Путь Стаи (СИ)

Глава 8

В кают-компании, куда они пришли, царила беззаботная атмосфера. Матросы ели, пили, смеялись, во что-то играли. Как будто и не бушевала вокруг их корабля безжалостная стихия, швыряя его по поверхности моря, словно щепку.

Остальные варрэны тоже были здесь, удивительно гармонично влившиеся в суровый мужской коллектив судна. Тирсвад под одобрительные возгласы зрителей метал звездочки в импровизированную мишень из разделочной доски, укрепленной на стене и размалеванной корабельной краской. В другом углу Хоегард что-то рассказывал рассевшимся вокруг него кружком слушателям. Дайм сидел в кресле и занимался своим любимым ремеслом, вырезая из деревянных брусочков фигурки.

— Привет Динка! Выспалась наконец-то? — к Динке подскочила Лада и, подхватив ее за руку, потащила к столу, за которым громко стучали кости и раздавался густой мужской хохот.

Динка обернулась на Штороса, но его рядом уже не было.

— Пойдем с нами, поиграем, — не отставала Лада, и Динка неохотно позволила себя подвести к столу с игроками.

— Как вы можете так спокойно играть, когда за бортом творится такое? — спросила она Ладу скептически глядя на бросавших кости моряков. То, что весь корабль ходил ходуном, придавало игре особую остроту. Едва упавшие на один бок игральные кубики в следующую секунду могли покатиться в другую сторону и выдать совсем другой результат.

— А-а-а… Ты про непогоду? Так ничего же страшного! Здесь на много миль вокруг нет земли, нет подводных рифов и течений. Ветер попутный, и он нас несет в нужную сторону. О чем еще можно мечтать? Вот увидишь, мы прибудем в Эраст не через две седьмицы, как запланировали, а дня через три, если повезет. И тогда сможем остановиться там чуть-чуть подольше. Я уверена, Эраст тебе понравится. Это не какой-нибудь Дрынг, где вы нанялись к нам на судно. Это настоящий большой город! — Лада была оживлена и болтала обо всем на свете, как ни в чем не бывало. Однако неясная тревога в душе Динки никак не успокаивалась.

Лада подхватила со стола три кубика и под одобрительный ропот моряков бросила их.

— Теперь попробуй ты! — весело предложила она Динке, сгребая кубики со стола.

— Какой смысл в этой игре, если ты никак не можешь повлиять на то, что у тебя выпадет? — сморщилась Динка, разглядывая кости на своей ладони.

— Мореплаватели очень любят эту игру, — пояснила Лада. — Наша жизнь зачастую зависит не от нас, а от счастливой случайности.

— Я предпочитаю, чтобы моя судьба зависела только от меня самой, — проворчала Динка и бросила кубики, равнодушно глядя, как они покатились по столу. Их остановка вызвала взрыв ликования среди игроков. На столе лежали три шестерки.

Динка поискала глазами Штороса. Она осталась совершенно неудовлетворенной вчерашним разговором и была бы не прочь продолжить его. Но Шторос, как будто бы ее избегал. Она увидела его рядом с Тирсвадом. Он уселся у самой мишени, подставив свою голову прямо к намалеванному посередине кругу. Тирсвад продолжал швырять кинжалы под восхищенные вопли зрителей, окружая голову Штороса воткнувшимися в мишень ножами, словно ореолом. Остроту ощущениям, конечно же, добавляла сильная качка, от которой помещение ходило ходуном. Но ни Тирсвада, ни Штороса это, похоже, нисколько не волновало.

Динка попыталась отойти от стола, но тут ее руку перехватил кто-то из моряков.

— Кидай еще, — возбужденно проговорил он, втискивая кубики ей в ладонь.

— Не хочу! — Динка попыталась выдернуть руку, но хватка матроса была крепкой.

— Три шестерки — невероятная удача. Они спасут тебе жизнь! — страстно выпалил мужчина, фанатично сверкая глазами и продолжая удерживать Динку за руку. Остальные одобрительно загудели. — Кидай второй раз!

— Отпусти! — рявкнула Динка и сильно дернулась. Такое внимание ее нервировало. Но моряк ее по-прежнему удерживал, собираясь еще что-то сказать, чтобы убедить ее.

— Рябой, отпусти ее! — вступилась за нее Лада. — Чего ты к ней привязался?

— Женщина на корабле… — невпопад провозгласил Рябой. — Ты прогневаешь морского владыку, и он сожрет тебя! Бросай кубики, чтобы не упустить свою удачу. Если еще раз выкинешь три шестерки, то будешь спасена!

Динка уже начала тихо паниковать. Странный матрос по имени Рябой внушал ей какой-то суеверный страх. Но тут через всю кают-компанию со свистом пролетел кинжал и воткнулся в стол рядом с рукой моряка, которой он удерживал Динку. В помещении мгновенно повисла звенящая тишина, в которой послышался ледяной голос Тирсвада:

— Следующий будет в руку.

Рябой медленно разжал кисть и отпрянул от Динки. Лада схватила Динку за освободившуюся руку и поспешно оттащила от стола. Все постепенно вернулись к своим занятиям, лишь нож остался воткнутым в столешницу, как напоминание о происшествии.

Девушки отошли к раздаточному окошку, у которого стоял дежурный по кухне матрос, и получили от него по тарелке остывшей утренней каши. Найдя укромный уголок, они устроились вдвоем на одном из кресел и принялись за свой поздний завтрак. Лада что-то непрерывно рассказывала, но Динка была задумчива и не прислушивалась к ее болтовне. Взгляд ее неизменно тянулся к Шторосу.

— А он очень красивый, да? — проговорила Лада. Динка перевела на нее непонимающий взгляд и заметила, что она тоже смотрит на усмехающегося Штороса.

— Наверное, — буркнула Динка несколько раздраженно, снова посмотрев на рыжего варрэна.

Шторос как будто почувствовал обращенные на него взгляды девушек и тоже посмотрел на них через всю кают-компанию. Он весело подмигнул Ладе, вызвав у нее смущенный румянец, а затем одарил Динку обжигающим взглядом, от которого у нее между лопаток прокатился жар.

— Не связывайся с ним, — посоветовала Динка, глядя на зардевшуюся Ладу.

— Почему? — наивно спросила та. — Мне он больше всех нравится.

— Он опасен, — обронила Динка.

— Опасен? — удивилась Лада. — Опасен для врагов, но не для друзей. Разве нет?

Динка покачала головой.

— Он — дикий зверь. И бывает опасен для всех. Особенно для юных девушек, как ты.

— А для тебя он тоже опасен? — с вызовом спросила Лада. И Динка вспомнила их первую встречу с Ладой и первый разговор.

— Для меня нет, — ответила она спокойно.

— Потому что ты с ним в одной команде? — подозрительно спросила Лада.

— Нет, потому что я тоже дикий зверь. И, возможно, страшнее, чем он, — вздохнула Динка, нащупывая внутри себя огненный клубок, мирно дремавший в районе солнечного сплетения.

— Ты просто ревнуешь! — фыркнула Лада. — Что у вас с ним? С тех пор, как ты очнулась, и он на радостях бросился на тебя, я не видела, чтобы он еще хоть как-то проявлял к тебе внимание.

— Это наше дело, — Динка пожала плечами.

— Скажи… — шепотом начала Лада. — А ты уже делала это… ну… ты же не невинна, да?

Динка молча кивнула, глядя в пустоту перед собой. Возбужденный шепот Лады ее забавлял, но она не показывала вида, чтобы не обидеть девушку.

— Расскажи мне, каково это? Ты делаешь это с кем-то из них? — прошептала она чуть слышно, указывая глазами на развлекающихся варрэнов.

— А ты еще невинна? — вопросом на вопрос ответила Динка, изучающе глядя на раскрасневшееся лицо подруги.

— Да, — удрученно ответила она. — Но мне так хотелось бы узнать об этом побольше!

— Тогда я не буду ничего тебе рассказывать, — фыркнула Динка, — а то твой отец убьет меня, если узнает.

— Ну Ди-и-инка, — заныла Лада. — У меня нет матери, и некому мне об этом рассказать. Я всю жизнь тут совсем одна среди этих мужланов. Когда я обо всем узнаю?

— Замуж выйдешь и узнаешь, — усмехнулась Динка.

— Ты вот не замужем, — проницательно заметила Лада.

— У меня были… особые обстоятельства, — вздохнула Динка, вспоминая свой первый раз в лесу у костра. Дайму тогда нужна была ее сила. Зато сейчас Динка точно могла сказать, что именно чувствует к ней Дайм, и это наполняло счастьем все ее существо. Но вот Шторос — совсем другое дело. После того скандала он упорно ее игнорировал.

— Шторос лишил тебя невинности? — вдруг спросила Лада, заметив, что взгляд Динки опять устремился к рыжему.

— А? — рассеянно откликнулась Динка. — Нет, не он. Точнее, можно сказать и он, но самое первое соитие было не с ним.

— Это как? — изумленно вытаращилась Лада. — Ты говоришь загадками, и я тебя совсем не понимаю.

— А я и не собираюсь тебе ничего разъяснять, — усмехнулась Динка, и снова надолго замолчала. Несмотря на то, что они с Ладой были одного возраста, Динка чувствовала себя на тысячу лет старше.

— А я была бы не против, если бы Шторос лишил невинности меня, — мечтательно произнесла Лада. — Мне уже девятнадцать лет, и никогда еще такой красивый мужчина не смотрел на меня.

— Тебе бы не понравилось, — горько усмехнулась Динка, вспоминая жестокость Штороса по отношению к человеческим женщинам. Интересно, почему к ней он сразу был нежен? Неужели все дело в страхе перед Вожаком, как она когда-то думала? Или он сразу почувствовал в ней существо своего вида?

— Почему ты так говоришь? Он был груб с тобой? — спросила Лада.

— Он не был груб со мной. Но он бывает очень жесток. Я очень надеюсь, что ты никогда не узнаешь, как он обращается с женщинами. Забудь про него, — ответила Динка и жестом остановила следующий вопрос, готовый сорваться с губ Лады.

Лада замолчала и обиженно надулась. Видно было, что она не поверила ни единому Динкиному слову. Ну и ладно. Динка надеялась, что у Штороса хватит ума не трогать дочку капитана. По крайней мере до сих пор он успешно с этим справлялся.

Расслабленную атмосферу в кают-компании прервал сильный удар, сотрясший корабль. Судно качнулось так сильно, что правая стена вдруг стала полом, а пол оказался левой стеной.

Моряки с тревогой повскакивали с мест, и тут со стороны капитанского мостика, где сидел оставшийся на дежурстве юнга донесся истошный вопль. Команда корабля бегом бросилась на палубу, чтобы узнать, что произошло.

— Пошли на капитанский мостик, — потянула Динку Лада, и Динка послушно побежала за ней, в то время как варрэны отправились на палубу вслед за остальной командой.

Пока девушки добрались до площадки над кубриком, корабль потрясли еще два мощных удара. Судно заметно просело и качалось уже гораздо меньше.

— Похоже, в трюме течь, — испуганным шепотом пояснила Лада.

— Но ты же говорила, что тут нет земли и рифов. Обо что тогда мы ударились? — вскричала Динка, забегая вслед за Ладой на мостик и вцепляясь в перила. Стихия продолжала бесноваться вокруг их корабля. По небу стремительно неслись черные тучи, прорезаемые острыми ножами молний. Ветер сбивал с ног, поднимая на море волны высотой в двухэтажный дом. Дождь поливал, как из ведра.

— Смотри, — Лада протянула дрожащую руку и указала на что-то мелькнувшее между волнами. Динка не обладала острым зрением морячки, но у нее было свое преимущество. Она слегка опустила внутри себя огненную заслонку, позволяя глазам стать звериными, и всмотрелась в водяное марево. Между волнами, то появляясь на поверхности, то исчезая под водой, мелькало огромное чешуйчатое тело какого-то животного.

— Это водяной дракон? — потрясенно прокричала Лада, вглядываясь в штормовое море.

— По-моему, больше похоже на змею, — громко ответила ей Динка, перекрикивая бушующую стихию. — Но я никогда не видела, чтобы змеи были такими огромными!

— В океане очень много места, — ответила Лада, с тревогой прижимая руки к груди.

На палубе, тем временем, решали, что делать с чудовищем, извивающемся в пучине и периодически опасно приближающемся к кораблю. Вот морской змей взмахнул гигантским хвостом, который был размером с самую большую мачту, и корабль потряс очередной удар.

Уйти от него не было возможности. Стоило только попробовать поднять паруса, и ветер сломает мачты, разорвет прочную ткань в клочья, оставив их без надежды добраться до суши. Оставалось только попытаться принять бой, или хотя бы отпугнуть чудовище, заигравшееся с беззащитным судном. Если бы на корабле были пушки, то это было бы довольно просто. Но мирный торговый корабль не имел на борту ничего подобного.

— Гарпуны! — гаркнул капитан, и сразу несколько матросов бросились в трюм. Тирсвад и Хоегард пытались достать морского гада своим оружием, но огненные стрелы и сверкающие стальные диски отскакивали от чешуйчатой шкуры, не причиняя монстру никакого беспокойства.

— Цельтесь в голову! — послышался чей-то крик, но выполнить совет было не так-то просто. Голова чудовища мелькала между волнами так быстро и так неожиданно появлялась из воды то в одном месте, то в другом, что предугадать ее появление было практически невозможно.

Моряки притащили из трюма пять длинных стальных шестов с острым крюком на конце и зазубренными лезвиями по всей длине. На другом конце у каждого гарпуна было металлическое кольцо, к которому привязывалась веревка.

Тирсвад тут же подхватил один гарпун и, примерив на руке его тяжесть, прицелился в мелькающую между волн плоскую башку твари. Еще четверо матросов последовали его примеру. Но гарпуны один за другим возвращались на борт, не достигая цели, или бессильно скользя по неуязвимой чешуе. На морде чудовища не было ни глаз, ни ушей, ни других сколько-нибудь уязвимых органов. Она вся была плоская, идеально гладкая и покрыта чешуей. Единственным уязвимым местом выглядела алая пасть, которую чудовище периодически открывало. Но и внутри нее в свете молний сверкал частокол острых, словно гарпуны, зубов. Корабль сотряс еще один мощный удар, и он еще сильнее просел, почти черпая бортами воду. В этот раз змей протаранил борт своей башкой.

— Он нас утопит, — зарыдала Лада, хватаясь за голову. Динка не знала, чем можно ее утешить. Вот уж не думала она, что после всего, что они пережили, придется погибнуть так нелепо.

На палубе нарастала паника. Матросы побросали гарпуны, попадали на колени и начали вразнобой молиться. Лишь варрэны, да двое наемников, упорно продолжали сражаться в неравном бою, швыряя гарпуны снова и снова.

Вдруг змей изменил тактику нападения. Он вынырнул прямо перед раскачивающимся на волнах кораблем и начал поднимать свою плоскую голову все выше и выше, демонстрируя брюхо, защищенное столь же прочной броней, что и спина. Варрэны яростно возобновили атаку, но ни гарпуны, ни тяжелые двуручные мечи, которые они швыряли в брюхо зверя, не причиняли ему вреда. Огонь соскальзывал по его мокрой чешуйчатой шкуре, растворяясь в волнах.

А голова змея поднималась над кораблем все выше и выше, раскрывая страшную зубастую пасть и обдавая палубу своим смрадным дыханием, пока не поравнялась по высоте с капитанским мостиком. Лада в ужасе завизжала, забившись в угол ограждения. Динка, сцепив зубы, пристально изучала морду твари, ища на ней хоть одно уязвимое место. Если бы она умела швырять огнем, она бы попыталась зашвырнуть огненный шар в раззявленную пасть. Она сорвала с пояса кинжал, который ей когда-то дал Шторос. Подожгла его, прицелилась между острых зубов, каждый из которых был размером с рост взрослого мужчины, и швырнула. Пасть схлопнулась, и кинжал, бессильно звякнув об сомкнутые зубы, упал на палубу, где моментально затерялся среди плескавшейся там воды. Динка осталась безоружной.

— Это морской владыка! — вдруг послышались фанатичные вопли на палубе.

Змей покачивался, встав над кораблем таким образом, что вздумай он прямо сейчас плашмя упасть на корабль, и судно будет переломлено пополам его тяжелой тушей.

— Он требует принести ему жертву! — вещал невесть откуда взявшийся проповедник, вскочив на бак и размахивая руками. Перед баком собиралась толпа опасливо оглядывающихся на змея матросов.

— Отставить! — рявкнул капитан, пробираясь к сборищу через оборванные хвосты канатов, валяющиеся на палубе

— Издревле моряки задабривали морское божество, принося им в жертву невинную деву! — взвыл лжепророк, приплясывая на баке. Толпа обезумевших от страха матросов поддержала его согласным подвыванием. Динка вгляделась в лицо оратора и узнала в нем недавнего знакомца Рябого, который пытался заставить ее бросить кости во второй раз.

— У нас на корабле целых две юные девы! А ведь все знают, что женщина на корабле к несчастью! — продолжал он надрываться, перекрикивая шум волн. Змей неподвижно завис над кораблем, словно тоже прислушиваясь к странной тираде и согласно покачивая в такт выкрикам головой.

— Заткните его! — рявкнул капитан. Но все взоры уже обратились на капитанский мостик, где прижавшись друг к другу стояли две беззащитные девушки.

Свистнула сталь, и в горло оратору воткнулся метательный нож, Рябой забулькал, разбрызгивая кровь и осел на палубу. Но остальные матросы уже были заражены безумием, и подхватив гарпуны, двинулись в сторону капитанского мостика.

— Динка, сюда! — послышался грозный рык Вожака снизу. Варрэны сомкнули строй, оставив безопасную середину ромба для Динки, и ощетинились оружием в сторону наступавших с гарпунами матросов. Капитан теперь бежал со всех ног к мостику, но он отчаянно не успевал. Динке достаточно было сделать шаг через ограждение, чтобы рухнуть в безопасные объятия своих мужчин. Вот только прижавшаяся к ней Лада останется одна против обезумевшей толпы мужиков. И тогда ее точно скормят морскому чудовищу. И это совсем не гарантирует того, что монстр насытится и оставит корабль в покое. Мысли метались в Динкиной голове, как попавшие в ловушку птицы.

— Динка! — заревел Тирсвад.

— Живо сюда! — подхватил Шторос, глядя на нее снизу вверх и уже примеряясь как ему взобраться и схватить ее в охапку.

— Не оставляй меня одну! — пискнула Лада, умоляюще сжимая Динкину руку, словно она могла бы ее хоть от чего-то защитить.

Защитить… Мысль в голове у Динки зацепилась за это слово. Да, защитить. Защитить слабых. Защитить тех, кто ей дорог. Она может! Она не просто Динка. Она — зверь, она — огонь, она — стихия. Она такое же чудовище, как и морской владыка! Если кто и может уничтожить его, то это только Динка. Варрэн-Лин, которая сожгла лес на много миль вокруг.

Динка, словно в трансе, шагнула на выступающую часть капитанского мостика, в противоположную сторону от ожидавших ее варрэнов и навстречу зубастой пасти.

— Динка, не-е-ет! — послышался вой со стороны ее мужчин. Шторос побежал прямо по вертикальной стене кубрика, чтобы запрыгнуть на мостик и остановить ее. Но, при всей своей звериной скорости, он не успевал.

«Они не выживут без меня», — мелькнула в голове предательская трусливая мысль. Но Динка тут же отбросила ее в сторону. Жили же они как-то полгода до нее. Может найдут дорогу домой. Может встретят еще один «сосуд». Может… У них еще все может быть, если она прямо сейчас уничтожит чудовище, даже ценой собственной жизни, и даст им шанс добраться до берега.

На палубе завязалась вооруженная потасовка, послышались вопли раненых. Капитан стоял у входа в кубрик с изогнутой саблей в руках и не подпускал свою же команду ко входу, откуда можно было подняться по лестнице на мостик. Шторос вспрыгнул на ограждение мостика и, оттолкнувшись всеми четырьмя конечностями, прыгнул в сторону Динки. Змей склонился к выступающей части мостика и приглашающе раскрыл зловонную пасть. Для Динки время словно замедлилось. Она не стала оглядываться на искаженное лицо Штороса, который безнадежно опаздывал, а, оттолкнувшись от ограждения мостика, прыгнула вперед, навстречу алой зубастой дыре, в полете сворачиваясь клубочком и выпуская на волю всю свою огненную силу.

Динка влетела в раззявленную пасть морского чудища, словно пылающий пушечный снаряд. Пасть тут же захлопнулась и змей, стремительно развернувшись, нырнул в морскую пучину.

— Не-е-е-ет!!! — завыл Шторос, падая на край мостика и вцепляясь руками в растрепанные волосы.

Все, кто был на палубе потрясенно застыли, глядя за борт, туда, где только что последний раз мелькнуло тело чудовища. И шторм тут же прекратился. Ветер утих, словно по команде. Волны улеглись, оставив после себя гладкую, как зеркало, поверхность воды. Лишь черные тучи все также зловеще неслись по небу.

Первым опомнился Вожак.

— Спустить шлюпку за борт! — рявкнул он, бросаясь к шлюпке, подбирая на ходу гарпун с привязанной к нему длинной веревкой.

— Слушай капитана! — послышался другой властный голос. — Поднять паруса! Уходим отсюда!

— Тирсвад, займись капитаном! Хоегард, прикрываешь с борта! Шторос, за мной в шлюпку! — коротко отдавал команды Вожак, подбегая к креплению шлюпки и перерубая канаты.

— Демоны! Демоны! — раздались вопли среди команды. Моряки вновь беспорядочно заметались по палубе, охваченные новой волной паники. Сразу после прыжка Динки варрэны преобразились в рогатых чудовищ с длинными изогнутыми когтями на руках, светящимися в полумраке непогоды глазами и острыми клыками, изменившими лица до неузнаваемости.

Тирсвад, воспользовавшись замешательством людей, оказался около капитана и приставил нож к его горлу.

— Командуй отбой, или корабль останется без капитана, — прорычал он морскому волку на ухо, взрезая кожу на его шее, чтобы показать серьезность своих намерений.

Матросы, снова схватившиеся было за оружие, замерли на месте в растерянности.

Шторос спрыгнул с выступающей части капитанского мостика прямо в шлюпку с надрезанными креплениями. Не выдержав его веса, остатки креплений распались, и шлюпка плюхнулась за борт. Дайм, перемахнул через борт и впившись когтями в бок судно, съехал вниз, оставляя в борту после себя глубокие борозды. Хоегард, взведя два арбалета в каждой руке, обводил взглядом притихшую команду.

— Они попытаются вытащить Динку, а мы будем ждать столько, сколько потребуется! — прокричал он в ответ на испуганные взгляды.

Все варрэны были в своем устрашающем демоническом обличье с рогами, клыками и когтями. На лезвии ножа Тирсвада и кончиках арбалетных болтов Хоегарда плясал огонь. Моряки смотрели на них с суеверным страхом.

— Это не имеет смысла, она уже мертва! — рискнул выкрикнуть кто-то и тут же получил арбалетный болт, пробивший грудную клетку насквозь.

В этот момент море под кораблем взорвалось. Взрыв в глубине был настолько сильный, что вода кипящим столбом взвилась до небес, а затем водопадом рухнула на палубу.

Матросы в ужасе упали на палубу, прикрываясь руками от обжигающего дождя. Стоять остался только капитан, которого сжимал в своей медвежьей хватке Тирсвад, удерживая нож у его горла.

— Видели? Это наша Динка все еще сражается с чудовищем. И она победит! — рявкнул Хоегард, держа команду под прицелом арбалетов. — Она рискнула собой, чтобы спасти ваши трусливые задницы! И мы никуда не уйдем, пока не достанем ее! Кто еще против?

Желающих возражать не нашлось.

Вожак со Шторосом быстро и слаженно гребли в шлюпке. Взрывом утлую лодчонку отбросило от места событий, но кружащаяся воронка довольно точно обозначала место сражения Динки и морского чудовища.

— Я пойду! — выкрикнул Шторос, бросая весла.

— Веревку! — Дайм ловко скрутил надежную петлю и затянул у товарища на щиколотке.

Шторос схватил в одну руку гарпун, в другую предусмотрительно захваченный Даймом меч и нырнул прямо в центр водоворота. Лодку кружило по краю воронки, но Дайм твердо стоял на дне, быстро стравливая канат. Лишь бы длины хватило. Впрочем, на дне шлюпки лежала еще одна бухта, если только он успеет связать концы.

Шторос мощными рывками погружался все глубже и глубже. Тяжелая неподвижная туша змея, подброшенная взрывом к поверхности, теперь быстро тонула.

Динка выпустила свою огненную силу и сожгла чудовище изнутри, но разорвать его тело не смогла. Сейчас она где-то внутри убитого змея, может быть без сознания. Ей ни за что не выбраться, если ее оттуда не достать. Он должен вытащить ее. Раскрыть пасть, вспороть брюхо, изрезать тушу на кусочки, лишь бы достать ее… Свою козочку, свою малышку, свою…

Мощные гребки, в которые Шторос вкладывал свою огненную силу без остатка, сжигали последний кислород, и в глазах начало мутиться. Мысли путались. Разум отключался, оставляя одно глубинное, животное. Он должен выжить!

Меч скользнул по неуязвимой чешуе чудовища. Надо вспороть шкуру!

Шторос гарпуном подковырнул неровно лежащую чешуйку размером с блюдце и всадил в образовавшуюся щель меч. Не сложнее, чем чистить рыбу… Чтоб его! Острому, как бритва, мечу шкура не поддавалась. Нужна сила, хоть капельку. Но ее не было, резерв был пуст. Хотя… Был один способ это сделать. Вот только после такого ему не выжить. Надо всего-лишь взять взаймы своих жизненных сил, копнуть чуть глубже. Глубже резерва…

Зачем ему эта жизнь, если в ней не будет Динки? Жизненная сила щедро полилась в меч, лезвие вспороло брюхо твари, словно это была лишь рыба на разделочном столе. В лицо плеснула черная жижа, когда-то служившая чудовищу кровью. Несмотря на то, что Шторос не дышал, к носу хлынула грязная вода, и он ощутил запах горелого мяса, крови и нечистот чудовища, а еще… крупицу того, самого дорогого в его жизни, запаха.

Не обращая внимания на жгучую боль, наполнившую легкие, Шторос втянул носом мутную соленую морскую воду и рванулся в ту сторону, откуда принесло знакомый аромат. Только бы успеть до того, как жизнь покинет его. Только бы найти…

Найти Динку глазами или на ощупь было нереально. Кругом плавали обгорелые обрывки кишков монстра, вода была непрозрачна, словно чернила. И только едва уловимый запах своей женщины вел Штороса вперед.

Вот она! Шторос нащупал безвольно обмякшее тело Динки, крепко прижал к себе, обрубил мечом веревку от гарпуна, накинул на свое и ее тело заранее подготовленную петлю, которая еще сильнее прижала их тела друг к другу, и что есть силы дернул за конец веревки, привязанной к щиколотке и теряющийся где-то вверху. Уже после того, как обе веревки: на щиколотке и на туловище — натянулись и потащили их с Динкой к поверхности, Шторос потерял сознание.

Динка очнулась от жгучей боли, опалившей горло.

— Пей, малышка. Глотай! — услышала она голос Хоегарда. Она сглотнула и мучительно закашлялась. Обожгло не только горло, но и дыхательные пути.

— Жива! Она приходит в сознание! — послышался торжествующий рык Тирсвада.

— Как Шторос? — это Хоеград спросил кого-то, не выпуская из рук Динкину голову. Дышать было тяжело. Из носа и изо рта при каждом выдохе пузырилась пена, при вдохе не давая воздуху проникнуть внутрь. Но Динка мучительно втягивала его в себя, чувствуя как болезненно лопаются пузырьки в грудной клетке.

Ответом на вопрос Хоегарда была мрачная тишина. Динка в ужасе распахнула глаза. Перед внутренним взором был умирающий Шторос с кровавыми пузырями на губах.

«Помни — ты не жалкая человеческая шлюха. Ты Варрэн-Лин!», — шепчут его окровавленные губы.

— Шторос! — Динка с криком вскочила и принялась дико озираться. Рядом с собой она увидела Дайма, Хоегарда, Тирсвада. Вокруг были люди… Много людей. Они вжимались в стены кают-компании и смотрели на нее и варрэнов с суеверным ужасом. А на лице варрэнов застыла боль.

Дайм держал на прицеле двух арбалетов сбившихся в тесную кучку в противоположном углу кают-компании моряков. Тирсвад держал нож у горла корабельного лекаря.

Шторос лежал рядом, и на лице его не было ни кровинки. Его нежная белая кожа сейчас была бледнее мрамора и… ледяная на ощупь. На белых же губах тоже пузырилась пена. Его грудная клетка еще вздрагивала в последних конвульсиях, он пытался сделать вдох и… не мог.

— Шторос! — Динка бросилась к нему и прижалась ухом к его груди. Сердце стучало неровными толчками, надолго замирая, а затем начиная трепыхаться, словно пойманная птица.

— Сила, Динка! Мне нужна сила, чтобы спасти его! — Хоегард тоже метнулся к Шторосу. — Вливай в меня, только совсем чуть-чуть, иначе я не справлюсь с твоим огнем.

Динка, глотая слезы, собрала в ладони комочек огня размером с рисовое зернышко и прижала ладонь между лопаток склонившегося над Шторосом Хоегарда.

— Сердце не бьется! Еще силы! — Хоегард лег ухом на грудину Штороса, обхватив его ребра ладонями и вливая по каплям в него силу.

Динка снова собрала комочек силы чуть побольше, размером с горошину, и размазала ее по ребрам Хоегарда.

— Хорошо… хорошо, — пробормотал Хоегард. Динка с удивлением «увидела» силу, вливающуюся с его ладоней прямо в грудь Штороса, и засветившийся внутри его груди комок, который сжался раз, другой, третий.

— Сердце завелось, бьется, — радостно сообщил Хоегард, отрывая голову от груди Штороса.

Шторос наконец сделал судорожный вдох, из носа и рта его обильно запузырилась пена. Хоегард перебрался к его голове, подхватил Штороса под плечи и придал полусидячее положение.

— Что делать дальше? — прорычал Тирсвад, пихая в спину сидящего рядом с ножом у горла корабельного лекаря.

— Спирта ему! — прохрипел корабельный лекарь, пытаясь отстраниться от острой стали.

Хоегард, сидевший у головы Штороса и державший его за плечи, протянул в сторону руку. Динка лихорадочно обвела взглядом вокруг себя и увидела кружку и бутыль с алкогольным пойлом, которым, видимо, поили и ее. Она дрожащими руками, расплескивая мутную жидкость на пол, налила в кружку и сунула ее в протянутую руку Хоегарда.

Хоегард попытался влить Шторосу резко пахнущий спирт в рот. Шторос закашлялся, выплевывая из рта мутную жидкость вместе с морской водой.

— Еще силы, дай ему напрямую. Видишь, он совсем пуст! — Хоегард вливал Шторосу в рот спирт, но он снова перестал кашлять и глотать. Жидкость стекала с его белых губ, не попадая внутрь.

— Я не смогу, — всхлипнула Динка, — Я не справлюсь и сожгу его!

— Ты сможешь, Динка. Давай. Чуть-чуть. Я скажу тебе, когда хватит, — Хоегард и сам продолжал вливать в Штороса силу, но его возможностей явно не хватало.

Динка прижала ладони к груди Штороса, набрала силу крошечным комочком и послала напрямую в его тело, вздрагивая от страха переполнить его. Но резерв не пополнялся.

Там словно образовалась бездонная пропасть, которую было необходимо наполнить, чтобы он выжил. Динка положила ладонь на его солнечное сплетение и осторожно направила силу в его тело. Сначала представила, что она сочится каплями, затем, увидев, что его щеки розовеют и дыхание выравнивается, она усилила поток до тонкой струйки. От усилий по концентрации потока, у нее на лбу выступили капли пота. Динка ничего вокруг не замечала. Была только она со своей бездонной силой, и был Шторос, истощенный настолько, что не мог даже дышать.

Милый, дорогой, безумно любимый… Сила внутри нее полыхала, снова выходя из-под контроля и выплескиваясь через край. Так сложно удержать стихию, позволяя ей сочиться по каплям.

— Стоп! Достаточно! — Хоегард выпустил Штороса на пол, резко схватил ее за плечи и, оторвав от Штороса, прижал к себе.

И Динка сломалась. Она полыхнула, словно свечка, выплескивая на оказавшегося рядом варрэна излишки силы.

— Закрывай! Закрывай ее, черт побери! — зарычал Тирсвад. Они с Даймом оказались рядом и замкнули ее в замок из своих рук. После этого Динка снова потеряла сознание.

Очнулась она там же, на полу в кают-компании, от того, что кто-то держал на коленях ее голову и нежно перебирал волосы. Она открыла глаза и увидела над собой Штороса. Живого и невредимого. Сил подняться не было. И она с рыданиями уткнулась в его бедро, на котором лежала ее голова.

— Тише, тише, все хорошо, — Шторос шептал что-то нежное, успокаивающее, поглаживая ее по голове.

— Она очнулась? — над ней склонились сразу три встревоженных клыкастых морды. Динка моргнула, прогоняя наваждение, и засмеялась.

— У нее всегда с головой был не порядок, но в этот раз она точно повредилась рассудком, — проворчал Тирсвад, изучая выражение ее лица тлеющими алым глазами.

— Вы хоть клыки спрячьте, — выдавила сквозь смех Динка. — Так и обмочиться от страха можно спросонья.

Варрэны в недоумении переглянулись.

— Так, все убедились, что она жива? Теперь позвольте мне с ней побыть один на один, — вдруг сказал Шторос, обводя взглядом остальных варрэнов. — Сейчас я ее буду пороть!

— Что ты сказал? — от изумления Динка аж подскочила.

— Что слышала! — сузив глаза, прорычал Шторос. — Или ты думала, что я за твою выходку тебя по головке поглажу?

— Уже погладил, — фыркнула Динка, вспоминая отчего она проснулась. — Эй, вы куда?

— Смотри, сильно не усердствуй, — напутствовал Штороса Дайм, поднимаясь с пола.

Хоегард в ответ на умоляющий Динкин взгляд хмуро посмотрел на нее и отвернулся. Тирсвад тоже глянул на нее с непроницаемым выражением на лице, но Динке показалось, что в его глазах промелькнула жалость. Они это серьезно?

Варрэны потянулись к выходу из кают-компании, плотно закрывая за собой дверь. А Шторос неспешно расстегивал ремень на своих штанах.

— Ты это серьезно? — Динка попятилась, озираясь. В комнате никого, кроме них не было. Сколько же она опять провалялась без сознания? И куда делись матросы, наемники и капитан? В помещении кают-компании были только они вдвоем со Шторосом. Кажется, их сюда как принесли после происшествия, так они здесь и были все время.

— Более чем! Прямо сейчас, козочка, пока я не начал тебя пороть, ты попробуешь объяснить мне, что творилось в твоей безмозглой голове, когда ты прыгнула в пасть к змею, — он грозно надвигался на нее, похлопывая сложенным пополам ремнем по ладони. — И сделаешь это так, чтобы я тебя понял. Паника захлестнула ее, словно морская волна. Она не могла отвести взгляда от ремня в его руке. Она снова была маленькой беспомощной девочкой, и разъяренный Ливей хватал первое, что подворачивалось под руку, чтобы наказать ее. Чаще всего это был тяжелый кожаный ремень с большой металлической бляхой… Она уже явственно ощущала обжигающую нестерпимую боль, вспыхивающую в теле то в одном, то в другом месте, глухие звуки ударов и вкус собственной крови на губах. Ледяной ужас затопил сознание, мешая думать. Перед глазами все поплыло. И она уже не соображала где она и кто с ней.

Динка пятилась до тех пор, пока не уперлась спиной в стену и затравленно посмотрела снизу вверх на нависшего над ней мужчину.

«Нет! Пожалуйста! Не бей меня!» — билось в сознании, но она знала, что кричать бесполезно. Крики только злили брата, и он начинал бить еще сильнее. Динка прикрыла глаза и приготовилась терпеть. Надо быть мягкой и податливой, тогда будет не так больно…

Шторос с грозным видом и опасным оскалом оперся ладонью о стену рядом с Динкиной щекой и склонился над ее лицом. Он что-то говорил, но ничего не соображающая от ужаса Динка лишь жалобно всхлипнула, не понимая смысла сказанных ей слов. Ее боль уже поглотила все ее мысли и чувства. Она погружалась в свой кошмар все глубже, тонула в нем, и спасения не было. Никто не придет ей на помощь. Даже пресветлый Яхве бессилен защитить ее. Динка сползла по стене на пол и свернулась клубочком, прикрывая руками голову. Ремень с глухим стуком упал на пол рядом с Динкой. Мужские руки отвели ладони от ее лица и пальцы схватили ее за подбородок.

— Посмотри на меня!

«Нет! Только не это! Пожалуйста!», — в голове набатом пульсировал страх, и Динка плотнее зажмурила веки, страшась даже взглянуть на своего мучителя. Ее била крупная дрожь.

— Динка, твою мать! Открой глаза! — резкий голос Штороса прорвался сквозь пелену страха. Шторос! Это ее Шторос, он защитит ее! Динка распахнула глаза и судорожно вцепилась в рубаху на его груди, ища глазами его изумрудный взгляд.

— Эй, ты чего? — Шторос сидел на корточках рядом с ней, накрыв одной ладонью руки, которыми она цеплялась за его одежду, и придерживая ее голову за подбородок другой рукой, заглядывал в глаза.

— Тебе нечего сказать в свою защиту? — озадаченно проговорил Шторос. — Давно не видел тебя такой покорной… Неужели и впрямь считаешь себя виноватой? Динка подалась вперед и порывисто прижалась его груди. А потом обвила руками шею и, прильнув к нему всем телом, потянулась за поцелуем. Это не Ливей, это Шторос, ее мужчина. Он не причинит ей боли. Динка отчаянно прижималась к его телу, вдыхала полной грудью его запах, искала губами его губы, пытаясь избавиться от наваждения.

— Ты всерьез думаешь, что сможешь отвлечь меня таким образом? — прошептал он хрипло, тут же теряя свою злость где-то по пути к ее губам.

Вопреки его угрозам, его губы мягко коснулись ее губ, язык бережно скользнул между ними и принялся медленно вдумчиво исследовать каждый дюйм ее рта. Без ярости, без оглушающей страсти, без ревнивой жадности. Его руки обхватили ее лицо, проведя большими пальцами по щекам, огладили уши, скользнули на шею, плечи. Он прикасался так, словно до сих пор не верил, что она перед ним. Словно хотел убедиться, что это не сон. Динка застонала ему в губы от тепла его тела, от прикосновений его рук. Она вдруг обнаружила, что обнажена, а одеяло, которым она была укрыта, осталось где-то там, на полу.

— Скажи, как тебе удалось выжить? — прошептал он, медленно опускаясь с корточек на пол и увлекая ее за собой. Вместо ответа Динка снова жадно припала к его губам. Как же она скучала по его поцелуям! Казалось, что прошла целая вечность с тех пор, когда Шторос последний раз целовал ее.

Динка надавила ему на грудь, вынуждая чуть отклониться назад, и уселась верхом на его пах, не прекращая нестерпимо сладкий поцелуй. Как же она его хотела! Хотела быть с ним, раствориться в его объятиях, снова кричать от его ласк и забыть тот кошмар, который приснился ей только что. Его руки провели по спине от лопаток до ягодиц, вызывая в теле Динки бурную дрожь. Все ее существо тянулось к нему, жаждало его прикосновений, сгорало в пожаре всепоглощающего желания.

Но вдруг раздался хлесткий звук и ягодицу опалила жгучая боль. Динка вскрикнула, прерывая поцелуй, и изумленно уставилась ему в глаза.

— Я задал тебе несколько вопросов, а ты не ответила ни на один. Я все еще хочу тебя выпороть, — напомнил он ей хриплым шепотом, а затем легко прихватил зубами ее нижнюю губу.

— Я не собиралась выживать, — вздохнула Динка, проводя руками по витым рогам и с удовольствием ощущая под пальцами твердую шершавую кость. — Это ты меня вытащил?

— Это Дайм вытащил нас, когда я нырнул за тобой следом, — проговорил он едва слышно, прикусывая кожу на ее подбородке и обводя языком край нижней челюсти.

— Я просто… — Динка осеклась, ощутив клыки, коснувшиеся кожи над пульсирующим сосудом на шее.

— Что «просто»? — глухо зарычал Шторос. — Для тебя это «просто»? А о нас ты думала в тот момент, когда прыгнула в пасть к чудовищу?

Динка снова задрожала всем телом. Пережитый ужас перед огромным монстром, страх смерти, пьянящее чувство выплескивающейся силы, которую не надо больше сдерживать, и мужчина под ней прямо сейчас, которого она так сильно желала. Все смешалось внутри во взрывоопасный коктейль.

— Мы еще и месяца не провели на этом проклятом корабле, а уже дважды чуть не потеряли тебя, — продолжал Шторос, вылизывая ее шею от ключиц до подбородка, словно собака. — Ты хоть можешь себе представить как мы себя чувствуем? Или ты думаешь что у нас нет сердец? У меня, у Хоегарда, Тирсвада, Дайма? Или тебе плевать на то, сколько боли мы можем выдержать?

— Укуси меня, — всхлипнула Динка. — Или выпори. Пожалуйста.

Шторос усмехнулся и поднял голову, чтобы посмотреть ей в глаза своими сияющими, словно изумруды, глазами.

А затем снова поцеловал ее, и в этот раз это был поцелуй чистой неразбавленной страсти. Он властно раздвинул ее губы языком и вошел ей в рот, а затем вышел и вошел снова, и снова, и снова… Динка застонала, вцепившись в волосы на его затылке и притягивая его голову к своему лицу. Его руки пробежались по ее груди и уверенно сжали оба соска, пробуждая в ее теле уже знакомое искрящееся наслаждение. Динка со стонами втягивала в рот его язык и терлась промежностью о грубую ткань его штанов, как раз над тем местом, под которым угадывалась его жаждущая плоть. Его руки соскользнули на ее ягодицы, широко раздвигая их и плотнее прижимая ее промежность к его паху.

— О-о-о! — Динка застонала, открыв рот и уже не замечая, как Шторос жадно кусает ее губы. Шторос качнул бедрами, слегка подбрасывая ее над собой и вновь позволяя плотно прижаться промежностью к его напряженному члену.

— Ох, а-а-а! — Динка сгорала в нестерпимом наслаждении, затапливающем ее тело, и чувствовала, как долгожданная разрядка все ближе с каждым сокращением его бедер под ней.

Тихо скрипнула входная дверь кают-компании.

— Динка? — в их сладкое единение ворвался испуганный девичий голос. — Динка, ты в порядке?

Динка и Шторос застыли, сжимая друг друга в объятиях и глядя друг другу в глаза.

«О нет! Только не сейчас! Зачем она здесь?» — мысленно взвыла Динка, наблюдая как в глазах Штороса одно за другим сменяют друг друга страсть, ярость, удивление, тревога и, наконец, облегчение. Как будто за эту короткую секунду он внутри себя прожил целую жизнь.

Шторос разомкнул объятия и упал назад, на спину, раскинув в стороны руки, и хрипло расхохотался. Динка представила как это выглядит со стороны: полностью одетый мужчина и оседлавшая его обнаженная девушка.

— Ничего смешного, — буркнула она, сползая с его тела. Но он продолжал смеяться. Динка сначала подошла к валяющемуся на полу скомканному одеялу, подняла его и обернулась им, как плащом. И только после этого повернулась к застывшей в дверях Ладе. Да уж! Не стоило невинной девушке видеть такую сцену. Динка быстро оценила испуг на лице подруги, схватила ее за руку и потащила прочь из кают-компании.

— Динка… — жалобно протянула Лада.

— Тш-ш-ш, — зашипела на нее Динка. — Пойдем ко мне в каюту. Мне надо одеться. Там и поговорим.

В каюте Динка прикрыла дверь, сбросила одеяло и принялась натягивать на себя запасную одежду. К сожалению, сменной одежды у нее не осталось. Скорей бы прибыли они, наконец, в порт.

— Динка, кто вы такие? — шепотом спросила Лада. — Когда ты… прыгнула, твои мужчины превратились… Они стали такие: с рогами, клыками, когтями…

— Демоны? — деловито уточнила Динка, натягивая штаны.

— Да, — радостно подхватила Лада. — Демоны!

Динка пожала плечами, надевая поверх рубашки куртку.

— Я же говорила тебе, что Шторос — зверь. Так вот не только он. Мы все такие.

— А ты кто такая? Ты в убила морского змея в одиночку без оружия! Как ты это сделала? — потрясенно проговорила Лада. Ее голос дрожал.

— Как умею, так и сделала, — буркнула Динка.

Тут в дверь заколотили.

— Динка, ты здесь? — послышался встревоженный голос Хоегарда.

Динка подскочила к двери и распахнула ее. Хоегард быстро пробежал по ней взглядом с головы до ног, убеждаясь, что с ней все в порядке, а потом выпалил:

— Шторос опять подыхает, ты нам нужна!

— Когда я последний раз видела его четверть часа назад он был живее всех живых, — презрительно фыркнула Динка, вспоминая, как рыжий наглец сначала возбудил ее, а потом посмеялся. Но взглянув в серьезные глаза Хоегарда, она встревожилась и шагнула за порог.

— Где он?

— Здесь, в каюте, — Хоегард толкнул дверь общей каюты варрэнов, и Динка вбежала туда вслед за ним. Шторос лежал на полу снова бледный, как смерть. А рядом с ним сидели Дайм и Тирсвад. Динка рухнула на колени около него и положила руки ему на грудь. Опять в нем совсем нет силы. Пустой бездонный колодец.