Путинократия. Человек власти и его система

«НЕФТЕГАЗОВЫЙ КОЛХОЗ»

Посреди разговора Клара Гильмутдинова вдруг толкает своего мужа Ильберта в бок и кивает головой, указывая на стену: «Думаешь, КГБ слышит все, что мы здесь говорим?» На какой-то миг сорокадевятилетний мужчина забывает о правилах гостеприимства по отношению к иностранному журналисту. Гильмутдинов останавливается посреди предложения, уставившись в пол, и берет жену за руку. Причина для волнения, объясняет Гильмутдинов, в том, что он, его жена Клара и сын Ильдар голосовали на выборах за Владимира Путина, потому что главой государства должен быть человек с «сильной волей, который в состоянии навести порядок». Ну, и потому еще, что ему так велел генеральный директор в далекой Москве. «Но, наверное, были и такие, которые проголосовали против», — тихо добавляет Гильмутдинов и испуганно оглядывается, как и его жена.

Для опасений у Гильмутдинова есть свои причины. Он работает в Газпроме, который является самым важным оружием в энергетической программе Владимира Путина и, по мнению английского Sunday Telegraph, «самой жуткой компанией мира». Вероятно, скоро она станет и самой дорогой: в мае 2006 года курс акций Газпрома был выше British Petroleum и Microsoft, он стал третьим из самых дорогих предприятий в мире[413]. Кремль в шутку называют единственным реально торгующим государством на планете[414]. Центральный офис Газпрома — в стеклянной башне на улице Наметкина на юге Москвы — считается филиалом московского «Энергетического концерна».

«Энергетический концерн» — в прошлом министерство, сегодня акционерное общество — каждый год распоряжается более чем 540 млрд кубометров газа — 86 % российского и 20 % мирового. Предприятие контролирует почти одну четверть всех известных месторождений газа на Земле и весь российский газопровод. Собственный трубопровод компании такой длины, что мог бы четырежды обогнуть землю[415]. Предприятие, которое при Путине снова вернулось в государственную собственность, приносит 8 % российского валового дохода и гарантирует 20 % всего российского государственного дохода. Только в Германию Газпром ежедневно поставляет 90 млн кубометров газа стоимостью примерно 7 млн евро. Газпром — едва ли не самый богатый сырьевой концерн мира: если сложить вместе все запасы, в его владении окажется в пять раз больше нефти и газа, чем у второго в списке, американского Exxon Mobil.

Но все эти цифры Ильберту Гильмутдинову ни о чем не говорят. Каждый день он на собственной шкуре понимает, что такое власть Газпрома, — у себя дома, на Крайнем Севере России, в газовом городе Новый Уренгой. Каждый третий здесь числится в зарплатной ведомости Газпрома. Дети ходят в детсады Газпрома, взрослые читают газеты Газпрома и смотрят его телевидение, стригут волосы в парикмахерских Газпрома. «Газпрому не принадлежат только кладбища», — шутят насмешники. Гильмутдинов зарабатывает в десятки раз больше врачей. «Газпром — это моя семья», — говорит сорокадевятилетний человек, который вот уже 26 лет служит монополисту. А «глава семьи» знает, как поступать политически грамотно. Еще в 2000 году бывший руководитель концерна Рем Вяхирев сказал своим 390 тыс. подчиненных, в какой графе избирательного списка ставить крестик.

«Для Газпрома хорошо то, что хорошо для России», — до сих пор еще звучит лейтмотивом в концерне. Выступая на английской радиостанции ВВС, заместитель председателя Александр Медведев в апреле 2006 года объявил новую версию лозунга: «Газпром хорош для мира».

Газпром — это государство в государстве. Если на верхнем этаже, высоко над Москвой, один из директоров ударит кулаком по столу, он вызовет политическое землетрясение. Еще в 2000 году тогдашний заместитель генерального директора Петр Родионов объявил, что в грядущем будут проблемы с Украиной[416]. Это плохой клиент, он незаконно качает газ из трубопровода. Но Газпром должен был сделать хорошую мину при плохой игре, тогда это было на руку. Нельзя было перекрыть кран Украине, потому что большая часть трубопровода в Центральную Европу проходила по украинской территории. А если что-то течет на Запад, то в Обратном направлении в Москву текут доллары. С появлением нового трубопровода через Беларусь можно будет обойтись и без Украины, заявили в 2000 году.

Враги Газпрома окопались за границей. Международный валютный фонд, например. Концерн давно уже превратился в «мастера на все руки»: не только добывает, транспортирует и продает газ, у него есть собственные отели, институты, радиостанция и банк. Принадлежат Газпрому также птицефермы, фарфоровый завод и пансионаты на Черном море. Но на этом он не остановился и недавно приобрел нефтяной концерн «Сибнефть». Газпром в шутку называют «нефтегазовым колхозом»[417]. Во время выборов все сотрудники «колхоза» поняли, кто друг, а кто враг. Организовывались даже «путинские дискотеки». Во время избирательной кампании не только газ, но и деньги текли ручьем, утверждают критики.

Но это не единственная причина, почему Путин так высоко ценит компанию, которой когда-то хотел руководить сам, а сейчас назначает на эту должность доверенных лиц. «Ему нравится идея газовой супермонополии, ее супервлияние на политику, экономику и международные отношения. Для него газ сродни эротике, — слегка иронизирует бывший заместитель министра газовой промышленности. — Все, что происходит в газовом секторе, решается лично президентом»[418]. Хотя Путин все и опровергает, но упорно ходят слухи, что сам генеральный директор Газпрома сказал: «Не имеет значения, кто формально будет шефом Газпрома, важно, кто сидит в Кремле».

При этом, несмотря на огромные прибыли, долгов у концерна больше 2,5 млрд долларов. Эти деньги тайно позаимствовали, но не для инвестиций, а для латания бюджетных дыр. При этом Газпром до сих пор отдает государству 20 долларов за тонну нефти и газа, в то время как другие сырьевые концерны платят по 80–100 долларов: таковы последствия нового регулирования в нефтегазовой отрасли, которое призвано обеспечить поступление сверхприбылей, заработанных на высоких ценах на нефть, непосредственно в государственную казну. Финансисты от политики считают это разумным шагом, нефтяные концерны жалуются, инвестиций не наблюдается.

Несмотря на такой благоприятный режим, запасы газа на исходе. Чтобы компенсировать спад, разрабатываются только самые приоритетные проекты. По оценке экспертов, Газпрому до 2012 года понадобится более 120 млрд долларов. Кредит такого размера он вряд ли получит, а продажи государственных акций считаются незаконными: ведь, в полном соответствии с идеями Путина, государство с 2005 года владеет большей частью Газпрома. Эксперты ожидают значительного сокращения поставок газа, что может иметь свои последствия и для Германии как самого важного покупателя[419].

В результате недостаточного контроля за расходами и непрозрачной финансовой политики Газпром за прошлые годы потерял миллиарды долларов, жалуются акционеры, владеющие меньшей частью акций. По сравнению с 2004 годом зарплаты рабочим и служащим Газпрома выросли на 25 %, расходы же на электроэнергию — на 34 %, а стоимость материалов — на 56 %. В прошлом году Газпром представил на рассмотрение совета директоров бюджет в 23 млрд долларов, две трети расходов из которого не были объяснены: они объявлены совершенно секретными. И напрасно жаловались акционеры, что осуществлять контроль таким образом абсолютно невозможно. В том же совете директоров и немец Буркхард Бергманн, бывший член правления компании «E.ON.SE», который является самым крупным иностранным акционером: ему принадлежит 6,5 % акций Газпрома[420].

Бизнес-политика Газпрома вызывает много вопросов. Сложные, непрозрачные структуры с дочерними фирмами, отделениями дочерних фирм и посредниками, по мнению критиков, только усугубляют коррупцию. Поэтому и закупочные цены у Газпрома намного выше рыночного уровня, ведь приходится платить посредникам. Кроме того, бурение и строительство обходятся слишком дорого. Иногда линии стоят в три раза дороже, чем во всем мире. Да и стальные трубы, по мнению держателей меньшей части акций, Газпром покупает по более высоким ценам, нежели конкуренты. При таких закупочных ценах компания с собственной штаб-квартирой владеет еще и фирмой суставным капиталом в 300 евро, для которой снимает офис на задворках московского вокзала[421]. Возникает подозрение, что та предназначена исключительно для нелегального перераспределения денежных средств концерна в частные карманы — в том числе и карманы некоторых сотрудников.

С тех пор как главой совета директоров Газпрома стал приятель Путина Алексей Миллер, сомнительные сделки стали реже. Родился он в 1962 г., русский, всегда доброжелателен, с лукавой улыбкой и мальчишеским взглядом. Он познакомился с Путиным в 1991 году в Санкт-Петербурге. Старые знакомые рассказывают, что всегда аккуратный рыжеволосый Миллер, говорящий тихим голосом, отличался лояльностью и усердием при выполнении всех порученных ему заданий, делал все правильно и надежно. К его недостаткам можно отнести отсутствие инициативы и новых идей. После прихода к власти Путина Миллер, который до этого оставался в тени, сделал стремительную карьеру и с 2001 года возглавил самый важный концерн в России. Друзья называют его надежным и решительным, враги — осторожным аппаратчиком, который даже окно в собственном кабинете без разрешения открыть не может. Раньше у Газпрома был хозяин, сегодня у него есть комиссар, пишет «Русская газета»[422].

Немецкий криминальный эксперт Юрген Рот находит связь между Газпромом и организованной преступностью[423]. Но в собственной стране Газпром не боится вопросов на такие щекотливые темы, поскольку владеет крупнейшей медиакомпанией в России — «Газпром-Медиа». По словам инсайдеров, основная цель компании — не прибыль, а политическая деятельность. Газпром контролирует три телеканала, пять радиостанций, газету «Трибуна» и издательскую компанию «Семь дней», издающую три журнала. Наконец, именно Газпрому принадлежит одна из влиятельнейших газет в России — «Известия», главный редактор которой верен Кремлю. Концерн купил газету еще в апреле 2006 г., за полтора года до выборов в Думу.

В борьбе за первенство на экране Газпром не брезгует сомнительными методами. Сцена в московском телецентре «Останкино» весной 2001 года напоминала скорее плохой детектив. Ведущий одной из передач Владимир Кара-Мурза попал на свое рабочее место лишь через черный ход, скрываясь за черными очками. «Перед каждой дверью стоял охранник», — рассказывает напуганная звезда московского канала НТВ.

После одной нелестной для Кремля передачи в студии появились люди в форме. Еще до того Газпром подавал в суд на НТВ. Прокуратура проводила проверки бухгалтерии, проверяя кляузу Газпрома о том, что НТВ не выплачивает миллионные кредиты. Время от времени арестовывали владельца Владимира Гусинского, по признанию которого, ему предложили выбор: либо он продает НТВ, либо отправляется в тюрьму.

Бывшего канцлера Германии Герхарда Шредера не очень беспокоили медиаразборки Газпрома. Весной 2001 года в интервью на радио в Санкт-Петербурге он выступил в защиту концерна. Это не случай нарушения свободы слова, это решение экономических проблем — так прокомментировал канцлер конфликт с НТВ. «Очевидно, тут кроются политические мотивы, — возмущается один из уволенных работников телевидения. — Голову даю на отсечение, что Шредеру от Путина кое-что перепало»[424]. Это подозрение до сегодняшнего дня не доказано, Герхард Шредер его решительно отвергает.