Школа на краю империи

Глава 21

— Ты куда? — бросил мне в спину Ираклий.

— Держи очередь, — обронил я.

Нас отделяло метров пять.

Я не заметил в столовой ни одного надзирателя, лишь несколько учителей сидели за отдельным столиком, ели и полностью игнорировали происходящее. В гимназии Эфы, как я погляжу, куча разного дерьма, и это никого не смущает. Взыскания… аристо и дома поедят. С серебряных тарелочек. Ещё горничные прислуживать будут. На худой конец мамочка бенто сварганит. Пардон, какие бенто, я ж не в той стране…

— Отвалите от неё.

Придурки недоумённо уставились на дрища, который весь сентябрь сидел тише воды ниже травы.

— Оно разговаривает? — презрительно скривился первый.

— И что ты нам сделаешь? — хмыкнул второй.

Этот скептик находился ближе, поэтому и получил подносом в челюсть. Я бил закруглённым углом снизу, что отлично заменило апперкот. Голова парня дёрнулась, зубы клацнули, но он ещё был в сознании. К счастью, есть локти и колени — отличная тема, если у тебя не сбиты кулаки. Перехватив поднос левой рукой, я рубанул противнику локтем в ухо, добавил левым коленом в живот и толкнул на более высокого упыря.

— Гадство, — вырвалось у высокого.

Ботаничка своевременно отступила.

Сделав два шага и подшаг, я пнул второго противника в колено, зарядил слева подносом, а справа — основанием ладони в солнечное сплетение.

Ничтожество повалилось, хватая ртом воздух.

Рука первого гимназиста потянулась под полу пиджака, к скрытому чехлу, но в этот момент надзиратели очнулись от летней спячки. В образовавшуюся вокруг нас зону отчуждения, расталкивая зевак, вошла седовласая женщина. Я не сразу дорубил, что лет этой особе всего-ничего — под сорок максимум. А волосы имели странноватый пепельный оттенок, были короткими и лежали абы как, словно по голове наставницы прошёлся ураган.

— В стороны, — бесцветным голосом произнесла надзирательница.

Почему-то я был уверен, что она не преподаёт, а разруливает конфликты. Не знаю, откуда такая уверенность. Слишком знакомые повадки, смахивает на Петровича.

Я отступил назад.

Мои потрёпанные жизнью оппоненты переглянулись и тоже не стали дёргаться. Вокруг уже собралась приличная толпа. Слышались отдельные перешёптывания, звяканье посуды, но в целом стало гораздо тише. Непривычно для общепита.

— Незарегистрированная дуэль? — вкрадчиво поинтересовалась женщина.

— И не думали, — прогундосил пострадавший от моего локтя. — Мы это… разминались.

— Закрепляли пройденный материал, — поддакнул второй. — Слишком увлеклись.

Надзирательница повернулась ко мне.

Естественно, никому не хочется множить взыскания.

— Просто спарринг, — подтвердил я. — Переусердствовали, с кем не бывает.

Парни глянули на меня с уважением. Стукачей никто не любит. Да и все в одной лодке сейчас.

Ботаничка, которую я защищал от хулиганов, тоже молчала. Всеми силами старалась быть незаметной, но от всевидящего ока надзирательницы не скроешься. Повернувшись к девушке, учительница строго спросила:

— А ты? Что скажешь?

Момент истины.

Обычно заучки рубят правду-матку. Когда надо и когда не надо. Так что сейчас нам может прилететь по самое не балуйся…

— Я тоже участвовала, — улыбнулась девочка. — Мы отрабатывали приёмы перед рукопашкой.

— Хм, — было видно, что надзирательница не поверила ни единому слову. Вот только все участники конфликта придерживались общей позиции. — Ладно. Но только подберите себе другое место. Здесь школьная столовая, вы мешаете своим одноклассникам.

— Хорошо, — согласился я. — Так и сделаем.

Женщина в последний раз окинула взглядом поле боя. Задержалась на подносе в моих руках. Было заметно, что она не обладает телепатическими способностями и не может вычислить, кто из нас лжёт.

На том и разошлись.

— Спасибо, — тихонечко произнесла девушка.

Теперь я мог рассмотреть спасённую в деталях. Моя одноклассница была худощавой, миниатюрной и совершенно не производила впечатления крутого бойца. Личико миловидное, загорелое. Огромные глазищи — карие с зелёным оттенком. И шикарная копна вьющихся каштановых волос. Пышных и ухоженных.

Вот что она здесь забыла?

Я бы на месте родителей отдал в школу попроще. Или перевёл на домашнее обучение. Впрочем, у каждого своя история. И не обязательно со счастливым концом.

— Не за что, — я обернулся в поисках Ираклия. — Пошли к нам, если не успела занять очередь.

Мой сосед по парте продвинулся на несколько метров и почти достиг первого раздаточного модуля. Я протолкался к кучеряшке. Девчонка быстро сгоняла за подносом, вилкой и ложкой, затем присоединилась к нашей компании. Сзади недовольно побурчали, но решили не нарываться. Первые плоды моего бурного самоутверждения.

— А как тебя зовут? — задал я сакраментальный вопрос.

— Мы же одноклассники, — опешила девчонка. — Забыл?

— У него потеря памяти, — вступился Ираклий. — Даже справка есть.

— Ух ты! — воодушевилась спасённая. — Покажешь?

— Я секретарше отдал.

— Правда, она аппетитная? — мысль Ираклия ушла в неожиданном направлении. — Секретарша.

— Ираклий! — возмутилась заучка. — Перестань.

— А что такого? Это факт.

Мы начали набирать вкусняшку на свои подносы. Никакого шведского стола и богатого выбора — всё стандартно и однотипно. Пахнущий специями суп, похожий на харчо. Рыба с картофельным пюре, бутерброды из чёрного хлеба с яичницей, апельсиновый сок и яблоко. Очередь продвигалась быстрее, чем я ожидал. Раскрасневшиеся тётки-повара накладывали порции с умопомрачительной скоростью.

— Регина, — представилась моя новая знакомая. — Регина Сенцова.

Я кивнул.

И взял на раздаче тарелочку с салатом — огурцы, помидоры, лук. Классика общепитовского жанра во всех известных вселенных.

Причину быстрого продвижения очереди я понял, столкнувшись с отсутствием кассы. Питание в столовой оказалось бесплатным для всех. Такого даже во времена моего счастливого советского детства не было — в старших классах приходилось отдавать по два двадцать за обед. Сущие копейки. Ну, а если вспомнить про предыдущие инкарнации… Там за всё приходилось отстёгивать.

Мы расселись за столом, где Регина оставила сумку.

Как по мне — опрометчивый шаг.

Порежут, наложат разной гадости, порвут тетрадку или учебник… Шуточки у подрастающего поколения во все времена не отличались гуманизмом.

Я устроился так, чтобы видеть дверь и ближайший проход между рядами. Ираклий сел напротив, Регина — в торце. Больше никто из одноклассников не почтил нас своим вниманием.

— Ты сильно изменился, — сказала Регина, выставляя тарелки. — Был тихий мальчик, скромный такой…

— Серёга теперь звезда, — заявил кучеряшка. — Мочит всех направо и налево.

— Не уверена, что так нужно делать, — виновато улыбнулась девочка.

Мне кажется, ей тринадцать.

Клан вообще не заморачивается минимальным возрастным цензом.

— Регина, — сказал я, — ты хорошо понимаешь, куда попала? Я шагу ступить не могу, чтобы кто-то не прицепился. Сейчас поем и пойду выбирать оружие на дуэль. И, боюсь, это не последняя дуэль. Что ты здесь вообще делаешь?

— Учусь, — девчонка виновато улыбнулась. — И очень хорошо.

— До первой арены, — отрезал я.

Ираклий хмыкнул.

— Это и тебя касается.

— Ну-ну. Я очень крут. Круче меня только яйца бешеного хряка.

Регина чуть не подавилась супом.

— Я пробуждённая, — пояснила ботаничка. — У меня первый ранг.

— Серьёзно? — опешил я. — А почему на медпрактике не засветилась?

— Не умею медитировать. Хочу научиться. Для себя.

Харчо оказался вкусным, наваристым и умеренно острым. Мяса могли бы и побольше положить, но я всё понимаю. Не на ровном месте повара такие ряхи себе отъели.

— А как же ты пробудилась? — прифигел Ираклий.

— Упала с третьего этажа.

— Да ладно, — мой кореш замер с поднесённой ко рту ложкой. — Ты же здесь.

— Люди не всегда погибают, упав с третьего этажа, — осадил я приятеля. — Чаще ломают ноги. Или руки.

— Или остаются инвалидами, — буркнул Ираклий.

— Я не упала, ребята.

— Что? — Ираклий окончательно сбился с курса.

— Наверное, дело в её даре, — высказал я предположение. — Телепортнулась на диван.

— У меня редкий дар, — покачала головой девушка. — Левитация.

Мощно. Левитаторы умеют летать. Правда, о таком я раньше читал исключительно в фантастических книгах. Здесь же многие вещи стали нормой, так что вскоре привыкаешь.

— Я не знаю, как это произошло, — виновато улыбнулась Регина. — Просто была маленькой, играла на подоконнике и случайно упёрлась руками в москитную сетку… Помню, как вывалилась, даже испугаться не успела… И зависла над деревом, представляете?

— Очень даже, — кивнул Ираклий с набитым ртом. — Я видел однажды летающего мужика. В кинотеатре.

В голову пришла неожиданная мысль — тут есть кинотеатры! И, вероятно, они пользуются спросом даже в маленьких городках. Развлечений-то негусто. И «Нетфликс» ещё не придумали.

— И сколько тебе лет было? — заинтересовался я.

— Пять.

— Фигасе! — воскликнул Ираклий. — В пять лет не пробуждаются. Не ври.

— Ещё как пробуждаются, — обиделась Регина. — Причём левитаторы. В детстве разум очень гибкий, многие дети верят, что если очень захочешь, непременно полетишь. Во сне точно верят. И я в тот миг поверила. Безо всяких медитаций.

— Ты аристократка? — уточнил я.

— Во втором поколении. Но мои предки на низших ступенях иерархии. Сейчас в клане очень тяжело подняться. И дар у нас культивируется меньше ста лет.

— Все левитаторы? — я приступил ко второму блюду.

— Только папа, — Регина покачала головой. — Мама увлекается каббалистикой.

Вот откуда ты такая умная, дорубил я.

Каббалистика считается очень запутанной и сложной дисциплиной. Так написано во всех книжках, что мне попадались. Требуется лингвистический талант, помноженный на ясновидческие способности. Говорят, что каббалисты — это несостоявшиеся провидцы-инквизиторы.

— И зачем ты полезла в гимназию? — спросил я. — Здесь как бы опасно.

— У меня нет выбора. Если твои родители в клане, учёба в гимназии обязательна.

— Никак не отвертеться?

— Сергей, нет. Это же клановая политика. Каждый обязан владеть боевыми искусствами и уметь постоять за себя.

— И как, справляешься?

— Пока не очень, — честно призналась Регина.

— Вот что, — я вздохнул и отодвинул пустую тарелку. — Это всё мило, но я не могу бесконечно вас защищать. А поодиночке вы долго не протянете. Можем заключить соглашение.

— Какое такое соглашение? — насторожилась Регина.

— Не переживай, душу продавать не надо.

— Я и не переживаю.

— Вы помогаете мне осваиваться в школе. Рассказываете обо всём, что я забыл. Прикрываете спину, если совсем туго приходится. Делитесь домашкой, если меня нет. Персонально от тебя, Регина, я буду узнавать о внутреннем устройстве клана. Важные фигуры, сфера влияния, как всё устроено.

— Не проблема, — соглашается девушка.

— Взамен получаете союзника. И, если надо, поучу вас превращать людей в трупы.

— Да ты что! — аристократка всплеснула руками.

— Как знаешь, — хмыкнул я. — Эту опцию можем вычеркнуть. Но я буду следить за тем, чтобы вы добросовестно тренировались на рукопашке и фехтовании. Мне нужны крепкие союзники.

Ответить мои новоиспечённые камрады не успели.

К нам подошёл один из двух избитых мною парней и громко хлопнул по столу официальным бланком. Прямо-таки припечатал бумажку к столешнице.

— У меня есть салфетки, — хмыкнул я.

— Это вызов, кретин, — прорычал неудачник. — Ты должен его подтвердить.

Я бегло просмотрел бланк заявки.

Стас Романовский из графской фамилии Романовских, клан Эфы, жаждет сразиться со мной на арене сегодня, после уроков. Поединок не смертельный, до первой крови. Выбор оружия согласовывается секундантами, но в приоритете сторона, принявшая вызов.

— Я дерусь в половине третьего, — поднимаю на Стаса насмешливый взгляд. — Тебя устроит четырнадцать тридцать пять?

Романовский посмотрел на меня, как на психопата.

— Тебе хватит пять минут?

— Хватит и двух, — отрезал я.

Мы подошли к арсеналу за четверть часа до звонка.

Я и Регина — мой новый секундант.

— Не понимаю, — сказала девушка. — Какая от меня польза?

— Никакой, — согласился я. — Просто согласуешь с представителем Романовского выбор оружия. Я взял тебя для солидности, ведь ты из аристо.

— Ираклий…

— Ты же слышала, он не разбирается в правилах.

Выяснилось, что графских детей, вне зависимости от пола и возраста, с детства обучали тонкому искусству организации дуэлей. Чего не скажешь о простолюдинах.

— А с кем ты дерёшься в четырнадцать тридцать?

— С Котовой.

Регина сокрушённо вздохнула.

— Что?

— Она уже билась на арене. До первой крови. Дважды с начала сентября и оба раза победила.

— С кем не бывает.

Не объяснять же мне тринадцатилетке, что арена для таких как я — дом родной. Всё равно не поверит, да и светиться незачем.

После обеда у нас начинался урок по рукопашке. Ираклий сразу пошёл переодеваться — он до смерти боялся препода. И настоятельно предупредил нас с Региной, что опаздывать не стоит.

«Вход со двора» оказался спуском в подвал. Я уж было подумал, что приблизился к вратам в ад или подземному переходу, но надпись «МЕТРО» отсутствовала.

Зато обнаружилась будка с охранником.

И бронированная дверь.