Щит

Глава 29 Потерянные

Я резко посмотрела вверх. Я снова слышала голоса.

Они доносились издалека.

Солнце поднималось, наполняя комнату золотым и розовым светом, более глубоким, чем тот, что окрашивал поля снаружи.

Я не помню, как оно садилось.

Однако я помнила еду. Я помнила, что мы ели больше одного раза… опять пришло время еды? Я не помнила, чья очередь помнить. Мы выработали какую-то систему, но вскоре уже её забыли. Я помнила, как мы смеялись перед холодильником, Ревик закрыл рукой мои глаза и заставил меня наугад показывать на контейнеры.

Я сидела у него на коленях, обхватив руками его плечи.

Ревик держал меня ещё крепче, чем я держала его, его пальцы впивались в мою спину, пока он удерживал свой вес на другой руке. Он читал меня, замедлялся, когда я приближалась к разрядке, дышал все тяжелее и продолжал использовать свой свет, чтобы держать меня на грани.

Наполовину прикрыв глаза, он стискивал мою кожу и кости, пока мой свет вплетался в него, и вот он уже впился зубами в моё плечо. Ревик издал надрывный стон. Я ощутила, что он теряет контроль.

Я понимала. Я снова делала это. Я чувствовала это.

Просила его… о чем-то.

По правде говоря, я уже ничего не могла с собой поделать.

Я чувствовала это в нем, буквально за краем моего зрения. Он был уверен, что не мог дать мне это, но я в равной степени была уверена, что он может.

В моем свете поднялось раздражение. Оно спровоцировало в нем очередную волну агрессии. Я постаралась успокоить его, но Ревик лишь крепче стиснул меня руками и всматривался в моё лицо светящимися глазами. Он спрашивал меня, сначала по-немецки, потом на каком-то незнакомом языке, лаская мою шею и подбородок. Наконец, он переключился на английский.

— …Жена, — он целовал меня, говоря низким голосом, в котором звучала боль. — Скажи, что мне сделать… пожалуйста. D’ gaos. Элли. Пожалуйста. Пожалуйста, я хочу сделать это для тебя.

Но я не знала, как ему сказать. Я постаралась показать ему.

Я пыталась так же долго, как и он.

Я выгнулась ему навстречу, сильнее притягивая его своим светом, пока Ревик вновь не застонал.

Это не помогло. Я чувствовала, что он читает меня, и его боль лишь усилилась, когда я открылась. Казалось, он удерживал меня на грани бесконечно долго… сосредоточился на этой тяге в моем свете, останавливал меня, пытаясь найти это сначала во мне, затем в себе.

Он сделал это вновь, опять меня остановил, пока я не начала бороться с ним.

Где-то в этот момент я услышала их вновь.

Тревога ещё не проникла в меня.

Изменив угол, Ревик вошёл глубже, и это ощущалось ещё приятнее. Он терял контроль. Наслаждение исходило от него волнами, и мои ногти впились в его спину. Облегчение затопило меня, когда я увидела, как расслабляется его лицо, и осознала, что значит это выражение. Наши толчки сделались жёсткими, глубокими, не такими выверенными. Я прочла его снова, и Ревик открылся, вцепляясь в меня.

Когда в этот раз то складывающееся ощущение вернулось, я была так глубоко в нем, что Ревик не сумел остановить это, когда…

Все исчезло. Все, кроме шума крови в ушах и ощущения, которое я не могла контролировать.

Я закричала. Думаю, Ревик издал какой-то звук.

Это ощущалось так безгранично и невероятно приятно. Как минимум на мгновение я ощутила, как та интенсивность в нас обоих разжимается, превращается в нечто ошеломительно мягкое…

Ревик был рядом, когда я пришла в себя, все ещё держал меня, пока стихали последние судороги. Он целовал моё горло, бормотал в мою кожу.

— Я люблю тебя, — услышала я его слова. — Я люблю тебя, Элли.

Я хотела продолжить. Он ждал меня…

Но я вновь ощутила это — какое-то знакомое присутствие. Ещё больше незнакомых.

Я подняла голову с его плеча, все ещё стараясь выровнять дыхание и успокоить свой свет настолько, чтобы просканировать комнату. Все ещё баюкая меня в объятиях, Ревик повторил мои действия и помог мне посмотреть. На мгновение я затерялась там, глядя на него.

Линии его подбородка и скул выделялись, подсвеченные солнцем. Его глаза слабо светились, отражая тот же свет. Забыв, что меня отвлекло, я стала целовать его лицо, дёрнув его за волосы и впившись пальцами в его спину…

Затем что-то холодное прикоснулось к коже на моей шее.

Я повернулась, но ничего не видела сквозь свет в моих глазах. Они сделались ещё ярче, ослепляя меня. Пальцы Ревика крепко сжались на моей коже…

Руки появились из ниоткуда.

Я закричала в ужасе от того, что нас разделили. Сильные руки оттащили меня от него, поволокли по полу. Я выгнулась…

…и ударила кулаком кого-то, издавшего вопль.

Мой вопль эхом раздавался в пустом пространстве, напоминая крик животного.

Затем кто-то другой ударил меня по лицу.

Было больно. Я сморгнула слезы и осознала, что смотрю вверх, пытаясь сосредоточить взгляд на лице мужчины. Я не узнавала его черты, не могла сфокусироваться на них настолько, чтобы осмыслить происходящее.

И все же что-то здесь было знакомым. Это почти привело меня в чувство. Я нащупала его, постаралась оттолкнуть, но он лишь перехватил меня крепче. Я видела, как он смотрит на моё тело. Я видела лёгкую улыбку…

Затем маленькие ручки обвили мою шею и крепко сжали прежде, чем я успела сосредоточиться на их хозяине.

— Элли!

Он едва не задушил меня. Его глаза ярко светились в темноте, ослепляя меня. Я так сильно хотела, чтобы это был Ревик, но уже знала, что это не он.

— Все хорошо, — сказал он. — С тобой все хорошо, Элли!

Мне это снилось. Иначе и быть не может, мне это снилось.

Мальчик смотрел на меня в ответ, широко распахнув глаза на округлом личике. Его губа кровоточила.

Я ударила его по губам.

— Нензи, — выдавила я.

Мужчина рядом с ним заметно подпрыгнул, уставившись на меня.

Я едва обратила внимание. С трудом дыша, я вцепилась в рубашку мальчика обеими руками, чтобы убедить себя в его реальности.

— Нензи, где Ревик?

Круглое личико внезапно ожесточилось. Вокруг меня запорхали тени, почти физические. Они скользили между нами. Над этим я видела глубокие облака, знакомую мне золотистую долину.

Я слышала звуки. Глухие удары плоти о плоть.

Я закричала…

Я пыталась сдвинуться с места, ползти в ту сторону, где ощущала его, но боль парализовала меня, а светловолосый мужчина удерживал за горло. Я никогда прежде не страдала от клаустрофобии, но такое чувство, будто стены здания смыкались вокруг меня.

Я чувствовала себя так, будто они могут похоронить меня заживо, навеки оставить одну в темноте.

Скорчившись у стены возле ванной, я пыталась дышать, игнорируя пальцы, державшие меня за запястья, самолёты, летевшие по небу в моем сознании. Бомбы падали в темноте. Пылали здания. Я слышала крики монахов в горящих одеяниях.

Мальчик заговорил. Его голос звучал не громче шёпота, но я услышала его сквозь звуки вертолётов, крики, огонь… вой самолётов над головой.

— Элли?

Я уставилась в это круглое личико, подавляя слезы.

— Элли? — его пальцы сжали мою ладонь. «Элли, ты ранена?»

Я смотрела, как его глаза делаются ярче. Я знала, кто он, но он не мог здесь находиться. Он мёртв уже почти сотню лет.

Однако почему-то я не боялась. Чувство, которое меня захлестнуло, больше напоминало облегчение.

— Нензи? — сказала я. — Это правда ты?

Его свет вспыхнул, ослепляя меня в Барьере.

Я почувствовала, что моё узнавание тронуло его, почти обезоружило чувствами, и его облегчение окутало меня. По его лицу покатились слезы. Его губы задрожали, когда он окинул меня взглядом от лица до ног, медленно, словно запоминая каждую деталь. Он смотрел на меня со своеобразным благоговейным трепетом. Нет, не так.

Он смотрел на меня с любовью. Любовью столь интенсивной, что она причиняла боль.

От этого на мои глаза навернулись слезы.

Это должен быть сон. Я находилась в пещере Тарси. Все, что пришло позднее — плавание в реке, лошадь с красной мордой, глаза Ревика, светящиеся собственным светом, занятия любовью перед камином, наши тихие признания в темноте, все то, что я чувствовала и видела, чем я была — это не могло быть реальным.

— Нензи? — повторила я. — Где Ревик?

Свет маленького видящего коснулся меня, расходясь всюду, пока я не начала задыхаться. Ощутив внезапную вспышку желания защитить, я подозвала его к себе жестом.

— Нензи! Иди сюда!

… когда что-то ударило меня в бедро.

Это ощущалось как удар кувалды. Моя нога как будто разлетелась на части, а сила удара отбросила меня на спину. Я вскрикнула от шока.

Он не мог пошевелиться.

Это больше чем боль.

Под этой болью скрывалась другая. Знание, что над ним взяли верх, что он не сможет подняться. Он звал меня по имени, и я отчётливо слышала его в своей голове.

«БЕГИ ЭЛЛИ! БЕГИ СЕЙЧАС ЖЕ ПОЖАЛУЙСТА! ИСПОЛЬЗУЙ ТЕЛЕКИНЕЗ И БЕГИ! ПОЖАЛУЙСТА ДЕТКА! ПОЖАЛУЙСТА!»

Я застонала, прижимаясь спиной к стене.

Я не сдвигалась с места. Схватившись за свою ногу, я попыталась понять, что случилось. Физически моя нога ощущалась по-прежнему. Я не видела, чтобы с ней было что-то не так. Мой свет метался как беспорядочное пламя, совершенно бесполезный.

Затем боль ударила по-настоящему. Я постаралась пошевелиться, встать, и по моей спине рябью пробежала агония. Я извивалась, хватала ртом воздух, пыталась опереться на стену.

— Ревик! — на мои глаза навернулись слезы. — Боги. Что вы с ним сделали?

Нензи был со мной, стискивал меня маленькими ручками.

Его бледное, лишённое солнца лицо светилось. Оно выражало муку. Его глаза продолжали мерцать как радужные рыбки, но словно превратились в прожекторы. Он стискивал мои волосы, мял их пальцами. Пальцы другой его руки ласкали моё лицо, плечо, касались моих щёк.

— Элли! — он крепче вцепился в меня. «Мне так жаль. Мне так жаль, Элли!»

Я коснулась рук мальчика. Он реален. Он действительно здесь.

Мои глаза застилало слезами.

— Что ты сделал?

«Элли, все хорошо. Он тебе не навредит. Он пообещал!»

Я проследила за его взглядом до крупной фигуры, присевшей возле него на корточках.

Мой разум внезапно сделался намного, намного яснее. Это реально. Я не потерялась в каком-то кошмаре.

Они забрали Ревика.

Раздался треск. Я узнала в нем органический факел yisso.

Посмотрев вверх, я сосредоточилась на его лице. Мужчина со светлыми, почти белыми волосами, плавно поднялся на ноги, возвышаясь над нами. Высокий — почти семь футов[11] — и со скандинавской наружностью, он мог бы сойти за человека, если бы не его рост. Сосредоточив взгляд на глазах янтарного цвета, я внезапно поняла, почему он ощущался таким знакомым.

Моя кожа похолодела, когда узнавание просочилось в мой свет.

Я знала, кто он. Я знала — хоть мне и не знакомо данное тело.

Я ринулась к бюро, где, как я знала, Ревик держал пистолет.

Скандинав кинулся за мной. Его рука с кошачьей скоростью схватила меня за лодыжку и грубо дёрнула на пол. Я упала, ударившись животом. Я попыталась пинком отпихнуть его руку, но он потащил меня назад.

Я боролась своим светом, тянулась к тому складывающемуся ощущению, пыталась найти его, вспоминала прыжки с Тарси. Я пыталась вспомнить, что я сделала с Мэйгаром…

Гигант Териан ударил меня по лицу.

Мальчик повернулся к нему и зашипел.

— Прости! Прости! — скандинав вскинул ладони. — Но ты видел, что она делала! Ты же не хочешь, чтобы она нас убила, верно?

Я снова сделала усилие над своим светом, пытаясь его контролировать. Я потащила своё тело по полу, пока его пальцы не схватили мою лодыжку и не потащили обратно.

— Териан… — я едва выдавила имя.

Я посмотрела на бюро, затем вокруг, на комнату.

Они забрали Ревика. Они его забрали.

Териан схватил меня за шею.

— Тебе это очень не понравится, — пробормотал он. — И ему тоже, — он взглянул на мальчика. — Но в итоге твой разум вновь начнёт работать, моя дорогая. Боюсь, у меня нет выбора.

Теперь я уже отчаянно сопротивлялась ему.

Наконец я поняла, какую возможность я проворонила.

Ошейник не активирован.

Я вложила каждую унцию своей энергии в использование телекинеза, ничего так не желая, как сбросить его с меня как Мэйгара — швырнуть его в стену, сломать ему спину, заставить его голову взорваться. Но в реальности я никогда не могла пробудить это по своему велению, хотя месяцами практиковалась с каждым видящим в лагере.

Я вырывалась из гигантских рук скандинава, пыталась добраться до бюро, как только почувствовала ослабление его хватки, но он легко поймал меня за ошейник.

Я почувствовала, как мальчик напрягся, но Териан бросил на него резкий взгляд.

— Мы говорили об этом, — сказал он. — Нензи, ты сказал, что понимаешь. Ты согласился со мной, что это необходимо… на совсем недолгий срок.

Я видела, как в глазах мальчика вспыхнула злость, но он не шевельнулся, когда Териан вновь склонился надо мной.

Я пронзительно вскрикнула, когда он развернул меня, била по нему кулаками и локтями, стараясь вырваться, но Териан одной рукой схватил меня за волосы и дёрнул мою голову вперёд. Он умело держал меня и нагнул мою шею так, что я не могла пошевелиться. Он удерживал меня у своей груди, игнорируя мои лихорадочно махавшие руки и ноги.

Затем он пронзил нерв в моей шее и плече. Это на мгновение парализовало меня.

Я замерла совершенно неподвижно.

И он тоже. Полыхнул свет сканера сетчатки, пока он навис над моей шеей.

Я услышала щелчок.

… и Териан отпустил меня, плавно поднявшись на ноги.

— Ну, ну, — пробормотал он. — Не так уж плохо было.

Зубцы впились в мою кожу. Я издала шокированный крик, царапая шею.

То, что впилось в мою плоть, стало вонзаться ещё глубже. Я визжала, пока это пробиралось через мышцы к кости, обхватывая мой позвоночник. Провода словно черви обвились вокруг каждого изгиба, обхватили нервы у основания моей шеи. Я снова начала визжать, но Териан присел рядом и схватил меня за руку.

— Тихо ты! — прошипел он. — Я убью его! Я убью твоего супруга! Я не буду колебаться, Элли… так что не испытывай меня!

Хрипя, я посмотрела в его глаза. Его слова заставили меня умолкнуть.

Когда все закончилось, по моему телу пробежала дрожь.

Холодные провода сомкнулись на месте.

Резкое прикосновение металла к кости не просто причиняло боль, оно сопровождалось тошнотворным привкусом, от которого с моих губ сорвался хрип. Я свесила голову, тяжело втягивая воздух и сглатывая желчь, которая подступила к горлу.

— Бл*дь, — прохрипела я.

Я стиснула металл пальцами и запаниковала от осознания, что не могу видеть.

Я не могла видеть свой свет.

Комната сделалась плоской. Она поблекла, затем разом сделалась мёртвой и пугающе двумерной. Ошейник больше не причинял боли, если не считать того тошнотворного ощущения металла на кости. Я поморгала, пытаясь сфокусировать взгляд.

Я осознала, что пытаюсь сканировать… но не могу.

Я больше не могла его чувствовать. Он исчез.

Раньше, когда я думала, что потеряла его, он все ещё присутствовал где-то фоном. Всякий раз, ища его, я могла его почувствовать. Я могла найти его хотя бы в некоторой мере, хоть и слабо. Он никогда прежде не исчезал полностью. Никогда. Даже до того, как я встретила его во плоти, он всегда присутствовал там, как воображаемый друг.

До сих пор.

Хватая ртом воздух, я пыталась подавить откровенный ужас.

Тревога, которую я ощущала всякий раз, когда он выходил из комнаты, не шла ни в какое сравнение с этим.

Я не могла дышать. Я не могла думать. Я не чувствовала себя человеком или видящей, или хоть сколько-нибудь разумным созданием. Если бы я знала, в какой стороне он лежал, я бы поползла к нему по битому стеклу. Я закричала, дёргая ошейник обеими руками. Я боролась со скандинавским Терианом и мальчиком так, словно на кону стояла моя жизнь, но мой разум почти полностью опустел.

Териан отодрал мои пальцы от ошейника, один за другим.

Я вновь ощутила холодный шок металла, когда он силой завёл мои запястья за спину и заковал в наручники. Я ощутила резкий укол боли, когда в мою шею вонзилась игла. Когда я стала бороться сильнее, он одной рукой защемил нерв в моей шее.

Тогда я остановилась. Я обмякла на деревянном полу, дыша слишком тяжело. Я не шевелилась, пока он не закончил давить на поршень шприца.

Я посмотрела на мальчика.

Мир оставался мёртвым.

Наркотик вызвал какое-то искусственное спокойствие, которое воздействовало на границы моего сознания, но это не помогало. Меня захлестнуло чувство уязвимости… такое безграничное, что я не могла перестать дышать, хотя я уже дышала слишком часто.

Я рванула наручники, тщетно пытаясь их скинуть.

Я прижалась шеей к дверному косяку, пытаясь сдёрнуть ошейник, теперь уже замечая боль и уязвимое ощущение в шее. Это несравнимо с тем, какой потерянной я себя чувствовала. Я подцепила металлическое кольцо деревянным косяком, упёрлась ногами и стала дёргать, пока моя шея не заболела по-настоящему. Я чувствовала разрывы там, где металл впивался в мою плоть.

Я стонала, но продолжала бороться все упорнее. Я не могла избавиться от панического ощущения, потому что не могла почувствовать его или что-то ещё.

Териан отдёрнул меня от двери, развернул и дал кулаком по лицу. Сила удара заставила меня упасть на спину, прямо на запястья в наручниках.

Я лежала там, задыхаясь, как перевёрнутая черепаха.

Мальчик хныкал, глядя на меня.

Я посмотрела на него и увидела, что он дёргает Териана за руку. Его слезы казались полными страха, почти отчаяния.

Териан погладил мальчика по голове.

— Ну же, ну же. С ней все будет хорошо, — он выдохнул, запыхавшись, и отбросил спутавшиеся светлые волосы с глаз. — Мы получили то, за чем пришли. Будь рад и этому.

— Ревик, — выдавила я. Я могла лишь повторять его имя до тех пор, когда уже не понимала, звучало ли оно вслух или в моей голове. — Ревик…

Териан уставился на меня этими пугающими жёлтыми глазами.

— Не волнуйся, любовь моя, — сказал он. — Мы не можем его убить. Уже нет. Я бы лично предпочёл забрать его с нами, но боюсь, Ненз будет не в восторге.

Я завозилась, мои закованные руки впивались в спину.

Выхода не было. Я пыталась сопротивляться скандинаву, но мой позвоночник прострелило агонией, когда он схватил меня за ошейник и рывком поставил на ноги. От наркотика мои ноги подкашивались, но все же я не отключалась.

Он подтолкнул меня к двери, все ещё держа за ошейник. Я ковыляла по полу, наполовину заваленному мятыми шерстяными тряпками, тарелками, одеждой, полотенцами, чем-то вроде разбитого стакана.

— Какими активными кроликами вы были, — пробормотал Териан.

Он с помощью ошейника провёл меня в гостиную, а затем прямиком к выходу.

Только тогда я осознала, что я совершенно голая. Я стала вырываться из его рук, но он не медлил и вытолкнул меня наружу. Он столкнул меня с деревянных ступеней, держа за ошейник, чтобы я не упала.

Затем я увидела его.

Ревик неподвижно лежал в грязи под деревянными ступенями. Он тоже был обнажённым. Его кожа выглядела белой, за исключением татуировок и каталога шрамов… а также того, что я сделала с ним за последние неизвестно-сколько-дней. Вокруг него стояли четверо мужчин. Должно быть, они накачали его наркотиками — до или после того, как выстрелили ему в бедро.

Я увидела ошейник на его шее, когда наши взгляды встретились.

— Нет! — закричал он, увидев, что Териан держит меня. — Нет! Нет!

Он боролся, открыто запаниковав, пытаясь подняться на руках и коленях.

Один из видящих пнул его в бок, и я завизжала, задёргалась как безумная в руках Териана. Когда я напала на него, Териан наполовину поднял меня, развернул и дёрнул за наручники.

Он поймал меня за горло и прижал к своей груди.

— Реви'! — крикнул Териан. — Реви'! Успокойся!

— Убери от неё свои бл*дские руки! Убери от неё руки!

— Ты хочешь, чтобы она убила себя? Она уже попыталась один раз внутри!

— Отпусти её! Клянусь богами, я убью тебя…

— Ты меня слышал, Реви'? Ты должен образумиться, друг мой!

— ОТПУСТИ ЕЁ…

— Успокойся, Реви'! Успокойся!

— Я убью тебя! Я убью тебя, бл*дь, если ты причинишь ей боль!

Териан держал меня ещё крепче. Я чувствовала напряжение в его руках.

— Мы не причиним ей вреда! — сказал он. — Но нельзя, чтобы вы двое сами себя разорвали на части, ты меня слышишь? Ты знаешь, что такой риск есть… ты знаешь это! Ты заставишь её умереть ради тебя?

Он подождал, когда его слова отложатся в его сознании, когда Ревик снова посмотрит на меня.

Когда это случилось, я почувствовала, что Териан расслабился, но лишь немного.

— Хорошо. Да, — он сделал вдох. Его голос все ещё звучал громко, но уже спокойнее. — Тебе представится твой шанс, Реви', - сказал он. — Это я тебе обещаю. Мальчик не хочет, чтобы ты шёл с нами. Мы не можем убить тебя, а значит, мы вынуждены тебя отпустить. Я даже позвоню твоим друзьям в Адипане, как только мы уйдём на безопасное расстояние, если ты…

— Нет! — Ревик постарался подняться, но один из видящих поставил ногу на его плечо, заставляя согнуться. — Не забирай её! Пожалуйста… боги, я сделаю все, что ты пожелаешь. Что угодно! — он сопротивлялся удерживавшему его видящему. — Я помогу тебе отстроить её заново! Я помогу тебе, Терри!

Он посмотрел на моё лицо, затем обратно на скандинава, который удерживал меня.

— Я сделаю все, о чем ты попросишь! Что угодно… Бл*дь, да я буду работать на тебя, Терри! Так долго, как ты захочешь! Не забирай её… пожалуйста! Пожалуйста, черт подери!

По моему лицу катились слезы.

Я чувствовала, как крепче сжимаются пальцы Териана в ответ на его слова, но не могла отвести взгляда от Ревика. Паника на его лице парализовала меня, хоть я и не могла чувствовать его свет. Ошейник причинял ему боль; я видела это, но он, кажется, едва замечал. Когда он опять начал открыто бороться, Териан скользнул рукой на мою талию, демонстративно прижимая меня к себе.

Другой рукой он накрыл мою грудь.

— Реви'… веди себя прилично! Иначе я предоставлю тебе повод для жалоб.

Ревик застыл, все его тело напряглось, вновь напоминая животное.

Но именно мальчик заговорил первым, заставив меня подпрыгнуть.

— Убери от неё руки!

Светловолосый Териан повернул голову одновременно со мной. Я уставилась на мальчика, поразившись ярости, которую увидела в его глазах — и далеко не сразу я сообразила испытать благодарность. Он смотрел на высокого Териана, стискивая руки в кулачки вдоль боков.

Териан поколебался ещё секунду. Он переводил взгляд между Ревиком и мальчиком.

Мальчик встал перед ним.

— Отпусти её, — прошипел Нензи. — Или я тебя убью.

Последовала мимолётная пауза, затем видящий со скандинавской внешностью сделал шаг назад. Он отпустил меня всюду, за исключением ошейника.

— Спасибо, — сказал Ревик. — Спасибо…

Мальчик посмотрел на Ревика, все ещё сжимая пальцы в кулаки.

— Ты. Ты отвратительный кусок дерьма! — его слова содержали в себе столько ненависти, что я вздрогнула. Как и Териан, я переводила взгляд между мальчиком и Ревиком. — Не говори ни слова про неё! Мне стоило бы убить тебя за то, что ты её коснулся… — он посмотрел на меня, задышав тяжело, затем обратно на Ревика. — Насильник! Бл*дский извращенец-насильник! Я видел, что ты сделал ей больно!

— Нензи! — поражённо произнесла я. — Он не делал мне больно!

Ревик посмотрел на меня. Его глаза вновь сделались беглыми, скользнув по длине моего тела.

— Нет, — хрипло произнёс он. — Нет. Я не хотел.

— Да, ты хотел! Посмотри на неё!

— Он не делал мне больно! — зло выкрикнула я. Затем повернулась к Ревику, и в моем тоне прозвучало предостережение. — Ревик… посмотри на своё тело, прежде чем жаловаться на моё!

Мои слова, кажется, привели его в чувство — хотя бы ненадолго.

— Откуда ты знаешь этого мальчика? — сказал он.

— Тарси. Это долгая история. Он не должен быть здесь…

— Не должен быть здесь? — переспросил Ревик. — Что это значит?

— Прекрати разговаривать с ней… — зло начал мальчик, но я его перебила.

— Нензи! — воскликнула я. — Он мой муж! — Териан позади меня щёлкнул языком, но в его глазах виднелся острый интерес, когда я обернулась на него. Он переводил взгляд между Ревиком, мальчиком и мной, слушая нас.

Я продолжала говорить, с трудом балансируя на носочках.

— Нензи, это ты делаешь мне больно. Ты и твой друг-псих! Если бы я была тебе не безразлична, ты бы отпустил Ревика. Ты бы убил этого сукина сына и отпустил нас обоих!

Нензи не отрывался от Ревика.

— Я знаю, что ты сделал, — сказал он. — Я это видел.

— Послушай её, маленький психопат! — прорычал Ревик. — Если ты действительно хочешь помочь ей…

— Поэтому ты заточил меня в тюрьме? Чтобы украсть её у меня?

— Что? — Ревик смотрел то на меня, то на него. — О чем ты говоришь? — он посмотрел на меня и остановился, боль сначала смягчила, затем ожесточила черты его лица — а затем мы оба потерялись там. Я видела, как размылись его глаза, и осознала, что он все ещё пытается дотянуться до меня. В его глазах стояла боль, но он боролся с ошейником. В итоге он остановился, тяжело дыша, когда ошейник крепко ударил его током.

Его взгляд опустился к ошейнику на моей шее — и в следующую секунду он ринулся вперёд.

Мужчина-видящий поймал его за волосы, дёрнув назад. Страх вновь исказил черты его лица, когда он посмотрел на меня, и эту панику он адресовал мальчику.

— Мальчик, пожалуйста! — на его глаза навернулись слезы. — Он причинит ей боль.

— Нет. Он обещал.

— Он бл*дский лжец! Ты действительно настолько туп?

Глаза мальчика засветились ярче. Уставившись на его круглое личико, я осознала, что узнаю этот взгляд. Я видела его у Тарси.

— Нет! — закричала я. Я стала вырываться от Териана, пытаясь встать между мальчиком и Ревиком. Териан отпустил меня, и я сумела встать на колени перед мальчиком.

— Нет! Не делай ему больно! Нензи, пожалуйста. Я пойду с тобой. Только не делай ему больно!

Лицо Ревика исказилось от боли.

— Элли! Детка… не надо!

Я отвела от него взгляд, чтобы взмолиться к мальчику.

— Пожалуйста, Нензи, — прошептала я. — Я пойду с тобой. Только пожалуйста… не делай ему больно… пожалуйста…

Мальчик продолжал смотреть на Ревика, но я видела, как свет в его глазах моргнул, затем погас прямо перед тем, как он посмотрел на меня. Окинув взглядом моё тело, он поджал губы. Кажется, он собирался что-то сказать, затем повернулся к Териану, и его взгляд внезапно сделался резким.

— Нет, — холодно сказал он, отвечая на что-то, о чем подумал Териан.

Скандинавский Териан осторожно заговорил.

— Они консуммировали брак. Я так понимаю, ты не захочешь проверять это, позволив ему умереть от переохлаждения.

— Мальчик, — сказал Ревик. — Пожалуйста! Послушай её! Ты не можешь ему доверять!

Нензи поймал мою руку и стиснул её до боли. Я вздрогнула и отвела взгляд, когда он снова посмотрел на моё тело. Его тёмные глаза посмотрели вверх, на Териана за мной. Его голос сделался холодным как лёд, и внезапно намного более взрослым.

— Ещё раз тронешь её вот так, и я отрежу твой член, а потом заставлю тебя сожрать его, — сказал он. Его черные глаза сверкнули слабым зелёным оттенком. — Понятно?

— Конечно, друг мой. Конечно. Это делалось лишь для того, чтобы позлить Дигойза.

Нензи посмотрел обратно на меня. Выражение его лица пугало меня.

— Он пойдёт за нами, — сказал Териан. — Он ничего не сможет с собой поделать, — его тон сделался уговаривающим. — Если забрать его с нами сейчас, мы сможем его контролировать. Ты все равно получишь то, чего хотел, мой юный друг… только более безопасно. Для неё в том числе.

Нензи показал выразительное «нет», все ещё глядя на меня.

— У него нет того, что я хочу, — сказал он. — Уже нет.

Я посмотрела Ревику в глаза, стараясь думать вопреки крикам в моей голове.

Я не могла решить, могла ли я что-нибудь сделать, сказать что-нибудь, что поможет. Они приковали его к ступеням. Ему выстрелили в бедро. Его лицо искажалось от боли при любой попытке пошевелиться или использовать его экстрасенсорное зрение. Он покрыт синяками, избит, исхудал. Рана на ноге выглядела так, словно уже заставила его потерять много крови. Кровь была всюду, пугающе контрастируя с его бледной кожей.

Териан сказал, что не собирался позволять ему умереть.

Я видела, как Ревик смотрит на моё лицо, словно он почти догадался, о чем я думала. Его глаза наполнились слезами. Голос зазвучал сипло.

— Нет, Элли, — он покачал головой. — Нет. Пожалуйста, детка. Пожалуйста.

Териан схватил меня за ошейник сзади. Одним резким рывком он бесцеремонно поставил меня на ноги. Я вскрикнула, утратив равновесие и повиснув на его пальцах. Мальчик схватил меня за руку и бросил на Териана гневный взгляд.

— Перестань делать ей больно!

— Если ты не будешь забирать его, нам нужно их разлучить! — сказал Териан. — Пора уходить. Сейчас же, Нензи!

Нензи посмотрел на Ревика, затем на меня. Он кивнул Териану.

— Ладно.

— Нет! — закричал Ревик, пытаясь вырваться из державших его рук.

Дёрнув меня в сторону за ошейник, Териан потащил меня к воротам и полю. Я слышала полный муки крик Ревика и едва не выжила из ума. Выгнувшись назад, чтобы посмотреть на него, я тоже закричала, сопротивляясь Териану.

Крик превратился в рыдание, когда я увидела, как он дерётся с другими видящими.

Териан тащил меня вперёд, несмотря на мои попытки. Через считанные минуты я уже не видела Ревика, хотя ещё слышала. Я усилием воли направила свой свет, каждую часть себя в ту сторону. Меня наполовину толкали, наполовину тащили по траве высотой до бедра, и в итоге я открыла глаза и увидела что-то вроде джипа, припаркованного с краю поля в нескольких дюжинах ярдов отсюда.

Что-то во мне сломалось.

Я рванулась из рук Териана, вскочив на ноги и лишив меня равновесия.

Он поймал меня за талию, силой потащив через траву. Я рвалась прочь на каждом шагу, сопротивляясь все сильнее, пытаясь высвободиться — пока он не сдался и не поднял меня. Забросив меня к себе на плечо, он одной рукой удерживал мою талию, а второй прижал ноги. Когда он сделал жест одному из охранников, я ощутила на лодыжках металл — их он тоже сковал наручниками.

Мальчик следовал за нами, и в этот раз он не протестовал.

Я посмотрела вниз и увидела, что он уставился на меня, все ещё с тем лёгким свечением в глазах. Его взгляд все ещё оставался суровым после разговора с Ревиком.

Я умоляла его отпустить меня.

Когда это не сработало, я стала умолять Териана.

Он затолкал меня на заднее сиденье джипа. Один из его людей приковал меня к дверце третьей парой наручников.

Мальчик сел рядом со мной, положив руку на мою ногу. Я уставилась на маленькие пальчики, затем посмотрела обратно на хижину. Когда Териан завёл двигатель, я закричала, забившись в металлических оковах. Он привёл автомобиль в движение и надавил на газ, даже не оглядываясь на меня. Машина запрыгала по кочкам поля.

Я смотрела, как хижина вдали становится все меньше.

Териан переключал скорости, пока автомобиль прыгал по ямкам и кочкам, затем прибавил газа, когда выехал на ровную поверхность у вертолёта, припаркованного на ровном берегу реки.

Увидев, где мы, я опять разразилась рыданиями и принялась вырываться, пока мои запястья не начали кровоточить. Мальчик попытался меня остановить, но я сердито оттолкнула его локтем.

Это то самое место, где мы с Ревиком остановились на пикник в первый день прогулки на лошадях.

К тому времени, когда Териан отцепил меня от джипа, поднял и понёс через траву к двери вертолёта, наркотик наконец дал о себе знать. Я сумела держать глаза открытыми, пока он пристёгивал меня к скамейке в задней части армейского вертолёта. На переднем сиденье я увидела женщину с черными волосами и самыми синими глазами, что я встречала в своей жизни.

Она улыбнулась мне, но те глаза оставались холодными как лёд.

— Все прошло хорошо? — спросила она у Териана.

— Настолько хорошо, насколько можно ожидать, — фыркнул он.

Она смерила меня взглядом, все ещё слегка улыбаясь.

— Она немного отощала. Но хорошенькая. Я так понимаю, поэтому вы забыли про её одежду?

Териан улыбнулся.

— Мальчик, похоже, не возражал.

Женщина усмехнулась и выдохнула дым.

— Нет, похоже, он не возражает, — обернувшись на сидевшего рядом со мной мальчика, она жестом показала на меня рукой с hiri. — А Дигойз?

— Он жив, — Териан пожал плечами. — Я мало что мог сделать. Они трахались минимум неделю, — он надел наушники и повысил голос, заглушая вращающиеся лопасти. — Я оставил Тора и Дэвида, чтобы подлатали его. Я позвоню, когда мы отлетим подальше.

Она кивнула, но слегка поджала губы.

Я онемело смотрела, как мальчик подвигается ближе и прислоняется к моему боку.

Через несколько секунд звук вращения лопастей стал громче, и вертолёт начал подниматься от земли.

Я сумела продержаться в сознании ещё несколько секунд, пока мы поднимались над полями. Я смотрела вниз, пока река не начала казаться вьющейся змейкой за плексигласовым стеклом возле металлического поручня, к которому меня приковали. Я уже не видела дом.

Я плакала, но держалась за слова Териана.

Те видящие его подлатают. Териан позвонит, и кто-нибудь найдёт Ревика прежде, чем он истечёт кровью или умрёт от переохлаждения под теми ступенями.

Снова ощутив на себе взгляд, я повернулась.

Я обнаружила, что синеглазая женщина смотрит на меня. Её глаза тщательно исследовали моё тело, задерживаясь на различных участках кожи. Едва замечая синяки, на которых она сосредотачивалась, я откинулась на подушку. По моим щекам покатилось ещё больше слез, отчего становилось тяжело дышать.

Должно быть, вскоре после этого я отключилась.