Саван вечности

Глава 5

Услышав название мифического города, Натан затрепетал от изумления и волнения. Ильдакар! По коже бегали мурашки, старик улыбался, как мальчишка, которому выпала возможность получить больше конфет, чем он когда-либо мог представить.

— Ильдакар... из древних легенд? — Теперь он смотрел на троицу с гораздо большим интересом, чем поначалу. — Говорят, это удивительный город.

— Наше прекрасное идеальное общество существует уже тысячи лет, — фыркнул Амос. — Но Ильдакар не легенда. Это наш дом.

— Тогда где же он? — В голосе Никки было больше скептицизма, чем удивления. — С перевала мы видели город, но равнина пуста.

— Не считая каменных воинов... — добавил Бэннон.

Амос, Джед и Брок засмеялись над какой-то шуткой, понятной только им.

— Наш город прямо здесь, у края обрыва. Он защищен саваном. Не стоит недооценивать волшебников Ильдакара.

Натан, с языка которого была готова сорваться лавина вопросов, последовал за молодыми людьми через обгоревшую дубовую рощу. Амос размахивал своей булавой, сбивая на ходу омертвевшие ветки, преграждавшие ему путь. Выйдя из рощи, они оказались среди низкого кустарника, которым поросли травянистые холмы. Джед и Брок устроили состязание по сшибанию верхушек чертополоха, разбрасывая во все стороны пушистые лепестки и острые шипы. Юноши казались беззаботными и легкомысленными, словно совсем не торопились вернуться в Ильдакар — и игнорировали явное нетерпение Натана.

Бывший волшебник позволил разыграться своему воображению и поглядывал на Никки, обмениваясь с ней немыми вопросами. Он не мог перестать улыбаться, уверенный, что в итоге найдет все ответы. Ильдакар считался передовым бастионом магии, населенным могущественными одаренными. Если город сокрушил — обратил в камень? — талантливого генерала Утроса, а потом исчез в тумане мифа, то наверняка они могли восстановить его дар. Как и предсказывала ведьма. Он позволил своей надежде воспарить и заговорил покровительственным тоном:

— Я буду рад, если вы расскажете подробнее, мои юные приятели. Я много веков прожил во Дворце Пророков, на северной границе Древнего мира. Может, слышали о нем? Дворец построили не одну тысячу лет назад. Нет? А, ладно. Все равно дворца больше нет. Я изучал историю, особенно повествования о Срединной войне. — Он глубокомысленно кивнул, ожидая реакции. — Ильдакар сыграл заметную роль в истории, знаете ли.

Молодые люди казались не слишком заинтересованными. Натан даже засомневался, что они вообще его слушают.

Бэннон старался поспевать за незнакомцами, будто надеясь найти единомышленников в ровесниках.

— Волшебник Натан рассказал нам об императоре Кергане и его железном клыке. — Он оскалился и постучал кончиком пальца по левому клыку. — И о том, как генерал Утрос пытался осадить Ильдакар, и о серебряном драконе, которого они пленили и собирались использовать в качестве оружия, но тот освободился и напал на них... еще до того, как город исчез, — выпалил он.

Натан ценил энтузиазм, но предпочел бы, чтобы Бэннон вел себя сдержаннее, пока они не узнают больше.

— Да, ребята, — вмешался он, поравнявшись с Амосом, — как вы трое оттуда выбрались?

— Выбрались? Мы просто вышли из города, когда саван затрепетал, — ответил Амос. — Когда волшебники проводят пробное кровопролитие, значит, саван скоро снова исчезнет. Нам некуда торопиться. У нас куча времени, чтобы вернуться.

Брок срубил верхушку сухого чертополоха, послав в воздух облачко пушистых семян. Джед понесся через заросли травы, гоняясь за шорохом, который мог издавать кролик или змея.

Натан оглянулся на выгоревший пятачок на холмах позади, гадая, следует ли за ними Мрра, но пума словно растворилась в редком кустарнике. Он недоумевал, почему она испугалась надменных юнцов больше, чем ужасного монстроподобного медведя или бушующего лесного пожара. Молодые люди казались совсем не опасными.

Никки выщипывала из своей черной юбки цепкие колючки.

— Город, который мы видели с перевала, мерцал подобно миражу. Он казался ненастоящим.

— Это магия, — отозвался Амос. — В зависимости от мощи савана Ильдакар мерцает в существовании и во времени. Саван поднимается и опускается, когда волшебники стараются удержать древние заклинания. Мы с друзьями исследуем окрестности, раз уж нам выдалась такая возможность.

— Мы можем отомстить вражеским солдатам, — сказал Брок, неистово размахивая своей булавой с железным навершием и перерубая колючие стебли чертополоха. — Сразу нескольким за раз.

— Надеюсь, город скоро появится, — сказал Джед. — Мы снаружи уже три дня, разбиваем стоянки на ночь и бродим по окрестностям. А я мог бы принять приятную ванну и славно пообедать. Походная пища оставляет желать лучшего.

— А я думал, ты больше будешь скучать по визитам к шелковым яксенам, — лукаво ухмыльнулся Амос.

Два его товарища загоготали.

— Промежность Владетеля! — воскликнул Брок. — Сперва я хочу помыться и отдохнуть, а потом уже тратить на них все силы.

— Лишь бы девочки были чистыми и отдохнувшими. Для меня это гораздо важнее, — сказал Джед.

— Кто такие яксены? — спросил Бэннон.

Юноши испепеляюще посмотрели на него.

— Может, когда-нибудь мы тебе покажем.

Все вместе они спускались по поросшим травой и сорняками склонам. Они шли быстро, не прячась от огромной армии. Когда компания спустилась на равнину, заполненную тысячами статуй солдат, Натан уставился на неподвижные ряды. Каменные фигуры были повсюду, застывшие посреди своего привычного занятия — участия в крупной войне... войне, которая так и не докатилась до Ильдакара.

Путники подошли к группе из четырех кавалеристов, чьи крупные боевые кони были закованы в боевые доспехи. Натану были знакомы названия этих украшенных доспехов: шанфрон защищал голову и морду коня, критнет прикрывал шею, пейтраль закрывал грудь, а фланшард — бока. Узоры на коже и металле складывались в стилизованное пламя, символ императора Кергана. Передняя правая нога одного из коней была поднята, будто окаменение застало его в галопе, но теперь статуя сохраняла шаткое равновесие.

Всадники были облачены в диковинную древнюю броню, которая придавала им устрашающий вид: на головах объемные шлемы с гребнем на макушке, наносником и широким заостренным подбородником; гладкие стальные кирасы прикрывали грудь, а кожаные набедренники усиливали стальные диски. Всадники воздели сабли, готовые к атаке. На их круглых щитах тоже была эмблема с пламенем Кергана.

Бэннон задержался, чтобы полюбоваться статуями кавалеристов.

— Должно быть, они отправились на вылазку.

Амос надавил руками на каменного коня с поднятой ногой.

— Помогите мне.

Джед и Брок без вопросов присоединись к товарищу, и Амос посмотрел на Бэннона:

— Ты тоже можешь присоединиться. Мы разрешаем.

Бэннон неуверенно встал рядом с тремя юнцами:

— Что мы делаем?

Все четверо положили ладони на каменный бок коня.

— Делаем свой вклад в битву старой войны.

Амос и его друзья налегли, и каменный конь закачался. От колеблющегося Бэннона было мало толку.

Натан выразил свое крайнее неодобрение:

— Ребята, это же исторический артефакт. Вам не следует...

— Это вражеский воин, — Амос стиснул зубы, его щеки вспыхнули румянцем от напряжения.

Решающим толчком они опрокинули каменного коня вместе со всадником. Тяжелая статуя рухнула на землю, передняя нога коня отломилась, а статуя солдата раскололась пополам. Молодые люди отступили, поздравляя друг друга.

— Осталось всего-то сотня тысяч, — сказал Джед и не спеша пошел дальше.

Они шли через огромный безмолвный лагерь, где бесчисленные древние воины застыли в разгар бурных действий. Многие статуи были облачены в доспехи и готовы к битве. Двое рослых мужчин стояли, скрестив на груди облаченные в боевые рукавицы руки и походили на неумолимых стражников, которые стояли на посту.

— Почему не видно шатров и знамен? — спросил Бэннон.

— Они превратились в пыль за столько веков, — догадался Натан. — Воины обратились в камень, но вот вещи давно сгнили.

Заслонив глаза от яркого полуденного солнца, он разглядывал немую сцену. Десять окаменевших солдат развалились на земле, образуя круг. Все они заросли травой и сорняками. Глядя на их позы и неодетый вид, Натан предположил, что они разбили лагерь и заснули вокруг костра, накрывшись теперь уже не существующими одеялами. Другие воины сидели рядом на корточках, протянув руки к центру круга — словно держали палки и жарили наколотое на них мясо.

Один мужчина стоял с руками возле паха, глядя на землю — окаменение настигло его посреди акта мочеиспускания. Амос и его приятели сочли это весьма забавным. Своими булавами они отбили каменные руки и искрошили окаменевшее достоинство воина.

Они вышли на свободное место среди застывших воинов. Возможно, когда-то здесь стояла большая палатка с припасами, которая была стерта временем и оставила после себя пустую землю.

— Хорошее место для лагеря, — сказал Амос и взглянул на Бэннона. — У тебя есть провиант?

— Надеюсь, у вас есть приличная еда, — добавил Джед. — И ее хватит, чтобы поделиться с нами.

Никки одарила их суровым взглядом:

— Вы должны были как следует подготовиться к своей вылазке.

Амос насупился, но Натан стряхнул с плеча свой мешок.

— У нас есть еда, и мы будем рады поделиться. — Он развязал тесемки и открыл мешок, демонстрируя сохраненные с помощью магии ломти оленины, вырезанные из одной из недавних жертв Мрра.

Новые знакомые с признательностью усмехнулись.

— Свежее мясо — это хорошо, — сказал Брок.

Объединив усилия, они насобирали охапки сена, сухостоя и веток. Натан выложил из собранных им камней круг, а ильдакарские юноши без всякого изящества кинули внутрь собранный хворост.

Бэннон, взглянув на беспорядочную кучу, наклонился и принялся за работу.

— Сложить костер не так уж и сложно. Сухая трава, потом сухостой для розжига, и все это обложить крупными ветками.

Амос закатил темно-карие глаза:

— К чему так возиться?

Жестом он высвободил частичку своего дара и зажег кучу хвороста. Трава и сухостой, потрескивая, быстро и жарко разгорелись.

— Что ж, так и правда быстрее, — пробормотал Бэннон. Обычно Никки зажигала их костры тем же способом.

В сумерках они пожарили мясо и сели на корточки, чтобы поесть. От попыток Натана завязать разговор было мало толку. Молодые люди сделали свой вклад в ужин, достав из рюкзаков медовые вафли и плотные хлебные кексы и разделив их со всеми. Натан счел выпечку аппетитной, но юнцы заявили, что устали от такой еды.

Когда сгустилась темнота, Натан оглядел широкие просторы, напомнившие ему равнины Азрита в Д'Харе. Открытая травянистая степь простиралась до отвесного берега реки, которая делила равнину на две части, но даже такое огромное пространство едва вмещало в себя бесчисленных солдат, которые пришли покорить Ильдакар.

Взяв вторую медовую вафлю, Натан указал подбородком в сторону далекой реки:

— Походит на крутой обрыв. Обычно такие реки вымывают широкое русло, но эта словно прорезала равнину лезвием топора. Скалы у воды очень высоки.

— Это не случайность, — сказал Амос, слизывая с пальцев олений жир. — Чтобы защитить Ильдакар, палата волшебников объединила свою магию и сделала выше эту часть равнины. Они подняли гигантский пласт земли на сотни футов над рекой Киллрейвен.

— Только глупцы нападут на Ильдакар, — сказал Брок, жуя свой обугленный кусок мяса. Он вынул изо рта кусок хряща и принялся изучать его, держа двумя пальцами, а потом бросил в траву. — Генерал Утрос и его армия усвоили этот урок.

— Как кто-то может напасть на город, который не могут найти? — спросила Никки. — Куда делся Ильдакар?

— Это часть нашей гениальности, — сказал Амос, но уточнять не стал.

Когда насекомые в травах успокаивающе застрекотали, Натан задумался над тем, что знал из легенд и истории. Если волшебники Ильдакара могли сотворить такую поразительную вещь, они определенно способны восстановить его дар.

Но сперва им предстоит разгадать загадку исчезающего города.

* * *

На следующий день, когда солнце уже вовсю светило, они шли через равнину, петляя между окаменевшими воинами. Время от времени внимание троих юнцов привлекала какая-нибудь из статуй. Один мужчина некогда сидел на корточках со спущенными трусами, но, когда его уборная превратилась в пыль, он упал и теперь лежал на земле. Амос и его друзья разломали эту статую на куски. Они нацеливались на особо свирепо выглядевших каменных воинов, которые жаждали захватить Ильдакар. Амос с приятелями своими булавами разбивали глаза, носы и рты, стирая черты лица и оставляя вмятины, которые считали забавными. Натан, начитанный о славе Ильдакара, был разочарован их отношением. Он разглядывал многочисленные фигуры, усеивавшие просторную равнину.

— Полагаю, среди статуй есть и генерал Утрос. Было бы занимательно отыскать его, просто чтобы увидеть его лицо — ради истории.

— Как мы его узнаем? — Бэннон хмуро смотрел на только что разломанную статую. — У этих воинов нет опознавательных знаков.

— Милый мой мальчик, я считаю, что если мы будем искать достаточно долго, то найдем одного в генеральском облачении или доспехах. Возможно, он где-то в командном шатре в центре лагеря, — Натан отряхнул гофрированную рубашку, которую носил с ухода из Твердыни. — Но спустя все эти годы не осталось никаких шатров, увы... ни столов, ни остатков карт, ни знамен.

Никки посмотрела на далекую реку и обрывистый берег:

— Если ваши волшебники столь могущественны, почему они боялись? Поднять часть равнины, раздирая ландшафт и создавая огромные скалы у реки — мало похоже на действие уверенных в своих силах людей.

— Это была демонстрация нашей непобедимости, — сказал Амос. — Река Киллрейвен привела торговцев с дальних земель, но времена становились все темнее, и по реке стали ходить глупые захватчики, которые хотели завоевать город. Поэтому волшебники сотворили высокие утесы и сузили реку. Они изменяли ландшафт, словно тот был глиной в руках гончара. Ильдакар выстоял, и мы стали сильнее и мощнее, чем когда-либо. — Зарычав от усилия, он опрокинул еще одного воина прямо в сорняки.

Пока они шли к обрыву возле реки, Натан размышлял, как им спуститься к воде — если их путь лежит туда. Юнцы отказались что-либо объяснять, и, казалось, их раздражали настойчивые расспросы старого волшебника.

В самый разгар дня, когда до обрыва оставалась миля или две, Никки разочарованно спросила:

— Ну и где город?

Ее черное дорожное платье было испещрено коричневыми семенами, колючками и сухими травинками.

— Мы находимся в правильном месте, но я точно не знаю, когда спадет саван, — ответил Амос. — Мы никак не можем это ускорить.

— Может, сегодня нам снова придется разбить лагерь, — огорченно протянул Джед. — Я бы лучше...

Воздух внезапно замерцал и изменился, словно дозорный из невидимого города заметил их приближение.

Натан почувствовал резкий металлический привкус, словно рядом ударила молния.

Жужжание, словно от миллионов роящихся мошек, становилось все громче и превратилось в непрерывный гул, от которого вибрировали зубы.

Затем широкая пустая долина исчезла, и сам воздух расслоился, показав то, что спрятано за маскировочным барьером.

Когда мерцание прекратилось, Натан уставился на огромный и захватывающий дух город прямо перед ними — Ильдакар.