Шестая попытка короля Эрика

Глава 52. Представление Гвендолин

За то время, пока шел благотворительный базар, в зал внесли столы для фуршета и разместили их вдоль стен. Столы пока стояли пустые, но заметившие их гости обрадовано переглядывались. Догадались, что кормить все-таки будут! Потому более благосклонно отнеслись к желанию настоятельницы вновь сказать речь:

— Дети мои, — обратилась настоятельница к залу. — В этот день благодарения за добрые дела девочки из приюта при монастыре, которому не один год покровительствует Его Величество, споют песню в его честь в знак признательности. Их чистые голоса и души скорее услышит Пресветлая Богиня и ниспошлет удачу нашему королю.

Я стояла у выхода на площадку и услышала, как кто-то сказал недалеко от меня:

— Да уж, нашему королю она не помешает.

От другого входа, по которому все раньше входили в зал, раздался звук флейты, и появились девочки в светлых красивых платьях. Сейчас, в дорогих нарядах и с венками на распущенных волосах, они походили не на бедных сироток, а на маленьких принцесс. Впереди шли самые младшие, затем постарше, а замыкала процессию пара, в которой шла Селестин. Ее яркая лейская красота сразу привлекала внимание. Я увидела, как напряглась королева, увидев издалека ее белокурую голову. Эрик же, которому я писала про изменения во внешности Гведолин, удивленно рассматривал порыжевшую дочь.

Девочки шли не спеша, чтобы успели прозвучать все слова величальной песни. Их нежные голоса звучали слаженно и трогательно. Мне показалось, что несколько дам даже прослезились. Маленькие певицы приблизились к тронному возвышению. Две пары, в которые входило по одной самой младшей девочке и Гвендолин с Лузой под завершающий куплет песни поднялись к тронам. Малышки держали в руках корзины, из которых Гвендолин и Луза достали цветочные гирлянды. Луза направилась к королю, а Гвендолин к королеве- матери. Та до этого внимательно рассматривала Селестин и хмурилась, не находя в ней особого сходства с Луасон. Но увидев вблизи Гвендолин, она явно догадалась, кто ее внучка. Глаза королевы Джиневры расширились, она механически наклонила голову, позволив девочке надеть на шею цветочную гирлянду.

Гвендолин тоже выглядела взволнованной, заглядывая в глаза бабушки. Песня отзвучала и, подчиняясь сценарию, Гвендолин отошла от королевы и вместе с Лузой спустилась назад и встала у ступеней тронного возвышения. Королева Джиневра выглядела потрясенной. Похоже, это была ее первая встреча с внучкой.

Девочки стали двумя группками по обе стороны от возвышения.

— Гвендолин, поднимись ко мне, — произнес король.

Девочка вновь поднялась к королевскому трону и остановилась рядом с вставшим в полный рост королем Эриком. Еще до звука фанфар тренированные придворные замерли, спинным мозгом почувствовав важность происходящего. Отгремели фанфары, и над залом повисла напряженная тишина.

— Дамы и господа! Я, король Аритании, хочу представить вам и королевству свою дочь — принцессу Гвендолин. До сих пор она росла в монастыре Пресветлой Богини. Сейчас Гвендолин пришло время занять достойное ее место при королевском дворе.

Король обвел взглядом толпу придворных, стоявших в зале, и весомо произнес:

— Приветствуйте принцессу Гвендолин!

Многоголовая толпа, как единое существо, склонилось в поклоне. Слышно было только шуршание одежды, и ни одного слова. Я обратила внимание, что король Эрик ни словом не обмолвился о матери девочки. Имя Луасон не прозвучало.

Из толпы придворных вышел вперед герцог Омаль:

— Ваше Величество, герцогство Омаль в моем лице счастливо приветствовать Ее Высочество принцессу Гвендолин.

Он поклонился и сделал шаг назад, так как его уже подпирал граф Лурдис.

— Ваше Величество, счастлив приветствовать принцессу Гвендолин от имени столицы нашего королевства.

После поклона он быстро отступил, уступая место следующему. Король улыбался и внимательно рассматривал тех, кто торопливо подходил к трону. Теперь я поняла, зачем Адрианн Беннет, которого сегодня посвятили в предстоящее, настоял на выделении запаса времени между объявлением короля и дальнейшими событиями праздника. Как опытный придворный он знал об этой демонстрации лояльности, которая обязательно последует за представлением Гвендолин.

Постепенно в зале зазвучал тихий гул голосов. Гости обсуждали происходящее у них на глазах историческое событие. Даже на бесчисленные повторы одних и тех же слов приветствия принцессе, они смотрели с напряженным вниманием. Я не вполне понимала суть происходящего, но стоящие рядом гости из тех, кому разослали приглашения месяц назад, оживленно комментировали кто, в каком порядке и как приветствует Гвендолин.

— Смотрите, смотрите, и посол Лахора здесь!

— Герцог Далбемарл пожалеет, что не пришел. Король вон как внимательно смотрит. Наверняка заметит его отсутствие.

— Смотри-ка, как граф Аль Ниррей шустро подсуетился. Опередил даже королевского казначея.

Наконец король Эрик, посчитав, похоже, что все важные лица высказали должное почтение, взмахнул рукой, улыбнулся и произнес:

— Благодарю вас, господа и дамы! Благодарен, что вы разделили общую радость от появления при королевском дворе принцессы Гвендолин. Но пожалеем детей. Не будем утомлять их. Продолжим праздник.

Заиграл королевский оркестр и по залу заскользили официанты с подносами. На одних стояли напитки, на других доставляли блюда с канапе, рулетиками, крохотными бутербродами и прочими вкусностями, которые расставляли на приготовленных раньше столах.

Нарядные девочки, смотревшиеся сейчас свитой Гвендолин, под ее началом прошли за отдельный стол, накрытый специально для них. Король и королева-мать спустились в зал и обходили гостей, давая возможность поздравить их всем желающим. Я заметила, как королева-мать бросила на меня внимательный взгляд. Похоже, она догадалась, кто готовил сегодняшний сюрприз. Она продолжала исподтишка рассматривать Гвендолин, но по ее лицу, напоминавшему сейчас улыбчивую маску, догадаться об истинных чувствах было невозможно.

Оркестр сыграл еще несколько пьес, давая возможность гостям утолить первый голод. Во время всех этих событий мало кто смотрел в окна, а там проходили большие изменения. Слуги, как муравьи, стремительно убирали столы и павильончики благотворительного базара, расчищая площадку для предстоящих выступлений. Когда я увидела, что гости немного насытились, то подала сигнал и слуги вновь открыли двери на улицу.

Это стало знаком к началу представления. Тугой ритм барабанов позвал гостей к окнам. Желающие вышли на улицу и первыми выбежали девочки. Под удары барабанов на площади появились подтянутые фигуры бойцов-монахов. И началось выступление учеников мастера Такиша. У меня были некоторые сомнения по их поводу — заинтересует ли единоборство придворных дам? И напрасно! При этом зрелище, напоминающем воинственный танец, глаза горели и у мужчин, и у женщин. Мужчины интересовались боевым искусством монахов, женщин же, подозреваю, восхищало другое. Но азарт и энергия, волной шедшие от фигур, стремительно двигающихся под раскаты барабанной дроби, будоражили кровь всем.

Но вот резко замолчали барабаны, каскад прыжков и ударов мгновенно остановился. Монахи прижали руку к сердцу и одновременно поклонились. Толпа взорвалась восхищенными криками и аплодисментами. На сцену вышли мастер Такиш и настоятель Лурийского монастыря. Настоятель довольно улыбнулся, принимая восхищение зрителей, и сказал усиленным магией голосом:

— Ваше Величество, Ваше Высочество. Рад, что подарок Лурийского монастыря пришелся по душе принцессе Гвендолин. Счастлив, что на древе Аританской династии появился молодой побег.

Настоятель склонил голову, мастер Такиш низко поклонился и они ушли, уступив место новым персонажам. Пришло время показать свое мастерство магам иллюзии, которых предоставил на наш праздник Гаспар Коберт. Их выступление особенно понравилось девочкам. Перед нашими глазами расцветали прекрасные никогда не виденные ранее деревья. Бутоны превращались в огромные цветы, а затем облетали и их розовые лепестки летели прямо к гостям праздника, превращаясь в бабочек, чьи невесомые тельца садились на руки, венки и волосы зрительниц.

Затем к фонтану выбегали странные необычные звери. Большеглазые крупные кролики, прыгающие на задних лапах, и держащие в передних оранжевые апельсины и красные яблоки, подбрасывали яркие фрукты высоко вверх и ловко их ловили. Белоснежные единороги стремительным галопом обежали площадь. Дружное «Ах!» приветствовало огромного голубого дракона, выбравшегося из фонтана, расправившего огромные прозрачные крылья и взмывшего высоко в сумеречное небо.

Все провожали взглядами его плавный пролет над парком, а когда опустили глаза, магов иллюзии уже сменили маги огня. Недаром Демарис так жаждала их увидеть! Огненная феерия в наступивших сумерках захватывала дух и вызывала восхищенные ахи. Между гостями скользили официанты, давая возможность перекусить, не отвлекаясь от зрелища.

Завершился праздник великолепным фейерверком. Золотые шары, огненные водопады, разноцветные звезды, появлявшиеся в небе, своей красотой заставляли замирать сердца и восхищенно вскрикивать.

Первыми покинули праздник нарядные девочки, плавное шествие которых возглавляла принцесса Гвендолин. Затем ушли король Эрик и королева Джиневра. После этого начали расходиться и гости. Нам не нужно было дожидаться ухода последнего. После того, как королевские особы покинули праздник, наша тройка могла чувствовать себя свободной. Я пошла разыскивать настоятелей, чтобы еще раз поблагодарить их и убедиться, что никаких проблем у участников праздника не возникло. Демарис отправилась попрощаться с детьми и убедиться, что с их отъездом все гладко.

Пока я искала матушку Анну и настоятеля среди гостей, увидела, как Даниела подошла к деду, герцогу Омаль.

— Ты права, малышка, что настояла на моем приходе, — услышала я. — Если бы я пропустил такое событие, это стало бы большой ошибкой. Я доволен тобой, Даниела.

Дальше я не прислушивалась, увидев вдали узнаваемые наряды духовных лиц. Они что-то оживленно обсуждали. Я вновь поблагодарила их.

— Не за что, дарита Таиния, — отмахнулся настоятель. — Это мы с матушкой должны благодарить вас за возможность принять участие в таком событии, послужить королевской семье.

Они заверили меня, что никаких трудностей с возвращением из дворца у выступавших не возникло, никаких накладок во время праздника не случилось, и сестер, и монахов накормили, умереть от жажды тоже не дали, и я, успокоенная, попрощалась с ними.