Рандеву

6

О жителях Корсики говорят, что когда они хотят проложить тропу, то первым пускают осла. Хозяин, руки в брюки, не спеша шагает следом за этим парнокопытным. Путь, выбранный ослом, и станет тропой. Нет, более того: он ею уже стал. Это не очень лестный рассказ о корсиканцах, создающий представление об их мнимой лености и пассивности в житейских вопросах.

Его звали Петер Вандам. На первый взгляд я дала бы ему лет сорок, но при ближайшем рассмотрении бельгиец оказался гораздо старше. У него были карие глаза, как у Эрика, и волнистые коротко остриженные седеющие волосы. Овальное лицо с энергичными чертами. Петер был речист, он пересыпал свои монологи французскими выражениями, часто подмигивал и жестикулировал. Этот человек производил впечатление везде чувствовавшего себя непринужденно и хорошо прижившегося в стране.

Петер стал моим ангелом-хранителем, волшебником, которого я дожидалась. Причем сей сказочный персонаж знал толк в дереве, камне и цементе.

Выяснилось, что наш дом по всем статьям совсем неплох.

— Домик с шармом, — то и дело повторял Петер. — С большим шармом. Вы сделали хорошее приобретение. Такие дома — редкость и становятся все большей диковиной.

Он прошел вместе с нами по дому, быстро занося в видавший виды блокнот записи обо всем подряд. Это был список покупок для местного строительного рынка и для поставщика песка. Петер поручил Эрику заказать много чего. Леса и другие материалы для работы он привезет сам. И рабочих — по его мнению, человек шесть-семь.

— Начнем в понедельник, — сказал мсье Вандам. — Мы работаем до восьми часов. С двенадцати до двух у нас перерыв. — Он повернулся ко мне: — Вы сможете готовить?

Я пробормотала нечто утвердительное.

— Мои парни привыкли хорошо есть. Это дело принципа. Пища должна быть разнообразной и здоровой. Ребятам нужны белки, а главное — углеводы. У них тяжелая работа. Им необходимо качественное питание, и они должны его получать.

Я не знала, как реагировать. Этого я не могла предвидеть. Симона — королева кухни? Я еще только предполагала развиваться в данном направлении, да и то если бы имела неограниченное время. И всю необходимую бытовую технику.

Я впала в панику. Начала подсчитывать. Восемь голодных мужчин плюс мы с Эриком — это десять человек взрослых. Одна четырехконфорочная плитка, один небольшой холодильник и морозильная камера.

Мне надо сделать покупки. Составить меню. Подобрать рецепты.

И все это к понедельнику.

— До зимы вам придется пожить в тесноте, — сказал Петер, снова повернувшись к Эрику. — Месяца два, от силы три. Потом сможете вселиться в дом.

— А часть дома под гостиницу? — услышала я вопрос своего мужа.

— Там еще придется поработать. Сначала надо привести в порядок крышу. Поменять балки, перестелить полы. Потом — электричество и водопровод. Затем все остальное. Окна и внутренние стены — в последнюю очередь.

Пока Петер прикидывал, все казалось очень просто. Он говорит то, что люди хотят от него услышать, поняла я вдруг. В этом, наверное, и был его успех. А может быть, Вандам прав, и все это действительно не так уж трудно.

Мы помахали ему, когда он уезжал в своем темно-зеленом «Лендровере». Эрик стоял рядом, держа руку на моем плече.

— Вот видишь, — сказал он. — Я же говорил, что все будет хорошо! А чудно все-таки, вот так встретиться с кем-то просто возле кассы в супермаркете.

Муж пошел к дому, а я осталась стоять во дворе. Посмотрела наверх. Небо — голубое и безоблачное. В вышине вычерчивал след самолет. Слышно мне его не было, только видно. Блестящая серебристая точка, а позади нее — прямая белая полоса, которая постепенно расходилась, по мере того как самолет продолжал свой полет, и потом совсем растворялась. Мне захотелось лечь. Просто улечься на спину на земле, в траве. Только смотреть и смотреть на этот белый шлейф в воздухе, раскинуть руки, изображая бабочку.

Вместо этого я пошла за Эриком.

Собственно говоря, я сделала в точности то же самое, что делала в течение последних тринадцати лет. Следовала по безопасной тропе, проложенной для меня Эриком.

Эрик был моим ослом.