Путь Стаи (СИ)

Глава 4

— Наша маленькая предводительница вырабатывает командный голос, — фыркнул Шторос, закутывая Динку в большое полотенце. Одежда ее осталась где-то в бане.

— Сейчас распоряжусь, чтобы нам подали завтрак и принесу Динкину одежду, — вызвался Тирсвад и скрылся за дверью.

Остальные расселись вокруг стола и начали обсуждать планы на предстоящий день.

Спустя час, сытые и полные сил, они уже шагали в сторону городского рынка. Динка любопытно оглядывалась, шагая между варрэнами и придерживаясь за локоть Дайма, чтобы не отстать от его размашистого шага. Она была на рынке всего три раза в жизни. Два из них она была в ошейнике, а один раз совсем одна. И все три раза мучительная тревога отравляла все ее существо. Сейчас же она с наслаждением озиралась по сторонам, разглядывая разноцветные лотки, бойких торговцев, уличных танцоров, исполняющих свои незамысловатые танцы прямо посреди рыночной площади бросив наземь шапки для монеток.

Динка потянула Вожака за рукав, останавливаясь и любуясь парочкой танцоров, где мужчина страстно обнимал свою партнершу, а затем подбрасывал в небеса, ловил и кружил-кружил-кружил, так, что ее пышные многослойные юбки взлетали, словно подхваченные ветром. Но варрэнов зрелище нисколько не впечатлило, и они двинулись дальше, к оружейным лавкам, увлекая Динку за собой мимо палаток с яркими тканями и разноцветными платьями, мимо лотков с сахарными петушками, мимо лавок с лечебными травами и досок, на которых были вывешены всевозможные ленты, бусы, монисты, серьги и другие украшения.

У оружейных лавок они остановились надолго. Вполне понятно было их стремление вооружиться, чтобы хорошо охранять вверенный им груз. Однако… Динка снова дернула Дайма за рукав, вынуждая обратить на нее внимание.

Дайм отвлекся от оружия и вопросительно посмотрел на нее.

— Дай мне мою долю денег, — потребовала Динка, протягивая ему свою раскрытую мошну, в которой не было ни гроша с тех пор, как они бежали из тюрьмы.

— Зачем тебе? — подозрительно сощурился Дайм, не спеша делиться золотыми монетами. Остальные варрэны отвлеклись от оружия и окружили их, с интересом наблюдая за их разговором, но не вмешиваясь.

— Я пойду погуляю, пока вы тут оружие выбираете, — сообщила Динка, стараясь принять самостоятельный и независимый вид.

— Сейчас купим то, что необходимо и погуляем вместе, — примирительно проговорил Дайм. Но Динка нахмурилась и топнула ногой.

— Я хочу погулять одна. Без вас, — проговорила она жестко, стараясь, чтобы это не выглядело капризом непослушного ребенка. — Дай мне денег.

Со стороны остальных послышались сдавленные смешки, которые прекратились как только Вожак обвел всех строгим взглядом.

— И сколько тебе дать денег? — напряженно проговорил он.

— Мою долю, — уверенно ответила Динка. — Если тебе заплатили сто золотых, то двадцать из них моя доля. Разве не так?

Смешки стали отчетливее, и Динка уже видела, что давятся смехом Шторос с Хоегардом. Тирсвад стоял мрачный, как туча.

— Динка, — Вожак убедительно склонился к ней, положив руку на плечо. — Одной гулять по ярмарке может быть опасно. Куда ты хочешь пойти? Пойдем вместе прямо сейчас.

Но Динка была непреклонна. Она тряхнула плечами, сбрасывая руку Дайма, и поджала губы.

— Я в состоянии позаботиться о себе самостоятельно. Скажи где и когда мы встретимся, и я приду к нужному месту. Или ты думаешь, что я попытаюсь сбежать? — она насмешливо сощурилась. — Может снова наденешь на меня ошейник с цепочкой и прикуешь к своему запястью?

Дайм заметно смутился, что на его суровом лице закаленного воина выглядело изумительно.

— Что ты так? Я же о тебе беспокоюсь, — проворчал он, доставая кошель с деньгами и отсчитывая двадцать монет.

— И куда ты пойдешь? — спросил Вожак с тревогой, отдавая ей полную мошну.

— Это мое дело, — буркнула Динка, расстегивая пояс и укрепляя мошну на нем. Для нее это было важно — отстоять свою независимость. Не раствориться в уютной безопасности их опеки. Доказать себе, что она не игрушка варрэнов, а полноправный член их команды, свободный в своем выборе.

— Я иду с тобой, — вдруг вступил в разговор молчавший до этого Тирвад. — Я одну тебя не отпущу.

Динка сжала кулаки и набрала в грудь воздуха, чтобы ответить, но не успела.

— Оставьте вы девчонку в покое. Пусть идет погуляет, — проворчал Шторос, отстегивая с пояса свой короткий десятидюймовый нож, и, приобняв Динку за талию, прикрепил его на ее пояс.

— Развлекись, как следует, козочка, — подмигнул он ей. — Я верю в то, что сможешь постоять за себя. Мы будем ждать тебя в таверне у входа на рынок через два часа.

Динка посмотрела на Хоегарда и получила от него одобрительный кивок головой. После этого она застегнула куртку, пряча под нее мошну и нож, и решительно зашагала вглубь рынка, чувствуя спиной провожающие ее взгляды варрэнов.

Скрывшись в толпе людей, она рискнула обернуться и увидела, что рванувшегося за ней Тирсвада, удерживают с двух сторон Шторос и Хоегард, что-то втолковывая ему. Дайм уже смирился с ее уходом и властным жестом разнял троих варрэнов. Посовещавшись между собой, они вернулись в оружейную лавку. Как хорошо! Значит они действительно решили ее отпустить одну.

Чувство непередаваемого восторга затопило ее душу. Вот она какая! Решительная и самостоятельная. Отстояла свое право идти туда, куда ей нужно и заниматься своими личными делами. Ей было приятно знать, что варрэны живы и здоровы, что они будут ждать ее в условленном месте, и что, как только ей надоест самостоятельность, она сможет нырнуть обратно в свое безопасное гнездышко.

Однако прямо сейчас душа ее пела. Никогда раньше она по своей воле не могла куда-то пойти, не имела личных денег, которые могла тратить на все, что ей заблагорассудится. И чтобы при этом не трястись от страха и чувства беспросветного одиночества. Динка уверенно рассекала толпу, переходя от одного интересующего ее ларька к другому.

Сначала она нашла лавку белошвейки и купила себе все, о чем так давно мечтала: несколько тонких кружевных панталон, корсет на жестком китовом усе, поддерживающий грудь и закрывающий живот, подвязки для чулок и сами чулки, две красивые сорочки, украшенные нежными кружевами. Теперь будет ей чем ночью удивить своих мужчин.

Далее она двинулась к рядам с одеждой, купив по пути у лоточников карамельных орешков и сахарный петушок. Долго разглядывала красивые длинные платья, с тоской вспоминая свое красное бархатное, сгинувшее где-то на речной отмели. Но купила себе в итоге белую свободную блузку с коротким рукавом и открытыми плечами, выгодно подчеркивающую ее полную округлую грудь, и узкие обтягивающие черные мальчишеские брюки из эластичной ткани, которые не стесняли движения и открывали во всей красе ее стройные ножки.

Вместо черных стоптанных сапог из грубой свиной кожи, она приобрела себе мягкие замшевые сапожки светло-коричневого цвета на небольшом каблучке. И завершали образ алый платок на голову, из-под которого локонами спадали на плечи распущенные волосы, и алый же шерстяной плащ с меховой оторочкой. Ей удалось найти почти точную копию того плаща, который был когда-то у Дайма, и в который она ночами куталась, чтобы согреться и успокоиться.

Нарядившись в лавке швеи, Динка долго крутилась перед зеркалом, наслаждаясь своим внешним видом. Такой варрэны ее еще не видели. Удовлетворившись увиденным, Динка отправилась бродить по рынку. Насмотрелась на уличных танцоров, бросила монетку нищему, купила себе ниток, иголку и лоскутков ткани, чтобы иметь возможность рукодельничать на досуге, поглазела на разнообразные украшения, но так и не смогла выбрать себе что-либо по вкусу. Заглянула в мыльную лавку, приобретя себе мыло, щелочь для стирки, настойку трав для мытья волос, мочало и пушистое полотенце. Побывала в аптеке, закупившись средствами от жара, поноса, кашля и боли. И, довольная собой, отправилась к месту встречи.

Как только Динка вошла в трактир, к ней тут же подбежал подавальщик, услужливо предлагая помочь ей с выбором места. Но Динка даже не обратила на него внимания. Свое место она давно уже выбрала. Ее взгляд был устремлен на стол, за которым сидели четверо варрэнов.

Все в человеческом обличье, чтобы не привлекать внимания, с короткими ежиками отрастающих волос на голове. Они с аппетитом ели, весело смеялись, подшучивая друг над другом и шумно обсуждали свои планы после того, как окажутся далеко в море. Смотреть на них со стороны было одно удовольствие, и Динка замерла, разглядывая их красивые лица с правильными чертами и мускулистые ладно сложенные фигуры. Первым, по обыкновению, ее заметил Шторос, и Динка встретилась глазами с его сверкающим изумрудным взглядом. Вслед за ним один за другим обернулись и остальные, и Динка двинулась к их столику под прицелом четырех пар глаз.

Варрэны подвинулись, давая ей место, и Динка проскользнула на скамью между Тирсвадом и Вожаком.

— Ты решила свести с ума всех матросов на корабле? — насмешливо спросил ее Шторос, разглядывая ее с неприкрытым вожделением.

Динка хмыкнула, подтягивая к себе тарелку и принимаясь за еду.

— Не боишься, что мужики будут на тебя кидаться? — поддержал Штороса Тирсвад.

— Даже если и будут, ни один до меня все равно не допрыгнет, — беспечно фыркнула Динка. Это было какое-то новое пьянящее чувство, когда она была одета так, что чувствовала себя красивой и желанной. Ловила на себе восхищенные взгляды, и не только от своих мужчин. Наслаждалась всеобщим вниманием к себе, находясь при этом под надежной защитой.

— Ты очень красивая, Динка, — с улыбкой проговорил Хоегард. — Я рад, что ты осознала это и теперь умело пользуешься своей красотой.

Вожак молчал. Динка посмотрела на него, ожидая получить еще один комплимент, но он уклонился от ее взгляда. Неужели еще сердится за то, что она не подчинилась ему?

Динка прислонилась плечом к его плечу, искоса поглядывая на Дайма снизу вверх. Дайм скосил на нее взгляд и ухмыльнулся в ответ на ее лукавую улыбку, а затем сгреб ее своими ручищами и притянул к себе объятия.

— Иногда я жалею о тех временах, когда мог посадить тебя на цепь, — проворчал он, целуя ее в макушку. Динка довольно прыснула от смеха.

На «Элегию» они явились ровно в полдень, как и обещали. Вблизи корабль казался огромным, ощетинившимся десятками игл чудовищем. Высокие гладкие борта не давали рассмотреть с земли происходящее наверху, а мачты, увитые канатами, словно плетень вьюнками, упирались в самое небо. На пирсе царило деловитое оживление, народу было даже больше, чем на ярмарке. К кораблям поминутно подъезжали телеги с ящиками и тюками, сновали взад и вперед по трапу матросы, чуть поодаль кучками стояли нарядные дамы в пышных платьях и разноцветных шляпках, провожая в дальнюю дорогу мужей и сыновей. И над всей этой суетой в воздухе носились с пронзительными криками белые птицы.

Динка робко вступила на узкий трап, но убедившись в его прочности, быстро взлетела по нему наверх — так не терпелось увидеть что же происходит на корабле своими глазами.

Капитан встретил их на палубе и долго буравил Динку неодобрительным взглядом. Динка, несмотря на свою браваду, отступила за спину Вожака, скрываясь от сурового взгляда морского волка.

— Планы изменились, отходим через час. Судно без моего разрешения не покидать, — бросил им капитан и удалился на мостик.

Один из матросов, настороженно поглядывая на их компанию, повел их вглубь судна. Динка восхищенно крутила головой. Никогда она еще не видела такого, чтобы целая деревня плавала на воде! Корабль был весь из гладко оструганных промасленных и просмоленых досок. Широкая палуба, размерами больше, чем общинное картофельное поле, была вся заставлена ящиками, между которыми ловко сновали матросы. Мачты стояли, как деревья, простирая «ветки»-балки, к которым были прикручены канатами подвернутые паруса, над палубой. Шум и суета торгового судна поглотила их маленькую компанию. Мимо взад и вперед пробегали люди, но никто не остановился и не поинтересовался кто они такие.

Матрос — высокий чернобородый мужчина в свободной льняной рубахе и парусиновых брюках — уверенно вел их сквозь круговерть людей к более спокойной части корабля.

— Это кубрик, — пояснил он, подводя их к огромному дощатому дому, расположившемуся на палубе ближе к задней ее части. — Здесь каюты, склад припасов, камбуз и кают-компания.

В его речи было столько незнакомых слов, что казалось, будто он говорит на другом языке. Но варрэны пока ничего не спрашивали. За долгое путешествие по морю у них еще будет время во всем разобраться.

Матрос распахнул дверь в кубрик и повел их по темному коридору внутри. В деревянных же стенах справа и слева были двери, которые открывались во-внутрь. Матрос толкнул сначала одну из десятков дверей, затем следующую. За ними оказались вполне уютные комнаты.

— Это каюты, в которых вы можете разместиться, — буркнул он и, не удостоив новых жильцов взглядом, поспешил по коридору в обратном направлении.

— Что-то он не слишком дружелюбный, — хмыкнул Шторос, провожая его взглядом. Но обилие новых впечатлений быстро вытеснили мысли об угрюмом матросе. Варрэны разбрелись по каютам, изучая и обнюхивая обстановку.

Динка, оглядев их новое жилье, запищала от восторга. Одна каюта была на четыре койки, а вторая… Была для нее! Одноместная! Впервые в жизни у нее появилась своя личная комната, которую не надо ни с кем делить. Она уже хотела закрыться там, чтобы остаться в одиночестве и разложить свои богатства. Но Шторос обнял ее за плечи и заглянул в глаза.

— Идем посмотрим, как отчаливает корабль, — предложил он ласково. — Ведь мы теперь долго не увидим земли.

Динка охотно кивнула и зашагала за ним следом, держась за его ладонь. Остальные задержались в комнатах. На палубе уже собрались все обитатели корабля. Матросы, словно обезьяны, карабкались по высоким мачтам, совершая последние приготовления, чтобы раскрыть паруса и доверить судно воле морских ветров. Капитан в белоснежном кителе стоял на капитанском мостике и отдавал короткие отрывистые команды. Двое моряков споро втягивали на корабль деревянные сходни. У ограждений на борту стояли трое дородных мужчин.

— Это торговцы, которых нас наняли охранять, — шепнул ей Шторос.

— Разве мы охраняем не товар, а этих людей? — удивилась Динка.

— Думаю, что, в конечном итоге, мы охраняем весь этот корабль со всем его содержимым, — ответил Шторос, подводя ее к ограждениям. Динка опасливо выглянула из-за ограждений и увидела плещущуюся между бортом судна и пристанью грязную прибрежную воду.

Шторос встал за ее спиной, положив руки на ограждения по обе стороны от Динки. На берегу толпились немногочисленные провожающие, в основном женщины. Они махали своим близким цветными платочками, не забывая периодически вытирать слезящиеся глаза. Динка вдруг подумала о том, каково это провожать своих любимых в путь, который займет больше года. И потом проводить этот год в неизвестности, не зная, вернуться ли живыми или сгинут в морской пучине.

— Привет, красотка. И ты здесь?

Динка в недоумении обернулась на незнакомый голос и обнаружила справа от себя двоих вчерашних знакомцев. Точно, Вожак говорил, что их тоже оставили на корабле. Видимо, капитан решил, что чем больше охранников, тем лучше.

— Прекрасно выглядишь! — сверкнул белоснежной улыбкой голубоглазый, заметив, что она обернулась в его сторону. Его обезьяноподобный напарник тоже дружелюбно оскалился. Надо же! Необидчивые какие!

Динка кокетливо улыбнулась им и демонстративно откинулась на грудь Штороса, прижавшись к нему всем телом и уловив его едва слышное довольное урчание.

Шторос что-то тихо сказал, и Динка вскинула голову на него, но он разговаривал не с ней. Слева от них уже стояли остальные варрэны, который тоже вышли посмотреть на удаляющуюся землю.

— Отдать швартовы! — отдал команду капитан, и моряки принялись быстро разматывать канаты, привязывающие корабль к толстым деревянные сваям пристани. Работники порта дружно налегли на багры, отталкивая корабль от пристани по всей его длине. Над головой хлопали паруса, громко перекрикивались матросы, сдабривая свои возгласы отборной бранью, метались над кораблем вспугнутые морские белые птицы. Корабль ощутимо тряхнуло и полоса воды между бортом и пристанью стала медленно расширяться. Корабль закачался на волнах, а берег начал все быстрее убегать от него.

Динка, как завороженная, смотрела на удаляющуюся пристань, на рыдающих женщин, на опускающих багры портовиков, на открывающийся ее глазам во всей своей красоте портовый город. Вот и осталась позади их прежняя, полная тревог и опасных происшествий жизнь. Впереди новый чистый лист. Что теперь ждет ее и варрэнов? Куда в этот раз занесет их капризная судьба? Не суждено ли им сгинуть в непредсказуемой морской пучине? Динка расслабилась в руках рыжего варрэна, глядя на стремительно удаляющуюся землю.

Они еще долго стояли на палубе, наслаждаясь холодным морским ветром, пахнущим йодом, солью и свободой. На палубе продолжалась суета. Одни матросы перетаскивали груз с палубы в «подпол», который на корабле, как скоро узнала Динка, назывался трюм. Другие ловко взбирались по мачтам, разматывали канаты, поворачивали крепления, чтобы полотна парусов наполнились попутным ветром.

Портовый город давно уже скрылся в туманной дымке, окутывающей горизонт, и теперь, куда ни глянь, повсюду расстилалось бескрайнее серо-голубое море, по поверхности которого неслись невысокие волны. Солнце, едва видное сквозь пелену облаков, клонилось к закату. Долгий и утомительный день подходил к концу. И Динка почувствовала, что несмотря на теплый плащ и прижимающееся к ней большое горячее тело Штороса, ее бьет озноб.

— Вернемся в каюту? — словно прочитав ее мысли, предложил Шторос, плотнее укутывая ее в плащ. Динка вяло кивнула. Какая-то немыслимая усталость придавливала тело. Словно все события последнего месяца вдруг разом навалились на нее. Едва держась на ногах и ухватившись за локоть рыжего варрэна, Динка добрела до отведенных им кают.

— Сейчас бы поспать… — с надеждой протянула она, шагая в сторону своей каюты. Но у Штороса были другие планы. Он обвил рукой ее талию и утащил в мужскую каюту.

— Ты серьезно рассчитываешь, что будешь спать в отдельной комнате? — ухмыльнулся он, усаживаясь на ближайшую кровать и притягивая ее к себе на колени.

Остальные варрэны уже были здесь. На расселенном на полу одеяле была вывалена гора холодного оружия. Были здесь длинные мечи, короткие кинжалы, небольшие метательные ножички. А также оружие, которое Динка ранее никогда не видела: диски с острыми краями, метательные ножи в форме звездочек, железные полуперчатки с отверстиями под пальцы и длинными острыми ножами в форме когтей, отходящими от каждой костяшки.

Дайм придирчиво оглядывал каждое приобретение, проверял ногтем остроту лезвия и раскладывал на две кучки. Над одной из них колдовал Тирсвад, затачивая и полируя блестящий металл. Хоегард валялся на своей кровати и держал в руках настоящую книгу. Любопытство вяло шевельнулось в душе Динки и тут же пропало. Не сегодня… Может быть потом когда-нибудь…

— Ну хотя бы иногда, — прошептала Динка, прижимаясь спиной к груди Штороса и растекаясь в его руках безвольной тушкой. На них со Шторосом изредка поглядывали остальные, но помешать им никто не пытался. А варрэн уже сгорал от желания, и Динка это отчетливо чувствовала. Его руки жадно скользили по ее телу, расшнуровывая корсет и забираясь под блузку. Она попыталась удержать руками его руки, но услышала над своим ухом предостерегающее рычание. Да, конечно… Она же обещала не препятствовать ему.

Он ловко освободил ее от одежды и теперь ласкал, покрывая поцелуями ее уши, шею и плечи, все еще удерживая ее на своих коленях.

— Ты такая горячая, — прошептал Шторос, нежно касаясь губами ее уха. Но Динка в ответ лишь что-то промычала. Говорить было трудно. Прикосновения его, которые становились все более откровенными, почему-то не возбуждали, а лишь приятно ласкали тело. А разум заволакивало белой пеленой.

— Эй, Динка! — Шторос уже не ласкал ее, а встревоженно встряхивал за плечи. Но ответить ему она не могла, превращаясь в его руках в мягкую безвольную куклу.

— Что с ней? — остальные варрэны встревоженно соскочили со своих мест. Динка хотела сказать им, что все хорошо, но не могла разлепить ставшие вдруг тяжелыми губы.

— Она горячая, — растерянно пробормотал Шторос, прижимая ее обмякшее тело к своей груди.

— У нее жар, — с тревогой констатировал Хоегард, приложив ладонь к ее лбу.

Больше Динка ничего не услышала, так как белый туман затянул ее сознание.