Десять


РАЙАН


Я захлопываю за собой дверь, прежде чем целенаправленными шагами вхожу в пляжный домик только для того, чтобы плюхнуться на диван. Сейчас субботнее утро, и после вчерашней поездки в ратушу, когда я обнаружил, что она закрылась рано, я попытался сегодня осмотреть здание снаружи. Возможно, я нашел бы точку входа, но я оставил все свое оборудование, чтобы проникнуть в здание здесь.

С моей стороны было бы подозрительно, если бы меня снова увидели возле ратуши сегодня, и я не могу обыскать ее должным образом, когда пытаюсь поддерживать приличный вид в школе в течение недели, так что с этим придется подождать до следующих выходных.

Черт. Это жонглирование.

Я навел справки о том, кто такая Брэнди, еще раз проверил список вариантов от парня-наркомана, и, поскольку мне действительно не нужны сплетни на детской площадке, я решил пока поместить это в конец списка последующих действий — что оставляет офисы в "Старшей школе Эшвилл". Мне нужно придумать способ проникнуть туда либо со своим оборудованием, когда никого нет рядом, либо по приглашению, даже просто для того, чтобы ознакомиться с планировкой с первого раза, чтобы не попасться.

Большинство студентов, которых я видел входящими в офис на этой неделе, были вызваны на встречу с директором, так что мне придется немного нарушить правила. Это привело бы меня туда, чтобы взглянуть на планировку главного офиса. Если нет, я могу позвать Бенджи на помощь, но сначала я попытаюсь проявить себя, а просить о помощи — это не лучший способ сделать это.

Но это все равно оставляет меня сегодня совершенно без дела.

Мои мысли мгновенно возвращаются к Бетани, и я закатываю глаза, разочарованно проводя рукой по лицу.

Я не видел ее, разве что мимоходом в школьных коридорах, с тех пор как дал ей ключ от этого дома и телефон. Она прислала мне текстовое сообщение со словами благодарности, но в остальном она хранила радиомолчание, и у нас не было совместных занятий, а это именно то, что мне было нужно.

Она действовала мне на нервы и отвлекала меня от того, зачем я здесь — выполнить свое задание, — но теперь, когда я сижу здесь один, без Бенджи и других моих друзей в Вирджинии, рядом нет никого, кто мог бы занять меня. И как бы сильно она меня ни раздражала, я не хотел придушить ее за то, что она была в моем окружении, а это всегда положительный знак.

К черту это. Мне больше нечего делать, и, кроме того, ей нужно, чтобы я проверил, как она. Она вернулась в тот дом уже несколько дней назад, и я бы никогда не простил себе, если бы что-то случилось, зная, что это небезопасно для нее.

Доставая телефон из кармана, я быстро открываю приложение для обмена сообщениями и нажимаю "Бетти". Гребаная автозамена заставила меня дать ей еще и чертово прозвище, и это, вероятно, половина причины, по которой я старался избегать ее. Это то дерьмо, которым я не занимаюсь. Если Бенджи когда-нибудь узнает, что я дал кому-то прозвище, особенно женщине, он, скорее всего, умрет от смеха и скажет, что это ложь.

Я: Привет.

Отстойно. Но это не обычная болтовня, которой я занимаюсь, так что я смирился.

Когда я не получаю мгновенного ответа, я съеживаюсь от жалости к себе, думая, что, может быть, мне стоит просто вернуться к своей доске для серфинга, но я уже занимался серфингом этим утром, а выходить одному, когда на воде так много людей, всегда заставляет меня чувствовать себя неловко по какой-то причине.

Мой телефон вибрирует в моей руке, и когда я опускаю взгляд и вижу ее имя, высвечивающееся на экране, я ухмыляюсь.

Бетти: Привет.

Я: Все в порядке?

Бетти: Да.

Кажется, что ей требуется целая вечность, чтобы ответить, но тот факт, что она в состоянии ответить, означает, что с ней все в порядке и рядом нет человека, вызывающие у нее проблемы.

Я: Что ты делаешь сегодня?

Моя нога подпрыгивает, пока я жду ее ответа, и когда он приходит, я удивляюсь, что на этот раз слышу больше, чем одно слово.

Бетти: Я прячусь. Мой отец сегодня возвращается из деловой поездки со своими друзьями, а это значит, что сегодня вечером состоится большой ужин. Так что до тех пор, пока мне не нужно будет собираться в пять вечера, я буду отсиживаться.

Что-то, блядь, набухает у меня в груди от абсолютной честности в ее сообщении, и я почти чувствую себя виноватым, как будто я внушаю ей фальшивое чувство безопасности. Но это не фальшь, мои защитные инстинкты обостряются рядом с ней, как это было, когда я впервые встретил Бенджи, но я не буду рядом с ней вечно. Это только временно.

Тот факт, что она прячется, также заставляет меня нахмуриться. Звучит почти так, будто она избегает неприятностей, но ее отца еще нет дома. Проблема в ее маме? Или они оба?

Черт. Почему я хочу выяснить это и выпотрошить их ржавыми гребаными инструментами?

Мне нужно отвлечься, и, по-видимому, ей тоже.

Я: Ты не хочешь выйти из дома и чем-нибудь заняться до тех пор?

Бетти: Я имею в виду, я могла бы. Хантер проводит выходные со своими друзьями, так что все зависит от того, чем ты хочешь заняться.

Кто. Блять. Такой. Этот. Хантер?

И почему, черт возьми, я сейчас так зол? Моя челюсть напряжена, я стискиваю зубы и не могу остановить свои пальцы, летающие по экрану.

Я: Кто, черт возьми, такой Хантер?

Я выжидающе притопываю ногой, когда волнение начинает охватывать мое тело, и мне приходится встать, медленно расхаживая перед диваном и наблюдать за тремя маленькими точками на экране. Если у нее есть гребаный парень, то почему, черт возьми, он не вмешается и не позаботится о ней?

Как это чертовски нелепо.

Бетти: Мой брат.

О Боже, слава богу. Теперь я выгляжу как придурок.

Бетти: А что?

Проведя рукой по лицу, я смотрю в окно патио на океан, чтобы унять гнев, который только что зародился во мне. Я понятия не имею, почему это, черт возьми, имело значение, просто… имело.

Я быстро отвечаю, пытаясь сменить тему.

Я: Не обращай внимания. Ты в деле или нет?

Бетти: Ты все еще не сказал, чем мы будем заниматься, так что я не соглашусь, если это что-то скучное.

Я хмуро смотрю на телефон, качая головой из-за того, что ей всегда каким-то образом удается меня задеть.

Я: Ничто из того, что я делаю, не бывает скучным. НИКОГДА.

Я: Я видел брошюру о верховой езде на Горе-Джеймс. Мы могли бы это сделать.

Это, наверное, звучит до смешного неубедительно, но я действительно не увлекаюсь боулингом и подобным дерьмом. Для меня слишком много людей вовлечено в это дело или находится поблизости. Кроме того, мне нравится бывать на свежем воздухе, это успокаивает.

Бетти: Э-э…

Бетти: Я не умею кататься верхом.

Я: Ты когда-нибудь делала это раньше?

Я ненавижу сидеть здесь, отчаянно ожидая ее ответа, но ничего не могу с собой поделать. Отдавая мяч на ее площадку, я чувствую, что теряю контроль. Я просто хочу потребовать, чтобы она сделала это, и сделать так, чтобы это произошло.

Бетти: Однажды, и у меня были большие неприятности, потому что…

Бетти: Неважно почему, я просто попала в большую беду, и это было добавлено в список моих правил и ограничений.

У нее есть гребаный список правил и ограничений? Назовите меня любопытным, но мне очень интересно знать, почему он у нее все еще есть в ее возрасте. Мне нужна каждая частичка информации, которую я могу получить, потому что, если мне нужно будет убить этих ублюдков, я это сделаю.

Я: Скажи мне почему, Бетти.

Бетти: Это что-то совершенно нелепое, честно, так что не беспокойся об этом.

Я: Ты либо говоришь мне, почему тебе нельзя покататься верхом, либо показываешь мне список, решать тебе.

Я кладу телефон на кофейный столик и иду на кухню, доставая бутылку воды из холодильника, чтобы не пялиться на телефон, ожидая ее ответа. Когда я обнаруживаю, что ее сообщения все еще открыты на моем экране, я в шоке роняю бутылку на пол, не обращая внимания на воду, которая разбрызгивается у моих ног.

Бетти: Если я покажу тебе список правил, ты увидишь, что это и все другие аспекты моей жизни ограничены, так что это будет жестким отказом.

Бетти: Я не могу ездить верхом, потому что должна беречь свою девственную плеву.

Защитить ее девственную плеву?

Защитить. Ее. Блять. Девственную плеву?

Почему? Что? Что, собственно, за хуйня?

Я правильно это читаю?

Гнев разливается по моим венам, пока я пытаюсь осознать тот факт, что это было добавлено в список правил. Это не Бетани выбрала такую защиту, кто-то вынуждает ее к этому.

Взрослый. Родитель. Один из ее гребаных родителей.

Почему? Почему это так важно для них?

Почему они защищают ее девственную плеву? Ее девственность?

Сделав глубокий вдох, я пытаюсь подавить все свои вопросы, потому что знаю, что если я выплесну на нее все это сразу, она убежит, и часть моей души, связанная с моей собственной детской травмой, хочет крепко обнять ее и защитить.

Я: Тогда никаких прогулок верхом.

Я: Мы могли бы заняться серфингом?

Я смотрю на свои слова и на то, каким спокойным я кажусь, когда на самом деле я близок к тому, чтобы сжечь весь этот чертов город дотла. Академия Физерстоуна вынудила меня приехать сюда выполнить задание, которого я не хотел, а затем я приехал в Найт-Крик, чтобы найти Бетани Эшвилл, кроткую, хорошенькую светловолосую голубоглазую девушку, которая является полной оболочкой самой себя, потому что она слишком напугана, чтобы быть кем-то иным, кроме того, какой они ожидают ее видеть.

Бетти: Я никогда раньше не занималась серфингом. Мне что-нибудь нужно? Потому что у меня буквально ничего нет.

Я смотрю на воду, волнение наполняет мои вены, когда я отвлекаюсь от дерьмового шторма, которым является жизнь Бетани.

Я: Я достану все, что нам потребуется.

Бетти: Хорошо. Но мне действительно нужно вернуться к четырем.

Я: Я верну тебя к половине четвертого. Приезжай в пляжный домик.

Бетти: Уже иду, босс.

В этом есть толика язвительности, которая мне не может не понравиться. Как мне заставить проявить ее для меня побольше?

БЕТАНИ

Я смотрю на себя в зеркало, стоя в помещении, которое теперь считается моей комнатой в пляжном домике Райана, и рассматриваю черный гидрокостюм до колен, который на мне надет. Когда я приехала сюда после того, как ускользнула от мамы и сказала ей, что иду в библиотеку, Райан заехал на подъездную дорожку в то же самое время, и я наблюдала, как он снял ценники с этого совершенно нового гидрокостюма, прежде чем вручить его мне.

Я хотела поспорить, сказать ему, что не могу принять это, но он буквально перекинул его через мое плечо и убежал, сказав мне пойти переодеться с десятиминутным обратным отсчетом, и, как хорошая девочка, я сделала именно так, как он просил, потому что, по общему признанию, я тоже взволнована.

Я была на взводе с того момента, как он впервые прислал мне сообщение. Не знаю почему, но это заставило меня занервничать, а потом, когда я объяснила ситуацию с верховой ездой, я не была уверена, как он отреагирует, поэтому, когда он не коснулся этого, я чуть не умерла от облегчения. Если бы он действительно знал все правила, которые я должна соблюдать, я уверена, что защита моей девственной плевы отказом от верховой езды показалась бы сущим пустяком.

Костюм сидит на мне идеально, и сиреневая строчка по краю тоже до смешного красивая. Как, черт возьми, он узнал мой точный размер? Это безумие.

Собирая волосы в пучок на макушке, я еще раз стряхиваю невидимые ворсинки с гидрокостюма, прежде чем открыть дверь.

Я вздрагиваю, когда нахожу Райана, прислонившегося к дверному косяку и ожидающего меня в своем собственном гидрокостюме такого же цвета, только вместо него синяя прострочка. Я пытаюсь не выдать себя взглядом, но не могу удержаться и оглядываю его с головы до ног. Он так отличается от других парней в школе. Для нашего возраста он гораздо более суровый, и его голубые глаза, кажется, тоже рассказывают историю боли.

Гидрокостюм идеально облегает его, его руки и грудная клетка выпирают под материалом, и я в восторге.

Это похоже на то, что он зол на весь мир, у него огромная проблема на плечах, и он вполне доволен тем, что ведет себя как мудак.

— Пойдем, — говорит он, когда я наконец встречаюсь с ним взглядом, и я пытаюсь не покраснеть, беспокоясь, что он заметил, как я разглядываю его, но он не говорит ни слова.

Следуя его примеру, я оставляю свои вещи на кровати и спускаюсь по лестнице. Странно, насколько знакомым кажется это место. Я здесь всего второй раз, но я никогда не хожу по домам других людей без родителей, и все же я по-прежнему чувствую себя непринужденно.

Он не заходит в дом, вместо этого направляется прямо к дверям во внутренний дворик и выходит на террасу, где его ждет доска для серфинга.

Скрестив руки на груди, он выжидающе переводит взгляд с меня на доску для серфинга, затем на море. Я прочищаю горло, чувствуя, как меня обжигает солнце, затем поднимаю руку, чтобы видеть его без яркого света в глазах.

— Ты уверен, что у тебя хватит на это терпения? — Спрашиваю я, приподнимая бровь и подозрительно наблюдая за ним, и он поворачивается, чтобы посмотреть на меня в замешательстве.

— У меня огромное терпение, — быстро отвечает он, нахмурившись, и я пытаюсь прикрыть улыбку рукой, но выражение его лица говорит мне, что он это заметил.

— Конечно, это так. Ты же знаешь, что я никогда раньше не подходил к доске для серфинга, верно? Мне почти пришлось позвать тебя, чтобы попросить помочь с этим чертовым гидрокостюмом, потому что я не знала, как его надеть, — признаюсь я, и его глаза вспыхивают, заставляя мои щеки сделать то же самое. Я хочу, чтобы пол разверзся и поглотил меня целиком.

Я и так не умею обращаться со словами, особенно с парнями, которые не совсем плохо относятся ко мне — или, я бы сказала, к мужчинам. Райан Картер определенно не мальчик.

— Тебе следовало позвать меня, — говорит он, прежде чем повернуться и схватить бело-синюю доску. Я не отвечаю, спускаясь за ним по ступенькам, и он ведет меня к кромке воды.

Я не могу удержаться и заглядываю под лестницу, мое обычное укрытие днем выглядит совсем по-другому. Знание того, что мне не придется ночевать там, если мои родители снова выгонят меня, наполняет меня какой-то надеждой на мир, даже если на самом деле это не моих рук дело.

Пляж здесь немного простирается, но он меньше и тише, чем Пляж-Фримонт, что мне нравится, потому что все школьники, скорее всего, будут там, а не здесь.

Горстка людей уже стоит на досках для серфинга в воде, а пара семей разбрелась по песку, строя замки из песка и отдыхая на солнышке. Это почти кажется… нормальным, что мне нечасто удается почувствовать. Если я когда-нибудь выхожу куда-нибудь на выходные, и это не по работе, то я действительно иду в библиотеку, вот почему сегодня это тоже было так правдоподобно. Моя мать даже бровью не повела, когда я сказала, что ухожу.

Кладя доску на песок, Райан достает из ниоткуда что-то похожее на кусок мела и проводит горизонтальную линию посередине доски, затем еще одну чуть выше.

— Итак, это центр доски, здесь ты держишь равновесие, когда будешь стоять, а вот здесь ты держишь упор, хорошо? — спрашивает он, оглядываясь на меня, когда я киваю, пытаясь вникнуть в то, что он говорит, когда я подхожу ближе к нему.

— Да.

— Линия выше — это то место, где должна быть линия твоих глаз, чтобы у тебя было идеальное место для гребли, что поможет тебе сберечь энергию. Ложись на доску так, чтобы линии выровнялись, — инструктирует он, и я покусываю нижнюю губу, нервно поглядывая на доску.

Он отходит в сторону, позволяя мне занять позицию, как он сказал, и после небольшого шарканья по твердой поверхности, я думаю, что все сделала правильно. Я поднимаю на него взгляд, но его глаза не прикованы к моему лицу, они сосредоточены дальше по доске. Я наклоняю голову, чтобы увидеть, что привлекает его внимание, но совершенно упускаю это из виду.

— Я все правильно делаю? — Спрашиваю я, но он быстро качает головой и кивает в знак подтверждения.

— Идеально, — бормочет он, прочищая горло, прежде чем присесть на корточки рядом со мной. — Это идеальное место для гребли, но отсюда мы должны попрактиковаться в скольжении на коленях, чтобы твое тело оставалось оцентрованно на доске, чтобы обеспечить тебе естественный баланс и ты оставалась на ногах, готовая к волне, — объясняет он, прежде чем лечь рядом со мной в той же позе на песок.

Я наблюдаю, как в мгновение ока он из моего положения превращается в стоящего на ногах, согнув колени и вытянув руки для равновесия, как настоящий профессионал. Я просто таращусь на него, как идиотка. Когда он смотрит на меня сверху вниз и видит мое лицо, он улыбается, прежде чем снова лечь рядом со мной.

— Выпендрежник.

— Не волнуйся, Бетти, я научу тебя делать это так же круто, как и я, — дразнит он, его ухмылка превращается в самодовольную ухмылку, когда он продолжает. — Тебе нужно будет держать руки на средней линии, чтобы ты могла скользить вверх по доске в положение стоя. Я хочу, чтобы ты повторяла движения вместе со мной, когда я скажу, и на этот раз я буду делать их медленнее рядом с тобой.

— Хорошо, — бормочу я в ответ, когда он смотрит на меня в поисках подтверждения. Я прокручиваю в голове его движение, пытаясь понять, куда должны двигаться мои конечности.

Звук волн, спокойно набегающих на берег, заставляет меня расслабиться, поэтому я не беспокоюсь о том, кто может за мной наблюдать и не выставлю ли я себя дурой. На самом деле кажется, что это будет очень весело.

— Итак, руки посередине, затем оторви грудь от доски, — говорит он, сам выполняя движение, которое я копирую. — Тогда ты подтягиваешь правое колено к груди и ставишь ступни в центр доски.

Я с благоговением смотрю, как он снова проделывает это движение, но на этот раз медленнее, и не торопясь копирую его. Не глядя на него, я практикую это несколько раз самостоятельно, прежде чем, наконец, смотрю в его сторону. Он одобрительно кивает, что наполняет меня намеком на гордость, но я все еще слишком нервничаю, чтобы наслаждаться этим.

— Превосходно. Очевидно, что вода добавит дополнительный элемент ко всему этому, когда мы выйдем на нее, но пока твоя стойка отличная. Когда ты лежишь на доске, следи за тем, чтобы колени и ступни были вместе. В противном случае ты потеряешь равновесие, из-за чего хвост задерется, а нос уйдет под воду, а этого никто не хочет, — объясняет он так буднично, что я просто киваю в знак согласия, как будто это имеет для меня абсолютный смысл.

Сойдя с доски, я оглядываюсь и вижу, что другие люди на пляже занимаются своими делами, пока прохладное зимнее солнце пытается согреть нас. Когда я снова смотрю на Райана, я обнаруживаю доску у него под мышкой, когда он поворачивается в сторону моря.

Он не останавливается там, где вода плещется у береговой линии, вместо этого тащится прямо в воду, пока она не доходит ему до колен, прежде чем поворачивается, чтобы посмотреть на меня. Он не говорит ни слова и не жестикулирует, чтобы я последовала за ним, он просто выжидающе смотрит на меня, и я закатываю глаза, прежде чем последовать за ним. Вода не такая холодная, как я ожидала, но все равно от нее у меня по спине пробегают мурашки, что почему-то заставляет меня улыбнуться.

Теперь, когда он знает, что я следую за ним, он продолжает углубляться в океан, и когда кажется, что вода ему по пояс, он останавливается и ждет, когда я присоединюсь к нему.

— Ты готова? — спрашивает он, и я пожимаю плечами, потому что, честно говоря, понятия не имею.

Он передвигает доску между нами и кивает на нее, заставляя мои брови сморщиться в замешательстве. — Тогда продолжай.

— Вот так просто? — Спрашиваю я, немного ошарашенная, когда напрягаюсь, и он усмехается.

— Вот так просто.

Упираясь руками в доску, я пытаюсь приподняться, но это превращается в скольжение, когда я пытаюсь занять нужное положение, в то время как Райан терпеливо стоит рядом со мной.

Пока не падай духом. Пока не падай духом.

— Теперь подплыви к побелке и почувствовать доску на воде, — говорит Райан, отходя от доски и направляясь в ту сторону, куда он показывал несколько минут назад.

Делая, как он говорит, я беру все в руки, чтобы следовать за ним, лежа на доске, сведя ноги и колени вместе, как он упоминал ранее. Я направляюсь в том направлении, куда он указал, поскольку понятия не имею, что такое побелка, но предполагаю, что именно там начинают разбиваться волны, создавая маленькие белые пузырьки в воде.

Это странное чувство — качаться на волнах, и когда я оказываюсь рядом с ним, он помогает развернуть меня лицом к пляжу.

— Используй силу и инерцию волн, чтобы нести себя вперед, а затем поднимайся как можно более быстрым движением, которое я показал тебе ранее, — инструктирует он, хватаясь за доску рядом с моей рукой, чтобы удержать меня на месте, пока я киваю в знак понимания, чувствуя, как близко он находится. Дрожь пробегает у меня по спине.

— Разве ты тоже не собираешься встать на доску? — Спрашиваю я, чувствуя себя неловко из-за того, что ему приходится тренировать меня без остановки.

Он улыбается и качает головой. — Нет, это весело. Кроме того, мы здесь просто тренируемся. Мы все еще можем зайти дальше в воду, но сегодня ты не готова сделать это самостоятельно.

Я ничего не говорю в ответ, но мысль о том, что я буду учится и выйду на воду в другой раз, наполняет меня чувством надежды и цели, которых у меня на самом деле никогда не было. Я не могу по-настоящему полагаться на это или на него в том, что касается моей жизни, особенно прямо сейчас. Мне нужно быть начеку со своими родителями. Сегодня просто небольшой перерыв в общей картине, где я могу попытаться немного повеселиться… даже если это всего на несколько часов.

— Тогда давай двигаться дальше, — говорю я, улыбаясь ему, позволяя себе насладиться этим моментом, и он выглядит довольным моим ответом.

— Всегда оглядывайся через плечо на волны позади себя, это поможет тебе понять, когда прекратить грести и встать, — советует он, продолжая показывать мне, что делать. — Когда я крикну "сейчас", ты встанешь на ноги в середине доски, хорошо?

— Хорошо…, — отвечаю я. Волнение нарастает во мне, когда я оглядываюсь через плечо, наблюдая за волнами и готовясь к его крику.

— Сейчас! — кричит он, и я быстро пытаюсь подняться на ноги, но из-за колыхания воды подо мной процесс и близко не такой быстрый и простой, как на песке, и я мгновенно теряю равновесие, падая прямо в воду.

Погрузившись под воду, я на мгновение от удивления опускаюсь на дно, прежде чем опустить ноги на песок океана и, вынырнув на поверхность, сделать глубокий вдох.

Когда я смахиваю воду с лица и убираю мокрые волосы с глаз, я вижу Райана, стоящего передо мной с таким искаженным лицом, что я понятия не имею, в чем дело.

— Ты напугала меня, когда ушла под воду, — ворчит он, потирая грудь, даже не осознавая, что делает это, но улыбка, искривившая его губы, говорит мне, что он подумал, что это забавно, что я упала.

Не зная, как вести себя с ним подобным образом, я делаю единственное, что умею, — двигаюсь дальше.

— Давай еще раз, — говорю я, позволяя улыбке естественным образом расплыться на моем лице.

Он улыбается в ответ, кивая в знак согласия, игриво плеснув немного воды мне в лицо, и я надуваю губы, отказываясь опускаться до его уровня и делать то же самое в ответ.

Время идет, а я продолжаю пытаться встать на доску, и как только мне это удается несколько раз, позволяя волнам подносить меня ближе к берегу, Райан уносит меня немного дальше.

Трудно объяснить, что это со мной делает. Ощущение кружащегося ветра и воды под моими прикосновениями волнует. Высокая похвала и волнение на лице Райана только усиливают мою радость.

Мы продолжаем, пока мое тело не устает, и я наблюдаю, как Райан тоже делает несколько попыток, показывая мне, как это делается на самом деле. Сидя на доске, свесив ноги по бокам, я вздрагиваю, когда Райан забирается на нее и садится лицом ко мне, его колени касаются моих, когда он убирает свои каштановые волосы с лица.

Мое сердце громыхает в груди, когда я расслабляюсь под послеполуденным солнцем и осознаю, что мы на самом деле сделали сегодня.

— Это было весело, — замечает Райан, его глаза ищут мои, и я улыбаюсь в ответ, не в силах расслабить щеки от того, насколько я была счастлива.

— Согласна, — признаю я, пытаясь пригладить растрепавшиеся мокрые волосы, прилипающие к лицу. — Я понятия не имела, во что ввязываюсь, но это было потрясающе.

Я встречаюсь с ним взглядом и обнаруживаю, что в моем мозгу происходит короткое замыкание, когда он наклоняется вперед и убирает прядь волос с моего лица и за ухо. Он оставляет после себя мурашки, и я дрожу от его прикосновения. Мои губы слегка приоткрываются, когда он смотрит мне прямо в глаза, и я чувствую, как моя душа пробуждается, желая, чтобы он увидел какую-то часть меня.

У меня пересыхает во рту, когда он обхватывает мою щеку ладонями, его мозолистые пальцы грубо касаются моей кожи, а глаза следят за его движениями.

— Который сейчас час? — Шепчу я, мой рот и мозг полностью разрушают момент, когда он смотрит на водонепроницаемые часы на своем запястье и чертыхается.

— Уже чуть больше трех, — бормочет он, прежде чем отстраниться от меня, и я мгновенно скучаю по его прикосновениям. Я и мой чертов рот, но я действительно не могу опаздывать.

Райан соскальзывает с доски и начинает подталкивать меня к берегу. Когда он внезапно останавливается, я смотрю на него сверху вниз и вижу серьезное выражение на его лице, когда он хмурит брови.

— Нам лучше сделать это снова, — заявляет он, и я запинаюсь, не зная, что ответить, но неизбежно говорю то, чего хочет мое сердце.

— Обязательно, — соглашаюсь я, проглатывая комок в горле. Я не могу беспокоиться о том, что прямо сейчас, я заслуживаю этот момент.

— Ты знаешь, перед смертью моя мама всегда заставляла меня давать ей обещания на мизинце. Мне нужно делать это с тобой? — Спрашивает Райан, протягивая ко мне свой мизинец, и мое тело принимает решение за меня, протягивая руку и обвивая мой мизинец вокруг его. — Ты не можешь нарушить обещание на мизинце, Бетти, — бормочет он, его глаза горят, и я киваю в ответ.

Какого черта я связалась с этим парнем?

Загрузка...