Рубль-пять

Глава 44

Молча сидели Натка с Алешей перед чашками с остывающим чаем, думая о случившемся. Натка смотрела на сына, корила и терзала себя, что не уберегла его от всего этого.

«Надо было просто захлопнуть калитку, как только его увидала! – думала она. – Зачем вообще начала этот разговор! Пусть бы лучше долбился там, пока сам не устал, калитка крепкая, забор высокий… А я, дура! Разговоры еще с ним разговариваю!»

– У Славки Зотова, который в нашем классе, отец сильно пьет, – как-то по-взрослому сказал Алешка, – их с матерью из дому на мороз выгоняет, они в бане ночуют, как отец напивается… Славка все время говорит, что лучше бы его отец умер… Я не хочу так… такого…

Он замолчал и поболтал ложкой в своем бокале с корабликом, любимом с самого детства, а Натка не знала, что ответить сыну, молча глотала слезы, стараясь не зарыдать.

– Мам, а ты… дядю Сашу любишь? – вдруг спросил Алешка и подтянул к себе коробку с мармеладом, которую Саша привез им с последним своим визитом.

– Я… – растерялась Натка, – а я… не знаю даже, что тебе сказать на это… а почему ты спросил?

– Я бы очень хотел, чтобы дядя Саша с нами жил, – заявил Алешка весело, детская душа отходчива на зло, и он уже думал совсем о другом, не о визите непутевого отца. – Никто бы не посмел к нам тогда приходить! А он тебя любит!

– Кто? – Натка совершенно растерялась и во все глаза смотрела на сына.

– Дядя Саша, кто же еще! – досадуя на ее непонимание, заявил Алексей. – Когда мы на озере рыбачили, он только о тебе и говорил: «Наташа гулять пошла, не замерзла бы!», «Наташа ушла далеко, собиралась по берегу, не заблудилась бы!». Мы с дядей Семеном над ним все смеялись. Дядя Семен говорил, что «Сашка влюбился без памяти, наконец-то».

Натка как-то нервно засмеялась, лицо ее покраснело и вдруг захотелось расспросить Алешку, что же еще говорил о ней Саша. Неожиданно она подумала, что очень хочет, чтобы Саша сейчас, сию секунду оказался здесь, рядом с ними… и тогда уж она точно нашла бы в себе силы сказать ему то самое, заветное «Оставайся»…

– Ладно, давай-ка мы с тобой за уроки сядем. А то мне еще после нужно пошить, у меня заказ в пятницу готов должен быть. – Натка сжала ладони, пытаясь отогнать от себя все эти сумбурные мысли, гудящие в ее голове.

– Да нам немного сегодня задали, я сам сделаю, ты потом проверишь. Мам, а давай ты сейчас пошьешь, а не вечером. А вечером мы с тобой погулять пойдем, как тогда с дядей Сашей ходили, помнишь? Мне нравится гулять вечером, красиво. Фонари горят, и тихо так на улице.

– Хорошо, погуляем. А если немного задали, тогда давай сейчас немного отдохнем. Что-то я так устала сегодня, – Натке хотелось прилечь, голова сделалась тяжелой. – Хочешь, я тебе почитаю, или просто полежим, поболтаем.

Спустя полчаса оба они крепко спали, обнявшись и уронив книжку на пол рядом с диваном. Тихонько тикали часы на столике, отсчитывая минуты, за окном гудел трактор, расчищая снег по Березовой улице, но ничто не беспокоило их сон.

Проснувшись, Натка удивленно глянула в окно – уже приближался вечер, сумерки спускались во двор, и ей отчего-то стало немного жутковато… Она тихо вышла в сени и включила фонарь на крыльце, освещающий еще и половину двора. Обычно она включала его, когда становилось уже совсем темно, но сегодня… Уличное освещение еще даже не включили, но она подумала – пусть во дворе будет светло.

– Алеш, просыпайся, сынок. – Погладила она сына по голове. – Ничего себе, какой мы с тобой устроили тихий час. Пора уроки делать, мы же еще собирались погулять.

Алешка сонно потянулся и тоже с недоумением глянул в окно. Вскоре оба уже занимались своими делами – Натка сидела за швейной машинкой, а Алешка старательно выводил слова в тетради, закусив кончик языка.

Стук в калитку заставил вздрогнуть и замереть обоих, уставившись друг на друга. Натка постаралась сохранить невозмутимый и спокойный вид, поднялась из-за стола:

– Ты посиди, я схожу сама.

– Нет, я с тобой пойду, – соскочил Алешка со стула.

– Не бойся, я не стану открывать, сперва спрошу, кто пришел. Дома будь, не выскакивай раздетый, простудишься. Это, наверное, тетя Катя пришла, она собиралась зайти.

Натка накинула куртку и снова пошла к калитке, горячо надеясь и уповая на то, что это не будет Андрей.

– Кто там? – осторожно спросила она, подойдя к калитке.

– Это я! – раздался голос, которого так ждала она сегодня, и который заставил ее тут же выдохнуть остатки сковывающего душу страха, это был Сашин голос.

– Саша! Как хорошо, что ты приехал! – распахнув калитку, Натка обняла мужчину, прижалась к нему и спрятала лицо в вороте его пальто.

– Ничего себе! Какой теплый прием! Жаль, у меня руки заняты! – рассмеялся Саша, и от его смеха что-то дрогнуло внутри Натки, дрогнуло, затрепетало и разлилось по всей ее душе.

Саша поставил сумку, которую держал в руках, прямо на снег, и обнял Натку крепкими своими руками, прижав к себе. Она коротко вздохнула и сама потянулась его поцеловать, осознав, как она соскучилась.

– Нашли тоже место, – раздался с крылечка Алешкин голос. – Домой идите, что ли.

Натка и Саша рассмеялись, немного смущаясь, но довольные глаза мальчишки говорили им обоим, что он рад такому раскладу.

– Здорово, Алексей! А я тебе привез гостинцы. Дед передал и велел тебе непременно приезжать на будущие выходные.

С приездом Саши в доме царила совсем другая атмосфера, казалось, что все стало как-то по-другому. На столе, в промасленной бумаге, лежала большая рыбина, закопченная лично Сашиным отцом, рядом лежали еще какие-то вкусно пахнущие свертки и пакеты.

– А мы сегодня вспоминали, как гуляли вечером, когда тебя в тот день до Новиковых провожали, – сказала Натка Саше, – и думали, что вечером снова пойдем гулять.

– Я сегодня к вам с самого утра думал приехать, но отец просил к нему заскочить, он вам гостинцы собрал. У него же увлечение новое – коптильня своя. Коптит все, что можно и нельзя! Жаль, я поздновато до вас добрался, скоро домой надо будет ехать, поздно уже. Вот прогуляюсь с вами, а после уже и поеду…

Алешка разворачивал шоколадку, которую ему передал Саша от своего отца, поглядывал на сидевших рядышком взрослых и аккуратно разглаживал фольгу и обертку с красивой белочкой.

– Саш… может, не поедешь сегодня обратно в город? Оставайся у нас, у тебя же отпуск, – сказала Натка.

И как ни странно, слова эти дались ей очень просто, и как-то хорошо и тепло сделалось на душе от того, что она увидела в Сашиных глазах и еще – в глазах сына.