Щит

Глава 14 Четыре

Териан-4 напрягся, принимая бойцовскую стойку, но даже не осознавая, почему он это сделал. Он наблюдал за лицом мальчика — сосредоточенным, внимательным.

Когда ничего не случилось, он заставил себя расслабиться.

Он не в первый раз почувствовал из света мальчика что-то, что едва не наградило его сердечным приступом. К сожалению, он понятия не имел, какое действие ребёнка так сильно на него повлияло.

Пещера, где они остановились, размерами могла сравниться с маленьким коттеджем. Холодная, но к счастью, тут имелось три крепкие стены, а через туннель с низким потолком, который вёл наружу, выходило совсем немного тепла.

И все же адски сложно было уговорить мальчика зайти сюда в первый раз.

Им пришлось развести два костра и осветить каждую трещинку в стене, и тогда ребёнок осмелился хоть переступить через порог.

Теперь Четыре всматривался в лицо мальчика, все ещё по-детски округлое.

В темных, черных глазах светился ум.

Не просто ум — временами он видел там понимание такой глубины, что это его шокировало, особенно учитывая долгую изоляцию мальчика в тюрьме, похожей на пещеру. Похоже, он в удивительной степени понимал проблемы, вызываемые наружными силами, даже когда были замешаны сложные и современные элементы — например, отслеживание их через спутники, а также проблемы, вызванные современными методами сканирования и беспилотниками.

Он рассуждал. Он быстро улавливал множество переменных и делал выводы.

Он адаптировался под окружающую среду. Он адаптировался к пребыванию вне той темницы быстрее, чем кто-либо мог бы от него ожидать.

Но Четыре все ещё не мог до него достучаться. Не по-настоящему. Не в достаточной мере.

За ними следили. Теперь Четыре знал, кто. Все явно было бы намного проще, если бы он смог заставить мальчика понять специфические проблемы, которые из этого вытекали.

Пока что попытки Териана установить контакт не приносили видимого успеха.

И все же Четыре остался в живых. Более того, химически разогреваемая еда, которую по его настоянию упаковали для него шерпы[4], оказалась большой удачей.

Он наблюдал, как мальчик засовывал маленькие, белые как у трупа пальцы в пакетик с чем-то, что должно было напоминать бефстроганов. Кажется, он не замечал температуру и реагировал только на запах, пока запихивал куски жареного мяса и коричневый соус в свой грязный рот. Териан с увлечением наблюдал за процессом. Он гадал, проспит ли его новый подопечный когда-нибудь достаточно долго, чтобы попытка надеть на него ошейник увенчалась успехом.

Он очень тщательно держал эту мысль в заднем уголке своего сознания.

И все же взгляд черных как опал глаз метнулся к нему.

Они посмотрели на Териана, и Четыре ощутил, как волоски на его руках и шее встают дыбом. Завиток наэлектризованного aleimi скользнул по его коже.

— Никаких проводов, — сказал мальчик.

Английский. Что-то новенькое.

До сих пор он говорил на исковерканном прекси вперемешку с языком, в котором Териан узнал кхаскура бхаша — раннюю форму непальского языка. Териан также услышал несколько слов, прошёптанных на мандаринском наречии и хинди. Но это было первое использование английского.

— Spracken zi deutsch? — попробовал он.

— Никаких проводов, — произнёс мальчик на немецком.

— Я понял, — сказал Териан по-русски, поднимая руки. — Никаких проводов.

— Никаких проводов, — повторил мальчик по-чешски или, может быть, по-польски. — Только попробуй и… бум! — он широко улыбнулся ртом, набитым мясом. — Бум! — повторил он, вскидывая свои паучьи ручки, похожие на палки.

Он пролил немного мясного соуса на камни и топнул ступнёй, чавкая соусом меж пальчиков ноги. Нахмурившись, он остановился, глубже вдавливая ступню в податливую грязь. Четыре невольно поразился тому, что мальчик по-прежнему сохранял рефлекс отвращения, учитывая то, как он жил.

Он вежливо поклонился.

— Бум, да, — сказал он. — Мы друг друга поняли, приятель. Никаких проводов. Конечно, нет. Это была всего лишь мимолётная мысль.

Мальчик бросил на него резкий взгляд, и Териан осознал, что вновь начал говорить с ним так, словно он был ребёнком намного младше его. Ему нужно сохранять осторожность, если он хотел избежать оскорбления. Видящие-подростки склонны быть гиперчувствительными, когда дело касалось того, чтобы с ними обращались уважительно.

Почему-то в этом ему виделся своеобразный чёрный юмор.

Мальчик вернулся к пакетику.

Он сунул руку в металлическую упаковку, вытащил очередную горсть мяса и лапши, поднёс к губам и жадно слизал сок с костяшек пальцев. Взгляд Териана опустился к узкой грудной клетке мальчика, где кости выступали под кожей маленькой груди. Первым делом он отмыл бы его дочиста. Удостоверился, чтобы тот знал, что еда — это уже не роскошь. Как и кровать, одеяла, одежда, электроника, крыша над головой, купание, машины, слуги. Черт, да он купил бы этому ребёнку пони, если бы тот захотел.

Возможно, с этим придётся немного подождать, пока мальчик немного наберёт вес. Чтобы он не съел лошадку.

Мальчик рассмеялся, швырнув горсть бефстроганова в сторону Териана.

Териан аккуратно увернулся, сохраняя улыбку на лице.

Если он в чем и преуспел, так это в обеспечении материального комфорта. Он удостоверится, что у ребёнка будет весь комфорт, на который он только мог надеяться — больше, чем он смел мечтать в той пещере, пропахшей дерьмом. Затем они поговорят.

Мальчик снова захохотал, капая ещё больше мясного соуса на губы и в рот. Его глаза прищурились, уставились на Териана, и там вновь виднелся интеллект.

— Говорить. Да, — он широко улыбнулся. Его зубы казались поразительно белыми на фоне всей этой грязи, а теперь ещё и мясного соуса, стекавшего по лицу, шее и пальцам. — Ты мне нравишься, Сарк. Достань мне вещи, и мы поговорим.

Он зашвырнул остатки пакетика в Териана. В этот раз он сумел в него попасть, заляпав его пальто и брюки коричневым соусом.

Териан лишь поклонился, когда молодой видящий вновь рассмеялся. Он вежливо улыбнулся.

— Конечно, мой дорогой друг. Все для твоего удовольствия.

И все же, глядя на свечение в этих черных от огня глазах, он поймал себя на том, что не впервые радуется наличию у него нескольких запасных тел.

— Пока-пока, Терри, — сказал мальчик. Улыбка не сходила с его лица, но черные глаза вновь сделались пронизывающими, словно ястребиными. — Пока-пока.

Четыре натянуто улыбнулся, стараясь не реагировать на знакомые нотки, слышавшиеся в этом голосе.

Или на тот факт, что голос внезапно зазвучал куда более взрослым и меньше напоминал случайное безумие.

Поклонившись ещё ниже, он удалился из присутствия мальчика и скрылся в проёме прилегавшей пещере, где в углу присели шерпы, которые шептались меж собой и избегали его взгляда.

Териан присел на корточки у стены и принялся вытирать брюки мокрой тряпкой. Размазав и отчистив большую часть соуса, он смирился с фактом, что наверняка ещё несколько дней будет привлекать кугуаров.

Смочив водой ту же тряпку, а затем штаны, он тщательно отмыл руки перед тем, как достать из внутреннего кармана пальто дневник в кожаном переплёте. Три послал оригинал Четырём в Пекин на безопасное хранение, не зная, что Четыре в итоге на неделю застрянет в гуще военной перестрелки вместе с книгой.

Если бы ему пришлось сделать это ещё раз, он взял бы копию.

Пристроив свой вес на плоском местечке в стене пещеры, Четыре открыл дневник.

Где-то здесь должен иметься ключ. Подсказка, как заставить это существо сотрудничать. Что-нибудь, о чем заботился этот мальчик.

Два Териана (или он один, как посмотреть) прочли эту проклятую книжонку от корки до корки в совокупности пять раз. Если формула того, как выманить из ребёнка здравый рассудок, записана каким-то кодом в ровном почерке Реви', то она ускользала от Териана.

Нет, ответы, скорее всего, можно получить не от Реви'.

Дигойз был строителем клетки, который придумал, как спрятать мальчика. Настоящие ответы находились бы у Галейта. Галейт наверняка бесконечно исследовал мальчика. Он изучал бы каждый его шаг на протяжении многих лет, ища путь, ища каждую потенциальную точку доступа.

В конечном счёте, Галейт не преуспел вовремя, но он находился бы в процессе, на каком-то этапе.

К сожалению, в записях Галейта Териан не нашёл ничего, что относилось бы к мальчику. Ничего в компьютерной библиотеке на базе органики. Ничего в оригиналах, которые он присвоил прежде, чем их нашла Элисон. Ничего во фрагментах Барьера, которые он сумел отследить после развала Пирамиды.

А значит, если что-то и существовало, оно оставалось потерянным.

Или же находилось у Элисон.

В любом случае, присутствие мальчика объясняло несколько вещей — особенно то, почему Галейт был до безобразия осторожен, приближаясь к Элисон, пока существовала какая-то вероятность, что Дигойз мог её убить. Галейт никак не мог упустить попытку размножения двух полнокровных элерианцев. Галейт не мог не подумать об этом — вне зависимости от того, каким был возраст мальчика. Учитывая то, каковы шансы во второй раз найти ему биологическую пару.

Конечно, Териану приходила в голову мысль, что всякий здравый рассудок, некогда присутствовавший у мальчика, давно прекратил существование. Ни Галейту, ни Реви' не свойственно тратить ресурсы впустую; если они приковали видящего с такими талантами в подземной темнице как бешеного пса, то скорее всего, это сделано потому, что они исчерпали все остальные средства обеспечения его содействия.

Вздохнув, Териан сунул книжку обратно в пальто.

Все его ответы, кажется, только порождали ещё больше вопросов.

Где они нашли это несчастное создание? Как они умудрялись все это время хранить его существование в тайне, хотя его охраняли всего лишь слабоумный человечишка и глупая монашка? Как мальчик не старел?

Териан задавал эти вопросы Барьеру, слабо надеясь на какое-то озарение.

Ничего не пришло.

***

Звук разбудил Четыре.

Открыв глаза, он замер, осматриваясь по сторонам. Что-то не так.

Первое, что он заметил — это тишина.

Он лежал у угольков тлеющего костра, единственные звуки доносились снаружи пещеры, если не считать треска, который время от времени издавали угольки. Он стиснул пистолет, аккуратно уложенный под курткой из овечьей шкуры, которую он использовал вместо подушки, и осознал, что не слышит ничьего дыхания, кроме своего собственного.

Два шерпа уже не спали по другую сторону костра.

Его первая мысль свелась к тому, что они смотались посреди ночи, чтобы сбежать от него и мальчика. И все же их постели и пожитки каким-то чудом остались на прежнем месте.

Второе, что он заметил — это то, что мальчик стоял над ним совершенно голый.

Четыре выругался на китайском, рефлекторно перевернувшись на спину. Он поднял пистолет, навёл его мальчику в лицо и ощутил, как его сердце подскочило к горлу.

Мальчик лишь стоял там и не улыбался.

Окинув взглядом пещеру, Териан осознал, что ему знаком медный привкус во рту. Его взгляд опустился к маленьким ручкам и ладошкам мальчика.

Они были уже не белыми, а красными до самых локтей. Густая кроваво-красная жидкость струилась по его коже и резко контрастировала с крайней бледностью.

Четыре медленно опустил пистолет. Когда мальчик лишь продолжил смотреть на него, он засунул оружие обратно под овечью куртку, но оставил в пределах лёгкой досягаемости.

— Люди? — спросил у него Териан.

Мальчик сделал плавный жест.

Териан кивнул, сохраняя ровный тон.

— Но зачем? Они были нашими проводниками.

«Я не хотел, чтобы они были здесь».

— Но мы нуждались в них, — сказал Териан. — Убивать нормально, но ты не убиваешь то, что нужно тебе живым. Ты понимаешь?

— Нам они не нужны, — сказал мальчик на хинди.

— Нужны. Чтобы пробраться через горы, — увидев равнодушие на лице мальчика, он объяснил: «Эта часть меня… она всего лишь торговец. Я не знаю эти земли. Теперь нам будет сложнее. Мне будет сложнее защитить тебя».

Мальчик сказал: «Мне не нужно, чтобы ты меня защищал. Я могу защитить нас!»

Териан не упустил из виду выбор слов — «мы» или «нас». Он осторожно наблюдал за лицом мальчика.

Ребёнок ничем не выказывал намерение отодвинуться.

— Хорошо, — сказал Териан, сдаваясь. «Ты очень хорошо защищаешь, нас, да». Он посмотрел на висящие руки мальчика. — Пожалуйста, иди помойся, — он взглянул в сторону выхода, откуда через проем из темноты доносился ровный звук. — В ручье. Иди помой руки. И грудь, — добавил он, показывая на голое тельце мальчика. — Тебе не стоит так спать.

Он помедлил, окидывая взглядом тускло освещённую пещеру.

— Где тела?

Мальчик показал в сторону двери.

Териан прищурился в свете пламени и всмотрелся в тени, только теперь различив их.

— Тебе нужна моя помощь с тем, чтобы вытащить их наружу?

Мальчик дёрнул пальцем в сторону, показывая «нет».

— Ладно, — Териан улёгся обратно на тюфяк. — Тогда иди. Возвращайся, как закончишь.

Мальчик послушно направился к выходу из пещеры.

Териан наблюдал за ним, вздохнув и ощущая явный успех своего маленького эксперимента, а также поражаясь, как ему хватило смелости командовать маленьким мясником.

Через несколько минут Териан услышал возню и пыхтение, соответствовавшее вытаскиванию тела за порог.

Через некоторое время после этого мальчик вернулся.

Его бледные руки вновь выглядели белыми и почти сияли в свете пламени. С его волос и ресниц капала вода. Териан надеялся, что он оттащил тела достаточно далеко, и замкнутое пространство не провоняет к утру, но он не намеревался выходить и проверять. Расслабившись на шкурах, он всматривался в округлое личико, гадая, что теперь.

Он все ещё не был до конца уверен, что не станет следующим.

Подумав об этом, Териан уловил проблеск чувства и намерения от мальчика — достаточно, чтобы осознать его мотивы. Открытие его поразило.

Он всмотрелся в тёмные глаза, ища подтверждение.

Найдя его, он поколебался всего несколько секунд, затем схватил шкуры, наполовину прикрывавшие его тело. Он откинул их в сторону. Улыбнувшись, он похлопал ладонью по тюфяку под ними.

— Тогда идём, — сказал он, будучи странно тронутым. Он жестом руки подозвал его поближе. — Все хорошо. Ты можешь подойти. Я не против.

Мальчик опустился на колени у огня, затем повернулся спиной, свернувшись калачиком в изгибе тела Териана. Четыре обернул их обоих шкурами и аккуратно обнял мальчика, положив голову на овечью куртку. Даже сквозь одеяла и шкуры он поражался худобе маленького тельца и торчащим выступам, которые он ощущал через равные интервалы у своей груди.

— Как мне тебя называть? — спросил Териан на мандаринском наречии.

Мальчик задрожал, крепче прижимаясь к груди Териана.

Его ручки сжались перед его тельцем. На мгновение Териан засомневался, что тот ответит.

— Нензи, — ответил он на том же языке. — Моё имя — Нензи.

Четыре наблюдал, как губы мальчика шевелятся в безмолвной молитве. Его глаза закрылись, и он расслабился в тепле его тела.

То есть, он религиозен. Полезные сведения.

А ещё немного пугающие, учитывая, что он только что сделал.

Он все ещё выглядел как щенок-переросток, ничуть не походя на создание, которое Териан видел в школе Сиккима, или которое он видел едящим несколько часов назад — которое называло его по имени со смутной жестокостью в глазах.

Аккуратно протянув руку, Териан погладил мальчика по лицу, убирая волосы со лба.

Ему нужно поговорить об этом с Три.

При первом прикосновении мальчик напрягся, но когда Четыре не перестал гладить его, он соединил его свет с его светом. Он положил свою темноволосую головку на руку Териана.

Чувствуя, как дыхание мальчика замедляется и выравнивается, чувствуя запах крови шерпа и остатки бефстроганова во влажных волосах, он немного улыбнулся, услышав тихий храп, и продолжил поглаживать маленькую головку.