Рубль-пять

Глава 47

– Уснул сорванец? – с теплой улыбкой спросил Николай Иванович, когда Натка вернулась, уложив сына.

– Да, столько нового за день, приключения, – усмехнулась Натка. – Спасибо вам, Николай Иванович, за радушный прием.

– Да что вы, Наташенька, это вам спасибо, что приехали погостить. Сане все время некогда, служба такая, дежурства, я все понимаю. А вас всех вместе я давно ждал, и очень рад знакомству. Давайте-ка чайку согреем, у меня вот есть сбор на травах, Алевтина Захаровна, соседка моя, угостила.

Вскоре заворчал на плите чайник, позвякивая крышкой, по дому разнесся аромат трав, малины и душистого меда. Натка разглядывала расставленные на комоде старые фотографии в самодельных деревянных рамках и узнавала молодого Николая Ивановича, обнимающего красивую темноволосую женщину с малышом на руках. Вихрастая голова мальчика, улыбка и открытый взгляд позволили ей безошибочно угадать, что этот малыш на руках женщины – Саша. А вот еще фото, где Саша уже подросший, с серьезным видом стоит рядом с мамой, у которой на руках совсем грудной младенец – Сашин братик.

Фотографий было много, почти вся поверхность широкого комода была уставлена рамками, по которым можно было, словно кино, посмотреть прошлое…

– Да, Наташенька, для себя поставил это все, – негромко и с тихой грустью сказал Николай Иванович. – Разговариваю со всеми, когда один дома, а как же… Вспоминаю те времена, события. Стариковское дело, оно порой невеселое…

– Очень красивые фотографии, – ответила Натка. – А вы почти не изменились, да и Саша, сразу можно узнать глаза, улыбку… А вот у меня нет ни одной фотографии, где я маленькая. Бабушка считала все это ненужной глупостью, да и не было у нас в деревне фотоателье, уже потом, позже появилось, когда Дом быта построили. Есть две мамины фотографии, хорошо, а то я бы даже не знала, как она выглядела, моя мама…

Саша коротко вздохнул, было видно, что ему трудно слышать такое признание, он искренне жалел Натку, и именно сейчас так остро ощутил ее боль. Подумал, что он-то сам потерял маму безумно рано, но все же в довольно взрослом возрасте, а вот Наташа… Никогда, ни единого дня в своей жизни она не знала, что такое мама, ее теплые руки, объятия, сказки и колыбельные на ночь…

– Наташа, как же так… что же случилось с Элей? – спросил Николай Иванович. – Простите, если мой вопрос неуместен, я пойму, если вы не захотите об этом говорить…

– Ничего, мне самой хочется поделиться с тем, кто знал мою маму… Может быть, вы хоть немного расскажете мне, какой она была… и еще, я хотела бы узнать, кто мой отец. Я даже имени его не знала до сегодняшнего дня, теперь я уверена, вы говорите именно о нем. Я не знаю, что же произошло между ними, но мама вернулась в дом моей бабушки будучи беременной мною, без мужа или мужчины рядом, ответственного за мое появление… Бабушка имела непростой характер и маму не приняла… и я родилась в городе, бабушка забрала меня из Дома малютки после смерти мамы при родах. Так я и росла, ничего не зная о том, кто же мой отец. Надеюсь, вы про это мне расскажете, хоть то немногое, что знаете сами.

– Да, жизнь… – покачал головой Николай Иванович. – Я ведь даже и не предполагал, что Юра… хотя… Знаете, Наташенька, с вашей мамой я был знаком не особенно близко, к сожалению. И мало что могу вам о ней рассказать, она была доброй, улыбчивой девушкой… и, на мой взгляд, очень доверчивой… А вот Юра всегда был непростым. Его отец занимал тогда высокий пост в областном парткоме, после, я слышал, еще пошел на повышение. Мама Юры заведовала кафедрой в том самом институте, где учились Юра и Эля. Парню прочили хорошее будущее, да и сам он всегда говорил, что после окончания учебы его ждет столица. Мы, простые ребята из окрестных поселков, иногда ощущали, что ровней себе он нас не считает, наш тренер даже не раз ему замечание делал за высокомерие. Я думаю, это и было одной из причин, почему тогда Юра ушел из команды, хотя точно не знаю.

– И он уехал в Москву потом? – спросила Натка.

– Ну… Не знаю, точно я не уверен. Когда мы с ним случайно встретились, я подумал, что он, возможно, приехал проведать родителей, ведь он единственный сын у них. А потом Геннадий, еще один мой старый товарищ по команде, сказал, что Юра здесь, в городе. Отец устроил его на какую-то должность, но что-либо узнавать, это мне было без надобности.

Тишина повисла в воздухе. Натка пила чай, не ощущая вкуса от волнения, Саша тоже погрузился в раздумья от услышанного.

– Но, если вы хотите, Наташа, я могу узнать, в городе ли сейчас ваш отец, и где живет, – вдруг сказал Николай Иванович. – Все же я не зря всю жизнь в милиции проработал!

– А это… возможно? – Наткины глаза потемнели и расширились. – Если это удобно, я бы хотела… знать, жив ли он и что с ним…

Николай Иванович посмотрел на часы, поднялся из-за стола и прошел в угол комнаты, где на небольшом столике возле кресла стоял зеленый телефонный аппарат, покрытый салфеточкой от пыли.

– Думаю, что время сейчас еще не очень позднее, и мой коллега, мой, так сказать, ученик, с которым мы чего только не прошли вместе, будет рад слышать старого товарища, – с этими словами мужчина водрузил на нос очки, достал с полочки чуть потертую записную книжку и стал набирать найденный в ней номер.

– Наташ, ты уверена? – обнял ее Саша. – Я не хочу, чтобы ты расстроилась… прошу тебя, если что-то сейчас прояснится, и ты решишь встретиться с… этим человеком, не езди без меня! Хорошо?

– Обещаю, что теперь я без тебя никуда! – Натка погладила Сашу по щеке. – Да и кто меня проводит, кроме тебя, я же города не знаю! Да и вообще, он… скорее всего, давно живет где-то в Москве, и забыл об… ошибках молодости.

– Ну вот, завтра утром мы все узнаем! – закончив телефонный разговор, сказал Николай Иванович. – Сергей Борисович завтра позвонит и разузнает судьбу Юрия. Ну, давайте-ка тоже на боковую, завтра Алешка-колокольчик нас поднимет рано, я ему обещал щенков показать, у Егора Трофимыча, соседа моего, питомица Герда недавно ощенилась, ее малыши – сеттеры – уже во всю по двору носятся, играют. Думаю, Алеше будет интересно на них посмотреть.

– Бать, ты ложись, а мы еще немного посидим, – сказал Саша. – Я тут сам все приберу.

Все стихло в доме, Саша и Натка сидели, тесно прижавшись друг к другу, и смотрели в окно, думая каждый о своем.

Натка думала, кто же там, где-то далеко-далеко, так управляет их жизнями, ведет их странными поворотами судьбы… и что же ждет ее завтра… Но сейчас, рядом с Сашей, ей было хорошо и покойно, и она снова вспомнила свою мудрую Катерину – не попробуешь, не узнаешь! И она, Натка, узнала, что у Саши замечательный отец, и что, наверное, это награда за то, что когда-то она не получила такого приема от семьи первого мужа. А все, что ей выпало тогда пережить, – вело ее сюда, к Саше.