3. Людвиг. заноза в печенке

ЛЮДВИГ. ЗАНОЗА В ПЕЧЕНКЕ


Смотри, мой брат, я истекаю кровью,

То Карл меня жестоко наказал

За шум, раздоры, пустословье,

Но я же правду вам сказал…

Подлец меня подкараулил ловко,

Вонзил в печеночку кинжал,

Потом, как хитрая плутовка,

В свои покои убежал…



Людвиг бежал по коридору, не понимая, что творит. Видимо, выпитое за столом вино сильно ударило в голову, потому он и ввязался в перепалку с братьями. Зачем нужна очередная ссора? А если короля действительно отравили? Тогда подозрение может пасть и на Людвига! Теперь уже неважно… слова сказаны, и последствий не избежать!

По дороге маг Воды уронил вазу с цветами в малой зале, вихрем налетел на молоденькую служанку, вдобавок сбив с ног подавальщика яств. Тарелки, соскочив с подноса, со звоном попадали на мраморный пол, и тут в голову Людвига пришла коварная мысль. Он прекрасно знал расположение дворцовых комнат, залов и коридоров, ибо в детстве Людвиг и все его сверстники, включая наследника, играли вместе. Маленькие маркизы и графы носились по огромному дворцу, как угорелые, разыгрывая потешные войны, забавляясь в прятки и салочки. Естественно, каждый имел свои тайники и любимые места.

Людвиг быстро двинулся в сторону кухни, по дороге рисуя пальцами в воздухе зеркальные виселицы. Перед самыми дверями он выбросил руки вперед, насылая молочный водянистый туман. Людвига ни в коем случае не должны увидеть и узнать! Магов Воды много, да и туман на кухне можно принять за какую-нибудь поломку в инженерных сетях. Людвиг встал к краю стены, прислушался, как повара забегали и закричали, оставшись в непроницаемом для глаз тумане. Граф-же осторожно прокрался в разделочную, нащупал на окровавленной колоде большой мясницкий топор и тихо вышел в другой коридор, ведущий к маленькому садику, что являлся одним из излюбленных мест еще с детства.

В саду Людвиг внимательно огляделся. Все, как обычно. Три больших дуба, посаженных еще в прошлом веке, за ними — заросли плодовых кустарников. Чуть далее — летняя беседка, обвитая побегами дикого винограда. Людвиг внимательно осмотрел дубы, выбрал один из них. Затем нашел место, где толстая ветка естественным образом отходила от ствола и аккуратно нанес сильный удар в сочленение. Дуб жалобно заскрипел…


Через несколько минут в садике появился запыхавшийся Эдуард. Двоюродный брат, наиболее близкий к Людвигу по духу, но слабый, шестого уровня маг Воды. Эдуард очень удивился тому, что увидел. Людвиг лежал у подножья векового дуба, придавленный тяжелой веткой, лицо поцарапано и сочилось кровью, а в боку графа торчал острый сучок, с которого также капала кровь, обагряя землю.

— Что случилось, брат?

— Карл!.. — хрипя, произнес Людвиг. — У него припадок! Не смог простить моих слов про Шарлотту!

— Что он сделал?

— Ты разве не видишь⁈ Он напал неожиданно. Коварный маг Дерева расщепил ветку и обрушил ее на мою голову. Вдобавок Карл вонзил щепу в мою печень! Сильная боль… Я потерял сознание…

— Что же делать? Я найду его! Он ответит за все! — воскликнул Эдуард, бросившись было прочь, но тут же остановился. — А как же ты? Тебе нужна помощь! Я позову лекаря.

— Не беспокойся обо мне, брат! Я сам навещу Германа, только немного отлежусь… Думайте о том, кому достанется трон! Нужен ли вам безумный король? — с этими словами Людвиг закатил глаза, сделав вид, что теряет сознание, но старается держаться.

— Негодяй! Братоубийца! Я найду его, и он предстанет перед судом чести! — прорычал Эдуард, обнажая зубы и шпагу. Он еще мгновение помахал клинком перед собой, развернулся и побежал прочь из сада.

Людвиг немного подождал, когда этот наивный толстяк скроется, и засмеялся. Ловко же он все подстроил! Эдуард все-таки непроходимо глуп, ведь даже не подумал, что любое магическое возмущение, а, особенно, проявление боевой волшбы в стенах дворца, моментально засекут сторожевые башни. Стало быть, в сад уже должна прибыть дворцовая стража, чтобы арестовать нарушителя. Боевые магические дуэли в Столице строго запрещались, закон не делал исключений даже для членов королевской семьи.

Конечно, Людвиг рисковал, ведь его мог обнаружить не Эдуард, а кто-то другой. Тот же принц Карл, например, который бросился следом. Но Людвиг вспомнил предыдущие размолвки между братьями, в которых никто не оставался в стороне. Традиционно Робер поддерживал молодого Карла, а Эдуард — Людвига. Младшие прекрасно понимали иллюзорность своих претензий на Проклятый трон, поэтому держались вместе. Вероятнее всего, сегодня весь молодой двор оставил тронную залу. И Людвига мог найти любой из троих кузенов. Робер, Карл или Эдуард. Появление в саду Робера ставило под сомнение весь план, но в этом случае Людвиг бы не стал обвинять Карла, сославшись на несчастный случай. Также бы он поступил, увидев самого наследника, но Людвиг постарался бы задержать его. А если б случилось, что кто-либо застал их вместе — Людвиг моментально бы обвинил Карла в нападении. Но первый пришел Эдуард, — это самый наилучший расклад, это позволяло поссорить двоих братьев, а самому осторожно уйти с поля боя в сторону.

Однако, лежать в саду, изображая раненого, Людвигу совсем не хотелось. Он медленно встал, огляделся, боясь посторонних любопытных глаз. Затем граф осторожно вытащил из своего бока неглубоко им самим всаженную щепу и привел одежду в порядок, смахнув древесную пыль.

Людвиг вышел из сада и зашагал по темному коридору. Через несколько залов показалась винтовая лестница, что вела вниз, в лабораторию придворного лекаря Германа. Прекрасно! В голове Людвига стали возникать различные идеи, одна лучше другой! Перед глазами вновь замаячила прекрасная Екатерина, жеманно поджимающая губки. Ради этой женщины он уже был готов на все!


— Дорогой Герман! Со мной произошло несчастье! — воскликнул Людвиг, входя в лабораторию. В нос моментально ударил затхлый запах вперемешку с лекарственным. Потянуло горелым.

— Милорд? Подождите, минутку…

Людвиг разозлился, видя непочтительность лекаря, но тот действительно был занят. На рабочем столе Германа пузырились жидкости в колбах и ретортах, на спиртовке плясал голубой язычок пламени, а отдельно, в стороне, лежал царский кубок. Не золотой, а серебряный, из которого и пил на ужине Карл Двенадцатый. Сам же Герман, стоя спиной к графу, что-то аккуратно мешал пинцетом на маленьком стеклышке, выпучив глаз, усиленный окуляром. Еще через минуту он осторожно капнул какой-то жидкости на стеклышко, раздалось противное шипение.

— Ох, святая Виселица! — непроизвольно прошептал лекарь.

— Что, что случилось! — воскликнул Людвиг.

— Король, бедный коро… — начал было тихо причитать Герман, но тут же осекся, — Вы что-то хотели, милорд? — продолжил лекарь, резко сменив громкость и тембр голоса.

— У меня небольшая проблема… А что вы только что сказали про короля?

— Про короля? Да вы что! Ничего такого я не говорил! Вам послышалось… Я сказал: «Кролы, мои бедные кролы…». Знаете-ли, для моих опытов, моих гениальных исследований постоянно нужны деньги, а ваш дядя, наше Величество, скупится на науку. Конечно, королю важнее содержать сильную непобедимую армию, но об науке тоже забывать нельзя! — произнес Герман, оборачиваясь. — Что у вас с лицом?

— Вот я за этим и пришел, уважаемый. Со мной произошло несчастье!

— Так, так, подробнее… — лекарь уже полностью развернулся к Людвигу и встал так, чтобы закрыть своим телом лабораторный стол и его содержимое, включая серебряный кубок. Лицо Германа выражало полное участие.

— Я переборщил с вином за королевским ужином и пошел прогуляться в сад, — все видели, что лекарь покинул пир раньше Людвига, поэтому можно придумывать, что угодно. — Это был наш любимый детский сад, с могучими дубами. Там я залюбовался красивыми розами, вдыхая их прелестный аромат. В моей голове рождались прекрасные образы и романтические фантазии… и тут я получил удар по голове, видимо, дубовой веткой. Очнулся на земле, весь в крови, в боку колет…

— Интересно, очень интересно. Вас обнаружила стража?

— Нет, нет… Эдуард, мне помог мой брат Эдуард.

— Стало быть, магия не использовалась, но как так получилось?

— Не знаю, я ничего не помню… Говорю же: любовался розами, получил по голове.

— Странно, очень странно… — Герман задумался.

— Что вы стоите, болван! Я же не просто так пришел, а за помощью! Голова болит, а в боку, возможно, еще остались занозы! Печень буквально жрет меня изнутри! — вскипел Людвиг.

— Ах, да, милорд, сейчас-сейчас! — лекарь залебезил и моментально засуетился, бегая по комнате, как обнаруженный за поеданием печенья таракан. — Снимайте, снимайте камзол, я осмотрю рану… Или нет, сначала голову! Голова важнее! Садитесь, садитесь.

Людвиг послушно опустился на обшарпанную скамью, а Герман уже раздобыл бутылочку с прозрачной жидкостью, держа в другой руке клочок белой ткани.

— Сейчас осмотрим… — Герман раздвинул волосы Людвига… — Так, прекрасно, только царапины… Даже шишки нет. Вам повезло, милорд, очень повезло. У вас очень крепкая голова, крепче, чем дубовое дерево!

— Что⁉

— Ах, я что-то не то сказал? Я имел ввиду, что ваш череп чудесным образом смог выдержать удар дубовой ветки и не пострадал! Это прекрасно, милорд! Вы удивительно твердолобый!

Людвиг побагровел, схватил тщедушного человечка за грудки и прорычал:

— Достаточно! Осмотрели голову, теперь осмотрите тело!

— Сейчас-сейчас… — пролепетал Герман, промокая ватой макушку графа. — Раздевайтесь.

Людвиг медленно отцепил шпагу, покорно вытащил руки из рукавов камзола и задрал белую окровавленную рубашку. Кровь на ране уже почти запеклась, но еще выделялась.

— Так… Ой, и здесь тоже прекрасно! Внутренние органы не задеты. Сейчас мы обработаем, сейчас мы занозы удалим! — Герман вооружился небольшой иголкой.

— Ох… — Людвиг поморщился, чувствуя на теле холодные пальцы лекаря.

— Терпение, терпение… Вы ведь, граф, а, кто его знает, может быть, и будущий госуда… — Герман сам не заметил, как стал заговариваться.

— Чего-чего?

— Терпите, Людвиг! Графу, тем более, королевской крови положено быть терпеливым и выносливым! — лекарь продолжал ковыряться в боку.

— Ох… Вы закончили? Ох…

— Сейчас-сейчас… Еще маленькая занозочка… Это надо удалить, это может загноиться… Сейчас-сейчас…

— Достаточно! — Людвиг дернулся, и Герман, орудовавший иголкой, непроизвольно ткнул ее в живот «больного». Кровь обильно полилась на одежду.

— Ах, простите…

— Да ты убьешь меня, каннибал! — Людвиг резко встал, толкнул незадачливого лекаря, и тот чуть не упал. Граф вырвал из рук Германа ткань, пропитанную раствором, и сам протер себе бок и окровавленный живот.

— Ах, простите, милорд… — жалобно произнес лекарь, — Мне послать за прислугой? Вам принесут чистую рубашку.

— Не надо! — рявкнул Людвиг, теряя всякое терпение. Он уже получил и узнал тут все, что хотел. Граф быстро заправил рубаху в штаны, надел камзол и потянулся за шпагой.

— Стойте, я применю лечебную магию…

— Хватит! — граф уже полностью оделся и быстрым шагом вышел из комнаты, не обращая внимания на заискивающего перед ним Германа.

Людвиг еще не успел закрыть за собой дверь, как услышал очень тихий, едва различимый шепот: «Что творится, святая Виселица! Людвиг… А Карл, бедный, бедный Карл! Что же с нами будет?..»


Королевский дворец между тем жил своей жизнью. Из парадного зала все еще слышались праздничные песни, звон посуды и людской хохот. На сторожевой башне шептались стражники, иногда кашляя и шурша одеждами. Людвиг прекрасно знал, что они там, хотя и на службе, втихаря потягивают вино и травят скабрезные анекдоты. А кто их будет сегодня проверять? Старшие офицеры на королевском пиру, а младшие наверняка сидят в караульной, режутся в карты и тоже пьют. Сегодня все пьют. Только, возможно, для короля этот пир — последний!

Людвиг преодолел еще две небольших залы, и тут до его слуха долетел отдаленный скрежет стали. Граф ускорился и вскоре вышел к небольшому портику у королевской оранжереи…

— Нет, вы ответите за все! — послышался возбужденный окрик. Людвиг узнал голос Эдуарда, сбавил шаг, затаился за массивной колонной и осторожно выглянул наружу.

В узком проходе отчаянно фехтовали на шпагах Робер и Эдуард. Они обменивались ударами и репликами, вальсируя на шахматных каменных плитах. Там же, на полу лежали наспех сброшенные плащи.

«Безумец! Я же ему указал на младшего Карла, почему он сцепился с Робером? Впрочем, если мой старший братец не выйдет живым из этого поединка, то дорога к Проклятому трону станет немного свободнее!».

Людвиг вспомнил, что Эдуарду с детства не нравился Робер. Этому фигляру и виршеписцу всегда и все давалось легко: учеба в академии, полезные знакомства, женщины… На каждой столичной улице с легкостью обнаруживался хотя бы один дом, где Робер мимоходом мог выпить с другом или провести ночь с женщиной. Молодой маг Огня имел огромное количество приятелей и поклонниц еще и благодаря своим стихам. Самому младшему, Эдуарду, всегда было завидно, ибо он сам пользовался скромным успехом у дам, чаще наведываясь только на аллею Любви…

— Эдуард, опомнись, я же могу тебя поранить! — выкрикнул Робер, отражая очередной выпад.

— Зачем вы защищаете эту шлюху? (очередной наскок и неудачный удар ниже груди).

— Шарлотта — не шлюха! Я люблю ее! (блокировка опять удалась, хотя шпага Эдуарда, уходя вверх, чиркнула Робера по щеке).

— А она любит всех! — Эдуард уже совсем запыхался, но упорно продолжал наскакивать на своего соперника. — В ее постели мужскими панталонами пахнет сильнее, чем духами!

— Клеветник! Жирный выродок!

— Я тебе покажу выродка, паяц! — розовые щеки Эдуарда надулись, и он с ревом бросился в очередную атаку.

— Остановись, безумец! Остановись! И извинись за свои слова!

— А, значит, ты еще не спал с нашей прелестной сестричкой! — Эдуард ехидно рассмеялся. — Она тебе отказывает, а другим — нет! Я-то знаю…

Теперь уже Робер не стерпел, идя в ответное наступление. Ему было достаточно ускорить темп, ожидая, что Эдуард выдохнется и сделает промашку. Одной ошибки будет достаточно, чтобы, конечно, не убить брата, ибо смерти ему Робер не хотел. Но вывести из этого опасного поединка и обездвижить необходимо. Может, просто отбить шпагу и легко поранить.

Людвиг же ждал другого. Терпение у поединщиков на пределе, значит, кто-то рано или поздно применит магию. Схватка Огня с Водой всегда опасна, кто-то пострадает, но — главное, сюда прибежит стража и немедленно арестует нарушителей закона. А как будет судить забияк больной, быть может, умирающий король? Людвиг нервно дышал и почесывал ладони.

Внезапно со стороны оранжереи послышалось шуршание листвы, бряцанье оружия и торопливые шаги. В портике появился молодой Карл, сверкнул глазами и закричал:

— Остановитесь, братья! Зачем вы деретесь, когда судьба королевства в опасности! Мне только что сообщили, что у моего отца сильный жар!

Робер первый замедлился, опустил шпагу и отошел к стене. Эдуард, увидев, что его соперник вышел из поединка, обернулся и повернул свое оружие на наследника.

— Ах, Карл! Тебя-то я и искал! Защищайся! Ты ответишь за свое предательство!

— Что? Какое предательство?

— Робер! Этот наследничек чуть не убил твоего родного брата Людвига! Я его видел там, во дворике! Он весь в крови! Защищайся, негодяй! — Эдуард прыгнул к Карлу, и тому ничего не оставалось, как самому обнажить шпагу.

— Остановись, Эдуард! — вскричал принц.

— Остановись! — подхватил Робер. — Безумец!

Но противники, несмотря на окрики, начали обмениваться короткими выпадами, Робер отошел в сторону, достал платок и вытер кровь на щеке. Он даже не заметил, как лицо Карла побледнело. Теряя контроль над собой, наследник отразил новый выпад, поднял левую руку, и в этот же момент из оранжереи потянулись гибкие лианы, увлекаемые магией Дерева. Быстрые зеленые плети жадно бросились, словно змеи на Эдуарда, обвивая его правую руку. Шпага в обессиленной длани брякнула оземь, и запыхавшийся толстяк взвыл.

— Зачем это, Карл? — вскричал Робер, он подбежал и схватил наследника за запястья, пытаясь помешать убийственной волшбе.

Людвиг злорадно потирал руки, едва не столкнувшись с дворцовой стражей, что очень быстро показалась вдали коридора. Магу Воды пришлось быстро спрятаться в тень, чтобы его не заметили раньше времени.

— Господа! Стойте! Вы нарушаете указ короля! Боевая магия в стенах дворца запрещена!

Усатый офицер в сопровождении трех гвардейцев быстро прошел в портик и увидел, что Эдуард лежит на полу, оплетенный зелеными побегами, а Робер крепко держит Карла, который отчаянно вырывается.

Теперь уже и Людвиг спокойно вышел из своего укрытия:

— Стража, хватайте Карла! Он совсем обезумел! Сначала пытался меня убить, а теперь бросился на Эдуарда! Оба раза он применял запретную магию Дерева! Он должен ответить!

— Постойте! — заявил Робер. — Надо разобраться! Скорее наш младший, Эдуард, не в себе! Сначала напал на меня, а теперь — на наследника!

В это время другие придворные, привлеченные шумом и, особенно, проявлением магии, начали собираться и толкаться в портике, позади офицера. Любой сильный маг чувствовал боевую волшбу в относительной близости от себя. Больше это проявлялось во дворце, где стены имели свойство отражать магические волны, которые эхом разносились по коридорам и залам, проникая в подземелья и поднимаясь к высоким башням.

Офицер, не говоря ни слова, достал амулет Зеро и разложил перекладины буквы «Z» в боевое состояние, активируя. Зеленые побеги освободили Эдуарда и беспомощными нитями пали на шахматные плиты. Амулет не мог полностью убрать все последствия волшбы, но эффективно снизил ее действие.

— Арестуйте Эдуарда! — настаивал Робер.

— Карл! Карл обезумел! — гомонила толпа. Они-то не видели, что тут происходило раньше. А вот убийственные побеги магии Дерева заметили все.

— Приказ! Приказ короля! — раздался скрипучий голосок гнома, прорывающегося между высоких для него ног. Послышался звон колокольчика.

Люди быстро расступились, и на середину вышел Стради, королевский шут. Он вновь брякнул своим колокольчиком, тряхнул куцей бородкой и протянул офицеру свернутую в трубочку бумагу. Тот вскрыл королевскую печать и быстро пробежал текст глазами.

— Принц Карл, именем короля вы арестованы! Вашу шпагу!

Загрузка...