Росток

Глава 8

Когда меня с утра пораньше вызвала к себе Настя, я предполагал что угодно, но никак не ожидал такой подставы. Совет большинством голосов вынес решение о том, что мне запрещается создавать какие — либо вещи без одобрения всех членов совета. Вот так закончились мои потуги улучшить жизнь в деревне, даже не успев толком начаться. Было обидно, очень.

— Мы с Борисом были против, — грустно улыбнулась Настя, — но нас меньшинство. Сделали, что могли. Борис до сих пор рвет и мечет.

Надо думать. Развитие вдохнуло в него жизнь, выведя из спячки. Он раньше только шахтерами занимался, да добычей, а тут все новое. Тем более оружие это то, что усачу нашему хорошо знакомо. Родная стихия, а они взяли и вот так. Трусы.

— Учиться — то мне можно продолжать? — грустно спросил я, чувствуя как накатила апатия. Хотелось просто сесть и ничего не делать.

— Можно, конечно, — кивнула она, — и тебе и твоему другу. Этого они не запретят. — Анастасия слегка изменилась в лице, сверкнув глазами, но быстро с собой справилась, снова вернув на лицо мягкую улыбку.

Дядя Том тоже был с ними. Я на него рассчитывал, а он испугался, значит… Было неприятно и гадко на душе. В расстроенных чувствах я дошел до мастерской, отработал, перебросившись всего парой слов с Витькой.

— Что произошло сегодня? Ты чего такой подавленный? — насел он на меня, когда мы дошли до дома после ужина.

— Свернули нашу с тобой работу. Разрешили доделать уже винтовки те, которые есть и все. Не нужны им технологии для деревни. Устраивает их в дерьме жить, — я со злости пнул ногой в стенку. — Ссыкуны.

Витька сжал кулаки до хруста: — Не думал я, что они так поступят. Что делать будем? Только жить нормально начал…

— Им разные материалы все равно нужны будут, — я уселся на пол, — так что работа у нас будет. Горючую смесь никто не знает как делать кроме нас. Так что мы все равно полезны. — думать о таком не хотелось, но приходилось так как забрав у нас работу, фактически, перевели в обычные жители с обычной пайкой.

— Опять же, мы всегда можем помогать Борису, — кивнул Витька. — Мне хоть и радостно, что при своих остались, но очень обидно, что дальше не можем изобретать, — он уставился мне в глаза, а потом уголки его губ поползли в стороны, — или можем? Ты, ведь, уже решил все, да?

Сегодня я злился пол дня, а остальные пол дня думал что мне делать и, в итоге, пришел к тому, что буду работать над своими поделками скрытно. За нами наверняка будут приглядывать, но мы постараемся аккуратно.

— Решил, — заговорщически улыбнулся я другу. — Будем делать дальше, но уже совершенно другое.

— Это как это? — недоуменно спросил Витька.

— Раз деревня в нас не нуждается, то мы теперь сами по себе и вольны делать все, что хотим. — описать свой план не заняло много времени и ещё весело было наблюдать за лицом Витьки.

Утром после тренировки, на которую мы пришли как ни в чем не бывало, нас пригласил к себе Борис. Поздоровавшись, он по очереди посмотрел в наши глаза, пытаясь, наверное, прочитать о чем мы думаем, а после заковыристо выматерился. Такое он позволял себе впервые, что говорило о том, что усач был в расстроенных чувствах.

— Пацаны, простите, ничего поделать не смог. Эти тупицы уперлись рогом и ни в какую, но у меня к вам есть просьба. — он кашлянул и продолжил, — я прошу, чтобы вы продолжили свою работу.

— Каким образом? — спросил его я. — Кто нам позволит или втихую?

— Втихую, — кивнул Борис, — все равно мои люди на охране. Они не будут вас замечать, а если хотите, я заберу вас в шахтеры.

— Зачем? — хором спросили мы, вылупившись на него.

— Не догадываетесь? — хитро спросил он и расхохотался, — там будете работать и никто об этом не догадается. Есть пара ходов, о которых никто не знает кроме нас.

— А что мы дяде Тому скажем? — спросил я, почесав нос. Предложение было очень заманчивым, но Том со своими светильниками с нас не слезет.

— Тут я ничего не могу поделать, — развел руками Борис, — придумайте что — то сами. Вы можете совмещать две работы и никто этого не запретит. Более того, — он посмотрел на Витьку, — сами знаете, что шахтерам выделяют паек чуть побольше.

На этом месте Витька аж напрягся. Было видно, что он уже согласен и думает как совместить два дела.

— Мы без инструментов никак, — пожал плечами я, озвучив самый главный минус этой идеи.

— Тех, что я притащил мало?

— Конечно, мало. Целую мастерскую с нуля собрать надо. Том же с нами явно делиться не станет.

— Я возьму это на себя, — улыбнулся усач, — знал, что ты спросишь. В городе все достану. Делайте пока то, что можете сделать без них. И решите вопрос с Томом.

— Договорились, — мы пожали руки и отправились на свою работу.

Борис проводил взглядом мальчуганов и вызвал к себе заместителя. В комнату зашел высокий, поджарый мужчина, движениями похожий на хищника.

— Проследить за обоими. Если возникнут неприятности от деревенских, пресечь. — лязгнул Борис, сверля его взглядом, — Следите, чтобы они привлекали как можно меньше внимания. Не стесняйтесь подсказать, если что. Понятно?

— Так точно, — безэмоционально ответил заместитель.

— Как образец?

— Есть недоработки, но, учитывая возраст и отсутствие опыта, выше всяких похвал, — впервые на лице вошедшего проскользнула тень улыбки, — навеска вещества в гильзе большая.

— Подскажи им. Только аккуратно.

— Выполню.

— Дядя Том, можно спросить? — мальчишки, выполнив норму в рекордно короткие сроки, стояли перед начальником мастерской, переминаясь с ноги на ногу.

— Чего хотели? — отвлекся мужчина от изучения полученного расплава.

— Если мы будем выполнять норму быстро, можно мы будем у дяди Бориса в шахте помогать?

Том крякнул и с удивлением повернулся к пацанам: — Зачем вам нужна эта тяжеленная работа понять не могу?

— Ну, мы, вроде как, теперь не делаем всякие штуки, — Птич совершенно по-детски шмыгнул носом, — хотим заняться чем — то еще полезным. Одно и тоже скучно собирать, а с шахтерами интересно.

— Ага, — поддакнул Витек, потерев пяткой нового башмака землю. Эту пару ему где — то достал Борис и торжественно вручил. Старые — то у него сплошь дырявые были, — а там мы на подхвате поможем.

«Понятное дело, что мальчуган не хотел лишаться пайка, но вот зачем Птичу это надо? За компанию?» — Том задумался смотря в его честные глазенки, а потом просто махнул мысленно рукой. Успевают тут работать и ладно.

— Хорошо. Норму вы знаете, так что работайте.

Выйдя из мастерской, мальчишки хлопнули друг друга по ладоням, выражая радость от маленькой победы.

— Не думал, что будет так легко, — покачал головой Птич.

— Дядьке Тому главное, чтобы норму выполняли, а там хоть трава не расти, — пожал плечами Витька, осмотревшись перед этим, не слушает ли кто. — Так что в успехе я не сомневался. С чего начать планируешь?

— Дома расскажу.

Ночью мне снилось это красное свечение, оно обволакивало меня и покачивало. Было тепло и уютно. Всю неделю у меня не выходили из головы агрегаты воздушной машины, дающие синее свечение и являющиеся основными ее частями. Мне казалось, что можно эти штуки переделать и применить по — другому. Потому мне они сегодня, наверное, и снились. Во сне я бродил вокруг нее, осматривал, разбирал и даже зачем — то пробовал на вкус некоторые детали. В общем, занимался дурью, пока где — то на краю сознания не появилось красное свечение в виде строчек кода. Оно как живое подхватило мое сознание и наложило на картинку сна изображение этих устройств. Устройств разных и в разном исполнении. От этой информации я начал почему — то резко задыхаться и проснулся, подскочив на кровати.

Схватив уголёк и кусок металлического листа, я включил светильник и принялся зарисовывать увиденное, стараясь ничего не упустить из памяти.

— Ты чего там? — сонно пробурчал Витька из своего угла, усаживаясь и потирая глаза.

— Видя, что я не реагирую, он подошёл и заглянул через мое плечо: — Это что такое? — слегка ошалело спросил он.

— Не вздумай рассказать кому, — прошипел я.

— Да ты сам знаешь, что я никогда! — возмутился он.

— Это показывать надо, чтобы ты понял, но я знаю одно. Это штуки, которые могут изменить все тут, улучшив нашу жизнь.

Витька плюхнулся на задницу, рассматривая меня. Внимательно так будто я резко с ума сошел.

— Вроде, такой, как всегда, — протянул он, почесав затылок. Меня, видимо, ввиду имел. — Но я не понял ничего.

— Потом поймешь когда покажу, а пока спать вали.

Тот фыркнул и завалился на бок на свою лежанку.

Я пол ночи провозился, зарисовывая все эти схемы по памяти, потому наутро постоянно зевал, чем довел на тренировке Бориса до белого каления.

— Ты чего рот раздираешь?! — рванул он.

— Работал полночи.

— А, вот оно что. Сегодня начинайте работу в шахте.

Так мы и работали некоторое время. Мастерская затем шахта и так по кругу. Борис сказал, что мы должны примелькаться, работая в конкретном месте. Это вызовет меньше вопросов в будущем.

Так мы работали, наверное, месяц. В очередной раз после работы в мастерской мы потянулись к входу в шахту, где нас, почему — то встретил заместитель нашего усача. Звали его Леонид или просто Леня. Мужчина он был очень серьезный, редко улыбался и мало говорил. Насколько мы успели понять, Леня являлся правой рукой Бориса.

— Идём, — отчеканил он и мы потопали в пещеру.

Прошли три поворота, пока не нашли небольшую щель. Если бы не наш провожатый, мы бы с Витькой сами ее никогда не обнаружили. Ходили же туда-сюда каждый день. Замаскировали они ее так хорошо что-ли?

Мужчина протиснулся туда, а мы следом. Я вылез из узкого хода и увидел пещеру, подсвеченную светильниками. Тут же стоял стол с парой ящиков на нем и нашей винтовкой.

— Вот, мы вам рабочее место нашли и организовали, — мужчина обвел руками помещение. — Работать будете тут. Немного инструмента для вас тоже есть. — он указал на ящики, — это из наших запасов. Понимаю, этого мало, но пока все что есть. — он потёр подбородок, — теперь, что касается винтовки. Слишком большая навеска воспламеняющего вещества. Большие рикошеты. Знаете что это такое?

Мы синхронно отрицательно замотали головами.

— Это когда пули, отскакивают от стен и начинают хаотично летать по помещению. Очень опасно. Понятно? — мы переглянулись и кивнули. — Также, из-за большой навески сильная отдача. Нужно исправить. Что нужно для этого?

— Соберем материалы, — пожал плечами я, — смешаем заново и попробуем.

— Пробовать они собрались, — буркнул заместитель, впервые продемонстрировав хоть какие — то эмоции. — Вы стрелять — то умеете? Нет? Учиться тогда давайте, а то кости себе переломаете, пробовальщики.

Учил он нас долго, постоянно поправляя, заставляя из раза в раз прикладываться к винтовке пока не удовлетворился увиденным.

— Стреляй теперь, — скомандовал он мне. Мы все стояли за перевёрнутым столом, выбранным как импровизированная защита.

— А звук?

— Тут такая пещера, что в деревне слышно ничего не будет.

Я постарался упереть приклад посильнее в плечо, как он учил, и нажал на спуск. От грохота заложило уши, а приклад очень больно лягнул в плечо, так, что аж искры из глаз посыпались. Винтовку я не выронил, но плюхнулся задницей на землю, растирая ушибленное место.

— Вот как — то так, — садистски улыбаясь, проговорил он. — Работайте, в общем. — и ушел.

— Ну и хреновина, — протянул Витек, потирая нос и круглыми глазами смотря на винтовку. — Дали мы маху.

Так и началась наша работа над доделкой этой опасной штуковины. Вскоре Борис с остальными мужчинами отправился на мену, где смогли добыть для нас еще кое-какие инструменты. С ними работа пошла полегче. Вот тогда я и показал Витьке штуковину, которую я собрался сделать втайне от всех.

— Это чего такое? — спросил он у меня рассматривая накаляканный мной рисунок. — и для чего ты его планируешь применять?

— Я могу попробовать объяснить тебе, но боюсь ты не поймёшь.

— Думаешь? — он задумчиво проводил пальцем по линиям. — Хотел обидеться, но передумал. Правда, не пойму ничего. Так тебе надо время, чтобы ты ей занимался?

— Ага, — закивал я, радуясь тому, что друг у меня такой понятливый.

— Давай согласуем тогда, что будем делать с тем, что имеем, а после занимайся своей фиговиной.

Команда вернулась с очередного торга в приподнятом расположении духа. Борис по возвращении сразу наведался в потайную мастерскую Птича и его друга. Протиснувшись в неудобный лаз, он разглядел мальчишек, склонившихся над столом.

— Как успехи, пацаны? — весело спросил он, подходя ближе к двум экспериментаторам.

— Смесь мы немного переделали, — Птич, разменявший очередной год жизни, потёр чумазый нос, — вроде, не так сильно теперь воспламеняется, но нужно проверять. Сейчас расплав сделаем, зальем и попробуем.

— Хорошо, а мы отлично сходили. — усач потрепал их по лохматым макушкам, — ребята там толковые и не жадные. Дня через четыре снова пойдем торговать. Остатки сбудем заодно и инструментов еще достану.

— Было бы неплохо, — кивнул Птич, — надоело уже чем-попало работать. Хотя, последний образец, вроде, неплохой. Мы его немного обкатали. Если хочешь, сам посмотри.

— Будут тебе инструменты, — улыбнулся усач. — А винтовку посмотрю. Вот эта? — он ткнул пальцем в лежащее на столе оружие и получив кивок, ухватил ее, прикладываясь.

Игрушка вышла совсем недурственная и теперь она не так сильно походила на кустарщину, слепленную на коленке. Видно, что пацаны старались. Тут же лежал и десяток патронов. Борис зарядил ружье, сделал выстрел, зарядил еще.

Ружье все ещё лягалось, но не так сильно, да и рикошета стало меньше. Дробь ложилась кучно.

— Хорошее оружие вышло! — похвалил Борис. — Я думаю, что можно ставить его на поток.

— Хорошо, — просто сказал Птич, голова которого болела совсем не о винтовках, а о более серьезной и убойной штуковине, которую они с Витькой мастерили.

Борис, проверив пацанов, вернулся в свой немного разросшийся лагерь. Проверил ребят и распустил всех по домам. Наступал вечер. Он умылся из небольшой кадушки и взглянул в зеркало, из которого на него смотрел мужчина средних лет с жестким, скуластым лицом, черными как смоль бровями и синяками под глазами от вечного недосыпа. За несколько лет жизни в новой пещере он полностью заменил Жака, но Жак управлял деревушкой выживающих людей, а теперь у них развивающаяся деревня. Подхваченные настроем одного беспокойного мальчишки, люди будто вышли из спячки. Жизнь в поселке закипела. Народ предлагал новые идеи и всячески старался улучшить свою жизнь и жизнь вокруг себя.

Благодаря обилию воздуха и другим благоприятным факторам, Михаил пробовал выращивать помидоры, новые сорта бобовых и другие растения. Кира в своей больнице занималась какими-то исследованиями, благодаря оборудованию, которое Борис купил через Янеца, как и семена, впрочем. Мужчина однажды попробовал вызнать, где ушлый мэр берет такие ценности, но тот только улыбнулся в ответ и покачал головой, предлагая не лезть не в свое дело.

Деревня развивалась и за всей этой кипучей деятельностью нужен был присмотр. Так лагерь шахтеров взял на себя еще и обязанности охраны. Те мужчины, что были не в шахте, стояли на постах, а не валяли дурака дома.

Беспокоил Бориса только Птич. В деревне он признания так и не нашел, несмотря на все его заслуги. Не любили его люди за холодный и проницательный взгляд синих глаз, от которого становилось неуютно, за вечно спокойное, не выражающее эмоций, лицо, за молчаливость и отрешенность. Общался мальчишка только со взрослыми. Шахтеры так вообще в нем души не чаяли, принимая на равных, несмотря на то, что пацану было всего двенадцать лет.

Беспокоило Бориса то, что он все сильнее замыкался в себе, а последние полгода, так вообще стал необщительным и отрешенным. Как-бы не случилось чего. Именно поэтому мужчина решил привлекать его к своим делам.

В последнее время наш усач как-то слишком стал дружелюбным. Он постоянно навещал нас с Витькой, приносил поесть, гонял по разным поручениям и всячески мешал мне заниматься личной разработкой. Такое ощущение, что он пытался нам если не заменить мамашу, то втянуть в жизнь деревни. Здорово, но мне это было неинтересно. После предательства Михаила и Тома, я больше не лез со своими идеями ни к кому, занимаясь работой в нашей маленькой мастерской и общаясь только с Борисом, Анастасией, и шахтерами. На остальных мне было плевать. Не хотят развиваться, их дело. Хотя, в последнее время, развитие сдвинулось с мертвой точки. Благодаря Борису, опять же, который наладил хорошую торговлю с городскими.