Развод. Цена лжи (СИ)

Глава 45

Мы вернулись в зал. Судья уже сидела на месте, смотрела в бумаги, слегка покачиваясь в кресле.

Через пару минут она выпрямилась и все в зале затихли:

— Переходим к рассмотрению основного предмета иска — разделу совместно нажитого имущества. Слово предоставляется представителю истицы.

Кротов поднялся:

— Уважаемый суд, в браке между гражданином Суховым и гражданкой Лебедевой были приобретены следующие объекты, подлежащие разделу: квартира в ЖК «Дом на набережной», загородный дом в Истринском районе, мастерская в Хамовниках, автомобиль марки «Мерседес» 2021 года выпуска, а также коллекция предметов искусства, включая 43 картины, часть из которых выставлялась и продавалась в течение последних трёх лет. Так же недвижимость из этого списка в других частях страны.

Судья кивнула:

— Документы по праву собственности приложены?

— Да, в материалах дела. Дополнительно предоставлены сведения о рыночной стоимости объектов, в том числе заключение независимого оценщика, согласно которому совокупная стоимость составляет около 98 миллионов рублей. Мы настаиваем на равном разделе.

Адвокат Михаила поднялся:

— Уважаемый суд, мы ходатайствуем об исключении из совместно нажитого имущества мастерской и картин, поскольку они являются результатом исключительно творческой деятельности моего доверителя и, как таковые, не подлежат разделу.

Кротов поднял брови:

— Простите, но мастерская была куплена в то время когда брак был действительным, а картины, часть которых изображает мою доверительницу, использованы с коммерческой целью. Мы не говорим о праве соавторства, мы говорим о стоимости уже реализованных произведений. Эти средства, согласно статье 34 Семейного кодекса, также подлежат разделу.

Судья опустила взгляд в материалы дела.

— Судом зафиксировано: часть средств от продажи картин поступала на счета, не отражённые в изначальной декларации. Об этом речь пойдёт позже. Что с квартирой?

Кротов произнёс:

— Квартира в ЖК «Дом на набережной» была приобретена в 2019 году. Мы настаиваем на её реализации и разделении средств или выкупе доли моей доверительницы ответчиком.

Адвокат Михаила:

— Готовы обсудить компенсацию.

Михаил, не дождавшись слова, вмешался:

— И, кстати, пусть суд не забывает, её интерес к недвижимости возник внезапно — аккурат после того, как я сказал, что женюсь на Маргарите. Странное совпадение.

Я удивлённо воззрилась на него. Надо же так врать на ходу. Судья вскинула голову:

— Последнее замечание — не по существу. Напоминаю: личные комментарии в суде недопустимы. Продолжим.

Кротов встал:

— Ваша честь, дополнительно мы подаём ходатайство о признании недействительной сделки дарения автомобиля и загородного дома, оформленных на гражданку Семёнову Маргариту Валерьевну. Мы считаем, что это было предпринято с целью скрытия активов. Документы по сделке, а также выписка из Росреестра — прилагаются.

Судья приняла папку и пролистала:

— Сделка совершена после подачи иска о разводе… При этом средства зафиксированы как безвозмездные… Поясните, зачем дарить человеку дом стоимостью 27 миллионов рублей?

Михаил снова наклонился вперёд:

— Потому что я так захотел. Это моё личное право.

Кротов спокойно дополнил:

— После подачи иска. Когда было известно о грядущем разделе. Очевидно, это попытка вывести имущество из-под судебного рассмотрения.

Судья вздохнула и постучала молоточком:

— Принято. Все документы оспариваемых сделок приобщаются. Рассмотрение законности их заключения будет отнесено к отдельному этапу процесса. До этого момента все активы считаются условно совместными.

Она посмотрела в сторону Кротова.

— Представитель истицы, у вас будет вступительное пояснение?

Кротов встал.

— Уважаемый суд, по делу о разделе имущества мы считаем необходимым подчеркнуть, что ответчиком были предприняты попытки сокрытия части активов, что напрямую влияет на справедливость распределения. Просим учитывать не только перечень совместно нажитого имущества, но и установленные действия, направленные на его сокрытие.

Судья кивнула.

— Позиция ясна. Представитель ответчика, ваши замечания?

Адвокат Михаила поднялся.

— Уважаемый суд, наша сторона считает требования завышенными и полагает, что представленные доказательства в части отчуждения имущества не могут однозначно свидетельствовать о намерении сокрытия. Что касается имущественного раздела — наша позиция остаётся прежней: мы принимаем то, что всё приобретённое во время брака может быть поделено поровну. При этом ряд объектов, по мнению нашей стороны, изначально не подлежит включению в раздел.

— Какие конкретно? — уточнила судья.

— В первую очередь — две квартиры, оформленные на имя матери ответчика, и студия, приобретённая на средства, полученные от продажи принадлежащей ему до брака недвижимости. Также просим суд исключить из раздела мастерскую, поскольку она, согласно документам, является арендованной, а не принадлежащей ответчику на праве собственности.

— Хорошо, — сказала судья. — Суд примет позицию к сведению при изучении материалов дела. Переходим к исследованию доказательств. Начнём с имущественной части.

Секретарь подтянула коробку с документами. Кротов поднялся и аккуратно разложил на столе перед судом несколько папок.

— Представлены выписки из Росреестра, подтверждающие переход права собственности по ряду объектов, ранее принадлежавших ответчику. В частности, речь идёт о квартире в ЖК «Атмосфера», переписанной на гражданку Семёнову Маргариту Валерьевну. Сделка состоялась спустя десять дней после подачи заявления о расторжении брака. Также представлен договор дарения, зарегистрированный нотариально, и платёжные документы. Мы ходатайствуем о признании этих действий фиктивными и направленными на сокрытие имущества.

— Суд приобщает документы, — сказала судья. — Поскольку дело содержит объёмный массив доказательств, суд выслушает участников по каждому блоку отдельно. Сейчас — имущественный. Затем перейдём к остальным заявленным искам.

Судья пролистала бумаги.

— Суд вызывает свидетеля — гражданку Семёнову Маргариту Валерьевну.

Маргарита вошла в зал уверенным шагом. Она прошла вперёд и становилась на месте свидетеля.

— Назовите, пожалуйста, ваши данные.

— Семёнова Маргарита Валерьевна, 25 лет, проживаю в Санкт-Петербурге. Я… была невестой Михаила Сухова.

Кротов поднялся с места.

— Маргарита Валерьевна, скажите, вы знали, что гражданин Сухов оформил на ваше имя объекты недвижимости, которые ранее находились в совместной собственности с истицей, Верой Лебедевой?

— Нет, — тихо сказала она. — Я узнала об этом… не сразу.

— Уточните.

Маргарита сжала губы, опустила взгляд и заговорила чуть громче:

— Однажды ночью я… взяла его телефон. У меня были подозрения. Увидела переписки. С другими женщинами... и с юристом. Фото документов. Там было чёрным по белому: оформим на Марго — не подкопается. Я даже не знала, что на мне оформлены квартиры и счета. Михаил просто… он знал, где лежит мой паспорт.

Михаил взвился:

— Прекрати. Ты отлично всё знала! Я говорил тебе — «нужно кое-что оформить». Ты улыбалась и кивала. Всё тебя устраивало, пока пахло деньгами!

— Я кивала, потому что ты сказал: это просто страховка, чтобы не было проблем, — отрезала Маргарита. — Я не думала, что ты прячешь активы от бывшей жены. Ты использовал меня, Михаил.

— Ты взрослая баба! Ты думала, я детскую книжку оформляю?! — голос Михаила стал колючим. — Всё ты знала. Хочешь теперь соскочить, когда началось? Ну не выйдет!

Судья подняла руку.

— Сухов! Последнее предупреждение. Ваше поведение нарушает порядок заседания.

Он шумно выдохнул, бросил короткий взгляд на своего адвоката и сел, покачивая ногой.

— Прошу зафиксировать, — спокойно продолжил Кротов. — Свидетель подтверждает, что не была в курсе содержания сделок, и что действия ответчика были односторонними. Также имеются доказательства, что Сухов получил доступ к её документам без её согласия.

Судья кивнула, занося что-то в протокол:

— Показания свидетеля приобщаются к делу. Свидетель свободен.

— Спасибо, — тихо сказала Маргарита и быстро направилась к выходу, даже не взглянув на Михаила. Он смотрел ей вслед с таким выражением, словно только что понял, что проиграл.