Глава 11

В голову накатило волной жара, заставляя стрелять ещё быстрее.

Мы с Витькой переплюнул свою скорость заряжания раза в два. Уже пальцы ныли и горели, но прерываться было нельзя.

Вышку окружили и мы уже начали стрелять сверху вниз, стараясь сбить наседающих крыс.

— Ах вы серые твари! — ругался Шант, размахивая своей палкой почти как пропеллером вентилятора.

Здоровяк орудовал ей с поразительной лёгкостью сбивая грызунов с нашего угла вышки. Они скользили, падали и снова карабкались по опорам, желая добраться до нас. Землю покрыл ковер серых тел, копошащихся и визгливо орущих. Даже запах пошел от них неприятный. Кислятиной какой — то понесло, будто, давно нестиранной одеждой.

Пора было доставать что — нибудь потяжелее. Я снял привязанную бомбочку и вынул зажигалку, нажал на кнопку. Фитиль весело вспыхнул и я, размахнувшись, бросил снаряд в гущу тел. Облажался с первого раза. Суета излишняя и торопливость подвела, но бомбочка все равно упала неплохо. Она шлепнулась одной из крыс на спину, та подскочила от неожиданности, подбрасывая снаряд и тот громко взорвался, разбрасывая обломки железок, гвоздей и прочий металлический мусор, который мы с Витькой туда напихали. Тушки разбросало, окрашивая землю красным.

— Неплохо бахнуло! — рядом плюхнулся радостный Ролан, которого сменил Шант. — Есть ещё?

— Штук пять осталось. — пропыхтел я, выбивая перекосившийся патрон. — Витька, бросай давай! Чего тянешь?! — крысы уже приспособились и лезли по сваям к нам наверх.

Друг кивнул, доставая пакет, но Борис был быстрее.

— Ложись! — заорал он громко, метнув снаряд в кучу серых тел почти рядом с вышкой.

— Чё? — изумился Шант, а потом рухнул на железный настил от моего толчка. Хорошо, что он был железный, как и невысокие стенки.

Громыхнуло так, что ухо одно заложило. По дну вышки забарабанили осколки. Пока я пытался собрать глаза в кучу, лёжа на полу, мне на затылок шлепнулось что — то мягкое и тяжелое, но одновременно твердое. Через секунду оно завозилось, царапая кожу, и соскочило на пол, бешенно вереща. Повернув голову мы с крысой уставились друг на друга. Та долго ждать не стала. Загнанная в угол она оскалилась и прыгнула. Хорошо я винтовкой успел закрыться, отбрасывая зверюгу. Она упала в угол и тут же собралась, намереваясь кинуться вновь, как тяжеленный шест обрушился ей на голову с противным хрустом.

— Неплохо, — радостно заулыбался здоровяк Шант, отпинывая мертвую тушку с помоста вниз, — один — один, Птич. Мы теперь кровники с тобой.

— Хорошо бы, — пропыхтел я, нащупывая патрон в кармане и заряжая винтовку, — а то я так махать тяжёлыми предметами не умею ещё.

Он засмеялся, а потом побежал на помощь Ролану, который уже подумал и никак не мог справиться с серой лавиной.

— Гляди! Чего это они?! — заорал Витька, тыча пальцем в первую вышку.

Я присмотрелся и внутри все похолодело. Вышку уже и видно толком не было. Была целая гора копошащихся крысиных тел, лезущих наверх друг по другу. Защитники яростно отстреливались, но все реже. На моих глазах сразу несколько крыс прыгнули на мужика с шестом, повалив на настил и раздирая заживо.

— Конец им, похоже, — проговорил один из мужчин рядом, перезаряжая винтовку.

— Может, выберутся ещё… — с надеждой предположил Шант, замерев рядом.

С первой вышки полетело сразу несколько бомб. Их взрывы сбили крыс со столбов и защитных стенок, позволяя нам увидеть защитников, которых осталось всего ничего. Хорошо видно было долговязую фигуру, возвышающуюся над этим хаосом. Судя по взмахам рук, градоуправитель продолжал раздавать указания. Один из защитников по его указанию бросил бомбу прямо под столбы снова полетела бомба. Оглушительно грохнуло, расшвыривая крыс кровавыми отметками, с вышки светился трос, по которому принялись скользить вниз защитники.

— Что они делают?! — возопил один из городских. — С ума посходили?! Куда они, черти их дери?!

Если бы не атакующие нас крысы все бы точно поприлипали к защитному борту, чтобы посмотреть, но резкий окрик нашего усача мгновенно всех убедил остаться на местах и продолжать бой.

— Пробуют прорваться, — сказал Борис, напряжённо всматриваясь в группу из пяти человек, яростно отмахивающуюся и отстреливающуюся. — Они к нам двигаются! Нужно помочь. Кто со мной?!

Мы с Витькой переглянулись и шагнули вперёд. Рядом со мной встал Шант.

— Нет, мальцы, вас не возьму, — улыбаясь, покачал головой Борис и выбрал нескольких из своих.

Они кинули пару бомб вниз, а потом принялись по тросу спускаться вниз.

— Эх, не удалось погеройствовать! — в сердцах воскликнул Шант, осматривая столбы на наличие крыс.

Мы в это время стреляли из винтовок на максимальной скорости, прикрывая мужиков, которые плотной группой пробивались к спасающимся. Этот прорыв был на грани. Они поровну разделили обязанности. Половина стреляла, а половина работала ножами, уничтожая крыс. Вскоре они вышли за пределы дальности нашего оружия. Оставалось только смотреть на них, продолжая отбиваться от крыс.


Кругом стояла вонь от горючего вещества, а ещё сильно пахло кровью, железом и крысами. Весь наш настил был в крови и мы все, казалось, были в ней вымазаны, но я так устал, что сил не было даже обратить на это внимание.

После того, как вернулся искусанный объединенный отряд, потерявший двух человек из сопровождающих Янеца, все завертелось с новой силой. Спустя минут пятнадцать после их возвращения пала вторая вышка. Последний оставшийся в живых поджёг несколько бомб, кинув их в ящик с патронами. Рвануло так, что вышку разнесло в клочья и мы остались одни.

Я к тому моменту уже не чувствовал пальцев, продолжая заряжать, обжигаясь о раскалённый металл и стрелять. Снова и снова. Монотонная работа. На свою винтовку я уже даже не смотрел, руки все делали сами. Мы даже не заметили как здоровенная, упущенная мужиками с шестами крыса, прыгнула на одного из них, вцепляясь в шею и перекусив, похоже, артерию. Кровь хлестала фонтаном, обдав нас всех. Прибил тварь Борис. Они с градоуправителем, казалось, были повсюду, но особенно выделялся первый. Он делал несколько дел одновременно и при этом успевал ещё командовать, подбадривая защитников. Пару раз и к нам подходил, но я его толком не слышал.

— О, больше из нор не лезут! — воскликнул глазастый Витька, которого пошатывало от усталости, — Этих, значит, добить осталось.

Легко сказать. Добивание проходило несколько часов. Крысы, после смерти последнего крысиного короля, ломанулись в разные стороны. Одни к норам, а другие в город. За последними и началась охота. Не зря поговорка есть про крысу загнанную в угол. Мы в ее правдивости убедились на собственной шкуре.

Твари прятались по всем щелям и углам какие могли найти. Не нашедшие себе убежище, лезли в дома. Тут и там жители пытались отбиться от этой напасти. Мы, как имеющие оружие, бегали по всему городку, помогая обороняющимся и отстреливая эту погань. Под конец твари совсем обезумели, начав кидаться на все что шевелится и совершенно не обращая внимания на раны. Одна такая обезумевшая крыса чуть Шанта не порвала.

Мы с ним забежали в один из домиков, откуда доносились вопли. Успели в последний момент. Шант в полете сбил эту дрянь, прыгнувшую на женщину и зазевался, думая, что оглушил или убил, так как удар по силе вышел изрядным, но не тут то было. Крыса, ударившись об пол, тут же прыгнула на приятеля. Я вовремя выстрелить успел. Долетела уже подыхающая.

Наконец, в нашем районе, судя по наступившей тишине, в которой было слышно негромкую ругань местных, больше было делать нечего и мы, встретившись с Витькой и Роланом, бывшим у него в напарниках, потащились к дому местной администрации. Нам на него Янец указал, когда зачистка началась. Там нас встретили какие — то женщины, а потом я уже ничего, почти, не помню. Помню только как осмотрели нас на предмет ранений и отпустили. Прислонились мы с парнями к стеночке дух перевести да так и вырубились. Я несколько раз только глаза открывал, просыпаясь от беготни вокруг, а потом засыпал снова.

— Эй, герои, просыпайтесь, давайте — меня кто — то потряс за плечо.

Нехотя разлепив веки, я уставился на улыбающегося градоуправителя: — Дядька Янец, дай поспать, а? — пробурчал сквозь остатки сна, а потом до меня дошло что я ляпнул. Сон как рукой сняло.

Рядом фыркнули и расхохотались по — женски мелодично.

— Парень, ты уважение — то имей, — буркнул рядом стоящий охранник градоуправителя, нахмурившись и всем своим видом демонстрируя осуждение моей фамильярностью.

— А и пусть, — махнул рукой долговязый, вдруг улыбнувшись, — я не против. Заслужил.

На охранника было больно смотреть. Он замер вначале удивлённо, а потом выразил мимикой лица такую гамму чувств, будто, у него только что мир перевернулся с ног на голову.

— Пошли, ребята, — позвал Янец, распрямляясь, — помоетесь, да поедим. Я голодный как вся стая этих крыс. Если не поторопитесь, сам вас съем.

Лишиться еды было бы сродни самоубийству, потому весь наш квартет моментально оказался на ногах, а Шант даже приплясывал от нетерпения. Здоровяк давно уже проголодался и мечтал съесть хоть что — нибудь. Даже прикидывал каковы на вкус могут быть крысы, пока мы бегали по улицам их вылавливая.

Отправились в стоящий неподалеку большой дом. Как объяснил по дороге Янец, здание администрации не предназначено для промывки и обеда. Сугубо рабочее оно. Зато в этом доме имелось все потребное. Там мы и встретили наш отряд. Поредевший слегка. На зачистке города двоих покусали и теперь они в местном лазарете отлежмваются.

Отмылись мы в небольшой душевой, переоделись в выданные шмотки и вслед за Янецом потащились в столовую. Все это время, пока мы приводили себя в порядок дядька Янец, как он разрешил мне себя называть, засыпал меня вопросами. Спрашивал про все, причем в разнобой. То про жизнь мою в поселке спросит, то про винтовки. Всю голову задурил, но я тоже не стеснялся и задавал вопросы в ответ, получая на них очень обстоятельные ответы. Мне, если честно, даже есть уже не так сильно хотелось. Градоуправитель был настоящим кладезем информации, которую я бы не достал нигде.

— Ну ладно, ладно успеем мы поговорить с тобой, — улыбнулся он мне, открывая перед нами широкую дверь.

В нос ворвался запах еды. Нас уже ждали за столом все остальные выжившие бойцы. Нам замахали руками, приглашая присоединяться.

— А как же остальные горожане? — спросил я градоупровителя, оглядывая этот пир.

— Они разберутся с последствиями без нас. Указания я уже раздал. Садитесь.

Когда мы расселись по своим импровизированным стульям, сделанным из каких — то коробок и прочих подручных вещей, Янец поднялся со своего места, подняв стакан:

— Помянем, — сухо проговорил он.

Все разговоры тут же смолкли, погружая комнату в тишину. Помолчали.

— Они ушли, защищая других. Пусть успокоятся с миром, — добавил градоуправитель.

Все выпили. Я тоже поднес свой стакан к носу. В моем стакане оказался простой отвар. Ну и хорошо.

— Праздновать послезавтра будем, — продолжил говорить Янец, дождавшись, когда все рассядутся по своим местам. Он посмотрел на Бориса: — Вы тоже обязательно должны быть на празднике. Мы, ведь, теперь не просто соседи, а, можно, сказать одна семья. Вы пришли нам на помощь тогда, когда нам больше всего это было нужно. Спасибо.

— Да чего уж, — слегка замялся наш усач, — разве можно товарищей в беде бросить?

— Кабы все так думали, — покачал головой Янец и добавил, — все бы в мире жили.

Дальше все молчали, стуча ложками о свои миски. Я раздумывал о сказанном.

Верно дядька говорит. Все это дурацкие склоки и делёжка, они только разобщают человечество. Мало того, что загнали себя под землю, так, ведь, продолжаем собачиться. В памяти всплыли картины увиденного и я прижмурился, отгоняя от себя образы разрушений. Слишком яркие они были, слишком болезненно впивались в нутро, раздирая его осколками прошлого.

Расправились с едой практически в молчании, только Борис с градоуправителем обсуждали что — то тихо.

После еды отправились отдать дань уважения погибшим. Тела уже завернули в погребальные ткани и подготовили все для захоронения. Янец сказал несколько слов и обряд начался.

— Ждём вас на празднике, мелкота, — улыбнулся Шант, стукнув кулаком мне в плечо. — Невздумвйте не прийти.

— Обязательно придем, — заверил его Витька, поудобнее перевешивая ружье.

Мы тепло распрощались с провожающими и потянулись в свою деревню. Устали очень, потому последние метры пути давались нам совсем тяжело. На посту охраны мы изрядного шороху навели. Почтовые аж попрятались вначале. Оказалось, что ждали они нас только завтра.

— Раньше управились, — коротко ответил Борис на посыпавшиеся вопросы.

Мы отправились сразу в свой домик. Хоть руки у меня и чесались применить новые знания, но я слишком устал. Даже голова разболелась от количества информации. Оно же как получилось. Ответы Янеца служили, своего рода, ключами, открывающими в моей голове целые пласты информации. Ее было столько, что я даже в пространстве начал теряться. Хорошо, что это было за едой и моего состояния никто не заметил. Потому, сейчас требовалось все это переварить. Я уже давно убедился, что для этого нет ничего лучше чем сон. Во сне оно само как — то по полочкам расставлялось, как книжки в библиотеке у тети Насти.

Утром я продрал глаза, глянул на спящего Витьку и аккуратно, чтобы его не разбудить, пошел умываться. Странные были ощущения у меня. Вроде как, я это не я. Мысли в голове бродили слишком взрослые что — ли. Пока приводил себя в порядок, вдруг, понял, что Птича, ещё вчера с волнением смотревшегося в небольшой осколок зеркала, больше нет. Внешность та же, а вот взгляд совсем другой. Поморщившись, отмахнулся от новой версии себя и пошел Витька будить.

— Вставай, давай, лежебока, — легонько толкнул ногой ворочающегося друга, — завтрак проспишь.

— Так тренировка ещё, — пробурчал голос из под одеяла.

— Отменил вчера Борис. Не помнишь что — ли? И так вчера натренировались на неделю вперёд.

— А, точно. Да хватит меня толкать! Встаю! — он выполз из под одеяла, сверкая здоровенным синячищем от приклада на плече.

Деревня встретила нас странно. Взгляды стали более опасливыми. Поначалу я на это внимание не обратил, потом уже Витька заметил и мне сказал.

В столовой завтракали несколько из наших, к которым мы и плюхнулись за стол, пожав перед этим руки. Забавно, наверное, слышать слово наши. По — идее, нашими должны быть такие же малолетки, сидящие сейчас за другим столом, только жизнь по другому все повернула.

— Привет, бродяги, — весело подмигнул нам самый молодой из отряда. — Чем заняться планируете? Выходной все же.

— Я в мастерскую. Надо проверить кое — что, — ответил, перекатывая во рту горячий комок каши. — Нужно попробовать некоторые проблемы нашего оружия исправить. — это на самом деле был просто предлог. Заняться я там хотел уж точно не этим примитивным оружием.

— Я с ним пойду.

— Кто бы сомневался, — покачал головой спрашивающий. — Дай вам волю вы в мастерской поселитесь.

Очевидное мы отрицать не стали. Доели и пошли себе экспериментировать. Так и просидели до самого вечера. Выгнал нас оттуда Борис, явившийся под вечер.

— На совете сидели, решали кому идти, а кому не идти на праздник, — поморщился он, отвечая на невысказанных вопрос. — Все недоверие у них какое — то, сомнения. Никогда им в жизни не понять, что те, кто спину друг другу прикрывали не будут нож из подтишка вонзать. Открыто могут, но не так. Вы к празднику подготовились? — перевел тему он.

— А чего к нему готовиться? — удивлённо спросил его Витёк, — оденемся, да пойдем.

— Эх вы, «оденемся да пойдем», — передразнил он нас. — На вас люди смотреть будут. Надо выглядеть соответствующе.

— Чтобы соответствующе выглядеть, нужно это вот самое иметь, а у нас нет ничего, — пожал плечами я, шествуя за ними позади.

Борис замялся. Видимо, об этом он не подумал.

— В любом случае, скумекали мы для вас кое — что, — продолжил он, наконец, — дома у вас лежат свёртки. Наденете завтра.

— Свёртки надевать? — не удержался я от шпильки за что заработал лёгкий подзатыльник.

— О-о, спасибо! — воскликнул Витёк и собрался было припустить к дому.

— Сначала ужин!

Дома Витька радовался как ребенок. Новенький костюмчик был и вправду неплох.

Загрузка...