Рубль-пять

Глава 34

– Я поговорить зашла, пока в Советский по делу приехала, вот и к внуку заглянуть решила! – проскрипела Елизавета Александровна, и Натка подумала, что таким скрипучим ее голос сделала зависть, которая так и полыхала в недобрых глазах.

– К внуку? К какому это внуку? – удивленно и резко ответила Натка. – С чего это вдруг вы нас с Алешкой за родню приняли, через столько лет!

– Что старое поминать! – устало махнула рукой Елизавета и поставила сумку на краешек скамейки возле забора. – Мало ли что раньше было, пришла и пришла! Я вот тут Алеше гостинцы купила, печенье, конфеты-батончики, что он любит?

Натка покачала головой и не нашлась что ответить – хороша бабуля, знать не знает, что внук любит… Но спорить и ругаться ей почему-то было лень, в голове вертелась только одна мысль – почему именно сегодня она так опрометчиво позабыла запереть калитку.

– Нам не нужно ваших гостинцев. Алешка в школе, да и вообще – он вас в своей жизни ни разу не видел, незачем это все теперь и начинать! Ступайте отсюда, давайте жить, как раньше жили, – не мешая друг другу!

– Замерзла я и устала, – как-то грустно и непривычно тихо прозвучал голос обычно напористой Елизаветы. – До автобуса на Озерки еще долго, хоть чаем напои. Поговорить надо!

Натка в сомнении и удивлении не знала, как поступить. С одной стороны, ей было немного жаль эту усталую пожилую женщину… А с другой стороны, ей не хотелось пускать такую гостью в дом! Если бы не ее забывчивость, она бы и во двор-то Елизавету не впустила просто потому, что ей не хочется разговаривать с этим кошмаром, явившимся из прошлого.

Перед нею та самая женщина, которая всю жизнь делала то, что сама хотела, не считаясь ни с чем. И вот теперь она стоит у забора, старательно отводя глаза от Наткиного взгляда. Так с чего бы и самой Натке не поступить теперь так же?

– Знаете, Елизавета Александровна, в гости я вас к себе не звала и не ждала, привечать вас мне некогда, да и желанья такого нет, честно сказать! Автовокзал у нас работает, зал ожидания теплый, а в буфете там чай продают, так что – до свидания. А еще лучше – прощайте!

– Не ожидала я, что ты так со мной… Ладно, может, я и заслужила такое к себе отношение! – На глазах Елизаветы неожиданно для Натки сверкнули слезы. – Наташа, да прости ты меня! Я ведь понимаю, что жизнь тебе испортила! За сына я пришла тебя просить! Не виноват он, это я все… Все я виновата, что он от вас ушел! Дура я, дура! А теперь он пьет, постоянно, каждый вечер! Ведь ты его любишь, я знаю, потому и одна до сих пор живешь! Позови его обратно, он для тебя все сделает! Я на все согласна, лишь бы не спивался, как сейчас! На работе уже сказали, еще раз с запахом явится – уволят, на собрании песочили, в профсоюз вызывали… Не губи!

Елизавета Александровна обессиленно опустилась на скамью, уронив на землю чисто выметенного двора свою сумку, из которой выпал пакет печенья «Москва». Закрыв лицо руками, Елизавета не рыдала, не такого она была характера, и отчаянно пыталась сейчас не выпустить наружу тот поток, что рвался наружу.

– У него семья, дети! Как вы можете такое говорить! – возмутилась Натка. – Я слышала, у ребенка проблемы со здоровьем, кто же, как не родители должны этим заниматься?! А вы мне предлагаете, чтобы я его от всего этого к себе утянула?! Да и вообще – с чего это вы взяли, что я его до сих пор люблю и жду?! Да я только жить начала спокойно, своим здоровьем занялась, своей жизнью! Зачем мне ваш сын нужен, который никогда сам не знал, что хотел?! Он и женился-то на мне только из спортивного интереса, как я сейчас понимаю! Что не кидалась на шею ему, как остальные, интересно ему было! А может – и вам назло женился, не знаю, может, это вы его задавили до такой степени, что насолить вам решил! Кто теперь вашу семейку разберет – все вы себе на уме! Зря прибежали ко мне, своего сына от алкоголизма спасать! Я ему не мать, и давно уже не жена, кто с ним нянчиться должен?

– Зойка не хочет заниматься с девочкой, – сказала вдруг Елизавета, и отняла руки от побелевшего лица. – У Ниночки проблемы с ногами, и… с развитием тоже… Надо по больницам, а Зойке не хочется! Андрею самому приходится, а это ведь какие нервы надо иметь, ты не представляешь! Потому и выпивает, чтобы с ума не сойти! Он ведь не алкоголик какой-то, просто… так получается! Зойка вчера сказала, что Ниночку хочет сдать… в учреждение, чтобы там ей занимались! Это ж какой позор на все село! Но уж лучше пусть так… чем всю жизнь Андрюшка на это положит! Прошу тебя – позови его, ради всего святого! Ведь вы хорошо жили, дружно! Сынок у вас какой хороший растет, при отце будет! Ты сама – при муже! Я вам помогать стану, ни слова тебе поперек не скажу, обещаю! Дом на вас отпишу!

Тут у Натки даже метла выпала из рук, это что же такое творится в семье ее бывшего мужа, раз уж так заговорила характерная и своенравная Елизавета Александровна…

Самого Андрея Натка не видела больше с того самого момента, когда он под Новый год подарил ей коробочку с духами. После он являлся несколько раз в магазин, но Натка успешно избегала встречи с ним, заблаговременно узрев его фигуру за большим окном и скрываясь на время в подсобке. В другой раз она была на лечении, и о визите ей рассказала Варя, передав купленную Андреем для Алешки игрушку.

– Если ты его позовешь, он придет, все бросит, – продолжала Елизавета, приняв задумчивость Натки за согласие хотя бы выслушать ее. – А Ниночке и вправду лучше будет в учреждении… ты знаешь, мне кажется, что Зойка ее даже бьет, пока Андрей на работе! Я сама синяки видела несколько раз! А может Маринка сестру поколачивает, ведь та ничего рассказать не сможет! Вот наказанье-то, за что же это такое бог дал…

– Действительно, за что… – задумчиво ответила Натка и снова взялась за черенок метлы. – Знаете, Елизавета Александровна… я всегда поражалась вашему цинизму, если не сказать больше. Но сейчас – вы саму себя превзошли! И знаете, что меня возмущает больше всего? Нет, не то, что вы просите за сына, которому сорок лет в обед! А другое… то, что в новой семье вашего сына родился нездоровый ребенок, ваша внучка… а вам такое не подходит, как же! И вы решили, что мы с Алешкой – еще ничего, не так уж и плохо! Уходите! Противно и видеть вас, и слышать, и говорить с вами! Знать вас не знала, не видела столько лет, и еще бы всю жизнь не видеть!

Натка распахнула калитку перед бледной и сердитой Елизаветой, сунув той в руки поднятую с земли сумку и указав на выход. Бывшая свекровь выпрямилась гордо, сцепила зубы и вышла со двора. Обернувшись, она зло глянула на Натку и сказала:

– Пожалеешь ты об этом, ведьма хромоногая! Попомни мои слова!

Захлопнув калитку за нежданной гостьей, Натка задвинула железную щеколду и подумала, если бы ей кто-то лет пять назад сказал, что сама Елизавета явится к ней с просьбой – она бы ни за что не поверила в такое! А вот поди ж ты…