Проклятие чародеев: Тайна крови

Глава 13. Неразрывная нить дружбы

Сивей ощутил первые признаки надвигающейся угрозы. Холодок предчувствия пробежал по спине. С ручья тянуло сладковатым запахом гари, отвратительным и тошнотворным. Он настороженно сощурился, вглядываясь вдаль, и тут увидел это. Из-за деревьев вдруг вспыхнуло яркое марево, огненно-рыжее и зловещее. Сивей замер, не веря глазам. Над лесом закружился столб полыхающего пламени, ревущего, как голодный зверь.

"Боги что это? Магическая буря?!"

Грохот огненной волны поглотил все звуки, когда она прокатилась по равнине, превращая зелень в пепел.

— Кира! — Ахнул Сивей, бросаясь вперед, к жуткому эпицентру катаклизма. — Держись!

Элар сосредоточенно очищал тушу оленя, когда вскрикнул Сивей. Он вскинул голову, чувствуя внезапную тревогу брата. И тут же сам замер, пораженный открывшимся зрелищем.

Нож выпал из ослабевших пальцев на траву. Элар рывком поднялся, не отрывая взгляда от жуткого марева. Волна первобытного ужаса захлестнула его разум. Что за силы способны породить такое? Он лихорадочно огляделся, но Сивей уже бросился вперед, не дожидаясь его.

"Безумец! Он что, жаждет смерти?!"

Элар стиснул рукоять меча и ринулся следом, с каждым шагом все глубже погружаясь в ревущий ад. Он яростно рубил ветки, пробивая себе путь сквозь сопротивляющуюся чащу к самому эпицентру бушующей магической бури.

Наконец, преодолев последние преграды, они выбрались на поляну и застыли в немом ужасе. Апокалиптическая картина въявь предстала их глазам. Все вокруг было выжжено дотла, оплавлено безумной магической силой. Черный пепел усеивал землю, источая горький едкий дух. Древесные стволы торчали обугленными остовами, грозя рассыпаться от малейшего прикосновения.

А в самом центре этого мертвого пейзажа, скорчившись на почерневшей от жара земле, сидела Кира, судорожно прижимая к себе малыша-лисенка. Ее худенькие плечи безутешно вздрагивали, волосы всклокоченным нимбом рассыпались по спине. Глаза были зажмурены, а по щекам струились соленые слезы.

— Кира! — Сивей первым пришел в себя. Он бросился к ней, падая на колени и заключая в объятия. Девушка вцепилась в него отчаянной хваткой, ища защиты и спасения. Ее рыдания сотрясали тело, вырываясь клокочущими всхлипами. Даже лисенок казался напуганным, жалобно поскуливая.

— Тихо, тихо… я здесь… — Успокаивающе приговаривал Сивей, бережно поглаживая Киру по встрепанным волосам. Лисенок вжался в нее, пытаясь согреть своим крохотным теплом.

Элар с трудом восстанавливал сбившееся от бега дыхание, настороженно озираясь по сторонам. Перед его глазами простиралось выжженное до последней травинки поле смерти. Даже воздух здесь казался омертвевшим, лишенным жизни.

— Что… что здесь произошло? — Пробормотал он, вжимая голову в плечи, точно опасаясь нового удара. — Нападение диких зверей? Налет монстров? Пожар?

Его ноздри уловили запах гари, застарелый и тошнотворный. Элар непроизвольно сглотнул, осознавая: все вокруг выглядит будто после самого настоящего пожарища. Но нет, это не пламя… Он помотал головой, отгоняя панические мысли.

— Никакого пожара, брат, — вторил его размышлениям Сивей, бросив на него печальный взгляд. Он осторожно обнимал Киру, все еще сотрясаемую сухими рыданиями. — Это следы… магической бури невероятной мощи. Даже представить страшно, какие силы здесь действовали.

Сивей погладил Киру по голове, словно утешая ребенка, и она чуть успокоилась, доверчиво устраиваясь в его объятиях. Элар видел, как от его ласковых прикосновений постепенно отпускала хватка оцепенения на девушку. Кира прерывисто вздохнула и подняла затравленный, полный вины взгляд на Сивея.

— Это… это я… — Прошептала она сдавленно, будто каждое слово давалось через силу. Новая волна рыданий сотрясла ее. — Я так… испугалась…

Взгляд Сивея смягчился, когда он поднял Киру на руки, осторожно придерживая ее худенькую фигурку. Девушка была напугана до смерти, ее тело сотрясали последние нервные судороги после потрясения. Сивей нежно убрал растрепанные пряди с ее влажного лба, а она жалобно всхлипнула и уткнулась лицом в его плечо, вжимаясь всем телом, будто ребенок.

— Тихо, тихо, я здесь, — почти ласково приговаривал Сивей, покачивая Киру в объятиях. Он нежно гладил ее по спине успокаивающими движениями. — Я с тобой… все будет хорошо.

Лисенок доверчиво умостился в сгибе локтя девушки, прижавшись к ее груди. Крошечный комочек беззаветного тепла и надежды.

Сивей бросил короткий взгляд на брата и, не говоря ни слова, двинулся в направлении их лагеря, лавируя среди безжизненных обугленных стволов. Элар задумчиво проследил за ним взглядом, так и не проронив ни слова. Какая-то часть его все еще была в замешательстве и смятении от увиденного. Куда делся его боевой запал? Отгремел под напором более сокрушительных сил, сметающих все на своем пути…

Через некоторое время они добрались до своего лагеря у ручья. Костер весело потрескивал, наполняя воздух запахами хвои и дыма. Сивей осторожно опустился на походные плащи, устилавшие небольшую полянку, по-прежнему не выпуская Киру из объятий. Она уже почти успокоилась, но ее тонкое тело изредка пробивала судорожная дрожь, а глаза оставались распахнутыми и затравленными.

— Тихо, ты в безопасности, — мягко проговорил Сивей, убирая прилипшие ко лбу девушки влажные пряди. Он заглянул ей в глаза с таким теплом и нежностью, что Кира невольно расслабилась в его объятиях. — Расскажи, что произошло? Откуда такая разрушительная сила?

Кира жалась к его груди, будто испуганный ребенок. Ее взгляд судорожно метался. Со стороны можно было подумать, что она с трудом осознает окружающую обстановку. Наконец девушка собралась с силами и пробормотала дрожащим надломленным голосом:

— Волки… Огромная стая волков напала на меня… — Ее глаза расширились от пережитого ужаса. — Я… я так испугалась. М-меня охватила паника…

Новый приступ рыданий сотряс Киру. Она судорожно прижала к себе малыша-лисенка, ставшего невольным катализатором бури. Зверек жалобно поскуливал, чувствуя ее боль и страх.

Элар хмуро нахмурился, переводя растерянный взгляд с Киры на выжженную равнину за пределами лагеря. Эта апокалиптическая картина никак не вязалась с обычной стаей волков, даже очень крупной. Какая сила могла вызвать такое опустошение?

— Но… как волки могли вызвать подобное? — Он едва ли не задыхался от осознания масштаба катастрофы. — Такая разрушительная мощь… Невероятно!

Кира отстранилась от Сивея. Ее лицо осунулось, будто она внезапно постарела на десяток лет. В глазах стоял безжизненный, потерянный взгляд.

— Я… не контролировала себя, — выдавила она безэмоциональным, ломким голосом. — Это была вспышка паники. Первобытный… инстинкт самосохранения.

Ее худенькие плечи снова мелко задрожали в преддверии новой волны рыданий. Кира прикрыла глаза, сжимаясь в комочек в объятиях Сивея. Тот лишь молча прижал ее к себе крепче, давая выплеснуть бушующие эмоции.

Он терпеливо поглаживал ее по спине и волосам, нашептывая какие-то успокаивающие слова. Постепенно всхлипы Киры стихли. Она съежилась в его объятиях маленьким напуганным существом. Ее дыхание выровнялось, сменившись тихим сопением. Убаюканная нежностью и заботой, Кира, наконец, забылась тревожным сном, уткнувшись носом в плечо Сивея.

Уже вечерело, когда угасли последние отблески заката. Идти назад в такой темноте было небезопасно, и они решили заночевать в лесу. Элар, который часто в детстве путешествовал с отцом, хорошо знал, как выживать в лесу. Он вспомнил о приюте-сосне неподалеку — огромном дереве с широкими нижними ветвями, образующими своеобразный навес.

Элар ушел подготовить сосну к ночлегу, оставив Сивея присматривать за Кирой. Спустя около часа он вернулся и жестом подозвал брата. Сивей осторожно поднял спящую Киру, стараясь не потревожить ее, и перенес к сосне. Лисенок потеряно побрел за ними.

Могучее дерево со скрипом приняло их под свой зеленый шатер, надежно укрывая от любых опасностей ночного леса. Сивей бережно уложил Киру на подстилку из мхов и сухих веток. Лисенок тут же свернулся калачиком у нее под боком, жмурясь от удовольствия. Убаюканные мерным дыханием девушки, братья, наконец, позволили себе расслабиться после утомительного дня, полного потрясений. Но решили спать по очереди, опасаясь ночных опасностей.

Кира проснулась в полутьме, озаренной лишь мерцающими всполохами костра. Сивей спал рядом. Его грудь мерно вздымалась в такт дыханию. Элара нигде не было видно.

Девушка слегка подсветила путь тусклым светом магии и нашла запасы провизии. Вчерашнее жаркое из оленины манило ароматами дымка и пряностей. Кира наспех перекусила, утоляя голод.

Вскоре Сивей зашевелился и открыл глаза. Кира настороженно взглянула на него, ожидая реакции. В ее взгляде плескался немой вопрос: "Неужели ты боишься меня после того ужасающего происшествия?"

Сивей едва заметно улыбнулся и покачал головой, успокаивая.

— Всё хорошо. Я буду рядом, сколько потребуется. Его теплый бархатистый голос был подобен касанию шелковой ткани.

Кира расслабилась и крепко обняла его, выплескивая накопившееся напряжение. Ее тело млело от ощущения надежного плеча рядом. Неожиданно для Сивея девушка впилась в его губы жарким отчаянным поцелуем, будто это был последний глоток живительного воздуха.

— Кира… — выдохнул он потрясенно, когда их губы, наконец, разомкнулись. В его глазах отражалось смятение вперемешку с вспыхнувшим желанием.

— Прости, — она смущенно отвела взгляд. — Я… наверное, не должна была этого делать.

Сивей заключил Киру в крепкие объятия. Его лицо осветилось нежной улыбкой, и теперь уже он её поцеловал, нежно и трепетно, словно боясь спугнуть её доверие.

Позже Кира уткнулась лицом ему в грудь, сдерживая новые слезы. Но на этот раз они были слезами облегчения и радости. Тепло, любовь и принятие окутали ее защитным коконом.