Саван вечности

Глава 14

Утром Никки проснулась от ощущения чьего-то присутствия. Открыв глаза, она увидела главнокомандующего волшебника Максима, который навис над кроватью с тонкой ухмылкой на губах.

— Я пришел поприветствовать вас, колдунья, — сказал он, глядя на завернутую в тонкие простыни Никки. — Надеюсь, ночь была спокойной и приятной… хотя и не такой приятной, какой могла быть в менее спокойной постели.

Едва сдерживаясь, Никки чувствовала вспыхнувший в ней дар, готовый атаковать. С большим усилием она подавила свой порыв. Максим по праву звался великим волшебником.

— Вам повезло: я проснулась достаточно быстро, чтобы осознать, где нахожусь. Иначе я убила бы вас, даже не поняв, кто вы.

Главнокомандующий волшебник приподнял брови:

— Всегда хорошо знать, кого убиваешь, ведь это лучший способ убедиться, что убил кого нужно. — Он погладил свою бородку.

На колдунье была открытая тонкая сорочка, которая нашлась среди оставленной слугами одежды. Никки села, не потрудившись прикрыться и не выказывая смущения. Она не стеснялась своего тела.

— Что вы делаете в моей комнате?

— Вообще-то, это моя комната. Это мой дом, а вы моя гостья.

— Гости заслуживают определенного уважения.

— Я пришел вас разбудить. В знак уважения, — снисходительно сказал он. — Тора предположила, что вы с Натаном захотите посетить центральную пирамиду, которая поможет вам понять Ильдакар.

Никки вспомнила ступенчатую пирамиду.

— Мы видели ее по пути к башне властителей. Это какой-то храм?

— Храм? — рассмеялся Максим. — Мы сами обладаем великими силами, так зачем нам поклоняться в храме? Мы признаем Создателя и Владетеля за завесой смерти, но у нас нет нужды полагаться на вмешательство высших сил. Мы доказали, что сами являемся внушительной силой, когда на нас пошла армия генерала Утроса.

Она продолжала сидеть с шелковыми простынями на коленях.

— Уходите. Я оденусь и присоединюсь. Натану уже сообщили?

— Властительница лично пошла его будить. Надеюсь, ей понравилось так же, как и мне. — Он игриво улыбнулся и вышел из комнаты, оставив обеспокоенную Никки.

Она легко могла вызвать огонь и сжечь его по пути к двери, но Максим был главнокомандующим волшебником. Она не забывала, что Натан нуждается в помощи волшебников Ильдакара.

Умывшись и облачившись в свое черное платье и черные ботинки, Никки расчесала золотистые волосы, а потом принялась за завтрак из фруктов, пирожных и сыра, который принесли в покои, пока она спала. Отсутствие уединения и уязвимость внушали тревогу. Она решила, что с этого момента будет спать с двумя кинжалами под рукой.

Найдя в главном холле Натана, она заметила, что он расчесал свои длинные белые волосы и снова надел отороченный медью зеленый балахон волшебника. Было видно, что он нравится себе в таком облачении — в нем он определенно был больше похож на волшебника, чем в черных брюках, ботинках и рубашке с рюшами.

Главнокомандующий волшебник с энтузиазмом повернулся к стоявшей рядом Торе:

— Я же говорил, Никки придет. — Он понизил голос до театрального шепота. — Казалось, она просто жаждет увидеть пирамиду.

— Колдунья жаждет? — переспросил Натан. — Уверен, вы неправильно истолковали ее настроение.

— Верно, — сказала Никки. — И это не единственная вещь, которую он истолковал неправильно.

Натан заговорил тоном осторожного дипломата:

— Нам нужно многое узнать о культурах друг друга. Я так понимаю, пирамида — сердце силы вашего города? Она питает саван вечности? Я бы хотел внести ясность. — Казалось, он уже обдумывает, как описать сооружение в книге жизни, которую носил с собой.

— Пирамида — точка пересечения линий изощренных заклинаний, пронизывающих улицы и здания Ильдакара, — объяснила Тора.

Выйдя из огромного особняка, они пошли по тропинке под навесом, в котором гудели пчелы, опылявшие розовые цветы. Саван упал, открыв Ильдакар внешнему миру и чистому голубому небу. С вершины плато город казался первозданным, мирным и нетронутым.

Впереди возвышалась внушительная постройка из темно-серых каменных блоков. Она состояла из квадратного основания и семи меньших по размеру площадок, которые, подобно гигантским ступеням, вели к вершине. Через центр широких уровней проходила сравнительно узкая лестница, предназначенная для людей.

Максим, пребывавший в радостном настроении, вел их к ступеням.

— Это место, из которого исходит вся наша магия. Здесь мы снова запустим саван.

— Может, именно туда мне нужно пойти, чтобы вернуть свой дар, — предположил Натан.

— Сначала мы должны выяснить, что с вами не так, — сказал Максим. — Уверен, Андре справится с этим.

— Пирамида используется для ритуала кровопролития, воздвигающего саван, — сказала Тора. — Необходимая для этого сила должна оставаться нетронутой.

Никки не понравилось слово «кровопролитие».

— Это было лишь предположение, — тут же сказал Натан. — Я всегда просчитываю все варианты.

На полпути ко второй площадке Максим обернулся и сверху вниз посмотрел на Натана:

— Все? Даже тот, в котором не удастся вернуть дар? А если придется остаться обычным бессильным человеком до конца жизни?

— В таком случае, — сказала Тора, — у него нет причин оставаться в Ильдакаре.

— Мы и не собирались, — сказала Никки, поднимаясь по каменным ступеням.

— Чуть позже я отправлюсь к повелителю плоти Андре, — сказал Натан. — Поскольку я тоже ученый, мы можем объединить усилия и понять, что делать. Ведьма предсказала, что я должен оказаться здесь.

— Очень любопытно, — насмешливо сказала властительница Тора. — А еще ваша недалекая ведьмочка предсказала, что колдунья спасет мир. Как по мне, она пыталась потешить самолюбие Никки, а не дать полезный совет. Уверены, что именно об этой колдунье говорит предсказание?

Никки не отреагировала на колкость, но Натан упал духом.

Верхняя платформа была заставлена сверкающими зеркальными устройствами. Максим и Тора стояли среди них, как король и королева из стратегической игры, в которую часто играли сестры Света во Дворце Пророков. Каменный пол был прорезан облицованными серебром каналами. Эти борозды складывались в сложные рисунки заклинаний с множеством углов и петель.

Внимание Натана привлекло отдельно стоящее отполированное устройство, состоящее из металлических дуг и пустых чаш, которые сияли, как огромные плавильные котлы, в которых плавится солнце. Высокие металлические столбы по четырем углам устремлялись к небу подобно громоотводам; на вершине каждого столба была установлена кварцевая призма. В центре устройства были две поворотные линзы в металлических оправах.

Никки шагнула в переплетение рисунков заклинаний. Она не видела узора целиком, но с легкостью поняла его предназначение.

— Волшебники используют эту пирамиду как фокальную точку, когда творят мощное заклинание? Так они собирают энергию, необходимую для восстановления защитного савана?

— Обычно да, — сказал Максим. — Но со временем для кровопролития нужно все больше и больше усилий. — Он вздохнул. — Мы еще не определили точную величину.

— Но мы должны ее определить, — прервала его Тора. — В последние десять лет саван исчезал слишком часто, оставляя нас без защиты от внешних угроз.

Прикрыв глаза от солнца, Натан вглядывался за пределы огромного города, повернувшись сначала к отвесному берегу реки Киллрейвен, а потом к равнине. Он указал на ряды каменных солдат, разбросанные по простору лугов.

— Но вы же давно наложили заклятие. Вы превратили в камень армию генерала Утроса, и они больше не представляют угрозы. Зачем поддерживать саван, если для этого требуется столько энергии?

«И столько крови», — подумала Никки.

Тора помрачнела.

— Саван создавался не только для защиты от кровожадных армий императора Кергана, но и для сохранения нашего общества, которое нужно уберечь от внешней порчи. Теперь саван исчезает, и меня очень беспокоит наше будущее. — Она скривилась. — Эта незащищенность разрушает то, что мы создали.

Главнокомандующий волшебник не разделял ее мнения.

— С другой стороны, дорогая, открытие Ильдакара внешнему миру дало приток ресурсов и оживило наше общество. Подумай, сколько свежей крови привезли нам работорговцы.

— А сколько рабов сумело удрать в пустошь? — спросила она.

Посмеявшись над уязвленным выражением лица жены, Максим повернулся к Никки и Натану:

— Как видите, мы много спорили об этом.

— За полторы тысячи лет внешний мир сильно изменился, — сказала Никки, думая о Ричарде и Д'Харе. — Лорд Рал положил конец притеснениям, сверг тиранов, победил Имперский Орден. Рабство должно остаться в прошлом.

Тора выглядела раздосадованной.

— И он провозгласил это со своего настолько далекого трона, что никто о нем и не слышал. Вы наивны.

— Я верна своим убеждениям, — ответила Никки. — И они правильные. Я видела яд тирании и не намерена ее терпеть. Даже Ильдакар может измениться к лучшему. Мы поможем.

Натан занервничал от напряжения в голосе колдуньи, но та не собиралась отступать.

— Вы пришли менять основы этого общества? — Тора сузила глаза цвета морской волны. — В одиночку? Ильдакар прекрасно существовал тысячи лет без вашей помощи... и без вашего вмешательства.

— Прекрасно? Спорное утверждение, — сказал Максим. — За эти годы ты утратила не только любовь ко мне, но и объективность. Ильдакар изменился. Беспокойство народа растет, и Зерцалоликий пользуется этим. Возможно, небольшое изменение привычного положения вещей сможет вернуть спокойствие. Разве это не лучше, чем ждать взрыва?

— Я не жду, — с надменной усмешкой сказала Тора. — У нас не будет причин для беспокойства, как только мы уничтожим Зерцалоликого и покончим с проблемами, которые он создал.