Школа новичка

Глава 1

Целую минуту я изучающе смотрел на старуху — свою новоявленную бабушку. Старую ведьму, которая не задумываясь свернула бы мне шею, если б это пошло на пользу клану.

А потом улыбнулся.

— Кэсси! Подойди ко мне.

Леди Шторм метнула острый взгляд в помощницу.

— А она — здесь при чём? — спросила она. Но тут же в глазах колдуньи мелькнуло понимание… — Не хочешь пачкать руки убийством? Ничего не выйдет, мальчуган. Кинжал — проводник силы. Ты должен САМ вонзить рукоять.

Говоря, она тыкала себя в область сердца корявым пальцем.

Я скромно потупился. А потом изрёк:

— Вообще-то нет.

— Нет?..

Идя к выходу из склепа, я улыбался.

Нет, честно: немного радости я заслужил.

Провернуть такой финт ушами! И всё это не сходя с места.

Старуха, конечно, покочевряжилась для порядка. Но я сразу чувствовал: она согласится. В конце концов, я просто не оставил ей выбора!

Бесславная смерть от старости, и вместе с ней — угасание клана Шторм, без наследников, без памяти.

Или… Кэсси.

Ну да. Я это придумал, пока мы шли по тому длинному коридору и спорили, кто из нас круче.

Аргументы были такие…

Во-первых, Кассандра шарит в местных реалиях — в отличие от меня.

Во-вторых, предана бабуле — несмотря на то, что та обращается с ней, как с полезным инструментом, а не с человеком.

В-третьих, Кассандра жаждет обрести своё место — ещё больше, чем я. И обретя его, ни за что и никому не уступит.

С её способностями, с её… образованием, из Кассандры получится превосходная леди Шторм.

Лучше, чем из меня — мне не слишком идут платья, я проверял.

Главным аргументом для бабули, как это ни смешно, стало то, что Кэсси — девочка.

Кланом Шторм всегда правили женщины. И когда я сказал, что не следует нарушать традицию — враги не поймут…

Старуха согласилась.

А теперь насчёт убийства.

Зря вы подумали, что раз Кассандра из Гильдии убийц, ей будет проще прикончить старую ведьму, чем мне.

Этого делать вообще не пришлось.

Знаки, пентаграммы, кинжалы — всё это антураж. Предметы, которые помогают сосредоточиться. Занять руки.

Я давно понял одну штуку: вся магия — в голове. Или ты можешь сконцентрироваться и совершить желаемое усилием воли — или нет.

Такие дела.

Так что я оставил «девочек» разбираться с передачей… Ну, что там передают наследнице клана, и ушел.

Чмокнул в пергаментную щечку бабулю, пожал мужественную руку новой леди Шторм, пообещал заскакивать на праздники, и…

Меня, в конце концов, Зебрина ждёт.

Двери из дерева Гофер распахнулись, гостеприимно выпуская меня на свободу, и что характерно: с кристально чистой совестью.

Крушение планов обрушилось с потолка, как подмокшая штукатурка.

Оно состояло из глухого душного мешка, тугих наручников и болезненного удара по почкам.

Я открыл рот, чтобы возмутиться, но его сразу забило колючим шерстяным мешком. На языке появился привкус очень лохматого и не слишком чистоплотного животного.

Потом меня куда-то поволокли…

Судя по ощущениям, на плече всё того же каменного голема, только очень холодного.

Свисая вниз головой, я уныло размышлял о том, что измерение Лимб не балует меня своей благосклонностью.

Интересно: почему?..

Второе пленение за два дня — уже тенденция. Надо пореже здесь появляться. Или взять телохранителя. Может, Лоле понравится путешествовать?

Я представил, как появляюсь буквально везде в сопровождении двухсполовинойметровой девушки в бронелифчике.

Несомненно, что-то в этом есть… Стильно. Благородно. И навсегда отбивает охоту связываться.

Лолита — она как Домоклов меч и заботливая мамочка в одном флаконе…

…Меня уронили на что-то твёрдое, а потом пол закачался.

Колесница, — догадался я. — Одна из тех, по которым я палил из огнетушителя.

Характерный крик экоя это подтвердил.

И как они терпят эти звуки? Словно по обнаженной душе проводят мочалкой из толчёного стекла.

Интересно: куда мы летим? В другую цитадель?.. Какой-нибудь конкурирующий клан, не иначе.

То-то смеху будет, когда они выяснят, что я — не лорд Шторм.

В этом смысле старуха их переиграла.

Сделав Кассандру своей преемницей, наверняка она спутала немало раскладов.

И всё это благодаря мне, любимому.

Ну, надеюсь, как только недоразумение разрешится, мне позволят отбыть восвояси. Хорошо бы перед этим найти Гермиону… Уверен: это будет не так уж сложно.

Надо только выйти на открытое место и послушать, откуда раздаются вопли насмерть перекусанных экоев…

Судя по прекращению болтанки, мы где-то приземлились.

Меня грубо вздёрнули на ноги и сорвали с головы мешок…

Ух ты. А это впечатляет.

Под ногами простиралось море горных пиков — если так можно выразиться о чём-то настолько твёрдом.

Пики высились везде, куда ни плюнь. Объединяло их одно качество: все они были острые, как сосульки.

Да и там, где я стоял, наблюдалось значительное похолодание атмосферы… Щеки онемели, в носу щипало от морозного воздуха. Приходилось то и дело моргать — я боялся, что если перестану, глаза покроются ледяной коркой.

— Добро пожаловать в башню Льда и Пламени, лорд Шторм.

Я обернулся.

Во внешности того, кто меня приветствовал, было что-то индюшачье. Гордая посадка маленькой головы сочеталась с общей дородностью и округлостью телес, покачивающихся на тонких, затянутых в красные лосины, ножках.

Интересно, он сам осознаёт, как выглядит? Или здесь совсем нет зеркал?

— Э… С кем имею честь?..

— Лорд Феникс. Глава Высокого, Неопалимого, Признанного и Древнего Клана Феникс, — он просто ЧЕКАНИЛ заглавные буквы — как зубилом по скале. — Хранитель Восьми Ключей, Трёх Источников, Девятнадцати Заповедей…

— И Трёх Мостов.

Я не удержался. Пафос — игра, в которую можно играть всем желающим.

На меня воззрились с поистине куриным презрением.

— Я вижу, вы переняли фамильную язвительность, лорд Шторм.

— Трудно оставаться милым с мешком на голове.

— Это была разумная предосторожность, — щеки моего нового знакомца затряслись в праведном негодовании. — Молодые Источники склонны проявлять агрессию.

— Вот как, — я огляделся. Мы стояли на вершине башни — судя по ровному каменному полу, это было всё-таки рукотворное строение. А не верхушка айсберга. — Могли бы просто пригласить. Знаете, со мной легко договориться. Если не злить.

— Судя по тому, что вы продемонстрировали при обороне башни Шторм — не легко, — заложив за спину тонкие ручки, лорд Феникс покачался с носков на пятки.

— Просто помогал одной родственнице, ничего личного, — я вежливо улыбнулся и вновь посмотрел на пики гор. Не мог удержаться. Пустота притягивала, манила. Просто ЗАСТАВЛЯЛА раскинуть руки и шагнуть…

Я потряс головой.

Лорд Феникс скупо улыбнулся.

— Это что, какой-то гипноз? — я отошел подальше от края: украшенный зубцами парапет был слишком низким.

— О чём вы?

— Желание полететь вниз. Ваших рук дело?

— Так, небольшая проверка. Вы её прошли.

— Я счастлив.

— А уж как МЫ счастливы…

Можете представить улыбающегося индюка? С клювом это не слишком удобно. Но лорд Феникс улыбался именно так: словно много лет сдерживался, приберегая данное мускульное усилие для особого случая.

— Осталось соблюсти формальности, — продолжил он. — Спуститься к Горну Стихий и совершить Акт.

Господи, как он любит большие буквы…

— Так, стопэ, — я выставил перед собой открытые ладони. — Предупреждаю сразу: «Акты» я совершаю только с девушками — с их полного согласия, разумеется. Желательно, в постели, после горячего душа и лёгкого, но возбуждающего ужина.

На меня вновь моргнули совершенно круглые, окруженные воспалёнными красными веками глаза.

Заметив в их глубине недобрый огонёк, я решил чуток притормозить. В это трудно поверить, но не все воспринимают моё искромётное чувство юмора положительно.

А я всего лишь хотел растопить лёд.

В буквальном смысле: воротник куртки уже не гнулся.

— Давайте начнём с самого начала, — предложил я. — Хотя бы с того, что я — никакой не лорд Шторм.

Мой собеседник принялся кудахтать. Всего через пару секунд я понял, что так он выражает веселье.

— Вы меня не проведёте, лорд Шторм.

— Макс, — вставил я. Говорить становилось всё труднее: холод сковывал челюсти не хуже анестезии. — Для друзей — Безумный Макс. Но что-то мне подсказывает, что с вами мы не подружимся.

— Ваша интуиция делает вам честь.

Лорд Феникс чопорно склонил лысую голову. И как ему не холодно?..

— Тогда может быть, просто разойдёмся? Вы к себе, я — к себе… Чего нам делить?

— Вы правы. Как только передадите нам силу, которую завещала вам леди Шторм, делить будет действительно нечего.

— Да нет у меня никакой силы! Я отказался от места главы клана, и просто ушел.

Холод одолевал всё сильнее. Я очень хотел предложить перенести дискуссию в более комфортные условия. Например, в баню. Но боялся, что тогда индюку захочется этого, как его… Акта. И терпел.

Лорд Феникс упрямо сжал и без того тонкие губы.

— Я подозревал, что договориться не удасться, — скорбно кивнул он. — Клан Шторм всегда славился своим упрямством. Впрочем, на вашем месте я поступил бы точно также: умереть во цвете лет, только что обретя неизмеримые могущество и власть… Я вас понимаю.

— Ничего вы не понимаете!..

Но он меня больше не слушал.

— Стража! — негромко, но очень властно скомандовал лорд Феникс. Внезапно из его внешности пропали индюшачьи черты, на меня смотрел безжалостный и очень голодный стервятник.

На призыв откликнулось несколько снежных смерчей. Появившись из-за зубцов башни, они спикировали на камни и поднялись…

Ну да. Это были аналоги бабулиных «мальчиков». Эдакие ледяные скульптуры — прекрасные в своей холодной наготе, и равнодушные, как… куски льда.

Не успел я пикнуть, как они схватили меня за руки и ноги и потащили к краю.

Дыхание перехватило. В глазах помутилось, кишки завязались узлом.

Я попытался брыкаться — бесполезно.

Почувствовал себя мухой: им довольно редко удаётся вырваться из сетей пауков…

Ничего, ещё не всё потеряно, — билось в голове. — До этих острых пиков довольно далеко, наверняка я успею открыть портал… Ведь успею же?..

Когда меня вознесли над низкими, мне по-пояс зубцами, я перестал дышать.

Вот сейчас…

Непродолжительный, но захватывающий полёт ко дну ущелья, краткая вспышка боли и…

Полёт начался.

А вот хватка на моих конечностях не ослабла. Ни чуточки.

Ледяные великаны спрыгнули вместе со мной, и если их хозяин не рассчитывает таким образом добыть побольше ледяной крошки для «Маргариты», то тут кроется что-то другое.

Не знаю, от страха или от холода, но я не мог кричать. И что самое обидное, даже не потерял сознания. Весь этот кошмарный, леденящий кровь прыжок запечатлелся в моей памяти с устрашающей ясностью.

До конца жизни мне теперь не уснуть на трезвую голову…

Приземление было таким, как я и рассчитывал — хоть в этом повезло…

В смысле, оно было жестким и не оставляющим никакой надежды на свободу — ледяные великаны ни на миг не ослабили хватки.

Так и потащили меня, как куль с мукой, куда-то вниз, под фундамент башни…

А вот в ЭТОМ подземелье всё было так, как я себе и представлял. Вплоть до пентаграммы.

В центре пылал холодный огонь. Я что хочу сказать: если бы он был горячим, здесь было бы хоть чуточку теплее. А так — дыхание оседало хрупкими льдинками ещё до того, как выходило изо рта…

Курильницы курились, источая вонючий дым, знаки, начертанные прямо на каменных плитах пола, начинали неприлично извиваться, стоило сфокусировать на них взгляд, а пространство зала заполняли фигуры в чёрных, с золотыми масками, балахонах.

Ниспадающий складками шелк таинственно колыхался, на масках играли отблески пламени…

В кино так изображают тайные общества, общей отличительной чертой которых является любовь к острым изогнутым ножам и девственницам в тонких прозрачных одеяниях, прикованных к алтарю.

А, понял. В качестве девственницы выступаю я. Ха-ха. Сильно просчитались, господа маги. Из меня такая же девственница, как сотовый телефон из мыла.

Бросив на камень, в центре которого горел огонь, мои ноги и руки притянули к металлическим кольцам и накрепко привязали.

На ледяных лицах не дрогнул ни один мускул.

Я осторожно подёргался.

Ситуация…

Фигуры в чёрном затянули низкое печальное песнопение. Я поморщился: слова, хотя и незнакомые, ввинчивались в уши, как целеустремлённые свёрла.

Среди фигур появилась ещё одна. По низкому росту и общей округлости форм я опознал лорда Феникса.

В одной руке лорд сжимал неприятного вида серп, в другой — внушительный молот.

Рабочий и Колхозница, копать его хоронить…

Феникс встал рядом, помахивая над моей грудной клеткой орудиями труда. Мне это не понравилось, и я задёргался с удвоенной энергией.

Тогда лезвие серпа опустилось и замерло ТОЧНО над впадиной диафрагмы. Пришлось перестать дёргаться: я отчётливо ощущал на коже его остриё…

— Все ли собрались, о Братья в Искусстве? — глухо, так как на нём тоже была маска, вопросил Феникс.

Его маска изображала птицу. Немного забавную, из-за круглых выпученных глаз и смешного хохолка надо лбом.

Остальные маски принадлежали медведям и ящерицам — примерно в равных пропорциях.

Все их отличали какие-нибудь забавные детали: у ящериц был слишком надменный вид, медведь словно собирался пукнуть… Видать, у ваятеля было то ещё чувство юмора.

Но мне было не до смеха.

Впрочем остальные, судя по поведению, тоже не находили ничего смешного в том, что дюжина взрослых людей собралась в подземелье, напялив глупые балахоны и дурацкие маски.

— Все на месте, Мастер, — ответила маска ящерицы на вопрос Феникса.

— Должным ли образом наполнены Чаши? — задал тот следующий вопрос.

— Должным, о Мастер, — ответил другой, в маске медведя. — Я сам за этим проследил.

— Тщательно ли заострены Мечи? — допытывался лорд, всё глубже вонзая остриё серпа мне в кожу.

— Свет разделяется пополам, попадая на их лезвие, о Мастер, — ответила смешная, похожая на игуану, ящерица.

Очередной тычок серпа…

— Начищены ли Жезлы? — дотошно спрашивал Феникс.

По рядам масок пронёсся дружный усталый вздох. Зуб даю: под прикрытием масок собравшиеся закатывали глаза.

— Жезлы в полном порядке, о Мастер, — подала голос птица с длинным, как у ибиса, клювом.

— Тогда призываю вас, о Братья, достать Монеты, и возложить их на алтарь ошую и одёсную от Жертвы.

Послышался дружный шорох — как если бы толпа людей принялась неохотно копаться в глубоких карманах…

Затем раздался дробный металлический звон — вокруг меня дождём падали кругляши из золота.

— Когда монеты должным образом окропятся кровью Жертвы, — торжественно сообщил Феникс. — Они сплавятся в единый и нерушимый союз наших Кланов. И да взойдёт над Башней счастливая звезда Полынь…

Откуда-то слева донеслось красноречивое покашливание.

Феникс поперхнулся.

— Да, Брат Урса. Ты с чем-то не согласен?

— Э… Хотелось бы поподробнее, о Мастер. Над ЧЬЕЙ Башней взойдёт счастливая звезда?

Судя по паузе, теперь лорд Феникс закатывал глаза…

— Это символическая башня, о Брат мой. Она будет символизировать ВСЕ Башни Искусств на Лимбе.

— Да, но чья КОНКРЕТНО это будет башня?

— Если тебе так интересно, то моя. Точнее, ордена Феникса.

По рядам масок промчался неровный вздох.

— Мы это уже обсуждали, БРАТЬЯ, — с нажимом — серпа на мою грудную клетку — продолжил лорд Феникс. — Церемония проходит в нашей клановой Цитадели, а значит, Сила клана Шторм СНАЧАЛА должна перейти в наш Горн Стихий. А оттуда уже…

— Да, но где гарантия? — гнусаво вопросила ящерица с лицом типичного тритона. — Не воспользуешься ли ты, о Мастер, этой возможностью, чтобы оставить Силу себе, тем самым превзойдя в могуществе всех остальных?

Судя по нетерпению, с которым Феникс навалился на серп, именно такой вариант событий устроил бы его больше всего.

— Может быть, сначала завершим Церемонию передачи, а потом обсудим доли участников? — раздраженно спросил он. — Жертва должна быть принесена Горну до полуночи, вы это прекрасно знаете. Затем Сила начнёт убывать, и если мы продолжим спорить, от могущества Шторма не останется и жалкого смерча.

— Ты прав, о Мастер, — кивнул Ибис. — Давайте завершим церемонию.

— Нет, подождите, — возмутился Урса. — Что-то до меня плохо доходит…

— А вот ЭТО совсем не удивительно, — буркнул кто-то в задних рядах. По балахонам прошелестел смех.

— Если мы завершим церемонию, кто помешает Фениксу оставить всю силу Шторма себе? — гнул своё Урса.

— Обязательства, о Брат мой в Искусстве, — раздражение заставляло Феникса всё сильнее давить на серп. Честно говоря, мне всё сложнее становилось следить за дискуссией. Больно было адски. — Я ОБЕЩАЛ разделить силу Шторма среди присутствующих — если вы поможете мне её получить.

— Да, но…

— А тебе не кажется, Брат, что эти вопросы надо было обсудить ДО того, как мы затеяли предательство леди Шторм? — подал голос ящерица.

— Это не предательство! — голосом, который находится на грани нервного срыва, возопил лорд Феникс. — Мы все, сообща, решили, что будет только справедливо поделить Силу Шторма между нами троими — после всего, что старая ведьма сделала.

— Да, но так мы нарушаем равновесие…

— НИКАКОГО НАРУШЕНИЯ НЕ БУДЕТ, — отрезал лорд Феникс. Просто… теперь оно будет базироваться на ТРЁХ Источниках, а не на четырёх. Вот и всё.

Наступила тишина. Казалось, все обдумывают грядущие перспективы.

— А можно мне сказать? — спросил я.

Маски ОКАМЕНЕЛИ.

Вероятно считалось, что Жертва не может выражать мнение. Не её, жертвы, это собачье дело…

— Дело в том, что во мне нет силы Шторма, — поспешно, пока они не пришли в себя, продолжил я. — Вас ввели в глубокое заблуждение, господа. Я — обычный человек. И даже не колдун.

Все маски, как одна, повернулись к Фениксу.

— В чём дело, Мастер? — спросил брат Урса. — Ты решил над нами пошутить?

— Он лжет! — визгливо вскричал Феникс, и ещё глубже вонзил серп мне в грудную клетку. — Я сам видел: он вышел из подземелья Источника! Только тот, кто перенял силу Стихии, мог пройти через Лабиринт и остаться в живых. Этот юноша — несомненно, новый лорд Шторм. Старая ведьма передала ему свою силу, разве вы её не чувствуете?

И он картинно повёл рукой над моей головой…

— Но я…

— Да сомкнёт уста Жертвы Печать Молчания! — возопил лорд Феникс и заткнул мне рот своей ладонью — в качестве Печати, очевидно. Куда он при этом дел молот — ума не приложу…

— Он прав, о Братья, — сказала птица Ибис. — Никто не может выйти из Лабиринта живым, если это не новоявленный Лорд! Феникс не обманул нас.

Маски согласно закивали.

Я дёрнулся, но серп и ладонь Феникса едва позволяли мне вдохнуть.

— Но я всё-таки настаиваю на том, чтобы Врата Силы отверз не Феникс, а… кто-то другой, — упрямо заявил брат Урса.

— Уж не ты ли хочешь это сделать? — ядовито осведомился лорд Феникс. Вытащив серп из моей грудной клетки, он протянул его Медведю. — Давай, не стесняйся. Посмотрим, насколько Братья доверяют ТЕБЕ, лорд Урса.

— Не будем спорить, братья! — глухой голос доносился из-под маски саламандры. То есть, это я только что понял: маска ящерицы символизирует огненное начало, а значит, правильнее её звать саламандрой… — Давайте обратимся к Традиции. Пускай Врата Силы откроет не один из нас, а некто посторонний. Не заинтересованный.

— Ты хочешь сказать, что мы должны призвать… Палача? — с недоверием вопросил Феникс. — Но… Барон Оямацуи! Где мы найдём Палача Прямо Сейчас?..

— Я об этом позаботился, о Братья, — ответил тот. — Предвидев раскол в наших рядах, я отыскал человека с нужными навыками. И привёл с собой. Он ждёт за дверью.

— Ну не знаю, не знаю… — Феникс пытался оттянуть неизбежное. Но остальные маски явно поддерживали барона, и ему пришлось сдаться. — Ладно, как скажете, — в голосе Феникса было столько отчаяния, что становилось ясно: всё пошло не так. — Зовите вашего Палача.

Где-то сбоку открылись ворота — повеяло свежим ветерком и факелы заколыхались.

А потом в круг света вошла ещё одна фигура.

Тоже завёрнутая в просторный балахон, но без капюшона.

Лица я не видел, но над головой его отчётливо светился… незамкнутый нимб.

Демангел!

Не зря Кассандра говорила, что дружить с нефилим — то ещё извращение.

Она была права.

Тяжело это признавать, но не всегда вера в то, что люди лучше, чем кажутся, оправдывает себя.

Фигура подошла ближе, черты лица медленно проступили в неверном свете факелов…

Если бы не рука, всё ещё зажимающая мне рот, я бы заорал.

Потому что это был не Денница.