Росток

Глава 12

Утром из деревни вышла делегация. В ней были все участвовавшие в защите города и почти вся наша деревня. Охрану вначале хотели оставить, но потом передумали. Праздники такого размаха у таких как мы раз в жизни бывают, потому у совета рука не поднялась оставлять кого — то на охране. Спрятали только все ценное. Глупо? Может и глупо, но попробуйте все же понять нас.

Это приглашение на праздник от городских давало надежду на то, что деревне не придется больше кочевать, остерегаясь контактов с людьми.

— Это хорошо, что мы старались жить как люди. Где — то недоедали, но поддерживали уровень жизни, чтобы не оскотиниться, не превращаться в мутантов — настоящих отверженных. Вот что у человека есть самое главное? — спросил он нас с Витькой, шествующих рядом и внимательно слушающих.

— Сила? — предположил мой друг.

— Нет, — покачал головой усач и добавил печально, — гордость в любых условиях оставаться человеком. Всегда и везде. При любых обстоятельствах. Только это отделяет нас от животных. Казалось бы, поэкономь светильники. Можно же и без света, чтобы брюхо набить посытнее, — продолжил он, — а потом можно и еду не варить, а так жевать. Еда и еда в конце концов. Можно не работать еще. Меньше двигаешься, меньше есть хочется. А потом заметить не успеешь как превратишься в животное, живущее на инстинктах. Понимаете о чем я?

— Угу, — хором протянули мы, раздумывая над словами старшего товарища. Судя по молчанию, задумались об этом все вокруг, кто слышал разговор.

Знакомыми переходами и тоннелями выбрались в огромную пещеру, где нас уже ждали пара человек. Один из охранников Янеца и мужчина со знакомым лицом. Похоже, он был на нашей вышке во время боя.

Они тепло нас поприветствовали и мы уже вместе отправились дальше по знакомому маршруту.

Ещё издали заметили как городок весь переливается праздничной иллюминацией, включенной по такому важному случаю. Улицы чистые, как — будто, боя не было совсем.

— Мы решили столы накрыть прямо на улице. Чего в домах сидеть. Да и места больше, — сообщил нам мужчина — сопровождающий. — Идите сейчас прямо по улице там и увидите все. Хотя, вы и так знаете что у нас где, — он подмигнул.

На наших деревенских было забавно смотреть. Притихшие, они жались друг к другу, рассматривая незнакомые места и щурясь от обилия света. В деревне у нас тоже было светло, но не так.

Мы пришли как раз к началу веселья. На импровизированной площади были расставлены столы, на которые выносили всякую снедь. На небольшом помосте была даже парочка музыкантов, настраивающий свои нехитрые инструменты. Недалеко от столов местные организовали какие — то развлечения и конкурсы, весело проводя время.

Нас с Витьком тут же перехватил Шант и утащил знакомить со своими ребятами. Праздник начался. Мы перемещались по городу, участвовали в играх, сидели за столами. Местные ребята не давали нам заскучать.

— О-ох моя голова-а, — простонал Витька, ворочаясь на своем матрасе, — сдохну сейчас. — Не стони и так тошно, — прохрипел я, накрывая голову подушкой, — знал бы, не пил бы эту бурду вчера. — Да — да, рассказывай, — всхрюкнул друг, — тебя было вчера не остановить, — он приподнялся и заглянул в ведро, стоящее неподалеку, — о, вода ещё осталась. — зачерпнул в кружку и жадно припал к ней, проливая живительную влагу. — Сволочуга, мне оставь, — выдернул у него кружку, скрежетнув ей по зубам Витьки, и присосался сам. — Вот ты гадина! — воскликнул тот, сморщившись.

Кое — как одевшись, мы вывалились из своего домика и потопали в столовую. Там и встретили остальной хмурый отряд во главе с Борисом. Обменявшись колкостями, приступили к еде, которая хоть немного, но вернула силы и желание жить. Тем более они нужны были, ведь я планировал сегодня отправиться в мастерскую, доделывать свою новую игрушку, над которой он корпел последний месяц.

За работой день пролетел очень быстро.

— Ты доделал уже свою штуковину? — спросил вечером Витька.

После ужина мы развалились на лавке возле своего домика, обозревая засыпающую деревню. Точнее, обозревал ее Витька, а вот меня донимали видения, участившиеся в последнее время. Сидели мы под землёй, но виделось мне почему — то вечернее небо, проклевывающиеся на небосводе белые точки звёзд и зелёная травка под ногами. Ужасное и завораживающее зрелище. Впервые, когда я увидел подобное, то чуть не рехнулся. Одно дело видеть картинки прошлого, и совсем другое находиться в нем, потому и ужас захлестывал первые разы. Мозг, привыкший жить под землёй в вечной серости, отказывался воспринимать происходящее, но все эти виды были настолько захватывающими, настолько интересными, что душа пела и преисполнялась благоговением. Я очень желал, чтобы эти видения не заканчивались.

Потом, когда к этим картинкам немного привык, пришла тоска. Тянущее чувство внутри разливалось, вызывая отторжение реальности, в которой мы все жили. Видения манили, но я понимал, что в том мире нам уже не жить никогда. Мы и дальше будут существовать как крысы, забившиеся в свои норы. Никчемные огрызки, просравшие свой мир и свою жизнь.

— Доделал, — я неохотно отвлекся от созерцания благостной картинки. — Завтра последний тест и буду Борису показывать. — Что — то ты хмурый какой — то, — Витька посмотрел на него испытующе, — все нормально?

Просыпалась в нем иногда какая — то сверх чувствительность. Вот и сейчас он моментально понял, что творилось у меня на душе..

Вдруг, очень захотелось рассказать все Витьке. Рвалось это все из так, что не удержать. Удержал, почти…

— Вить, как думаешь, каково это было жить в нормальном мире? — Нормальном это каком? — спросил тот, созерцая серую мглу, накрывшую деревню, когда отключили часть фонарей. — На поверхности, — уточнил я.. — Какой смысл об этом думать, дружище? — спросил его Витька, прищурившись. — Мы живём здесь и сейчас. — А вот если просто предположить? — не сдавался я, желая вытянуть из него ответ. — Если предположить, то хорошо, наверное. Лучше чем мы сейчас живём, — он вздохнул и поерзал на лавке. Витька был реалистом и говорить о всяких фантазиях не очень любил, — я в библиотеке читал про то, как там оно раньше было. На поверхности. Трава зелёная, растет все хорошо. звезда, забыл как ее называли, светит и греет. Занимательно, но даже представить себе это не могу. Я родился под землёй, вырос под землёй и умру здесь, — он тяжело вздохнул, — зачем думать о несбыточном? Только душу бередить. — А как не думать? Ты вот знаешь, что там сейчас на поверхности? Вдруг там жить уже можно, а мы сидим тут под землёй? — Думаешь, не проверяет никто как там? — флегматично спросил он в ответ. — Уж наверняка умники есть, которые так же как и ты интересовались, ходили. Было бы можно, уже жили бы там наверху. — До поверхности много километров. — я вздохнул, — я сильно сомневаюсь, что кто — то туда ходил. Дышать — то нечем. — Твоя правда, — кивнул Витька, зевая, — но тогда что это меняет? Ни — чё — го, — по слогам припечатал он, — не могут туда добраться, значит и узнать ничего мы не узнаем. — А если бы была возможность. Скажем, аппарат для дыхания сделать и пойти. Ты бы пошел?

Тот задумался на несколько мгновений, а потом отрицательно покачал головой: — Нет, не пошёл бы. У меня семья. Мне о младших заботиться надо и вообще. Пошли уже спать, — он встал с лавки, потягиваясь и протяжно зевая с поскуливающими нотками.

Вдруг вдалеке, где — то слева хрустнуло странно так с металлическим скрежетом, а потом один из домиков в центре деревни взорвался, превращаясь в огненный шар.

Отряд двигался уже третий день с перерывами на сон, бесшумным тенями скользя в бесконечных ходах и пещерах, соединяющих города. Прерывались только на сон и еду. Мико — командир отряда опустошителей, взглянул на часы и скомандовал короткий привал. Они были уже рядом с целью.

— Шинт, ко мне, — скрежетнул его голос сквозь решетку системы циркуляции воздуха.

Шинт, его заместитель, тут же оказался рядом. Его лицо было скрыто ужасающей маской, но поведение выдавало нетерпение и предвкушение.

— Действуем как обычно, — продолжил Мико. — Сортировку проведем после. Передай всем, чтобы были осторожны. Сказали, что у них есть оружие. — Так точно, — Шинт, ударил кулаком в бронированную грудь и отправился выполнять приказ.

Его отряд насчитывал пятнадцать человек. Пятнадцать отборных головорезов, взрощенных башней, не знающих ни страха, ни жалости.

— Выдвигаемся. Привал окончен, — прозвучала команда и они вновь устремились к целям.

Обнаружив нужную пещеру, отряд разделился на три группы, занимая нужные позиции.

— Командир, союзники докладывают, что они уже в городе, — доложил ему связист по внутренней связи. — Пусть действуют, а у нас своя задача. Руди, начинай.

Один из солдат кивнул и поднялся, взваливая на плечо странную, громоздкую штуку, выглядящую как большая коробка с четырьмя направляющими, выходящими из нее. Пощелкав реле, он отчитался:

— Готов. — Выстрел

Штука загудела, набирая заряд, а потом выплюнула его. Домишко в центре деревни превратился в огненный всполох от такой мощи.

— Работаем.

Ещё один выстрел снес здание, похожее на казарму с плацем. Хватит. Мико дал команду и его Пумы побежали в деревню. От взрывов из домов начали выбегать люди и тут же падали, убитые короткими выстрелами. Отряд работал молниеносно, зачищая деревню от жителей. В живых оставались только дети.

Шинт открыл одну из дверей, пропуская внутрь подчиненного, но тот отлетел, получив заряд в грудь. Броня спасла, но приложило его неслабо. То тут, то там начали звучать ответные выстрелы, завязался бой.

— Привет, Мико, — рядом с командиром скользнула тень, поздоровавшаяся женским голосом. — Привет, Настя, — ответил ей командир, поежившись от внезапного появления. — Вон там, видишь, вход в пещеру? Пошли туда ребят. Там двое мальчишек. Их нужно взять живыми и здоровыми. Понял? — Выполняю, — отчеканил Мико и подал знак рукой стоящей рядом тройке. — В городе кто? — В городе Крокодилы. — Отлично. Значит, скоро все закончится.

Мы с Витькой добежали к пещере и спрятались в небольшой канаве, обозревая сумасшествие, которое сейчас происходило. Было понятно, что на нас напали, но кто и зачем? Городские, может быть?

— Черт, черт! Погнали в пещеру, Витек! — позвал я его и бросился перебежками к входу, краем глаз отмечая скользящие по деревне тени, убивающие всех.

Надо отдать Витьке должное, вопросов он не задавал, а молча бежал сзади, сжимая кулаки.

— Мы зачем бежим?! — спросил он, когда мы, наконец, заскочили в нашу мастерскую. — Надо возвращаться моим помогать! — За пушкой, Витька! Хватай батареи на столе!

Тот рванул к столу, собирая слегка светящиеся прямоугольники, которые я клепал последние несколько дней, на а я вытащил из тисков свое творение. Тяжелая бандура удобно легла в руки. Я нажал кнопку накопления заряда и оружие засветилось синими всполохами, пропуская через себя энергию.

— Не рванет?! — спросил друг, пока мы бежали назад.

— Не знаю! А у нас выбор есть?

У самого выхода мы почти столкнулись с тремя фигурами в плащах и масках с красными, светящимися глазищами. Они, увидев нас, быстро начали приближаться, ну а я, ая нажал на спуск. Со свистящим звуком пушка разрядилась, выбрасывая из ствола синий мерцающий снаряд. Он моментально пролетел разделяющее нас расстояние и ударил впереди бегущего в грудь, прожигая огромную дыру, а потом взорвавшись синей вспышкой. Мужчина с дырой в груди упал как подкошенный, а остальные выскочили из пещеры, опаленные взрывом. Они истошно орали от боли так, что нам с Витькой стало не по себе.

— Это что ещё такое?! — подскочил Мико, когда свод пещеры осветила синяя вспышка, затем последовал хлопок и его люди выбежали оттуда, крича от боли. — Отряд! Опасность у пещер. Срочно проверить! Внутрь не лезть! — затем он повернулся к Анастасии, злобно шипя. — Это что такое?! Откуда тут такое оружие?!

— Не ори, — махнула рукой та, — деревню зачистили уже? — и дождавшись медленного кивка продолжила. — Детей всех сюда пусть сгонят. Посмотрим, кто там у нас такой ретивый. Хотя, я догадываюсь.

Мы с Витькой засели в тоннеле и ждали нападающих, но их все не было. Только постреливали в сторону входа, не давая нам высунуться.

Время шло и Витек нервничал все сильнее. Его можно было понять, потому что бой в деревне стих и он сильно волновался за родных.

— Прорываться надо, — шепнул он мне, перехватывая ружье, которое захватил из мастерской.

— Давай попробуем, — я шумно выдохнул, как перед прыжком в воду, прекрасно понимая, что дальше сидеть нет никакого толка.

Высунувшись, я пальнул в сторону входа из своего оружия, а потом еще раз чуть подальше и мы побежали. Витька первый выкатился из пещеры и прыгнул в канаву рядом. Несколько очередей в него не попали только чудом. Я успел заметить откуда стреляли, пальнул туда и прыгнул следом.

— А ну прекратили огонь! Все! — раздался знакомый женский голос. — Птич, Виктор, на вашем месте я бы нас послушалась.

— А если нет?! — крикнул я в ответ, ощущая как мурашки побежали по спине. Я узнал эти интонации.

— Если нет, мы убьем всех детей. Так что выбора у вас нет.

Я выглянул и увидел как напавшие на нас вывели детей деревни и поставили рядком, встав за их спинами. Там, кажется, были и Витькины. Тот это тоже заметил и затравленно на меня посмотрел. Что мне оставалось делать? Ничего. Я медленно поднялся, обозревая сожженную деревню и трупы жителей.

— Пушку теперь свою кинь вперед, — скомандовал мне мужчина, пока я искал глазами Анастасию.

— Нельзя, — сухо ответил я.

— Это почему?!

— Взорваться может. Подойди и возьми сам.

Женщину я нашел и уставился на нее, пытаясь понять для себя, зачем она примкнул к этим убийцам.

— Делай как он говорит, — сказала женщина и бойцу ничего не оставалось как подойти ко мне и выдернуть оружие из рук. Следом я получил сильный удар в живот, заставивший меня скрючиться в попытках вдохнуть.

— Это тебе за наших, — прошипел мужик, — убил бы тебя, тварь.

— Пошел ты, — прохрипел я в ответ. Тот снова замахнулся, но был остановлен командным окриком. — вперёд вышел из рослый командир в устрашающей маске. — Сковать всех по двое. Этих, — он ткнул пальцем в нас, — сковать по отдельности. Шевелитесь, городишко уже почти зачистили.

Нас собрали всех вместе, сковали наручниками с цепью по двое и повели. Наручники были не простые, а с какими- то индикаторами. Предполагаю, что система защиты от взлома. Покидая деревню, я услышал взрыв в нашей пещере. Сломали нашу машину.

Так мы и потопали колонной в неизвестность. Спустя, примерно, полчаса пути со мной поравнялся командир отряда. Его можно было отличить по двум красным полосам на капюшоне, укрывающем голову.

— Оружие ты сделал? — спросил он в лоб.

Наверное, стоит ему сказать правду. Так хотя бы я не поставлю Витька, на которого и так лег груз потери родных.

— Я сделал, — ответил не теясь, смотря в красные буркала маски, — а что?

— Сам делал или помогал кому? — здоровяк не обратил внимание на мой вопрос.

— Сам.

— Если ты мне соврал, парень, пощады не жди.

Я только хмыкнул на такое заявление. Все равно что висельнику плахой угрожать.

Мы шли долго. Тоннели петляли один за другим. Старые, заброшенные. Пару раз мы проходили мимо брошенных деревень. Разоренных очень давно. Несколько раз выходили в такие месте, где кислорода почти не было и нас заставляли бежать, чтобы преодолеть их как можно скорее. Примерно через три часа разрешили перевести дух и выпить немного воды. Нам взрослым было тяжело, а детям помладше невыносимо. После недолгого отдыха снова в путь. Нас умудрялись вести так, что мы никому не попадались на глаза, не выходили ни на один город или живое поселение. Это значило только то, что этот отряд знал все маршруты и прекрасно ориентировался в тоннелях.

К вечеру, как мне показалось, мы остановились в небольшой пещере на ночёвку. Бойцы просто раскатами тонкие коврики на камнях, ну а для нас выделили один большой. Оглядываясь, я только сейчас обратил внимание, что Анастасии с нами не было. За всей кутерьмой я как — то упустил ее из виду.