Серые будни. Слуги Забытых Богов

Сказ третий. Бегство

К сожалению, быстро снять шкуры со всех погибших зверей Хакар не смог. А учитывая, что дело и так заняло слишком много времени Охотник решил освежевать лишь парочку волкулов из тех, что были не так сильно изранены. Все же рваные шкуры всегда покупали неохотно, если вообще соглашались взять.

Громко зевнув парень вытер нож о штанину и наконец-то спрятал его в ножны. Глянув на небо Хакар довольно отметил, что до захода солнца оставалось еще несколько часов. «Успеем к ручью вернуться до вечера,» – связывая шкуры крепкой бечевкой подумал парень. Закончив с этим Охотник поискал глазами Добряка, с легким удивлением обнаружив его крепко спящим недалеко от освежеванной туши ухгоя.

— Эй, ты чего, дружок? — негромко спросил парень, направляясь к псу. — Вставай, нам пора идти.

Наклонившись над Добряком Хак осторожно потормошил его по загривку, но тот не спешил просыпаться. Нахмурившись Охотник огляделся по сторонам в поисках своих друзей. Вид крепко спящего пса так и сквозил умиротворением, хотелось улечься рядом и тоже поспать часок другой, но что-то здесь было не так.

— Что-то происходит, — пробормотал Охотник, через силу поднимаясь на ставшие ватными ноги.

Он помнил куда направлялись его друзья и не став терять время поспешил к лесу в их сторону. Правда по дороге его сонный взгляд зацепился за что-то странное в густой тени деревьев. По спине пробежался неопрятный холодок. Медленно повернувшись Хакар с ужасом уставился прямо в глазницы выбеленного оленьего черепа, находившегося в паре десятков саженей от него. Череп этот украшал голову высокого худого существа, покрытого длинной темной шерстью. Все его тело окутывали клубы темного тумана, что, медленно струясь и переплетаясь, создавал некое подобие длинной мантии.

— Найрмог, — прошептал парень, чувствуя, как волосы на голове встают дыбом.

Рука сама рванулась к шее, к скрытому под одеждой оберегу, но тварь оказалась быстрее. Вскинув свою длинную, когтистую лапищу найрмог будто бы толкнул что-то в Хакара. В следующий момент глаза парня закатились, а сам он повалился на землю без чувств, уже не видя как тварь рассеивается в густой тени скрывавшего его дерева.

Очнулся Хакар лишь спустя несколько часов. Ничего не понимая, но все еще ощущая тревогу парень попытался резко подскочить. Его тут же повело и пришлось встать на четвереньки, чтобы не упасть. В голове стоял легкий гул, не давай толком сконцентрироваться на происходящем, а о том, что произошло перед потерей сознания Охотник помнил лишь смутно. Подняв голову, Хак отметил, что до захода солнца осталось от силы полтора часа. «Надо убираться отсюда… И побыстрее… Только почему?» – рассеянно думал брильемец, чувствуя, как учащенно бьется сердце. Кое-как поднявшись на ноги Хакар потянулся к оберегу, который носил под одежной. Достав небольшой, украшенный резьбой деревянный кругляшек парень не понимающе взглянул на него и тут его накрыло воспоминание. В голове всплыл олений череп с пустыми глазницами в которых казалось клубилась сама тьма.

— Найрмог здесь! — затравленно за озирался парень, все еще неуверенно державшийся на ногах.

Рядом все так же крепко спал Добряк. Подскочив к псу Хак отвесил ему не сильного, но довольно болючего пинка. Взвизгнув пес подскочил, но тут же рухнул обратно, явно еще не отошедший от чародейского сна.

— Подымайся, псина! — заорал Хакар.

Пару раз ударив себя по щекам, чтобы отогнать остатки сонливости, парень бросился в кусты, где в последний раз видел друзей.

К счастью все четверо еще были на месте хоть и спали без задних ног. Упав рядом с Арком, лучник встряхнул его за плечи, а затем, догадавшись, что это особо не помогает начал отвешивать ему пощечину за пощечиной.

— Аркум! Аркум! Аркум, мать твою! Очнись уже! — в самое ухо заорал Хак, наклоняясь еще ближе.

— Чего? — едва разлепив глаза пробормотал воин, не в силах даже пошевелиться.

— Вставай скорее если сдохнуть не хочешь!

Лидер, еще не осознавая происходящего полностью, попытался подняться на ноги. Правда успехи его были даже хуже, чем у Хакара несколько минут назад и Аркум снова повалился на землю, явно при этом неудачно упав на руку. Боль, видимо, чуть отрезвила парня и зло чертыхнувшись, тот уже увереннее завозился на траве, пытаясь подняться.

Хак тем временем перешел к спящему подле Крины северянину. Девушек он решил будить в последнюю очередь, так как их в крайнем случае можно было и унести на руках со ставшей слишком опасной поляны. Возиться с Хвелем он долго не стал и указав подошедшему Добряку на ногу воина скомандовал:

— Взять!

Ничего не понимая пес, тем не менее, осторожно вцепился клыками в ногу, казалось бы, знакомого человека и вопросительно покосился на хозяина.

— Сильней его цапни! — помогая Арку подняться прикрикнул Хак.

Добряк каким-то образом понял, чего хочет его хозяин и укусил Хвеля чуть сильнее. Северянин недовольно завозился и лениво потянулся к ноге, но глаз не открыл. Хакару все же пришлось подойти самому и легонько пнуть воина по ребрам. Правда из-за кольчуги с поддоспешником операцию пришлось повторить еще разок, прежде чем недовольно рыкнув Хвельгрин все же открыл один глаз.

— Давай поднимайся! И будите Крину с Риналой. Минута вам, а потом сваливаем, даже если их на себе тащить придется!

Сам же Хакар достал лук и на всякий случай натянул тетиву. Против найрмога его стрелы вряд ли возымеют хоть какой-то эффект, но с родным оружием в руках Охотник чувствовал себя чуточку спокойнее. Затем парень снова вынул из-за воротника защитный амулет и принялся нашептывать молитву, прося Шидтена оградить его от чар духа, когда-то бывшего его слугой.

— Что с нами случилось, Хакар? — помогая подняться все еще сонной Ринале спросил Аркум.

Парень и сам еще едва стоял на ногах опираясь при этом на рогатину, но всем своим видом давал понять, что готов уходить.

— На нас найрмог напал, как его на брильемском кличут, глимб, по-вашему. Одно из детищ Шидтена, Бога-друида.

— Что-то о глимбах я слышал, — почесал подбородок Арк, потихоньку двигаясь вперед вместе с блондинкой на плече. За ним уже поднялся Хвель держа на руках все еще спящую Крину, так что группа была готова выдвигаться. — Только тогда я удивлен, что мы еще живы.

Взмахом руки указав направление Хакар первым пошел к просеке, внимательно глядя по сторонам. В ставших слишком густыми вечерних тенях ему тут и там мерещился олений череп и темный, сотканный из чародейского тумана плащ. На последок печально взглянув на бережно снятые шкуры парень все же отбросил идею забрать хотя бы одну из них. Жизнь была куда дороже.

— Мне кажется, что тварь нас сразу не тронула из-за того, что потратила слишком много сил, — задумчиво пояснил Хак, обернувшись к другу.

— Слишком много? На что он их потратил? — удивился Аркум.

— Усыпил четырех человек и собаку, а затем силой вырубил меня, так как обычному усыплению я плохо поддавался. Все же сила найрмога в плавных и во многом малозаметных действиях. Подобное же топорное воздействие забирает у него довольно много сил. А ведь нужно еще как-то скрыться в своем логове. Если ты не знал, то кроме как по темноте глимб перемещаться не может.

— Тогда для нас все оборачивается хуже некуда, — мрачно заметил Арк, глядя на вечернее небо, восточная часть которого уже начала тревожно темнеть.

— Но ведь Хак сказал, что тварь не любит грубые воздействия, а значит он вряд ли нападет в открытую? Разве нет? — уточнила потихоньку приходящая в себя Ринала.

Брильемец лишь напряженно покачал головой:

— Это справедливо для дневного найрмога, того кто в полной мере и является чародеем. Ночью это кровожадная тварь, которая на кусочки рвет спящих, беззащитных жертв, которых еще днем настигла своими чарами.

Теперь все немного иначе взглянули по сторонам. Сгущающиеся сумерки, итак наводившие легкое беспокойство, теперь пугали еще сильнее. А ведь до опушки леса отсюда было около дня пути.

— И что нам тогда делать? Долго эта тварь будет нас преследовать? — подала голос очнувшаяся Крина.

— Надеюсь, что нет. Найрмог не часто выходит за пределы своей территории, так что если мы успеем с нее убраться, то он, скорее всего, оставит нас в покое. Хотя желательно будет отойти еще чуть дальше.

— А граница его территории?.. — протянул Аркум.

— Скорее всего по тому ручью. Если задуматься именно после него вы начали себя чувствовать сонливыми. Я думал все дело в том, что чары сами по себе пронизывают Леса, но по итогу сплоховал.

— Не бери в голову, — отмахнулся Арк, пытаясь подбодрить друга.

Еще несколько минут группа шла молча, пока лидер не вспомнил одну заинтересовавшую его деталь:

— Хакар, а почему на тебя не подействовали чары глимба и ему пришлось тебя именно вырубить?

— Я же брильемец. Духам Леса куда сложнее повлиять на мой разум, даже если это духи-отступники. С Добряком кстати также, ведь он брильемский пес, но есть свои особенности. К примеру леший не может его одурманить вообще, но с легкостью запутает человека, даже меня. В то же время как найрмог способен усыпить, а брильемца, как видишь, только вырубить.

— Хорошо быть брильемцем, — вздохнула Крина. — Все эти духи вам помогают или не обращают внимания. Негативного внимания я имею ввиду.

— Подумываешь сменить веру? — усмехнулся Арк.

— Скажешь тоже! Даже если захотела бы теперь вряд ли смогу, — грустно добавила рыжая.

Внезапно дальнейший разговор прервал раздавшийся где-то позади отряда ужасный крик. Это было что-то почти неописуемое. В этом пронимающем до костей звуке сплелись и вой волка, и рев оленя, и уханье совы, и что-то еще… Что-то прошедшее через время, из той эпохи, когда мир вокруг людей был еще опаснее чем сейчас. Предки нынешних людей очень боялись ночи и темноты. И именно этим первородным страхом и сквозил этот пронзительный крик.

— Началось, — прошептал Хакар, а затем повернувшись к друзьям прикрикнул. — Все могут нормально двигаться? Тогда вперед!

Группа сорвалась на не слишком быстрый, размеренный бег. Хотелось бы бежать и быстрее, но кроме Хакара мало кто мог похвастаться большим опытом передвижения по лесу, так что нестись вперед сломя голову было слишком опрометчиво. От твари ты так может и убежишь, но скорее свернешь ногу, не заметив в траве узловатый корень, или наткнешься глазом на предательски выставленную тонкую веточку.

Далеко уйти отряд не успел. Бежавший первым Хак вдруг остановился и настороженно вскинул руку. Все тут же остановились, а вперед выдвинулся Аркум с рогатиной на перевес. Но вместо так ожидаемой всеми ужасной твари из лесу показались трое волкулов, что тут же в полном молчании бросились на людей.

— Они очарованы, на повал их бейте! — отскочил назад Хакар, накладывая стрелу на тетиву.

Арк оказавшись один против трех тварей не растерялся и приготовился отгонять зверей, но первый же волкул не раздумывая ни секунды набросился на парня стремясь цапнуть того за шею. К счастью легкий укол, который должен был лишь отпугнуть зверя, перешел в полноценный выпад и рогатина вошла под шею твари по самый упор.

Еще одного волкула ранил Хакар, заставив того припадать на переднюю лапу из-за застрявшей в мышце стрелы, но второй легко обошел распавшуюся защиту и набросился на Арка, еще не освободившегося копье. Времени возиться с рогатиной не было и Аркум, выпустив ее из рук, тут же рванул из-за пояса топор. Правда ударить он не успевал, поэтому просто выставил топор перед собой. Крепкое древко тут же легко меж клыков распахнувшей пасть твари. Громко и будто бы чуть обижено хрустнула древесина, но задачу свою выполнила и не дала волкулу оттяпать Арку голову. Правда, что делать дальше парень не особо представлял, так как отпустить топор он не мог.

На выручку пришла, как ни странно, Ринала. Выхватив свой короткий меч девушка слегка не умело, но довольно уверенно пырнула волкула в открывшееся брюхо и тут же отскочила, прячась за спиной Арка. Зверь тут же попытался атаковать блондинку и выпустил из клыков древко топора. Упускать свой момент парень не стал.

Правая рука привычно соскользнула вниз по рукояти топора сейчас покрывшейся такими неприятными и не привычными для ладони следами от клыков. Быстрый, короткий замах от плеча и вот уже стальное лезвие врубилось в загривок зверя. Вновь надсадно хрустнула древесина, но Аркум был не умолим. Выдернув топор из раны Охотник ударил еще пару раз и лишь затем отступил, и огляделся.

По всей остальное поляне бой уже закончился. Подстреленного Хакаром волкула добил Хвель, а первого прикончила своим копьем Крина. В этот раз к пиромантии девушка решила не прибегать, а значит контролировала себя уже куда лучше.

— Быстрей, быстрей! Валим отсюда! — выдергивая стрелу из туши зверя прикрикнул Хак.

Освободив свою рогатину Аркум вновь понесся вперед сразу за указывающим путь другом.

— Почему они напали? — коротко спросил Арк на ходу, стараясь не сбить дыхание.

— Найрмог их одурманил, — такими же короткими предложения принялся отвечать Хакар. — Это недобитки ухгоя были. Уже раненые на нас напали.

— Значит на них еще силы потратил? Урод этот, — уточнил Аркум.

Хак лишь кивнул, хотя в лесном сумраке и на бегу его жест был не слишком различим. Через несколько секунд брильемец добавил:

— Возможно он и стравил волкулов и ухгоя. Может охотился так, а может поразвлечься хотел. Кто знает, что в голову духу-отступнику взбредет.

Еще несколько минут отряд бежал молча. С каждой минутой различать дорогу становилось все сложнее, несмотря на то, что ночь еще не наступила. Ринала и Крина на всякий случай зажгли по светлячку, но по какой-то непонятной причине даже их света не хватало, чтобы полностью прогнать сумрак.

Изредка переходя с бега на быстрый шаг группа еще полчаса двигалась по лесу, пока позади вновь не раздался тот ужасающий крик. В этот раз он был гораздо ближе и пугал гораздо сильнее. Аркум, бежавший вторым, обернулся чтобы проверить на месте ли остальная команда. Встретившись глазами с испуганной Риналой, он попытался ободряюще улыбнуться, но вышло у него из рук вон плохо. Все же завывания приближающегося лесного духа пугали его не меньше.

— Далеко до ручья, Хакар? — пытаясь хоть как-то развеять это напряженное молчание прохрипел Арк.

— Верста. Или около того, — просипел тоже запыхавшийся Хак.

Сдавленно сглотнув Аркум кивнул, больше для себя, лихорадочно обдумывая ситуацию. Все в отряде были вымотаны этим получасовым марафоном, долгого сражения не выдержал бы никто, что уж говорить о том, чтобы победить неведомую тварь.

— Поднажмем! — через силу прикрикнул парень и, подавая пример, попытался бежать чуть быстрее.

Ощущение, что тварь наступает отряду на пятки сводило Арка с ума, но он продолжал нестись вперед, при этом наблюдая за тем, чтобы никто не отстал. Больше никого кроме волкулов глимб на отряд не насылал, видимо даже у него было не слишком много приспешников. Оно и к лучшему. Сейчас Охотников мог победить даже обычный волк или мертвяк, что уж говорить о ком-то более сильном.

Вскоре лес перед отрядом стал гуще, но вместе с тем приземистее, обратившись в практически сплошной кустарник и низкие деревья. Проскочив по проторенной покойным хирмом тропе Охотники выскочили на уже знакомый травянистый берег ручья. Вода успокаивающе бликовала в свете двух огоньков и мелодично журчала по камням, но друзьям было не до любования ручьем. С громким плеском спрыгнув в воду, при этом чуть не упав, Хакар махнул вверх по течению:

— Теперь к месту привала.

Остальные последовали за ним, один за другим быстро спускаясь к воде. По дороге уставшая Ринала чуть не свалилась в ручей, поскользнувшись на чуть влажной траве, но Аркум вовремя успел поймать девушку. Благодарно кивнув блондинка оперлась на его руку, явно держась на ногах их последних сил. Арк и сам был не в лучшем состоянии, но все же нашел в себе силы, чтобы хоть как-то подбодрить отряд:

— Ближе к тому берегу идем. Давайте, последний рывок!

— Мог и не напоминать, — просипела Крина, цепляясь за надсадно пыхтящего Хвеля.

— Я вообще-то поддержать всех пытаюсь, — огрызнулся лидер.

— Тихо, — прошипел Хакар, не давай разгореться ссоре. — Тварь близко.

Глянув на густо поросший кустарником берег, с которого они только что пришли, Аркум напряженно вгляделся в темноту. Казалось бы, все было в порядке: листья тихонько шелестели на ветру, покачивались тонкие ветки, все так же звенел ручей, но что-то в этом спокойствии было не так, что-то не давало покоя уставшему Охотнику. Чем дольше Арк вглядывался в темноту, тем крепче в его душе становилось ощущение будто за ними кто-то наблюдает.

— Возможно, — ответил Хакар, как оказалось свои мысли лидер отряда выразил в слух. — На всякий случай не смотри туда так пристально. Не лучшая идея провоцировать ночного найрмога.

Спустя несколько минут впереди наконец-то показался знакомый каменистый пляж, а вместе с ним и уже знакомый бережок, поросший кустарником, с прорубленной в нем тропой. Один за другим Охотники выбрались на землю и облегченно попадали на траву. Сил на то, чтобы убраться чуть дальше ни у кого не было.

Неожиданно лежавший рядом с Хакаром Добряк испуганно заскулил и, прижавшись к земле, словно в попытке потеряться, начал отползать назад. Его хозяин тут же напрягся и, припав на одно колено, уставился на ту сторону ручья. Жестом указав себе за спину брильемец попросил остальных убраться подальше от воды. Осторожно поднявшись на ноги, друзья двинулись к кустам вглядываясь в сторону противоположного берега. Внимание Охотников тут же привлек клубок тьмы, сгустившийся среди кустов, который чем-то выделялся даже в ночной темноте. Это продолжалось несколько секунд, а затем из этой тьмы выступило высокое, под три сажени существо. Покрытое густой черной шерстью, с оленьим черепом на голове, пасть которого была украшена желтоватыми, больше похожими на волчьи, клыками и длинными когтистыми руками.

Покачавшись с носков на пятки, совсем по человечьи, тварь шагнула к самой воде и замерла, не вступая в русло ручья. Присев на корточки глимб аккуратно опустил свой черный палец в воду, будто проверяя на сколько она теплая. Довольно распахнув пасть, из которой вырвалось темное облачко, тварь осмелела и опустила в воду всю ладонь. Выждав пару секунд дух оскалился еще сильнее и, рывком выпрямившись, сделал первый шаг вперед. Громко всплеснулась вода и глимб, как ни в чем не бывало, вступил в русло ручья.

— Что? Какого хрена он к нам идет?! — выставив рогатину просипел Аркум, оттесняя Риналу за спину. — Ты же говорил, что по ручью идет его граница?

— Я так думал! — отступая назад ответил Хакар. — А может так и есть, просто этому найрмогу наплевать!

— Как так?!

— Ну, обычно они не покидают границ… — начал объяснять Хак, но был прерван криком Крины.

— Да какая разница где его граница! Делать нам что? Мне жечь или не надо?!

Растерянно взглянув сперва на девушку, а затем на достигшего уже середины ручья глимба парень в панике сделал еще шаг назад. Видимо из всей группы именно Хакара больше всех пугало столкновение со злым духом Брльемских лесов, но оно и не удивительно. Заметив в каком состоянии находиться его друг Аркум злобно рыкнул и приготовился встречать противника:

— Хвель, ко мне! Вдвоем мы его удержим. Ринала, атакуй его хоть чем-нибудь, может Чудеса возымеют эффект. Крина, готовь пиромантию, но держи себя в руках. А ты, Хакар, соберись уже! Как нам победить эту тварь? Только ты в курсе.

Встряхнув головой брильемец отчаянно завертел ей из стороны в сторону:

— Скорее всего никак. Холодное оружие мало эффективно, пиромантия тоже, а Чудеса нужны очень сильные. Чудеса или силы друидов.

— Друидов я тут не вижу, а Чудеса уж какие есть, — отбросив рогатину Аркум выхватил из ножен благословленный меч.

— Друидов нет, — прикусив губу прошептал Хакар глядя на то, как глимб делает последние шаги по руслу ручья. До берега ему оставалось буквально пара шагов. Внезапно глаза брильемца вспыхнули догадкой, и он перевел взгляд на приготовившуюся к бою Крину, которой не терпелось обратиться к силам Пламени.

— Крина, дай мне камень! — подступил к ней Хак.

— Какой камень? Нам немного не до шуток, ты не заметил? — огрызнулась девушка.

— Твой холодный камень! Где он? — не выдержал парень, запуская руку в кошель на поясе пиромантши.

Пальцы коснулись гладкой, чуть прохладной поверхности речного окатыша. Тут же выхватив его из сумки Крины Хакар крепок сжал его в кулаке и принялся что-то нашептывать на старобрильемском языке.

— Эй, ты что делаешь? Отдай! — бросилась к нему рыжая, правда обе ее руки были заняты статуэтками, так что выхватить свой камешек она не могла.

Хакар тем временем уже закончил свою короткую молитву и громко выкрикнув ее последние слова, по своему звучанию больше напоминающие карканье вороны, чем речь человека, бросил камень вперед. Одиноко булькнул ручей, принимая обратно недавно покинувший его окатыш, но… ничего не произошло.

— Ты зачем мой камушек выкинул?! Если выживем я тебе башку оторву! — вспыхнула Крина головой боднув Хакара в спину.

— Да отстань, не до тебя! Оттесните его подальше в воду, только сами не вступайте! — скомандовал брильемец меняя лук на копье, которое нес на перевязи за спиной.

— Вот это другой разговор! — хмыкнул Аркум, делая подшаг вперед.

Блеснула освященная сталь, но достигнуть тела глимба острый клинок не смог – тварь была довольно быстра. Махнув в ответ своей длинной лапищей дух попытался ударить Арка в голову, но Охотник вовремя подставил щит, на тренировки с которым убил довольно много времени. Удар вышел знатным, и воина даже повело в сторону, но воспользоваться этим глимбу не дали. Вышагнувший из-за спины лидера Хвель быстро кольнул рогатиной, заставляя врага чуть попятиться. Тут же отведя оружие, северянин уколол еще раз, толкнув древко сквозь ослабившую хватку левую ладонь и все-таки смог дотянуться до волосатой груди глимба, удерживая при этом копье за самую пяту. Правда острый наконечник бессильно соскользнул с густой черной шерсти, не оставив на ней ни царапины.

Злобно оскалившись тварь оттолкнула рогатину Хвеля и сделала шаг вперед, но северянин уже оттянулся назад и вновь выставил копье. С другой стороны, от вновь вставшего в стойку Арка уже встал Хакар, прикрывая его уже своим копьем. Глимб замялся и тут же ему в морду врезалась ярко сияющая стрела света, заставив того зажмуриться, а следом за ней в грудь ударился здоровенный огненный шар, который с громким гулом взорвался, опалив даже замерших на берегу мужчин. Несмотря на то, что особого урона противник не получил сила взрыва была столь велика, что заставила его еще раз отшатнуться назад, оказавшись в воде практически по колено.

Продрав глаза, глимб распахнул пасть и злобно закричал. Уже знакомый вой, соединяющий в себе голоса многих животных, ворвался в уши замерших Охотников. Барабанные перепонки каждого взорвались огнем, а из уха Хакара даже побежала струйка крови. От сковавшего сердце первородного страха начали подкашиваться колени, о том, чтобы сряжаться дальше не могло быть и речи. Это продолжалось всего несколько секунд, но и их было достаточно, чтобы все Охотники оказались на земле.

Кое-как нашарив рукоять лежавшего рядом меча Аркум поднял голову. В ушах все еще стоял звон, перед глазами все плыло, сердце стучало словно заведенное и парень не до конца понимал, что происходит. Хотя о том, что ничего хорошего после этого крика не последует Охотник уже догадывался. Только вот издавший свой ужасный вой глимб не спешил приближаться к врагу.

Крепко зажмурившись, чтобы хоть немного отогнать стоявшую перед глазами муть, Арк еще раз глянул на застывшего глибма и тут же удивленно ахнул. Нет, тварь все еще была жива, нисколько не ранена и никуда не исчезла, а значит все так же опасна, как и несколько секунд назад. Только вот сдвинуться с места дух больше не мог, судя по окутавшей его длинные ноги воде. Звонко журча ручей накатывал на глимба волна за волной, но при этом не вся вода убегала дальше, часть ее оставалась на месте, захлестывала лапы твари и начинала струиться вокруг них, создавая небольшой водоворот. Который, правда, взбирался вверх, вопреки еще не слишком известным в этом мире законам физики.

— Хакар, что происходит? — застонав от боли в раскалывающейся голове спросил Аркум у, наверное, единственного знающего человека в их компании.

— Урсогал этого ручья. Он все же помог, — затыкая кровоточащее ухо пучком травы ответил брильемец.

— А нам что делать? — спросила Ринала, подползая ближе к раненному товарищу и начиная нашептывать молитву.

— Бежать. Дух не будет вечно его держать.

Кое-как поднявшись на ноги Охотники поспешили убраться с злополучного берега. Аркум остался последним, проследив, чтобы никто не отстал, а заодно удержал Крину, которая хотела еще разок атаковать пытавшегося вырваться глимба. Бросив последний взгляд на яростно смотрящую им в след тварь, парень поспешил за друзьями. Никакого желания больше здесь задерживаться у него не осталось.

***

На небольшой караван, вставший лагерем недалеко от маленькой рощи, опустились ночные сумерки. Ярко запылали несколько костров, сгрудились вокруг них уставшие люди, забулькала похлебка в железных котелках, а вскоре зазвучала спокойная дорожная баллада, столь любимая караванщиками, которой вторила чуть расстроенная лютня. Не так давно покинувшие Прал и успевшие объехать несколько деревень торговцы, в сопровождении десятка охранников, а также прибившейся по пути крестьянской семьи, расположились на заслуженный отдых.

У одного из крайних костров сидели пара охранника, несколько возниц, да подсевший к ним глава крестьянского семейства. В тихую попивая брагу мужчины негромко о чем-то переговаривались, изредка смеялись и нет-нет да косились, на самый яркий костер у которого собрались купцы. Именно там бренчал на своей лютне бард, в компании свой обворожительной спутницы, которая и пела балладу.

Но не смотря на расслабленность охранники не зря ели свой хлеб. Болтая с другими мужиками, они не забывали поглядывать по сторонам. Один из них, усатый широкоплечий детина, лениво обвел взглядом поле вокруг, залитое лишь светом неполной луны и заметив что-то напряженно прищурился.

— Борк, держи, — позвал его товарищ, тощий и длинный как лежавшее рядом с ним копье светловолосый парень, протягивая кружку с брагой.

— Обожди, Ренд, — отмахнулся мужчина. — Видишь, вон там. Идет кто-то.

Прищурившись длинный уставился в указанном направлении и, нашарив копье, согласно кивнул:

— И правда. Предупредим наших?

— Успеется. Торгаши нам бошки по отрывают, если тревога ложная. Да и люди это вроде… трое.

Немного выждав и осушив еще по кружке браги Борк поднялся на ноги, лениво покачивая грузом на кистене, с не слишком длинной цепью. Тяжело вздохнув мужчина подтянул пояс и между глянул на соратника. Тот в ответ лишь наигранно протянул:

— Мясо в похлебке что ли подпорченное было, да и греча не разварилась. Чет мне не хорошо.

— Засранец ты, Ренд, — вздохнул кистенщик, но все же пошел на встречу гостям один.

Отойдя от костра на несколько саженей, стражник дождался приближения троицы и негромко скомандовал:

— Стоять. Кто такие?

— Просто путники, добрый человек, — раздался мужской голос и вперед выдвинулся самый низкий из троицы.

Света костра оказалось достаточно чтобы разглядеть невысокого старика, одетого в пропыленный плащ, старые ботфорты и простенькую, но удобную для похода крестьянскую одежду. Помимо этого, мужчина опирался на темный гладкий посох, с окованным навершием. Длинные седые волосы, собранные в ухоженный хвост на затылке, неплохо сочетались с изрезанным морщинами лицом и абсолютно чистым взором ястребиных глаз. Сразу становилось понятно, что для своего возраста старик был еще довольно бодр.

— Путники говоришь, — расслабился охранник. — А откуда и куда идете?

— Да вот, в гости к другу я ходил, да задержался слегка. В паре лиг отсюда деревня его, Сосновая коряга называется.

— Есть такая, верно, сегодня сами ее проезжали, — кивнул мужчина. — А что ж не заночевал у него, а, старик?

— Не люблю на незнакомых местах засыпать, вот и пошел домой на ночь глядя. Думал успею, — краешком губ улыбнулся старик. — Вот думал с вами чуть отдохнуть, коли пустите к костру, да дальше идти.

— Пустим, отчего ж не пустить, только ты спутников своих сперва представь.

— Спасибо, добрый человек, — поклонился путник, а затем обернулся. — Зиг, Лира, идите сюда.

Стоявшая в стороне парочка подошла чуть ближе, чтобы их было видно в свете костра. Первым оказался высокий, под сажень с четвертью мужчина, в плечах даже шире Борка. Одет он был в крестьянские портки, онучи с лаптями, да рубаху с кожаным жилетом, а на поясе носил клинок в ножнах, что смотрелось весьма странно. Из-за густой русой бороды, а также спутанных взлохмаченных волос и кустистых бровей разглядеть лицо мужчины было почти невозможно, лишь два маленьких глаза уставились на застывшего стражника, хоть немного выделяясь из всего этого беспорядка.

Второй оказалась стройная брюнетка, одетая в темно-зеленое платье и серый походный плащ. Лениво покручивая серебряный браслет, на своей левой руке, девушка спокойно разглядывала Борка, не выражая при этом никаких эмоций. На секунду их взгляды встретились. Почувствовав это, девушка томно улыбнулась и глубоко вздохнув чуть повернулась, так чтобы стало немного выгоднее видно ее скрытую плотной тканью грудь. Стражник усмехнулся, но все же скользнул взглядом по стоявшей перед ним девушке, а затем нехотя перевел взгляд на старика. Тот все верно истолковал и заговорил первым:

— Это Зиг, сын моего друга, проводить меня решил, и Лира, племянница моя.

— Меня Борк зовут, будем знакомы. Пойдемте к костру присядем, в ногах правды нет.

Троица направилась за охранником и вскоре присоединилась к компании у костра. Быстро познакомившись путникам тут же налили браги – за знакомство.

Выпив очередную кружку Ренд покосился на молчаливого Зига, а затем все же не выдержав спросил:

— Слушай, а меч у тебя откуда?

— Отец отдал, — коротко буркнул здоровяк.

— Отец? Без обид, но ты выглядишь как крестьянин, так откуда у деревенщины мечу взяться? — удивился копейщик.

— Какая разница? — огрызнулся мужчина.

— Да не, не, ты не подумай. Мне-то без разницы, — замахал руками парень, а затем чуть помолчав спросил. — А посмотреть можно?

— Нет.

— Да ладно тебе, я ж с пр… праф…профессиональной точки зрения, — кое-как справился с начавшим заплетаться языком, тощий.

— Не трогай его, Ренд, он не особо общительный, — вмешалась в беседу девушка, томно хлопнув ресницами.

Икнув тощий, охранник чуть зарделся даже от столь незначительного внимания к своей персоне, но от хмурого мужчины отстал. При этом чуть ближе пододвинувшись к его куда более общительной спутнице. Девушка была не особо против, и мило улыбалась принялась слушать Ренда, который заикаясь и перескакивая с темы на тему принялся рассказывать ей все подряд, что приходило ему на ум.

Заметивший это Борк чуть насупился, но все же одобрительно хмыкнул и пододвинулся к старику.

— Старик, а ты то так и не представился, — протянул он путнику кружку браги.

— Да разве ж так важно, как меня зовут? — улыбнулся старик. — Но ладно, если хочешь можешь меня Люцием звать.

— Ого, уж больно благородное имя для крестьянина-то, — чокнувшись с новым знакомым удивился Борк.

— Так я и не говорил вроде, что крестьянин, — еще шире улыбнулся Люций.

— А кто ты тогда? — нахмурился стражник, осоловевшим взглядом уставившись на старика.

— Ну… скажем – волшебник. Как тебе такое? — продолжая улыбаться ответил старик.

— Пф, скажешь тоже, — хмыкнул Борк, но тут его глаза встретились с черными, ястребиными глазами Люция. Брага комом встала в горле мужчины и громко закашлявшись от скрючился пополам, но все это было вторично. Обливавшемуся холодным потом стражнику до сих пор казалось, что он смотрит в эти холодные, глубокие глаза, на самом дне которых плескалось что-то нехорошее. «Будто Жнецу в глаза заглянул,» – подумал мужчина, чувствуя, как по коже пробежали мурашки.

— Случилось что, служивый? — спросил старик столь обеспокоено, что в его искренность поверил бы только полный дурак.

— А… ага. Нормально все, — выпрямился Борк и, не глядя на Люция, чуть отодвинулся в сторону.

За спиной бард начал наигрывать какую-то веселую мелодию, а его спутница разразилась похабными частушками. По всему лагерю зазвучали тихие смешки и громкий хохот – стишки явно пришлись всем в обозе по нраву. И только Борк сидел как ни иголках. Слова и взгляд старика не уходили у него из головы, заставляя необъяснимо для самого мужчины сжиматься от испуга. До всеобщего веселья ему уже не было дела.

— Кхм, я это… схожу… до ветру. Не теряйте, — промямлил стражник, все же собрав волю в кулак и поднявшись.

Краем глаза он заметил, как напрягся Зиг, рука которого тут же легка на рукоять странно изогнутого меча. Но сделать ничего здоровяк не успел, прерванный словами старика:

— Сходи, сходи, служивый. Да только не успеешь поди.

— С чего вдруг? — осмелел мужчина, крепко сжав кистень на поясе.

— Так напали на вас. Или не слышишь?

Напрягшись Борк все же бросил испуганный взгляд на старика. Тот как ни в чем не бывало улыбался своей холодной улыбкой и поглаживал стальное навершие посоха. Стражник хотел спросить, что тот имел ввиду, но этого не потребовалось – на противоположной стороне лагеря кто-то испуганно закричал, предупреждая других об опасности.

Тут же поднялся дикий гвалт. Стражники вскакивали со своих мест, на ходу надевая броню и срываясь в сторону крика. Те, кто принадлежал к невоенной части обоза вели себя по-разному: кто-то бросились к телегам ища укрытия под ними, другие остались на месте не понимая, что происходит, а третьи испуганно вопя просто бросились прочь. В основном к третьим относились те, кто сидел близко к месту первоначального крика.

— Разбегутся ведь все, Лира, — покачал головой старик, медленно поднимаясь на ноги.

— Не разбегутся, — тряхнула длинными волосами девушка, быстро касаясь серебряного браслета.

Из темноты тут же раздался многоголосый вой. Те, кто уже успел отбежать от лагеря, с ужасом бросились обратно. За ними по пятам бежал с десяток волков, несколько волкулов и пара крупных, поджарых гончих, размером с теленка. Правда убивать людей звери не спешили, просто сгоняя их в кучу.

Бросив взгляд в сторону разгорающегося боя Борк заметил около двух десятков как попало вооруженных воинов, который с нечеловеческой неотвратимостью наступали на еще не до конца собравшихся стражей. Их движения так и сквозили неправильностью и были мало похожи на движения здоровых людей, но мужчине было не до этого. Обернувшись он наконец-то собрался с духом и зло процедил:

— Так это все вы подстроили? Отвечай!

— Зачем же кричать? Ты ведь и так все понимаешь, — улыбнулся старик.

Рядом с ним встал Зиг, медленно вытягивая из-за пояса свой необычный клинок, слабо изогнутый вперед, с односторонней заточкой и чуть расширяющимся к острию клинком. Рукоять меча заканчивалась навершием в форме головы коня, а сам он был длинной немногим короче руки самого Борка, завороженно уставившегося на изготовленное явно не из обычной стали оружие. Зиг тем временем громко прочистил горло и сплюнул на меч. Странная, чуть шипящая и источающая зеленый пар слюна коснулась оружия и тут же расползлась по всей длине клинка придавая ему ядовито-зеленый цвет.

Борк тут же выхватил свой кистень из-за пояса и с радостью отметил, что его напарник тоже начал подниматься.

— Давай, Ренд, наваляем этим…

В следующий момент тяжелое древко копья впечаталось ему в ухо, заставив стражника пошатнуться. В голове неприятно зазвенело, а из уха, кажется, хлынуло кровь и Борк пожалел, что снял шлем. Повернувшись к напарнику он заметил, что поднявшийся парень вновь занес копье, готовясь ударить еще раз. Глаза Ренда были абсолютно пусты, а лицо не выражало никаких эмоций.

— Ты чего, Щепка, — ошарашено прошептал Борк, обращаясь к другу по придуманному еще в начале службы прозвищу.

В следующий момент стражник почувствовал легкую боль в левом боку и тут же повалился на землю. В голове все еще гудело после удара, но дело было явно не в этом. По какой-то причине его левая нога, а также рука слушались хозяина просто отвратительно и спустя несколько секунд мужчина вновь повалился на землю, ощущая, как странная слабость растекается по всему телу. Все что он мог – это смотреть по сторонам, благо упасть он умудрился на спину.

Не далеко от него Зиг колол мечом испуганно сжавшихся возниц. Бил он не сильно, едва касаясь кончиком, но этого было достаточно. Мужчины пытались отползти или подняться на ноги, но у них ничего не выходило и вскоре они замирали на месте. Точно так же, как и Борк несколько секунд назад.

К центру лагеря покачивая бедрами уходила Лира в сопровождении Ренда, словно сомнамбула бредущего рядом с ней. То и дело касаясь носящихся или испуганно сжавшихся людей, девушка тут же спешила дальше. Люди же переставали кричать, поднимались на ноги и замирали, выпрямившись словно жерди. Некоторые из них, в основном охранники, уходили вслед за Лирой, увеличивая ее почетную стражу.

И лишь Люций остался на месте. Холодно улыбаясь и поигрывая посохом, старик подошел к Борку и заглянул тому в глаза. По спине парализованного мужчины вновь побежали мурашки от одного этого взгляда, а сердце сковал ужас.

— Боишься, Борк? Не надо бояться, теперь все будет хорошо. Ты послужишь нашей цели, так что можешь гордиться, зря ты не умрешь. Ах да, ты ведь не боишься смерти?

Не дождавшись ответа, который стражник и не в состоянии был дать, старик выпрямился и медленно двинулся к центру лагеря, который уже почти полностью пал под натиском странных путников. Не прошло и пяти минут как все сопротивление было подавлено.

Замерев возле барда и его напарницы, парализованных ядом Зига, Люций подозвал к себе своих компаньонов. Те не заставили себя ждать, тут же явившись к лидеру их маленькой группы.

— Сколько? — лязгнуло железо в голосе разом преобразившегося Люция.

Посреди захваченного лагеря стоял уже не старик с со странным взглядом, а крепкий, пусть и немного в возрасте мужчина. Большая часть морщин разгладилась, в волосах стало чуть меньше седины и лишь глаза остались такими же. Чистыми, но при этом полными тьмы и безысходности.

— Восемнадцать. В основном мужчины, но есть и одна крестьянка с парой детей, — первой ответила Лира, расставшаяся со своей так и не пригодившейся свитой, которая теперь безмолвно замерла в нескольких саженях за спиной.

— У меня тринадцать, — буркнул Зиг. — Многовато для каравана, не находишь?

— Нам же на руку, — махнул рукой Люций. — Собирайте всех. Кидайте в телеги, добро их можете вышвырнуть прочь. Ты, Зиг, перебей упряжных животных, я чуть позже их подниму. Ах да, что с тварями?

— Нет потерь, — покачала головой девушка. — Они были заняты твоими зомби, моих зверушек не тронули.

— Хорошо, у меня пало пятеро, но троих можно поднять без особых проблем, — ответил Люций. — Выполняйте задания.

— Есть! — хором ответила парочка удалаясь.

Люций же, оставшись наедине, если можно так сказать, приподнял свой посох и осторожно коснулся лба холодной сталью навершия. Его темные глаза на секунду полыхнули темно-фиолетовым светом, мужчина начал глубоко дышать и разлепив пересохшие губы едва слышно прошептал:

— Нам достаточно людей, хозяин Эрибус.

Ответ далекого хозяина слышал лишь сам Люций, но по расплывшейся на его лице холодной улыбке было понятно – все шло по плану старого некроманта. Вернее по плану того с кем он говорил через посох.