Путинократия. Человек власти и его система

«ПОЛИТБЮРО» ПУТИНА НА ОЗЕРЕ

В рай ведут многие пути. Обычному смертному в Москве и Санкт-Петербурге приходится по пятницам после рабочего дня часами пробиваться через пробки по центральным магистралям, вдыхая немалыми порциями выхлопные газы. Избранные могут проезжать с включенной мигалкой мимо колонны штампованного металла. Некоторые баловни судьбы вообще добираются до своего «эдемского сада» по воздуху. «Скажи мне, как ты добираешься до своей дачи, и я скажу тебе, кто ты». В России дорога в «рай выходного дня» за городом иногда говорит о человеке больше, чем его налоговая декларация.

Спустя двадцать лет после перестройки уже не существует такой роскоши, которой можно было бы удивить людей в бывшем Советском Союзе. Но небольшой дачный поселок на озере Комсомольском недалеко от Петербурга все же может привести многих россиян в изумление. Ах, если бы можно было туда попасть! На въезде в дачный кооператив «Озеро» стоят на страже сильные мужчины с важными угрюмыми лицами. До соседей иногда доносится шум, не типичный для российских дачных поселков: на берегу озера имеется посадочная площадка для вертолета. Трехэтажные здания российских дач — нечто само по себе необычное, но рядом с ними находятся строения, которые еще реже можно увидеть в пригородных поселках, — радиобашня и метеорологическая станция.

Многие гости, останавливающиеся у «Озера», оставляют позади длинный путь — они приезжают из Москвы. И если бы поселок не был так хорошо охраняем, можно было бы, наверное, иногда увидеть известные лица в необычной обстановке. Список основателей дачного кооператива можно прочесть как небольшой биографический справочник современного российского истеблишмента: он охватывает людей от Владимира Путина и Владимира Якунина (председателя правления ОАО «РЖД») до Владимира Смирнова, который когда-то «просто» управлял петербургскими кладбищами, и банкира по имени Юрий Ковальчук[166]. К регулярным посетителям якобы относятся Николай Патрушев, начальник ФСБ, и Виктор Черенков, руководитель ведомства по борьбе с наркотиками. Утрированно можно было бы назвать дачный кооператив под Петербургом «Политбюро».

Здесь, за городом, заядлых рыболовов связывает не только любовь к природе. За пять лет до подписания в ноябре 1996 г. документа об основании поселка имена пяти застройщиков всплывают в совсем других бумагах. Зимой 1991 г. в Санкт-Петербурге начался дефицит продуктов питания. Городские власти ищут пути выхода из положения в обмене сырья на продукты питания. Фирмам нужно сохранить лицензии на экспорт, и за это они поставляют продукты в город на Неве. За выполнение данной операции отвечает некто Владимир Путин, член городского правительства и руководитель комитета по внешнеэкономическим отношениям. Никто тогда еще не мог понять, почему демократически избранный мэр города налаживает контакт именно с Путиным, человеком в системе городского управления неизвестным, которому к тому же упорно приписываются контакты с КГБ. Анатолий Собчак[167] боялся службы безопасности. Газеты цитируют высказывание мэра о том, что кагэбэшники — это такие люди, для которых законность и демократия не имеют никакого смысла, однако Комитет контролирует Петербург, ведь без секретной службы контролировать город невозможно. Как же надежно Путин служит городскому мэру, как удивительно действует он при выдаче лицензий на экспорт! Разрешительные документы стоимостью в 124 миллиона долларов, которые должны были спасти Петербург от голода, передаются частично неизвестным новообразованным фирмам. Позже Путин заявляет, что предприятия его обманули. Городской совет выносит ему выговор за «значительную недостачу» в период проведения акции. Ответственная контрольная инстанция даже требует отставки Путина, который тем временем успевает стать заместителем губернатора.

Юридическим лицом, извлекшим непосредственную выгоду от лицензий на экспорт, среди прочих, стала фирма «Чикоп», которая получила от комитета Путина по внешнеэкономическим отношениям лицензию на вывоз 13 977 кг драгоценных металлов по ценам, регулируемым государством на внутреннем рынке, которые в 7–2000 раз ниже рыночной стоимости. Поскольку большая часть обещанных поставок продовольствия так и не поступила, государственная казна недосчиталась около 8 млн долларов[168]. Еще одним юрлицом, заработавшим немалый барыш на сделке, была фирма под названием «Стрим», за которой, как утверждается, стоят Владимир Якунин и Юрий Ковальчук, имена которых фигурируют в документе об основании дачного кооператива[169].

Прибыльный договор на экспорт от ведомства Путина получает также фирма «Невский дом». Один из ее совладельцев — неприметный мужчина с короткой стрижкой, широкими очками, густыми усами и немного азиатским разрезом глаз — Владимир Смирнов. Он также принадлежит к основателям дачного кооператива. Фамилия Смирнова упоминается еще и в связи с другими фирмами, которые тесно связаны с комитетом внешнеэкономических отношений[170].

В 1994 г. Путин выдает петербургскому нефтехранилищу «ПТК» лицензию на снабжение города горючим. Местные газеты обвиняют «ПТК» в тесных связях с тамбовской мафией — одним из гремящих на всю Россию мафиозных кланов из Санкт-Петербурга, специализирующимся на краже автомобилей, контрабанде алкогольных напитков, мошенничестве, рэкете и торговле людьми. Одним из самых крупных акционеров «ПТК» является вышеупомянутый Смирнов из дачного кооператива. В это время Петербург как раз сотрясает кровопролитная война вокруг нефтебизнеса с заказными убийствами и криминальными разборками. Газеты сравнивают происходящее с чикагскими войнами периода сухого закона в Штатах.

И вот руководитель нефтехранилища убит, а Смирнов берет на себя руководство «ПТК»[171]. Своим заместителем он назначает некоего Владимира Кумарина, которого называют «крестным отцом» тамбовской мафии. После перевода в столицу Путин делает окруженного скандалами Смирнова советником президента. В сферу его ответственности, кроме всего прочего, должна входить государственная недвижимость на территории страны и за границей[172]. Длительное время это назначение обсуждается сдержанно. Когда же Смирнова во время его, кажется, единственной пресс-конференции в Москве прямо спрашивают о тамбовской мафии и дачном кооперативе, он раздраженно осаживает человека, задавшего вопрос, который, по словам Смирнова, знает больше, чем ему, как незаинтересованному лицу, требуется[173].

В январе 2002 г. Смирнов становится у руля «Техснабэкспорта» (кратко — «ТЕНЕКС»). Государственное предприятие с годовым оборотом 1,5 млрд долларов специализируется на экспорте ядерного топлива. Должность эта особенно интересна ввиду перспективы приватизации сектора российской экономики, относящегося к наиболее конкурентоспособным на международном рынке, за что ратует Министерство экономики. За несколько месяцев до перехода Смирнова в «ТЕНЕКС» Государственная Дума, к удивлению западных экспертов, принимает закон, разрешающий ввоз атомных отходов из-за рубежа в Россию за определенную плату. Правительство выдает фирме «ТЕНЕКС» разрешение на такой импорт атомных отходов; эксперты оценивают рынок в 15 млрд долларов. Предприятия, принадлежащие государственному атомному ведомству, выводят свои средства из московского «Конверсбанка» и в дальнейшем проводят свои финансовые потоки через петербургские банки, в частности «Промстройбанк» Сергея Пугачева, которого называют «христианско-православным банкиром». Пугачев якобы является одним из немногих россиян, кто знает номер мобильного телефона Владимира Путина, или же номера его адъютантов, поскольку у президента, как он сам заявил, нет мобильного телефона[174].

6 марта 2003 г. министр атомной энергетики заявляет в Тегеране о заключении договора с Ираном. В соответствии с заявлением приближенного к Кремлю агентства новостей «Интерфакс», контракт предусматривает вступление «ТЕНЕКС» в атомное сотрудничество с Ираном. По договору после завершения строительства АЭС в Бушере предприятие должно взять на себя обязательства по утилизации отработанного урана[175]. В мае 2006 года пресс-секретарь компании «ТЕНЕКС» на запрос о каких-либо деловых контактах предприятия с Ираном дает отрицательный ответ, а 27 марта 2006 г. руководитель «ТЕНЕКС» Смирнов удостаивается ордена «За заслуги перед Отечеством» 2-й степени[176].

Одним дождливым весенним утром, 13 мая 2003 г., следы тамбовской мафии доходят до Германии. К скучному офисному зданию в гессенском Мерфельден-Валльдорфе подъезжает несколько автомобилей, из которых поспешно выходят три десятка мужчин. В то же самое время подобные сцены можно наблюдать в Мюнхене, Гамбурге и других городах. В это утро были обысканы 27 квартир и офисов. С помощью этой облавы по всей территории Федерации немецкие прокуроры по уголовным делам стремились обнаружить корни операций по отмыванию денег. В центре внимания следствия — АО СП «Недвижимость… Санкт-Петербурга»[177]. 40 чиновников федерального уголовного розыска обыскивают центральный офис фирмы в Мерфельден-Валльдорфе. По всей ФРГ задействовано 200 служащих. После многочасовых обысков следователи выносят в коробках конфискованные документы. Подозрения правоохранительных ведомств велики: впервые ответственные сотрудники немецкого акционерного общества замешаны в общем бизнесе с российской мафией[178]. Предприятие возмущенно отбрасывает все обвинения, ссылаясь на то, что опытные налоговые инспекторы проверяли годовые отчеты и не нашли в них никаких признаков обмана. Следователи же находят признаки отмывания нескольких миллионов евро.

Федеральное управление уголовной полиции также нападает на след российской мафии, связанной с АО СП, в гамбургской среде: так, два бывших хозяина известного борделя участвовали в отмывании денег. Один из них впоследствии породнился с Владимиром Кумариным — вышеупомянутым «крестным отцом» тамбовской мафии. Немецкие следователи предполагают, что он был одним из закулисных руководителей акций по отмыванию денег. Однако Владимира Кумарина по прозвищу Кум не существует — по крайней мере такой ответ получает прокуратура на свой запрос в полиции: «В нашем компьютере нет ни одного человека под этим именем». Однако есть уважаемый всеми бизнесмен по имени Владимир Барсуков — руководитель полугосударственного энергетического концерна в Санкт-Петербурге, где это притча во языцех: Барсуков — он же Кумарин.

«Данный пример показывает, как переплетены экономика, политика и организованная преступность в бывшем городе русских царей», — пишет «Общественная безопасность» («Оффентлихе Зихерхайт»), журнал Министерства внутренних дел Австрии. Кумарин, во время покушения в 1994 году потерявший руку и потому именуемый своими противниками «одноруким бандитом», какое-то время являлся заместителем председателя Петербургского нефтяного общества. Его непосредственный начальник — Владимир Смирнов из дачного кооператива «Озеро»[179].

В июле 2007 г. «Известия» на первой странице публикуют большую передовицу о Барсукове, в которой он выступает спасителем похищенных детей: весь Петербург только и говорит о том, что «очень влиятельный человек» сыграл «главную роль» в счастливом разрешении драмы с похищением людей. Сам же Барсуков из скромности не дает комментариев на эту тему, как говорится в сообщении. О явных подозрениях в том, что Барсуков является «крестным отцом» мафии, прямо — ни единого слова. Лишь «посвященные» могут понять намеки: Барсуков, «авторитетный предприниматель», подвергшись нападению, потерял руку; он настолько же известен в Петербурге, как и в родном Тамбове. «В Петербурге его знают как глубоко верующего человека и благотворителя. Его имя приобретает все большую известность, о чем говорят последние события»[180]. В августе 2007 г. Барсукова абсолютно неожиданно задерживают.

Говорят, что дюжие парни, охраняющие шикарные дачи Путина и его соседей, работают в фирме под названием «Риф», принадлежащей Кумарину (он же Барсуков), который имеет в Германии связи с подозреваемым в отмывании денег АО СП[181]. При проведении следственных действий в далекой Германии сыщики натолкнулись на имя одного из «заядлых рыбаков» в далеком Санкт-Петербурге — Владимира Смирнова, известного по спорному делу о предоставлении лицензии комитета по внешнеэкономическим отношениям Путина. Смирнов подписался на 200 акций стоимостью 100 тыс. марок АО СП в Мерфельден-Валльдорфе. Наконец всплывает еще одно имя: в консультативном органе фирмы, которая, по предположениям, занималась отмыванием денег, до 2000 г. состоял и Владимир Путин. В первом проспекте АО СП настоящий руководитель Кремля значится как исполняющий обязанности заместителя главы наблюдательного совета.

Подозреваемое АО СП также возникает на сделанных тайно магнитофонных записях разговоров бывшего президента Украины Леонида Кучмы, подлинность которых уже подтверждена международными экспертами, хотя Кучма называет их «средствами манипуляции». При их воспроизведении можно услышать, как агент службы безопасности сообщает Кучме о завладении последними из оставшихся копий документов, изобличающих АО СП. Все другие экземпляры уже выкуплены российскими спецслужбами. На записи слышно, как Кучма раздумывает о том, что он может потребовать от россиян за выдачу документов АО СП в качестве встречной услуги.

В России уже нельзя найти никаких документов, имеющих отношение к тем событиям. Как утверждает бывший генеральный прокурор и личный враг Путина Юрий Скуратов, после прихода к власти нынешнего президента «группам зачистки» спецслужб при прокуратуре совместно с милицией пришлось провести определенное время в пути, чтобы достать все бумаги, которые имели даже самое малое отношение к Путину[182].

Тот, кто задает нелицеприятные вопросы, бывает наказан горьким опытом. В период предвыборной кампании 2004 г. Иван Рыбкин в качестве кандидата на пост президента выдвинул резкие обвинения в адрес Владимира Путина и назвал его олигархом. Он призвал прокуратуру подтвердить его обвинения. Бывший глава парламента с носом картошкой пользовался уважением и симпатией в российском обществе. Он считался доверенным лицом бывшего покровителя Путина и нынешнего его врага Бориса Березовского. Порядочный человек, сделавший себе имя при посредничестве в переговорах о мире с Чечней в 1996 г., у которого, однако, как у кандидата на пост президента не было абсолютно никаких шансов, нарушил табу: он обвинил президента Путина в том, что тот занимается бизнесом, и назвал три до того практически неизвестных имени возможных партнеров главы государства: финансиста Геннадия Тимченко и братьев Михаила и Юрия Ковальчук из Санкт-Петербурга. Телекомпании сразу же отказывают Рыбкину во всех эфирах, которые законом обеспечены всем кандидатам. Ему отказано даже в платном ролике в рекламном блоке. И вскорости Рыбкин пропадает при загадочных обстоятельствах на несколько дней. Его жена, истерзанная переживаниями, слышит в новостях, что ее мужа якобы застали с любовницей. Рыбкин перед всей страной был выставлен шалуном, больше никто не воспринимал его всерьез. Что же произошло на самом деле, неизвестно до сих пор.

После своего возвращения Рыбкин выглядит сбитым с толку и запуганным. Он не может четко высказываться, говорить связными предложениями. «Не нужно бояться, нужно говорить», — взывал Рыбкин к россиянам перед своим исчезновением. С момента возвращения он молчит…

Три друга президента, которых назвал Рыбкин, заслуживают более детального рассмотрения. Физик Михаил Ковальчук является советником президента по вопросам науки. В октябре 2005 г. он стал директором легендарного Московского института им. Курчатова — одной из важнейших атомных лабораторий в мире, которая подчиняется министру образования Фурсенко. Тот тоже является одним из основателей уже упоминавшегося дачного кооператива, равно как и брат Ковальчука Юрий, замеченный в связях с КГБ. Седой 60-летний мужчина еще в советские времена участвовал в восстановлении банка «Россия» и владеет более 30,39 % акций в данной структуре[183]. В банке он отвечал за внешнеэкономическую деятельность, как и бывший заместитель губернатора Санкт-Петербурга Путин в городской администрации. По всей видимости, в силу этих обстоятельств они и познакомились и прониклись взаимным уважением. Одним из членов наблюдательного совета банка был бывший офицер Штази Матиас Варниг, руководитель «Дрезденского банка» в России в течение многих лет и на сегодняшний день глава правления контролируемого Газпромом общества, эксплуатирующего производственные мощности трубопровода на Балтийском море, председателем наблюдательного совета которого является Герхард Шредер[184]. Банк «Россия» Ковальчука выкупил в начале 2005 г. у концерна Газпром его страховую компанию[185].

В конце 2003 г. концерн выкупил фирму «Северсталь» у предпринимателя Мордашова, который был в хороших отношениях с Путиным, за 20 млн долларов (или около того), что составляло 9 % от доходов банка Ковальчука; эксперты отрасли называют покупную цену очень завышенной[186]. Несколько месяцев спустя Путин назначил до того совсем неизвестного Мордашова министром транспорта. Как утверждает Рыбкин, через банк «Россия» Ковальчука проходили финансовые потоки многих министерств и Российской железной дороги. Они контролировались Владимиром Якуниным, который длительное время занимал место в руководстве банка и также состоит в дачном кооперативе! И деньги, поступающие от манипуляций ядерным топливом, по слухам в отрасли, идут через банк «Россия» (что сам банк, однако, опровергает).

Согласно «Известиям» владелец контрольного пакета акций банка «Россия» Ковальчук занимает руководящую должность в банке «Еврофинанс», который заслужил славу как «банк ФСБ». Рыбкин даже заявляет, что Ковальчук его контролирует[187]. 26 сентября 2002 г. «Еврофинанс» выкупает 40 % акций «Газпром-Медиа», дочернего предприятия Газпрома, и крупные холдинги СМИ в стране.

В 2005 г. Кремль заявляет, что миллиарды, полученные с доходов от нефти, будут инвестированы в социальную сферу и инфраструктуру. Директором недавно основанного специально для этих проектов департамента правительства становится 28-летний парень, который практически не имеет никакого опыта работы — Борис Ковальчук, сын Юрия Ковальчука, которого шутники называют «денежный кошелек Путина».

Геннадий Тимченко, третий, наряду с братьями Ковальчук, из названных бывшим председателем парламента Рыбкиным «партнеров» Путина, якобы владеет нефтеперерабатывающим заводом в Киришах и имеет влияние на компанию «Сургутнефть» — один из крупнейших российских нефтяных концернов, который в силу своей непрозрачной финансовой деятельности постоянно критикуется мелкими вкладчиками[188]. Согласно данным журнала «Форбс», предприятие необычайной щедростью откликается на доверие Путина[189]. Например, «Сургутнефть» начала продавать нефть по цене на пять долларов ниже средней цены за баррель и, таким образом, только в период с 1999 по 2003 гг. потеряла миллиард долларов, которые осели в карманах Ю. Тимошенко[190].

В результате дела бизнесмена, имеющего недвижимость в России, Швейцарии и Финляндии, круто пошли на подъем, после того как его друг Путин стал президентом, утверждает Рыбкин[191]. Критики Кремля вообще предполагают, что Тимченко является «швейцарским распорядителем имущества Путина». В московских экономических кругах ходят слухи о том, что братья Ковальчук и Тимченко также имеют связи с одиозной «Финансовой группой "Байкал"», которая в декабре 2003 г. купила на аукционе дочернее предприятие «ЮКОСа» — «Юганскнефтегаз». После аукциона, по данным депутата Думы Владимира Ручкова, липовая фирма передала государственному концерну «Роснефть» не все приобретенные активы. Кто на сегодняшний день контролирует остальное, пока неясно. Ручков жалуется, что на запрос премьер-министру Фрадкову он ответа не получил[192].

Не найдется ни одного оппозиционного политика в Москве, который бы в доверительном разговоре не упрекнул сегодняшнее руководство Кремля в том, что оно занимается самообогащением за счет страны. Некоторые утверждают, что это происходит в открытую, — например, упомянутый депутат Ручков, бывший заместитель премьер-министра Борис Немцов, бывший чемпион мира по шахматам Гарри Каспаров и либерал Иван Стариков. Речь идет о «процентах» на отдельные счета в Швейцарии при заключении важных договоров, а также о целых чемоданах, наполненных деньгами, за важные решения по вопросам руководящего состава. Владелец контрольного пакета акций «ЮКОСа» Леонид Невслин в своей «ссылке» в Израиле обвиняет правительство: «Российский деловой мир обязан отдать долг Кремлю. Я сам пережил момент, когда к торжествам, посвященным 300-летию Санкт-Петербурга, проводился ремонт Константиновского дворца как места заседания правительства. Тогда «ЮКОС» должен был внести свою долю в размере 100 или даже 200 млн долларов США. Каждый, кто остался в России, выплачивает десятки миллионов ежегодно в зависимости от объема своего бизнеса, причем — наличными». Невслин утверждает, что деньги текли по разным каналам: «То, что собирает заместитель председателя Администрации президента Владислав Сурков, в первую очередь идет в парламент и там выплачивается депутатам партии Кремля «Единая Россия». Заместитель председателя Администрации президента Игорь Сечин тоже собирает деньги. Он занимается прежде всего продажей должностей. Чтобы назначить кого-либо на государственную должность, необходимо заплатить Кремлю»[193].

В подтверждение всех этих обвинений нет никаких доказательств. Бизнесмены больше не верят в то, что уже прекратились заявки на пожертвования от приближенных к Кремлю организаций. Это иногда читается между строк: «Поддержка Кремля помогает нам вести переговоры с каждым бизнесменом и получать от них финансовую помощь. Если кто-то отказывается финансировать наш проект, он ведет себя непатриотично», — заявляет Василий Якеменко, руководитель приближенной к Кремлю молодежной организации «Наши»[194].

Миллиардер Роман Абрамович, некогда банкир семьи Ельцина, в отличие от руководителя «ЮКОСа» Ходорковского, состоял в наилучших отношениях с Кремлем, поскольку поддерживал такое положение вещей миллиардными пожертвованиями, утверждает Невслин: «Он сам мне рассказывал, что распорядился построить в Нидерландах яхту люкс за 50 млрд долларов, оборудованную по последнему слову техники, которую от него потребовал Путин». Доказательства этого Невслин предоставить не может, а Абрамович опровергает, но яхта действительно существует. Согласно корабельному реестру, она принадлежит некоему российскому предприятию.

Эксперты по экономическим вопросам уже летом 2005 г. исходили из того, что доверенное лицо Путина контролирует почти две пятых российского ВНП. За время, прошедшее после этого, доля могла значительно возрасти. Среди оппозиционеров говорят об АО «Кремль»[195]. Председатели верхней, нижней палат парламента, министр экономики, финансов или обороны, глава наблюдательного совета Газпрома или «Роснефти», председатель счетной комиссии либо таможни — все это список знакомых, друзей и коллег президента, занимающих высокие должности в политике либо экономике, который можно продолжать бесконечно.

Особого внимания в описанной сети власти заслуживает петербуржец Леонид Рейман. Хитрый министр связи и информационных технологий считается доверенным лицом Путина. В 1994 г. он основал в Санкт-Петербурге предприятие телефонной связи «Телекоминвест». Позже фирма попала в поле зрения немецких следователей. В июне 2005 г. прокуратура Франкфурта-на-Майне приказывает обыскать помещения немецкого «Коммерцбанка»: есть подозрение, что деньги бывших российских государственных компаний телефонной связи были растрачены через сеть подставных фирм, доверенных лиц и пайщиков. Одним из таких партнеров был якобы «Коммерцбанк». Как сообщает «Уолл Стрит Джорнал», министр Рейман попал под подозрение немецких следователей — в том, что получил с этих операций прибыль в размере одного миллиона марок. Разрешение на открытие фирмы в свое время выдал заместитель губернатора Санкт-Петербурга Владимир Путин[196].

Спустя несколько недель после назначения Путина премьер-министром (16 августа 1999 г.) Рейман переезжает в Москву и становится государственным секретарем по телекоммуникациям. Жена Путина Людмила руководила в 1998 и 1999 гг. московским филиалом «Телекоминвеста»[197]. До сих пор неясно, кто стоит за этим предприятием и кто получал прибыль от якобы нелегальных сделок, которые были предметом расследований франкфуртской прокуратуры. Было заявлено, что «Коммерцбанк» выступал только в качестве доверенного лица. Официально доля в предприятии стоимостью в один миллиард принадлежала датскому адвокату, который не может убедительно объяснить происхождение средств[198]. В мае 2006 г. швейцарский экономический третейский суд приходит к выводу, что датчанин — просто подставное лицо, действительный же владелец доли в предприятии — министр Рейман, что сам он, конечно, отрицает[199]. В наиболее влиятельных российских СМИ об этом решении швейцарского третейского суда не проронили ни слова, только две экономические газеты разместили сообщение. В проведении пресс-конференции на эту тему было отказано по «техническим причинам». В 2008 г. Рейман занял пост советника в Кремле[200].

Наиболее достойным внимания в новой элите России является то, что «определенный круг лиц, знакомых друг с другом в течение многих лет, стал владельцем российского государства», говорит Андрей Илларионов, который сам родом из Санкт-Петербурга и до декабря 2005 г. был советником Путина в Кремле: «Они сделали так, что получили контроль почти над всеми областями социальной жизни, они контролируют правительство, законодательство и юриспруденцию, они управляют регионами, секретными службами, войсками, экономикой, СМИ. Теперь они взяли под свое крыло и религию и всерьез размышляют над тем, чтобы контролировать еще и Интернет».

«Путин не столько политик, сколько бизнесмен, речь идет лишь о деньгах. Только если рассматривать действия Кремля сквозь эту призму, видится некоторая логика», — утверждает Станислав Белковский[201], опальный директор Института национальной стратегии[202]. Либеральный критик Кремля и депутат Думы Владимир Рыжков говорит о «хунте в Кремле».

К узкому окружению Путина в эти годы относятся оба заместителя руководителя Администрации президента — Виктор Иванов и Игорь Сечин, министр обороны Сергей Иванов, заместитель премьер-министра и глава наблюдательного совета Дмитрий Медведев, а также банкир Юрий Ковальчук. Это секстет давних друзей, с петербургских времен, хотя он и кажется расстроенным изнутри. У Сечина, сторонника ярко выраженной антизападной политики, якобы жесткие противоречия с прагматичным министром обороны Ивановым, равно как и с несколько либеральным Медведевым. Многое подсказывает, что Владимир Путин в этом альянсе вовсе не является все определяющим самодержцем, как его воспринимают многие. Когда вследствие инициирования дела «ЮКОСа» Администрацию президента и правительство покинули последние люди из окружения Ельцина, больше не осталось противовеса петербургским друзьям, которые вывели Путина на верхушку государства. Они стали самыми важными опорами власти Путина. Однако зависимость взаимна — царь превратился в первого среди равных.

Когда в октябре 2003 г., после ареста руководителя «ЮКОСа», глава Администрации президента Александр Волошин, Его Седое Высокопреосвященство со времен Ельцина, ушел в отставку, критики предупреждали о «путче петербургских кагэбэшников». Газета «Коммерсантъ» писала, что в деле «ЮКОСа» Путин стоял перед выбором: либо пойти против политической элиты и, таким образом, против своих товарищей из секретных служб, либо допустить кагэбизацию страны. Россия получила «капитализм со сталинским лицом», — возмущенно заявляет образцово-показательный реформатор Григорий Явлинский.

Круг кремлевских друзей на сегодняшний день напоминает бывшее Политбюро при Советском Союзе, в котором при закрытых дверях по неизвестной никому логике принимались коллективные решения. Сам Путин в «Политбюро» выполняет двойную функцию: во-первых, он является вывеской АО «Кремль» для Запада, которая сохраняет демократический фасад; во-вторых, судя по всему, к самым важным задачам Путина в этом кругу власти относится сглаживание внутренних противоречий. Будучи своего рода мировым судьей, он обладает правом последнего, хотя не всегда решающего, слова, как, например, стало ясно в начале 2005 г. Тогда за стенами Кремля шла жаркая борьба между Медведевым и Сечиным, на повестке дня был вопрос: кто после запланированного слияния Газпрома и «Роснефти» будет иметь в новом концерне решающее влияние? Решения не было несколько месяцев, Путин явно колебался. В итоге ни один из названных претендентов не обеспечил себе полной победы, слияния не произошло.

Ходят злые слухи, что контроль государственных предприятий — не столь уж тяжкое бремя, которое доверенные лица Путина самоотверженно пытались взвалить на себя в интересах общественности. В России для получения прибыли с предприятия решающим фактором является отнюдь не владение им. Как считает политолог Лилия Шевцова, важнейшее значение имеет контроль финансовых потоков. При этом для ближайших соратников президента главный вопрос состоял, конечно, не в том, чтобы обеспечить влияние государства. Куда главнее для них получение личной выгоды и обеспечение источников прибыли после предстоящих выборов[203].

Историк Юрий Афанасьев сравнивает обычаи в сегодняшней Москве со средневековой системой жизни. Вместо угодий вассалы сегодня получают должности, которые позволяют им свободно и по своему усмотрению распоряжаться некоторыми ресурсами, пока они остаются верными своему господину. В результате миллионы долларов идут из государственных предприятий в свой карман. Такие «выделения средств» являются фактически обычаем в России, говорит Афанасьев. Классическим примером служит Газпром: там, по заявлению фонда Hermitage Capital Management, только в 2003 году бесследно пропало 1,5 млрд евро.

Власть имущие в России рассматривают упреки в свой адрес по-царски — как оскорбление Его Величества и отвечают на них железным молчанием. И было бы ошибкой воспринимать это молчание в западном понимании — как признание вины. В девяностых годах президент Европейского профсоюза полицейских Герман Лутц неоднократно обвинял президента Бориса Ельцина в коррупции, утверждая, что якобы миллионное состояние на швейцарских счетах его семьи происходит совсем не от законной деятельности. Он был удивлен, что Кремль ничего ему не ответил. Позже на свой вопрос он получил ответ от высокопоставленного российского чиновника: «Конечно, у вас на Западе любой бы отреагировал на такие обвинения. Но это неразумно, так человек втягивается в словесную перепалку. Когда же ты просто молчишь в ответ, о выпадах в твой адрес забывают в течение 24 часов. Когда возникают реальные проблемы, мы решаем их по-другому». Лутц вспоминает, что чиновник выдал этот секрет нехотя[204].

В данной книге слово получают в основном критические голоса по той же причине: Кремль и органы власти хранят нерушимое молчание. Просьбы об интервью и вопросы, например, к генеральной прокуратуре, как правило, остаются без ответа — при том что государственные органы по закону обязаны отвечать на вопросы прессы. Заповедь журналистов всегда слушать обе стороны в Москве соблюсти сложно.

Где не принято задавать вопросы прокурорам, журналистам приходится быть настойчивее. Где законы писаны не для всех и не применяются в отношении высокопоставленных политиков, было бы безответственно умалчивать обо всех подозрениях, включая и те, которые не подтверждаются документами. Где нет правового государства, презумпция невиновности, основывающаяся на принципах правового государства, была бы чистым замыливанием глаз.