Рубль-пять

Глава 41

Напаренный в небольшой баньке на самом берегу озера, усталый, довольный и полный впечатлений Алешка уснул на теплой спине большой печи. Семен, тоже сказавшись уставшим за день, ушел спать на лежанку у печи, а Натка и Саша сидели рядышком и смотрели, как мягко мерцают в печи уже подергивающиеся серым пеплом угольки.

– Саш, спасибо тебе, что привез нас сюда, – прошептала Натка, – я сама в детстве никуда не ездила никогда, так вот теперь у Алешки будут приключения. Он и рыбу-то никогда не ловил, так, пескарей гоняли с мальчишками. А сегодня чуть не плакал от радости, что окуня поймал.

– Ты знаешь, у тебя отличный сынишка, – ответил Саша. – На моего брата похож…

– У тебя есть брат?

– Был. Ему четырнадцать было, когда я в армию уходил, а когда вернулся – его уже не стало. Лейкемия.

– Прости… я не хотела тревожить твои воспоминания.

– Ничего, что ты. Спрашивай, что тебе интересно, я все расскажу, – Саша поднялся и подлил в Наткину кружку еще чая, заваренного в маленьком чайничке.

– А родители у тебя в городе живут? – Натка хотела спросить и про жену или про девушку, но как-то застеснялась.

– Мама умерла три года назад, диабет у нее был. А отец жив и, слава богу, здоров, дом у него в пяти километрах от города, ни в какую в квартиру не желает возвращаться, хоть и прожил почти всю жизнь в городе. Милиционер он у меня, таким не покомандуешь! Говорит мне, может, женишься хоть, одному в квартире скучно, а если он приедет, то внуков ему не видать.

Саша рассмеялся немного напряженным смехом, и Натка воспользовалась моментом:

– А ты что же, не женился?

– Ну… так вышло. – Сашины щеки чуть покраснели. – Девушка моя, которая из армии ждать обещала, пока служил – замуж вышла… Потом мама болела, после смерти брата очень тяжело было, отец тоже тогда сдал. Не до девушек было как-то. А потом я уже и решил, что раз не встретилась та самая, значит не судьба. Мама после пыталась с кем-то знакомить меня, но я, наверное, сам пугал девчонок своим мрачным видом, или, может, характером, не знаю… Не сложилось, в общем… А теперь вот тебя встретил, и боюсь, что и ты испугаешься…

Натка удивленно посмотрела на Сашу, страшным он ей не казался, и насколько она могла оценить его характер за недолгое их знакомство – пугающего в нем ничего не было. Алкоголь он не любил и не употреблял, как и Семен. Натку это удивило и порадовало, что застолье при встрече гостей не было отмечено горячительным, и оба парня были веселыми и смешливыми в общении – шутили, рассказывали интересные истории без всякого «подогрева»…

Ничего такого не было в этих людях, что могло бы насторожить чуткую Натку, которая теперь, после неудачного брака с Андреем, старалась очень внимательно присматриваться к людям, обращая внимание даже на самые несущественные мелочи.

– А я в разводе, – сказала она вдруг, сама не ожидала, что ей захочется рассказать Саше о себе. – Вроде бы и жили неплохо, только вот… А, кстати, ты знаешь, что я инвалид с детства? У меня одна нога короче другой… была… Я хромоногая.

Наткино лицо вспыхнуло, стало пунцовым, это было видно даже в красновато-тусклом свете потухающих углей. Она не знала, с чего начать и как вообще рассказать обо всем, что сейчас так сумбурно кипело в голове. Она волновалась от того, что Саша сидел рядом с ней, так близко, что их плечи почти соприкасались, и от этого ей было еще труднее собрать свои мысли.

– Да я знаю, – просто ответил Саша. – Я сразу понял, что у тебя ножка устает и подводит тебя, когда ты ходишь. Подумал – наверное, операция была. Конечно, не понял, какой диагноз, да и не важно это. У меня тоже… организм не весь цел.

Тут он рассмеялся и отогнул ворот рубахи – у самой ключицы были шрамы, Натка не знала точно, как вообще выглядят пулевые ранения, но подумала, что это именно они.

– Ну, и так, по мелочи, отметины есть. Ты знаешь, ведь это только тело… Хуже, когда душа хромоногая, а так бывает, и довольно часто. Не думай про это сейчас.

– А с мужем мы развелись именно по этой причине, как я думаю. Ну, она была основной. Я не понравилась его родителям, не подходила им, потому что инвалид. Теперь у него новая семья, в Озерках. А мы с Алешкой из Семеновки в Советский переехали, новую жизнь начали.

– Это очень хорошо, что вы в Советский переехали. Иначе я бы вас не встретил, лежал бы тогда в сугробе, замерзал. Глупо было бы, выбраться из пекла и замерзнуть в снегу, как думаешь?

– Да…

– Наташа… такое имя у тебя красивое. Знаешь, у моего отца скоро день рождения. Я хочу вас с Алешей пригласить к нам, познакомитесь. Отец будет рад знакомству…

– День рождения? А в какой день? Может быть, я буду работать в этот день… – Натка не могла признаться, что ей просто было страшно знакомиться с отцом Саши.

Ей с трудом удалось только-только привыкнуть к присутствию, хоть и не частому, Саши в своей жизни… и она пока не знала, хочется ли ей большего. Хотя сейчас, в приятном тепле большой печи, при мерцании затухающих углей, когда метель за окном чуть постукивает неплотно прикрытой ставенкой, ей хотелось обнять Сашу, прижаться к нему, согреться душой и ни о чем не думать, не вспоминать и не бояться. Но прошлые страхи не позволяли ей довериться, открыть свою душу.

– День рождения через неделю, в субботу, – ответил на Наткины вопросы Саша, не догадываясь, какая борьба идет сейчас в голове женщины. – И я уже сказал, что мы приедем вместе в субботу или воскресенье. Я думаю, один из дней ты точно будешь на выходном.

– Давай потом поговорим про это, – уклонилась Натка от ответа, и украдкой глянула, не обиделся ли он на такой ответ.

Но Саша был непохожим на бывшего Наткиного мужа и все понял. Он взял в свою руку Наткину ладонь, чуть пожал ее и сказал:

– Хорошо, давай и вправду потом, уже спать пора.

Усталая и такая расслабленная после чудесно и необычно проведенного дня Натка забралась к Алешке на печь, погладила спящего сына по волосам и осторожно поцеловала теплую щечку.

Саша же, закрыв печную заслонку, устроился на топчане, покрытом овчиной, и все затихло в сторожке… только метель по-прежнему гуляла по окружающему домик лесу, одевая вековые ели потеплее в снег.