Рольф в лесах

64. Обед у губернатора

Может ли солнце взойти ослепительней после чёрной ночи отчаяния? Не просто олень, но самый крупный из оленей! Причём ни Рольфу, ни Куонебу ещё не доводилось свалить лося! Шкуру они обработали, и со временем из неё была сшита куртка для гордого охотника, рогатую голову тщательно упаковали, а в Олбени её набил чучельщик, так что ею любовались и внуки и правнуки Кортленда. Последние счастливые дни пролетели как минута, и пышущий здоровьем, загорелый молодой адвокат занял место в каноэ. В Олбени задерживаться они не собирались, груза с ними почти не было, и в три весла («В два с половиной!» — поправлял Ван) они пронеслись вниз по речке Джесепа за какие-то два часа, а на ночлег устроились в тридцати пяти милях от хижины. На следующий день они почти достигли устья Скруна, а на исходе недели обогнули мыс и увидели Олбени.

Как заколотилось сердце Вана! Как он ликовал, что возвращается домой совсем здоровый, укрепивший свои силы во всех отношениях! С берега их заметили. Они увидели, как мальчишки помчались к дому губернатора. Ухнула пушка, на Капитолии подняли флаг, зазвонили колокола, люди со всех сторон сбегались к пристани, где уже собралась порядочная толпа.

— Вон отец, и мама тоже! — крикнул Ван, размахивая шляпой. — Ура!

Толпа подхватила его крик. Бом-бом-бом! — гудели колокола, и Скукум на носу каноэ отвечал им с честью.

Каноэ вытащили на берег, Ван обнял мать.

— Сынок, сыночек! Как ты хорошо выглядишь! — восклицала она. — Но почему ты не писал? Но слава Богу, ты вернулся! Как ты поздоровел! Сразу видно, что ипепекуану и оподельдок ты принимал аккуратно! Ипепекуана так хорошо помогает…

Рольфу с Куонебом был оказан самый радушный приём. Губернатор пожал им руки. И тут же раздался дружеский голос:

— А, малый, вот и ты! Подрос немножко, а так всё такой же.

Рольф обернулся и увидел долговязую, костлявую фигуру и добродушное лицо под шапкой седеющих волос. Сай Силванн! И тут же с удовольствием услышал, как кто-то назвал их старого знакомца «сенатор».

— Ага! — подтвердил Сай. — Бывает, что и на выборах большой промашки не делают. Повезло Олбени, а?

— Хо! — сказал Куонеб и потряс руку сенатора, но Скукум посмотрел на них с недоумением и грустью.

— Не забудьте, — сказал губернатор, обращаясь к Куонебу, Рольфу и сенатору, — мы ждём вас к обеду. В семь часов.

Тут Рольф пришёл в ужас. Обед! Манеры! Светские обычаи! Он поспешно отвёл Вана в сторону.

— Боюсь, у меня одежда неподходящая… И я не знаю, как себя вести.

— Это я вам покажу. Надо хорошенько умыться и побриться. А одежда не так уж и важна, была бы чистой. Придите точно к семи, и помните: все вам будут рады. Ну а всякие светские штучки — следите за мной и делайте то же.

И вот в семь часов по ступеням губернаторской резиденции среди других гостей поднялись высокий, стройный юноша, невозмутимо-спокойный индеец и золотистый пёс с острыми настороженными ушами.

Молодой адвокат, окружённый друзьями, на всякий случай ждал их у дверей. Высокий, румяный, он выглядел настоящим красавцем в щеголеватом мундире капитана американской армии. Как всё это было не похоже на уединение хижины над лесным озером!

Дворецкого, который попробовал было увести Скукума, от увечья спасло только своевременное вмешательство Куонеба и Вана, и, когда гости сели за стол, сей неукротимый четвероногий сын лесов устроился под стулом Куонеба и порыкивал всякий раз, когда обтянутая шёлковым чулком нога лакея переступала невидимую границу.

Говорил за столом главным образом молодой адвокат, хотя общество украшал своим присутствием чванный генерал. Раза два губернатор и его супруга обращались с вопросом к Рольфу, и бедняга, весь малиновый, вынужден был отвечать так, чтобы его слышали все. Впрочем, он знал, что хочет сказать, и умел вовремя замолчать, а потому выдержал это испытание с честью.

Пиршество, казалось, длилось много часов, бесчисленные яства сменяли одно другое, но потом произошло что-то непонятное. Хозяйка дома встала, а за ней все дамы, и удалилась во главе их в гостиную. Двери в столовую закрыли, и мужчины пересели поближе к губернатору.

Ван остался сидеть рядом с Рольфом. Он объяснил:

— Вот ещё один светский обычай, возникший по давно исчезнувшей причине. Лет сто назад на парадных обедах мужчины имели обыкновение напиваться мертвецки, так что слуги выносили их из-за стола. Дамы предпочитали этого не видеть и удалялись заранее, чтобы заодно и не стеснять мужчин. Сейчас напиваться пьяными в гостях считается верхом неприличия, но обычай сохраняется. Тем более что мужчины могут покурить, а дамы тем временем беседуют о своём, для нас неинтересном. Как видите, и это не так уж глупо!

Рольф от души с ним согласился. В присутствии дам за столом царила атмосфера слащавой учтивости, а разговор ограничивался весёлой болтовнёй Вана и его приятелей с бойкими барышнями, к которой присоединялся и галантный генерал. Но теперь беседа приобрела серьёзный оборот.

— Дольше мы терпеть не можем! — сказал губернатор, когда кто-то упомянул, как английский военный фрегат остановил американское торговое судно и насильственно забрал с него половину команды под предлогом, будто это переодетые английские дезертиры. — Три года таких бесчинств! Мы обязаны дать отпор, пусть даже это означает войну.

— Нью-Джерси решительно против войны, — заметил конгрессмен из этого штата.

— А Нью-Джерси всегда против всего, чего требует благо нации, сэр, — хриплым голосом объявил краснолицый толстый майор, имевший привычку добавлять «сэр» к каждой фразе.

— И Коннектикут тоже! — подхватил кто-то. — Ах, посмотрите на наше ничем не защищённое побережье и портовые города!

— Нью-Йорк рискует больше, — возразил губернатор. — Наши порты все на Гудзоне, а за спиной у нас Канада.

— К счастью, сэр, Пенсильвания, Мэриленд и Запад не забыли славного прошлого. Я одного прошу — возможности показать, на что мы способны, сэр! Я соскучился по запаху пороха.

— Насколько мне известно, президент Мэдисон заявил протест, и уже не первый, а через три месяца, вопреки настояниям Нью-Джерси и Коннектикута, пошлёт Великобритании ультиматум. Он полагает, что у англичан хватает дел по горло с Наполеоном и его союзниками, так что на войну они не рискнут.

— Я на это дело вот как смотрю, — сказал Сай Силванн. — Англичанам от всех наших протестов ни тепло ни холодно. А у нас каждый год по двадцать пять судов гибнет, потому что «дружеская держава» сняла с них в открытом море чуть не всю команду. По мне, лучше уж открытая война. Больше толку.

— Ваш дом и всё ваше имущество в трёхстах милях от побережья! Хорошо вам говорить! — огрызнулся житель Манхеттена.

— Что верно, то верно. Возле самой Канады!

Тут губернатор встал, они присоединились к дамам в гостиной, и беседа приняла другой оборот, утратив всякий интерес для тех, кого светский щебет оставлял равнодушным. Рольф и Куонеб теперь испытывали то же удовольствие, какое было уделом Скукума весь вечер.