Призрак древних легенд

Глава 7

Ингвар, уперев взгляд в пол и фальшиво напевая себе под нос старинный марш, медленно бродил по кабинету руководителя собственной службы безопасности. От стены к стене… От стены к стене… Ему так лучше думалось. А поразмышлять было над чем. Задумка с нейтрализацией наиболее одиозных оппозиционных родов, с последующим усилением власти Великого Князя и коронацией его как Росского Императора все больше выходила из-под контроля.

Сначала спутало карты активное вмешательство в разгоравшееся противостояние Базилевса. На то, что эллины останутся в стороне, никто и не рассчитывал. Диверсионные отряды верных Великому Князю войск готовились перерезать пути поставок с территории Империи вооружения, боеприпасов, продовольствия и амуниции. Но то, что имперцы пойдут на интервенцию, пусть и завуалированную под действия независимых наемных отрядов стало неприятной неожиданностью. У Базилевса хватало и своих проблем. С востока Империю щипали кочевники, в южных провинциях регулярно вспыхивали мятежи, да и в самом Вечном городе Константинополе было неспокойно. Но все-таки соблазн получить прямой доступ к Заброшенным землям оказался слишком велик.

Страны Эребского союза, обещавшие Ингвару всяческую поддержку, внезапно заняли выжидательную позицию, рассчитывая в финале присоединиться к победителю. Не все. Северные государства, входящие в союз, когда-то являлись частью Великой Росской Империи, потому традиционно были близки Новгороду. Они пока оставались верны своим обязательствам. Но, учитывая разгорающееся противостояние с эллинами, этого было явно недостаточно. Да и давили на северян их партнеры по Союзу.

Внутри Княжества тоже все висело на волоске. Аристократы затаились, выжидая и выгадывая, на какую сторону переметнуться, чтобы получить наибольшие преференции. А на призыв Великого Князя встать на защиту Отечества или прислали для участия в боевых действиях неподготовленные, отвратительно экипированные отряды, или вовсе отделались какими-то отговорками. Они не переметнулись к мятежникам. Остались, держа за пазухой камень, чтобы бросить его в Великого Князя с соратниками, едва Ингвар оступится. Им неплохо жилось и при Совете родов. Ведь в мутной воде межродовых распрей так удобно обстряпывать свои не совсем законные, зато очень прибыльные дела.

Нет! С этой боярской вольницей надо заканчивать! Иначе смерть государству! Растащат по уделам, во̒роны алчные! По большому счету, процесс распада начался еще при деде Ингвара, князе Харальде. А сейчас достиг критической точки. Слишком сильны на юге стали сепаратистские настроения, слишком велики противоречия. Это понимали многие. И многие рода готовы были поступиться частью своей независимости ради сильного, процветающего государства. Лобановы, Бежецкие, Шаховские, Ухтомские, Адеркасы, Белозерские — ближний круг, основа его престола. Когда-то, еще юношами, они мечтали о возрождении Великой Росской Империи. И вот сейчас пришла пора воплотить свои мечты в жизнь. Но как же трудно, как все неопределенно!

Еще и эти бандитские разборки… Казалось бы, что могут банды простолюдинов противопоставить государственной машине? Ан, нет! Оказывается, могут! Даже в Службу безопасности пробрались! Чем они взяли Байбакова? Деньги, шантаж, угрозы? Так не бедный род. И при силе. Ингвар считал их своими сторонниками, практически ближниками. А тут придется принимать решение. Не простое. Отец, жены, дети главы рода уже в пыточных. А сам он сбежал. Трус! Семью не пожалел. Подставил под палачей, чтобы шкуру свою спасти. А мог же выторговать им жизнь. Сам бы не спасся, но хотя бы детей сберег. Повинился, рассказал бы все. Глядишь и заслужил бы милость Великокняжескую. А теперь все! Теперь нельзя никого из Байбаковых щадить. Аристократы, как хищные звери в стае — почувствуют слабину вожака, накинутся и порвут.

Но как же они с Юрой упустили его? Ведь сколько лет вместе! Правда, Ивар всегда был себе на уме. И жадноват. Но подлостью не отличался. А тут… Ладно бы был кто-то из затаившихся, но Байбаков-то свой! И от этого вдвойне больней!

Ингвар внезапно остановился и тяжело уставился на свой портрет, висящий над рабочим местом князя Лобанова:

— Юра, когда ты, наконец, снимешь эту дрянь⁈ — ноздри Великого Князя раздраженно затрепетали. Что, впрочем, не произвело особого впечатления на Лобанова. Такая ярость Лодброка не страшна. Побесится и перестанет. Хуже было бы, если б Ингвар был холодно спокоен. Вот тогда нужно принимать меры, чтобы уйти от монаршего гнева. А сейчас Государю просто нужна разрядка. Да и портрет этот он сам же и подарил Юрию Мстиславовичу, сказав, что такой ужасной мазне самое место у Главы «Ока Одина». Пугать преступников, на Великокняжеский трон умышляющих.

— А мне нравится, — пожал плечами Лобанов, разливая вино, — Ты тут воинственен и импозантен, как древний герой.

Великий Князь фыркнул, взял бокал и опустился, развалившись, на кресло для посетителей. Лобанов уместился рядом.

— Давай, Юра, за Победу, — он первым потянулся своим бокалом к бокалу Юрия Мстиславовича.

— За Государя Императора Великой Росской Империи! — ответил Лобанов, и в кабинете раздался мелодичный звон горного хрусталя.

— Рано еще за Государя Императора пить, — буркнул Ингвар и одним махом влил в себя ароматную тягучую рубиновую жидкость. Лобанов осуждающе качнул головой и последовал примеру своего сюзерена.

— Великий Князь, без пяти минут Император, а чу̒дное столетнее аквитанское глушишь, как старый солдат настоянную на портянках гамыру[i].

— Ну не всем же быть такими изысканными гурманами, как ты, Юра, — усмехнулся Великий Князь, — И где там уже твой Раевский? Ты уверен, что он придет?

— К сожалению не мой, — невесело усмехнулся Юрий Мстиславович, — И да, уверен. Он придет.

— Демоны его разорви! Оцени, Юра, иронию ситуации! Два самых влиятельных человека в Княжестве ожидают какого-то простолюдина. И что самое смешное, эта встреча жизненно необходима нам и не так уж нужна ему. Но я ума не приложу, чем мы можем заинтересовать парня! Ну не зачислением же в Академию, право слово, куда он так стремился, со слов дочерей Ярослава.

— А почему нет? — пожал плечами Лобанов. Он сам изрядно поломал голову над озвученным Ингваром вопросом и ни к чему так и не пришел. По мнению дочери, которому Юрий Мстиславович в определенной степени доверял (Наташа считалась довольно неплохим аналитиком, при этом обладала доставшимся от матери слабым даром интуита), Раевский в большей степени ученый, чем воин. Но личный опыт кричал, что ученый не стал бы так жестоко расправляться с людьми. Нет, князь Лобанов иллюзий не строил, ради прогресса и науки тот же профессор Юнг не задумываясь отправит под нож тысячи ни в чем не повинных людей. Если посчитает это рациональным. Но чтобы именно вот так, показательно жестоко казнить… Нет. Ученый, пожалуй, на такое не пойдёт! Если он, конечно, не безумец. А вот политик…

Ведь это было послание. Ему, как Главе Службы безопасности. Великому Князю. Окружающим. Раевский ткнул их носом в грязный угол, как нерадивую хозяйку, запустившую свой дом. При этом послал ясный сигнал врагам, что ни авторитетов, ни крови не боится и, если надо, пойдет до конца. А вырвав из лап людоловов и вылечив девочку, дал понять друзьям, что своих он не оставит и всегда выручит. И этот только то, что лежит на поверхности. Наверняка есть что-то еще. Просто не зная целей этого парня, сложно делать какие-то глубокие выводы. Да и парня ли? Восемнадцатилетние юноши так не поступают. А если учесть ярко-выраженные лидерские качества, умение не теряться в критических ситуациях, уникальные знания и умения, поневоле начнешь задумываться, а так ли неправы вышедшие с парнем из Заброшенных земель, считая его воплощением Бога Тюра?

А самое смешное, ведь они приняли такое положение вещей. И он, князь Лобанов, Всесильный Глава «Ока», и сам Лодброк, Великий Князь Новгородский, сидят и ждут непонятного юношу вместо того, чтобы приказать доставить для разговора сию минуту. Еще даже не встретившись с ним, они подняли его на свой уровень. Но интуиция подсказывает, что делают они все правильно. Именно так и надо вести себя с этим парнем. Открыто, честно и на равных. Вот и Ингвар, похоже, придерживается того же мнения.

— О чем задумался, Юра? — вывел его из размышлений Великий Князь.

— О Раевском, — не стал кривить душой Юрий Мстиславович, — Я не могу его понять. Абсолютно. Белое пятно. Какие у него цели? Для чего он прибыл в Княжество? Почему помог девочкам, а не имперцам. Как восемнадцатилетний парень смог заручиться поддержкой Вольных охотников? Даже мне не удалось взять их под контроль.

— Может тут и ответ? Он заручился поддержкой, а ты пытался взять под контроль? — Великий Князь с усмешкой посмотрел на Юрия Мстиславовича.

— Мне по службе положено всех контролировать, — поджал губы Лобанов.

— Ну да, ну да, — покивал головой Ингвар и сам себе налил вино. Юрий Мстиславович вспыхнул. Прав Великий Князь, слишком много проколов у его службы в последнее время. — Ладно, Юра, не пыхти. Ивара мы вместе прохлопали, — Ингвар в сердцах шарахнул огромным кулаком по столу, раздался звон, один из бокалов перевернулся и покатился к краю стола. Лодброк в последний момент подхватил его и поставил обратно. Преход от мнимого спокойствия к ярости был мгновенным, — Но ведь кто мог подумать⁈ Юра, мы же росли вместе! Клялись! Помнишь⁈ В Академии⁈ Древними витязями себя представляя! «Стати всем за один, либо живот, либо смерть за правду Новгородскую, да помогут нам Фрейр, Ньёрд и всемогущий ас!» — процитировал Великий Князь и вперил потемневший взгляд, в глубине которого начало разгораться безумие, в Лобанова, — Найди мне его, Юра, — вот сейчас Лодброк говорил спокойно, холодно, отстраненно. И это было страшно. Вокруг Великого Князя закручивались потоки маны. Кабинет окутала ледяная стужа. Лобанову пришлось прикрыться защитным покровом. Но останавливать сейчас Ингвара было просто опасно. Великий Князь находился на грани. Еще чуть-чуть, и Лодброк накинет на себя медвежью шкуру[ii]. — Найди, слышишь⁈ Я просто ему в глаза посмотреть хочу! — голос князя становился ниже и ниже, все больше напоминая звериный рык.

Ярость берсерка — проклятие, висящее над родом Лодброков с древних времен. Ингвар умел держать свой буйный нрав в узде, но предательство человека, которого он считал если не другом, то надежным товарищем и соратником, видимо сорвало какие-то предохранители. Взгляд Лобанова в страхе заметался. Юрий Мстиславович не был сильным одаренным. Да даже если бы и был, справиться с волхвом высшего посвящения в состоянии неконтролируемой ярости мало кому под силу. Здесь даже если они сейчас вдвоем с Молчаном навалятся на Ингвара — вряд ли справятся.

Неожиданно со стороны приемной повеяло силой. Мощной, всесокрушающей, но при этом спокойной, словно океан в штиль. Она обволакивала, умиротворяла, успокаивала. Юрий Мстиславович почувствовал, как ярость Великого князя растворяется в этой силе и исчезает бесследно. Пропала безумная пелена, еще миг назад застилавшая взгляд Лодброка. Она сменилась крайним изумлением, брови Великого Князя взметнулись вверх:

— Это что сейчас было? — хрипло, срывающимся голосом выдохнул он, и жадно присосался к винной бутылке. Лобанов не успел ответить, как в приоткрывшуюся дверь показалась голова Молчана. Нечаев обвел настороженным взглядом кабинет и, убедившись, что все в порядке, глядя на Великого Князя доложил:

— Господин Раевский прибыл. Пускать?

Ингвар скривился. Не так планировалась эта встреча. Великий Князь должен был слушать переговоры из соседней комнаты и вмешаться в них в случае нужды. Ну а теперь, все это теряет смысл. Не то сейчас состояние, чтобы плести хитрые интриги. Последствия вспышки безумной ярости еще будут сказываться на протяжении всего сегодняшнего дня слабостью и затуманенной головой. Но то, как быстро закончился приступ, вызывает вопросы, как и мощь, ничуть не уступающая Великокняжеской. Неужели, Раевский решил продемонстрировать свою силу перед переговорами? Тогда тем более с таким оппонентом лучше вести дела открыто. Последствия недоверия между одаренными столь высокого ранга могут обернуться огромными проблемами для и так не вылезающего из кризиса Княжества. Да и сам план переговоров летит в Хельхейм!

— Пусть заходит, — вяло махнул рукой Великий Князь и добавил, — И принеси еще бокал. Чувствую, разговор будет непростым.

Молчан кивнул, скрылся за дверью, и тут же в кабинет пружинистой уверенной походкой вошел молодой человек. Среднего роста, телосложение довольно худощавое, пожалуй, даже несколько субтильное, но хищная грация, с какой двигался парень, выдавала в нем умелого воина. Лицо открытое, располагающее к себе, если бы не холодный, жесткий взгляд серых, как океан в ненастье глаз. Короткая, модная нынче у молодежи стрижка. Сидящий как влитой строгий темно-синий костюм с тисненым гербом на груди — жуткого вида дракон с короной на голове, держащий в когтистых лапах меч. Герб совершенно незнакомый и довольно странный. Есть в нем определенные геральдические неточности. Но и на самозванца Раевский совершенно не похож. Так себя подать, как сделал он, может только истинный аристократ.

Молодой человек внимательно вгляделся в сидящих перед ним мужчин, уголки его губ слегка дрогнули, обозначая улыбку, и он поклонился Великому Князю неглубоким выверенным поклоном:

— Ваше Высочество…

Он перевел взгляд на князя Лобанова и сделал второй поклон, более легкий и непринужденный:

— Ваше Сиятельство, — парень выпрямился и выжидающе посмотрел на Ингвара, предоставляя Великому Князю самому определять формат беседы. Ингвар несколько секунд с интересом разглядывал стоящего перед ним самоуверенного молодого человека, а потом махнул огромной, как лопата лапищей на стоящий напротив него через стол стул для посетителей:

— Садись. Мы с Юрой, — он мотнул головой в сторону внимательно изучающего парня взглядом князя Лобанова, — без чинов сидим.

Ну без чинов, так без чинов. Мы люди не гордые, можем и посидеть с людьми. А хорошими или плохими — сейчас поглядим. Но силен Великий Князь! Силен!

Эту всепоглощающую звериную ярость я почувствовал, едва зашел в приемную, где за столом секретаря с напряженным видом сидел устрашающей внешности огромный мужчина — довольно сильный одаренный. В его умных, проницательных глазах плескался тщательно скрываемый страх. Это кто же мог так напугать этого монстра, да еще и секретаря самого князя Лобанова? Похоже, встреча с Великим Князем переносится на более раннее время. Потому как кроме него безобразничать подобным образом в кабинете Главы Великокняжеской Службы Безопасности некому.

Только чего он так ярится-то? Успокоить надо бы, а то беседа не получится. А мне проблемы на ровном месте не нужны. Я вообще хочу создать наконец-то лабораторию, заняться так необходимыми мне артефактами, изучать этот мир в целом и интереснейшую аномалию в частности. Ну и по возможности подзаработать деньжат на комфортную жизнь и удовлетворение своего любопытства. А не спасать взбалмошных девиц, воевать с потерявшими берега бандитами или ссориться с местной аристократией. Но пока получается все наоборот. И боюсь, беседа с Великим Князем добавит мне новой головной боли. Ведь что-то ему от меня надо. И по собственному опыту знаю, монархам лучше не отказывать в их скромных и не очень просьбах. Правители — твари злопамятные и пакостные. Жизни не дадут. И даже если покинуть их территорию, постараются достать любыми способами. Ибо по-другому это ущемление их раздутого до размеров Вселенной достоинства и проявление слабости.

А значит, скрывать свои силы особого смысла уже нет. Все, конечно, показывать не стоит, да и происхождение свое раскрывать точно не буду. Но небольшая демонстрация не повредит. Обозначил свое присутствие успокаивающей ментальной волной, используя весь пока еще скромный потенциал. Потому как продавить это яростное безумие оказалось не так уж и просто. Чем-то выплеск силы монарха был схож с хаосом аномалии, только действовал слабее, не внося разлад в энергопотоки, а придавливая их, подчиняя своей воле. Интересная способность. А это явно способность, только, судя по всему, неконтролируемая или слабо контролируемая. Изучить бы. Но кто мне позволит использовать Великого Князя, как подопытную мышку?

Подавив вырвавшуюся на волю силу Лодброка, я удостоился уважительно-удивленного и в то же время изучающего взгляда секретаря:

— Господин Раевский? — а голос у мужика оказался густой, мягкий, красивый. Странный человек, словно весь слепленный из противоречий.

— Честь имею, — я небрежно кивнул головой, — По приглашению Его Светлости князя Лобанова.

— Молчан Нечаев, секретарь Юрия Мстиславовича, — представился мужчина, пробежав по мне взглядом и зацепившись на гербе. Ну да, пришлось использовать костюм из старых запасов. Я как-то не собирался на прием к монарху. Поэтому пусть терпят. А будут давить на самозванство, так можно ведь и реального аристократа включить — на тот же хольмганг вызвать. Я, кстати, интересовался — монарха вызывать тоже можно. Просто такой безумец вряд ли найдется, но теоретически не запрещено. Ну а потом есть клятва крови, клятва силы, в конце концов. В общем, посмотрел я на пропасть между простолюдинами и аристократами, которая в Мидгарде была просто гигантской, и решил, что нечего скромничать. Тем более, обладая сильным даром, я автоматически считаюсь благородным, но что бы подтвердить дворянство надо отучиться в Академии, а я до нее никак добраться не могу.

­– Я доложу о Вас, — с ловкостью воина выскользнул из-за стола господин Нечаев и скрылся за дверью в кабинет князя Лобанова. А спустя несколько секунд меня пригласили войти.

Что ж. Примерно так этих двоих я и представлял, благо Наташа в свое время рассказывал про отца, и все девушки делились своими впечатлениями о Великом Князе. Все же мои спутницы по путешествию были не простыми авантюристками, а представительницами самого ближнего к правителю круга.

Великого Князя украшала густая ухоженная рыжая с проседью борода. Черты лица крупные, хищные. Нос с горбинкой напоминает клюв хищной птицы. Взгляд льдистых светло-голубых глаз твердый и умный. Правда, сейчас они подернуты мутной пленкой, зрачки немного расширены, а белки красные. Видимо, сказываются последствия приступа ярости. Его Высочество у нас, оказывается, берсерк. Но раз Наташин отец жив, а его кабинет цел, берсерк себя контролирующий. А вообще, Великий Князь похож на лубочного такого викинга из приключенческих романов. Похоже, это тщательно выпестованный образ, которого он старается придерживать. Ну что же, выглядит внушительно, устрашающе и в то же время располагающе. Черни должно нравиться. Не зря средний класс смотрит на своего монарха с обожанием, несмотря на полный кавардак, творящийся в стране.

Князь Лобанов же совсем не походил на воина. Скорее на оперного певца. Вальяжный, импозантный красавец с небольшим брюшком, знающий себе цену и любующийся собой. Грива темных с проседью волос, гладко выбритое породистое лицо с мясистыми, чувственными губами и волевым подбородком. Образ немного портил плебейский нос картошкой. Но совсем чуть-чуть. А вот взгляд… Взгляд у князя змеиный. Холодный, изучающий, оценивающий, острый, словно скальпель, срезающий с человека слой за слоем, чтобы увидеть, что у него внутри.

Посидели, выпили, поговорили. Ничего незначащие фразы о ничего незначащих вещах. Погоде, науке, политике, законах, видах казней. Беседа походила на схватку трех сильных, осторожных, опытных бойцов. Они прощупывали меня, я их. И беседа эта доставляла нам неописуемое удовольствие. Это чувствовалась по взглядам бросаемым на меня и друг на друга Великим Князем и князем Юрием, по их поведению, жестам, интонациям.

— Федор, хочу поблагодарить тебя за спасение моей дочери и дочерей моих друзей, — Юрий Мстиславович разлил вино и, подав нам с Великим Князем бокалы, поднял свой, — Они и сами отблагодарят тебя. Просто я, беззастенчиво пользуясь своим положением, сделаю это первым. И не обижайся на девочек. Они обрадовались встречи с родными, растерялись, а когда очнулись, тебя уже и след простыл. Наталья с тех пор мне всю кровь выпила, требуя отыскать тебя. Давай, за тебя!

Мы дружно выпили.

— Благодарить меня не за что, — я подхватил с тарелки ломтик сыра и с наслаждением отправил его в рот, ­– Я преследовал свои цели…

— А он мне нравится! — хохотнул Великий Князь, перебивая меня, — Что касается твоих целей — мы обсудим их позже, ­– и он махнул рукой, дозволяя говорить дальше.

— Обид на девушек я не держу. Они мне ничего не должны. Договоренность у меня была только с княжной Рогнедой. Но наши договоренности я буду обсуждать только с ней и с князем Бежецким, — я твердо и даже нагло посмотрел на Ингвара.

— Знаю я ваши договоренности, ­– хмыкнул Великий Князь, — В отличие от тебя князья Бежецкие люди служилые, и в такой мелочи скрывать от меня ничего не будут. Решим мы вопрос с твоей учебой. Сам посодействую, если Ярослав на принцип пойдет. Он болезненно честен и может усмотреть в твоей просьбе попытку, пользуясь его именем, подло проскочить в Академию. В этом году занятий нет. А на следующий, все сделаем. Но экзамен сдать придется.

— Это не проблема, — махнул рукой я. Время подготовиться есть. Главное закрыть пробелы по гуманитарным наукам. Справлюсь. На память не жалуюсь. И тут я вспомнил! — Кстати, Юрий Мстиславович, совсем забыл. Вы некоего Ивара Байбакова не теряли?

От Великого Князя опять потянуло яростью, а глаза Лобанова покрылись коркой льда:

— Что ты о нем знаешь⁈ — хрипло выдохнул Ингвар, наклонившись ко мне и тяжело дыша мне в лицо.

— Значит, теряли, — я опять ментально придавил Велкиго Князя, успокаивая, — Просто я заканчивал с бандитами и вдруг к ним нагрянул этот Байбаков. В форме Службы Безопасности, без документов и знаков различия, начал угрожать, распускать руки. Ну, я его немного успокоил. Он сейчас на Цветочной улице в доме 18 связанный. Если нужен — забирайте.

— Да что же ты молчал! — заревел Великий Князь и рявкнул Лобанову, — Юра!

Но тому не нужны были чьи-то указания. Со скоростью удивительной для его возраста он подскочил к двери:

­– Молчан, усиленный наряд на Цветочную 18, там Байбаков!

— Юрий Мстиславович, — я окликнул князя, тот раздраженно обернулся на меня, — Там еще четверо из банды Кракена. И не суетитесь Вы так. Они под снотворным. До утра вряд ли очухаются.

Но распоряжение свое об усиленном наряде князь отменять не стал. Правда, после моих слов заметно расслабился. Пока Юрий Мстиславович командовал своими подчиненными, а Ингвар Олегович, раздувая ноздри, пытался раздавить меня бешеным взглядом, я спокойно попивал отличное винцо. У меня в хранилище, правда, и получше есть, но оно для друзей. А эти двое пока таковыми не являются.

Наконец суета, вызванная моими словами, улеглась, и все снова расселись по своим местам. В кабинете повисла напряженная тишина, которую первым нарушил я:

— Итак, господа, может пора озвучить, для чего Великий Князь, суверенный монарх пригласил к себе простого юношу и вот уже час поит его этим замечательным вином?

Щека Ингвара дернулась, он мазнул глазами по Лобанову, потом еще раз пободался взглядом со мной и, наконец, пересилив себя, видать не часто приходится потомку древних викингов кого-то просить, начал:

— Мне докладывали, что ты провел людей Ярослава через Заброшенные земли, используя какие-то амулеты. Это так?

Великий Князь преобразился. Сейчас передо мной был не простак-вояка, хлебающий винище с товарищами, а настоящий Правитель, знающий, что ему надо и готовый ради своей цели на любые жертвы.

— Так, Ваше Высочество, — подтвердил я.

— Откуда они у тебя? — он опять попытался надавить на меня своей аурой. Не вышло. Я уже не тот слабосилок, что только что переродился в этом мире.

— Сделал, — я спокойно пожал плечами.

— Еще сможешь сделать? Что тебе для этого надо?

— Смогу. Надо денег, все нужное я закуплю сам — я мысленно усмехнулся. Хотят попробовать по списку материалов и ингредиентов вычислить технологию. Так не получится. Знаний тут таких пока нет. Великий Князь кивнул, соглашаясь, и замолчал, погрузившись в свои мысли. Молчали и мы с князем Лобановым. Наконец Ингвар отмер:

— Они защищают только людей или технику тоже?

— Ваше Высочество, — мне надоела эта ходьба вокруг да около, — Если Вы скажете, что Вы хотите получить в результате, нам будет проще беседовать.

— Ты готов дать клятву силой, что все услышанное останется в этих стенах?

Ну, ничего себе заявка!

— Прошу меня простить, Ваше Высочество, — я внимательно посмотрел на монарха, — Это очень серьезная клятва. Мне надо знать, ради чего я свяжу себя такими обязательствами.

Великий Князь скривился, ожег меня яростным взглядом, но, тем не менее, продолжил говорить спокойно:

— Признание титула, который ты носишь как самозванец, — я усмехнулся, покачав головой, чем вызвал зубовный скрежет у Ингвара и недовольное пыхтение Юрия Мстиславовича, — Поступление в любое Высшее учебное заведение Княжества на любой факультет без оплаты и последующей отработки. И десять тысяч гривен, — фразу про деньги, Великий Князь буквально выплюнул.

— Вместо денег Род! — настала моя очередь торговаться, — И земли.

— Ты охренел⁈ — взвился Великий Князь.

— Это вы охренели! — я тоже умею глотку рвать и знаю, когда это можно делать. — Вы сейчас пытаетесь мне втюхать дохлого кота в мешке, при этом получить от меня технологию, дающую Княжеству доступ вглубь Заброшенных земель с их богатствами и ресурсами! И за это обещаете признать за мной, мой же титул, который мне побоку, но дело принципа. Дозволить учиться в Академии, куда я могу поступить и без вашей помощи, а будут препоны, так такие же Академии есть у эллинов и эребов. И бросаете подачку в десять тысяч. Да я за одни трофеи из аномалии пятьдесят выручил. И то, только потому, что торопился с реализацией, нужен был свободный капитал. Я хочу право основать свой род и город Кочки в Пограничье с землями вглубь аномалии до Змеиного хребта.

— Эта Земля принадлежит княжеству номинально, — буркнул Ингвар, и я понял, что мои условия будут приняты, пусть и не сразу.

— С Вольными охотниками я решу вопросы сам, — отмахнулся я, — А на эллинов с эребами мне, как думаю и вам, плевать. Они там временно.

Я ждал возражений, споров, но Великий Князь меня удивил:

— Согласен. Клятву!

[i] Самопальная водка низкого качества.

[ii] Слово берсеркер образовано от старонорвежского berserkr, что означает либо «медвежья шкура» либо «без рубашки» (корень ber — может означать как «медведь», так и «голый»; -serkr означает «шкура», «рубашка»).