Школа на краю империи

Глава 9

Я не люблю вмешиваться в чужие дела.

Никогда не знаешь, что происходит в глухой подворотне, и кто за этим стоит. Агенты под прикрытием могут брать наркобарона, спустившегося по пожарной лестнице. Гопники месят случайных лохов, маньяки потрошат зазевавшихся девчонок, авторитеты делят между собой территорию… Ну, или просто два соседа подрались из-за неверной жены. Всё это меня не касается. Обычная городская палитра.

Есть только один пунктик.

Ненавижу тех, кто поколачивает детей.

События разворачивались в полутёмной арке, сразу за выставленными на всеобщее обозрение мусорными контейнерами. Парнишка лет семи-восьми пытался вырваться из рук упитанного дядьки, а напротив стоял шестнадцатилетний бугай и держал малыша за подбородок. Второй рукой, сжатой в кулак, подросток дважды ткнул ребёнка под рёбра.

— Заткнись, — услышал я прокуренный голос дядьки. — Ты пойдёшь с нами. Я знаю, кто ты такой.

— Держи, — я сунул рюкзак и недоеденный хлеб в руки Джан. — Я сейчас.

— Ты куда? — донеслось мне в спину.

Отвечать было некогда.

Мальчонка сопел, пытался позвать на помощь, но упыри конкретно взяли его в оборот.

Я с разгона толкнул ногой мусорный бак на колёсиках — тот неожиданно легко сдвинулся с места и припечатал жирдяя к стене. Второй мучитель отпустил подбородок мальчонки и начал разворачиваться в мою сторону, но я решил до конца использовать эффект неожиданности и пнул говнюка в колено. Фронт-киком, по классике.

Лицо хмыря перекосилось от боли, а я закрепил успех левым крюком в переносицу. Хрустнуло, потекло. Добрый молодец закрыл лицо руками, пытаясь защититься, а я тихо шепнул восьмилетке:

— Беги.

— Ты что творишь? — рявкнул дядька, отодвигая бак. — Его к инквизиторам надо!

Я не стал спорить. Просто ударил ребром ладони по шее противника — туда, где протянулась сонная артерия. Предсказуемо попадаю в блуждающий нерв и вырубаю толстяка. Не сразу. Тот успевает сделать шаг, отлепившись от стены, а потом валится набок, пытаясь ухватиться за контейнер. Головокружение, потеря сознания.

— Папа! — охреневает малолетний дегенерат.

И получает тычок в солнечное сплетение.

Сгибается пополам.

Я слышу топот маленьких ножек за спиной — мальчишка выбегает из арки, сворачивает направо и скрывается за поворотом.

Вот и спасай людей после этого.

Даже «спасибо» не сказал.

— Идиот, — процедила Джан. — У Эфы есть полиция и, представь, она изредка работает. Иди за мной.

Девушка сунула мне в грудь рюкзак и остывающий шоти.

Мы свернули в неприметный переулок.

Редкие прохожие на нашу потасовку не обратили ни малейшего внимания. Когда я выходил из арки, мне в спину неслись отборные маты отца и сына. Разве что святого духа не хватало…

Я мысленно возблагодарил всех богов за то, что в этой реальности не успели изобрести мобильники. Так бы сердобольные граждане обязательно настучали.

В конце переулка нас поджидал тот самый паренёк.

— Спасибо.

Вера в людей начала помаленьку возвращаться.

— За что они тебя? — спросил я, поравнявшись с мальчишкой.

— Хотели к инквизиторам тащить, — ребёнок шмыгнул носом.

— Налево, — скомандовала Джан.

Мы оказались на тихой улочке с двумя рядами частных домов. Тротуары по традиции были забиты припаркованными машинами. Я уже начал привыкать к этой привычке местных обитателей.

— К инквизиторам? — переспросил я.

Паренёк старался не отставать.

— Ну… да.

— С чего вдруг? — вклинилась в разговор Джан.

— Говорят, я оружейник.

— Это правда? — заинтересовался я.

— Не знаю.

— А твои родители где? — в голосе Джан промелькнули подозрительные нотки.

— Умерли, — последовал грустный ответ.

Меня словно током ударило.

Не многовато ли совпадений?

Сначала я, безродный оборванец, натыкаюсь на домоморф. Уверен, это редкий артефакт, за который местные богачи отвалили бы целое состояние. Редкий и совершенно бесполезный. Ну, сами посудите. Умеет жилище себя модернизировать и перебираться с места на место. Что с того? С кучей бабла на счету я буду попросту менять гостиницы и съёмные квартиры. Не вижу разницы.

Ладно бы только это.

В ночлежке объявляется Джан. Тоже сирота, тоже одарённая. Бродяга ничего против неё не имеет. Не проходит и нескольких часов — вуаля. Третий сиротка со сверхспособностями. Ну, если ему верить на слово, конечно. Увязался за нами и явно не планирует сваливать в закат.

Прямо дождь из роялей.

Вот только я не верю в совпадения.

Три звена одной цепочки — это уже система. Складывается ощущение, что некая сила собирает нас вместе. Прошу заметить, морфисты и оружейники — редкие классы. А оружейники так и вовсе преследуются. Не хватало мне ещё проблем с отбитыми на всю голову отцами…

— Хочешь есть? — спросил я.

Мальчик робко кивнул.

Я отломал кусок шоти и протянул юному оружейнику. Джан покосилась на меня с неодобрением.

— Как тебя зовут?

— Фёдор.

— Меня — Сергей. А это Джан.

Мальчик кивнул.

И принялся грызть лепёшку.

Теперь, когда мы замедлили шаг, я рассмотрел своего спутника получше. Фёдор был полненьким мальчиком. Домашним, сразу видно. Он мне напомнил одного персонажа… Кажется, Фиму Королёва. Правда, тот был постарше и учился в шестом классе. Одет был Федя в бриджи, рубашку-безрукавку и самые настоящие кеды. Ни рюкзака, ни сумки или чемодана. Это уже не смешно.

Мы углубились в частный сектор.

Лабиринт кривых улочек, утопающих в зелени пальм и фруктовых деревьев. За всей этой милотой проступали контуры высоток с прилепившимися к стенам кранами. Не город, а стройплощадка.

За очередным поворотом Джан остановилась.

Резко, я чуть не врезался ей в спину.

— Давайте-ка поговорим, ребята.

Мы подошли к небольшой беседке с деревянным столиком и двумя лавками. Расселись под крышей в тени абрикосового дерева. За каменной оградой виднелся дом с широченной террасой и примыкающей к ней винтовой лестницей. На тротуаре у распахнутых настежь ворот дремала собака.

— Дальше мы идём без тебя, — палец Джан упёрся в грудь толстячка.

Фёдор не стал спорить.

Просто вздохнул.

И эта обречённость заставила меня открутить уже принятое решение.

— Не спеши, — сказал я девушке. — Я хочу разобраться.

— В чём тут разбираться? — удивилась морфистка. — Оружейники либо в клане, либо за решёткой. Инквизиторы щемят их по всей стране.

Я в упор посмотрел на мальчишку.

— Что ты умеешь?

— Призывать, — поспешно ответил паренёк. — Что угодно. Меч, нож, копьё. И более сложные… устройства. По чертежам. Мне давали, и я…

Фёдор умолк.

Видимо, сболтнул лишнего.

А говорил «не знаю»…

Мне этой информации вполне хватило. В мире, где все пользуются холодным оружием, добрый кузнец — на вес золота. В былые времена клинки стоили бешеных денег. Уверен, ничего не изменилось с тех пор. А у меня этих самых денег почти нет. Оружие потребуется и очень скоро. Так что глупо выпускать из рук ходячую кузню, пусть даже у бедолаги проблемы с законом.

Не исключено, что я придумал себе отмазку.

Просто пожалел пацана.

А ещё внутри крепло понимание, что наша троица сошлась вместе не просто так. Это предначертано свыше. Сколько себя помню, неизменно верил в Фатум.

Здесь моя вера заиграла новыми красками.

— Откуда ты? — задал я очередной вопрос. — Где живёшь, что с родителями?

Фёдор нахмурился и опустил глаза.

— Мутный он, — ввернула Джан.

— Ночевать есть где?

Качает головой.

Фух.

Приплыли…

— Ладно, — сдался я. — Поживёшь у меня. Едой пока обеспечивать не обещаю, у самого с копейками негусто. Крыша над головой — всё, что могу предложить.

— А взамен? — парень оторвал глаза от столешницы.

— Будешь выполнять мои заказы, — честно сказал я. — По оружейной части.

Джан всплеснула руками:

— Я добываю нам хавчик, если что. И меня никто не пригласил. Одна ночь — и выметайся…

— Не бурчи, — осадил я беспризорницу. — Оба поживёте.

— Без всяких «взамен»? — съехидничала девушка.

— Разбежалась, — хмыкнул я. — Будешь моим проводником по городу. И со снами что-нибудь придумаем.

Пока мы бродили по Фазису, домоморф собрал кухню.

Новое помещение органично вписалось в первый этаж, состыковавшись аркой с общим пространством холла. По глазам Джан я увидел, что девушка заподозрила неладное. Турчанка прекрасно помнила, что на месте глухой стены под лестницей никаких проёмов не было. А теперь там — вполне современная кухня. Просторная, светлая. С керамической плиткой на полу, большим столом, мойкой, разделочной поверхностью, шкафчиками, холодильником и газовой плитой. Я сделал вид, что так было всегда, и начал деловито раскладывать еду по полкам холодильника. Агрегат, кстати, был двухкамерным, но каким-то дутым, «совковым». С закруглёнными краями и логотипом на дверце: «Арктик-6».

А вот спалился я совсем глупо.

Предупредительный Бродяга пристроил третий этаж и любезно сообщил, что мансарда для нового жильца готова. Сообщил мысленно, но разве в этом суть? Джан заметила лишний этаж.

— Мы в домоморфе, — сказала девушка, прислонившись к подоконнику и скрестив руки на груди.

Фёдор присел на табуретку и подпёр руками подбородок.

— Тебе показалось, — я закрыл холодильник и поискал глазами микроволновку. А потом вспомнил, что нахожусь в альтернативном прошлом.

— Они редкие, — продолжила Джан. — Встречались раньше, но не сейчас. В России их точно нет. Сам-то хоть понимаешь, какое сокровище заполучил?

— Домоморфы не позволяют жить в себе никому, кроме хозяина, — вступил в разговор Федя. — Гости могут приходить, но не жить.

— Ты о чём? — нахмурилась Джан.

— Он сотворил спальни для нас, — заметил толстяк. — Значит, признал равными по правам.

— Пф, — фыркнула Джан. — Я теперь могу здесь распоряжаться?

— Думаю, можешь, — кивнул оружейник.

— Эй, — я насторожился. — Вы ведь это не серьёзно?

— А давай проверим, — улыбнулась Джан. — Домоморф! Ответь, если слышишь!

— Кричать не обязательно, — раздался спокойный голос Бродяги. — Я тебя слышу.

Фёдор переглянулся с Джан.

— Убери эту лампу и замени на плафон… зелёный плафон, — девушка ткнула пальцем в светильник над головой.

— Отклонено, — возразил Бродяга. — Приказы по модификации может отдавать только Сергей.

— Съела, — хмыкнул я.

— При этом, — добавил артефакт, — вы имеете право на бессрочное проживание и согласование любых перемещений. Иными словами, признаётесь жильцами.

— Что это значит? — я поднял голову к потолку, хотя звук голоса домоморфа исходил отовсюду. — Хозяин всегда один.

— Это часть плана, — отрезал Бродяга.

— Какого плана? — спросила Джан.

— Вы собраны вместе потому, что соответствуете заложенным в меня критериям, — пояснил артефакт. — Точнее я объяснить не могу, просто излагаю факты.

— Собраны вместе… — задумчиво протянул Фёдор.

— Именно, — подтвердил дом. — Вас свели некие силы. Это не означает, что вашими линиями судьбы кто-то манипулирует. Это значит, что обстоятельства сложились наилучшим образом.

— И какой в этом смысл? — растерянно произнёс я.

— Пока не могу сказать, — последовал равнодушный ответ.

— Не можешь или не хочешь?

— Первое. Быть может, выплывут новые инструкции. Сейчас их нет. Учтите: я артефакт, а не разумное существо. И следую заложенным в меня поведенческим установкам.

— Как тебя зовут? — спросил Фёдор.

— Сергей назвал меня Бродягой.

Джан закатила глаза:

— Ничего лучше не мог подобрать?

Мы надолго замолчали.

— Ладно, соседи, — сказал я. — Придётся уживаться. Но проблема в другом.

— И в чём же? — Джан посмотрела на меня в упор.

— Ну, их куча на самом деле, — я задумчиво провёл ладонью по волосам. Подозреваю, этот жест достался от предшественника. — Во-первых, еда скоро закончится. Никто из нас не работает. Это полбеды, ведь можно питаться в школе или ПСП…

— Я не хожу в школу, — ввернул Фёдор.

— Мы тебе в коробочке принесём, — хмыкнула Джан.

— Так вот, едой дело не ограничивается, — мне пришлось повысить голос. — Надо покупать одежду, разные косметические штуки, школьные принадлежности… Во-вторых, я ничего не помню. В-третьих, у нашего оружейника явные тёрки с инквизицией…

— Ничего подобного! — возмутился толстячок.

— … и нам придётся его прикрывать.

— Они всегда и всех находят, — заметила Джан.

— А самое главное, — продолжил я, — нам нужно понять, с какого перепуга Предтечи заложили в Бродягу алгоритм, собравший нас здесь. Оружейник, морфист и…

— Нулёвка, — безжалостно припечатала турчанка. — Одарённый с нераскрытым потенциалом.

— Вроде того, — нехотя признал я.

Толстячок поднял руку:

— У меня вопрос.

— Слушаю, — я шагнул к столу, выдвинул табуретку и присел.

— Что такое алгоритм?

Мы разбрелись по своим комнатам.

Разбрелись в сгущающихся сумерках, ибо разговор затянулся. Пока мы склонялись к тому, что надо питаться в ПСП, брать с собой контейнеры и тащить еду из столовой Феде. Джан намеревалась и дальше воровать продукты на рынке, предварительно обрабатывая торговцев во сне. Я понимал, что добром это не закончится, но переубедить упёртую девчонку не смог. В одном мы сошлись на сто процентов — следует изредка менять улицы и районы, чтобы не светиться перед местными жителями. Фазис кажется большим, это миллионник с толпой туристов, понаехавших в бархатный сезон, но горожане плотно общаются и живут дружно. Здесь, как и на всём Кавказе, огромную силу имеет сарафанное радио.

Каждый из нас имел свои тайны.

Джан путешествовала по стране, предпочитая не задерживаться в одной школе. Своих родителей она не знала, но с неохотой поведала, что большую часть детства провела в приюте для сирот-мигрантов. Сбежала оттуда и не хочет возвращаться. Ненавидит кланы, держится подальше от инквизиции.

Фёдор, подкрепившись едой из наших запасов, тоже разоткровенничался. История мальчишки была драматичной, но, как по мне, хватало в ней странностей и нестыковок. Федины родители погибли давно — они были пилотами мехов и сражались в Афганистане против Халифата. В пять лет у мальчика прорезался дар оружейника, что говорило о хорошей наследственности. И светила бы пацану клановая школа, ведь его предки бились за правящий Дом Медведя, вот только судьба распорядилась иначе. Вскрытое нотариусом отцовское завещание недвусмысленно намекало, что Феде Храмцову предстоит жить у своей тётушки в Саратове. Ну, при условии, что родители не вернутся с фронта. Тётушка мальчика на дух не переносила и разбираться с его потенциалом не собиралась — она предпочитала без затей тратить посмертное пособие брата. Федя рано научился читать и занялся поиском книжек по оружейному искусству. И даже преуспел в этом — по меркам пробуждённого, разумеется.

А вот дальше началась печалька.

Тётка посадила Фёдора на поезд и спровадила в Фазис — к своей дальней родственнице. Мол, поживёшь немного, потом заберу. Мальчишка приехал на Центральный вокзал, а там его никто не встретил. Отправился пешком искать нужный адрес. По дороге налетели какие-то хмыри, забрали вещи и деньги. Затем подкатили те двое, которых я избил в подворотне. Сказали, что по просьбе соседки, дескать, сама встретить не смогла, мы подвезём. Усадили в какой-то драндулет, поехали в горы. Парнишка заподозрил неладное, попросил остановить. Упыри не слушали — сказали, что знают про него всё и везут в консисторию. А потом попали в пробку. Фёдор сумел открыть дверь и сбежать. Минут через двадцать его догнали и начали избивать. А потом появился я.

Во всей этой истории от меня ускользала мотивация. Допустим, родственница решила избавиться от мальчонки — к чему такие сложности? И зачем было соглашаться на его проживание? Были и другие вопросы, но я решил с ними повременить. Пареньку и так крепко досталось. Конечно, он не хотел возвращаться к таким родственникам, но и жетоном самостоятельности не обладал. Ещё один кусок проблемы.

У меня был свой план выхода из кризиса, вот только делиться им я не собирался.

Закрывшись в кабинете, я взялся за чтение «Кодекса Эфы».