Школа новичка

Глава 15

— Ты серьёзно?

Тон её мне не понравился. Не так должен реагировать верный Ватсон, когда Шерлок Холмс совершает очередное гениальное открытие.

Но она заставила меня задуматься.

Как вообще в Сан-Инферно выглядит процесс признания преступника таковым?

Нужны ли неопровержимые доказательства, улики, адвокат, прокурор… Или можно вздёрнуть убийцу на основании показаний двух свидетелей, половозрелых, мужского пола, с доходом в три с половиной козы в год?

— А что ты посоветуешь?

Я очень гордился этим ходом: Лола честно наморщила лоб.

А я подумал, что в данной ситуации очень не хватает господина Крючкотворса. Уж он-то в шесть секунд состряпал бы обвинение, нашел улики и подобрал лояльного судью, способного увидеть преступника и в мухе на коровьей лепёшке.

— Гильдия Законников это не примет, — заявила Лолита, вертя в руках письмо с угрозами. — Сам подумай: девушка маникюрными ножничками вырезает буквы и клеит их на лист бумаги. Ну и что?.. Может, у неё хобби такое.

— Или решила отправить письмо любимой мамочке, — кивнул я. — А писать не умеет… Но видишь ли, — я постарался выглядеть одновременно скромно, и торжествующе. — Всё дело в СОДЕРЖАНИИ. Меня хотят убить — широко известный факт… А там синим по желтому наклеено: — Ты покойник, Безумный Макс.

И я многозначительно потыкал пальцем в надпись.

Лола не впечатлилась.

Сделав пару шагов, она распахнула дверцы одного из шкафов и вынула большой пакет, набитый салфетками, стикерами и мятыми бумажками.

— Вот это, — она махнула пакетом. — Угрозы, которые регулярно попадают на мой стол. Они адресованы мне, девочкам, официантам, уборщикам… Цезарь каждый день доставляет свежую почту, — она бросила пакет назад и захлопнула шкаф. — Храню их, чтобы было что почитать на дежурстве.

А я вспомнил родной мир. «Книга жалоб и предложений» — всегда пользуется популярностью. Что характерно: ни в одной такой «книге» никто не видел ни единого предложения.

Кроме тех, что советовали вздёрнуть официанта на собственных подтяжках.

— Так что, поздравляю, Оторва. Ты стал настоящим членом клуба.

— Мне казалось, я им всё-таки владею.

— Я имею в виду клуб Получающих Записки С Угрозами.

— О…

— Не всякому, знаешь ли, дано. Мы — элита.

— В таком случае, я польщён. Но… — я прерывисто вздохнул. — Я всё равно уверен, что убийца — Анжела.

Лола подняла одну бровь.

— Оторва, это не из-за того, что она тебя отвергла?

Я фыркнул.

— Отвергла?.. — голос дал петуха. — Да она САМА прыгала мне в штаны! Как увидит — так и прыгает.

— Да, но в самом начале, когда ты был простым Новичком…

Я устало опустился на диван. Он был сконструирован с учётом размеров горгонид, и мне казался чуть ли не футбольным полем.

— Лола, послушай… А давай с тобой выпьем. Я знаю, у тебя есть.

Медуза молча полезла в шкафчик, встроенный в ножку стола и извлекла на свет большую бутылку виски. Текилу она не любила.

Разлив по бокалам жидкость цвета чая, мы чокнулись — это я её научил!.. — и сделали по глотку.

М-да. Надо бы узнать у Денницы, где берут тот самый легендарный виски с Вискарии… И подарить Лолите ящик-другой.

— Понимаешь, — сказал я, когда Лолита тоже плюхнулась на диван и вытянула ноги. — У неё единственной есть мотив.

— И какой же?

— Я испортил ей жизнь.

После паузы Лолита кивнула.

— Меня, признаться, тоже удивляло: почему она не уходит?.. Золотой дождь, который лился на неё при Эросе Аполлоне, иссяк, живёт в крошечной конурке — как простая смертная. Ангажемент — тоже не ахти. Ариэль выпускает её попеть, пока девочки переодеваются…

— Вот видишь! — я приподнялся и взмахнул бокалом с виски. — Ей не за что нас любить. И единственная причина, почему Анжела до сих пор держится за «Чистилище» — она хочет отомстить. Ну знаешь, как говорят: держи друзей близко, а врагов — ещё ближе.

Лола задумчиво кивнула.

— Хорошо сказано. Сам придумал?

— Нет, это всё Макиавелли… Но не суть. Главное, что я прав. Надо только придумать, как это доказать. Слушай! — я хлопнул себя по лбу. — Во я тормоз. Давай просто посмотрим записи из того коридора. Ну в смысле: она же выпустила в нас здоровенный файербол…

— Не вариант, — сев прямее, Лолита плеснула нам обоим свежую порцию. — Во-первых, видео с магических камер не принимают законники.

Я кивнул. Это я могу понять: кто угодно может состряпать фальшивое видео.

— А во-вторых, — продолжила Медуза. — Там нет камер.

— Нет?.. — я даже подскочил. — Но… Почему? Там же столько барахла — неужели его не нужно как-то охранять?

Лолита пожала плечами.

— При Эросе Аполлоне камеры были — ты же знаешь эту сволочь, он никому не доверял. Но потом ты распорядился сократить ненужные расходы, и…

— Ненужные? — перебил я. — Да только Зара может нанести нашим погребам такой ущерб, что придётся брать кредит. И вообще…

Я затух. Ну какое мне дело, если кто-нибудь из сотрудников возьмёт со склада бутылочку-другую? Не коблы же они воруют…

Я что хочу сказать: у нас работают нормальные ребята. «Чистилище» — их дом. НИКТО не будет гадить там, где живёт.

— Ладно, чёрт с ними, с камерами. Не фиг тратиться на ненужные артефакты. Давай лучше подумаем, как нам её поймать.

Сидя рядышком на диване, прихлёбывая виски, мы с Лолитой глубоко задумались.

— Может… — сказала она, в то же время, когда я открыл рот. — Ладно, говори первым, Оторва.

— Нет, давай ты.

Я хотел предложить ловить на живца. То есть, на меня. И хотя я уже пробовал такой подход — безуспешно — стоило попробовать ещё раз. Ведь теперь мне помогает Медуза.

А тогда со мной была лишь Гермиона…

Я вздохнул. Оказывается, я скучаю по этой прожорливой ящерке. К тому же, с ней у меня куда больше шансов на выживание.

Но вспомнив ностальгический взгляд доньи Карлотты, и её радость при виде василиска, я смирился. То, что Герми «гостит у бабушки» вовсе не значит, что она перестала быть моей ящерицей, верно?..

— ОТОРВА!

— А?.. ты что-то говорила? Прости, я задумался.

— Ты просил озвучить идею, как поймать Анжелу. Я предложила ловить на живца.

— Может сработать, — я был рад, что наши с Лолитой мысли сходятся. Но виду не показал. — Я пойду и спровоцирую Анжелу на открытое нападение. А ты будешь рядом и вытащишь меня. А заодно станешь свидетелем…

— И речи быть не может.

— Рад, что мы с тобой… Что? Ты же сама предложила ловить на живца!

— Да, но им не должен быть ты.

— Лола, прости, что спрашиваю, но ты разве не видишь ПРОСТО ОГРОМНОЙ дыры в своей логике?

— Просвети меня, — её хладнокровию позавидовал бы и арктурианский медведь, в жилах которого течёт жидкий азот.

— Анжела хочет убить ИМЕННО МЕНЯ. Никто другой ей не нужен, а значит, не годится на роль живца.

— А я и не собиралась никого подставлять, — Лолита нахмурилась. — Оторва, за кого ты меня держишь? Чтобы я подвергла опасности невинного человека… — она так взмахнула рукой, что виски из её стакана выплеснулся мне на грудь. Но я даже не стал возмущаться. Облажался — обтекай… — Я говорила о фантоме.

—?..

Лола закатила глаза.

— Такое специальное полезное магическое существо, — пояснила она. — Твой двойник, Оторва, ничем неотличимый от тебя — настоящего. Мы пошлём его к Анжеле, и когда она всадит в него нож…

Я улыбнулся.

— А мне нравится. Поймаем с поличным, да? А… — я тут же забеспокоился. — А такое доказательство законники примут? Ну в смысле — это же не настоящее убийство, да? Фантом ведь — не живое существо…

— Примут, — успокоила Лолита. — Анжела-то не будет знать, что он, то есть ты — не настоящий.

— Здорово! — вскочив, я деятельно потёр руки. — Приступаем.

Прошло два часа.

Нет, я честно старался.

— Оторва, ты миллион раз видел себя в зеркале, — горячилась Лолита. — Да я сама как-то застала тебя за любованием собственной симпатичной мордой!

— А вот и нет. Ничего я не любовался. Прыщик выдавливал.

— Да нет у тебя никаких прыщиков, Макс. Просто признай: сделать мало-мальски сносную копию себя-любимого, ты неспособен.

Я вздохнул.

Где-то я был согласен с Лолитой: я — бездарность.

Я миллиард, наверное, раз, видел свою рожу в зеркале. Когда брился по утрам, когда чистил зубы, когда дёргал волоски из носа…

Но совершенно, абсолютно неспособен воспроизвести что-то, хотя бы отдалённо похожее не только на себя, а и просто на человека.

То, что у меня выходило, даже стоять не могло.

— Знаешь, говорят, что познать самого себя куда сложнее, чем окружающих, — нашел я сносное оправдание.

Лола вздохнула. Я как-то упоминал что её вздохи делают меня счастливым?

— К сожалению, остаётся план «Б»… — загробным голосом сказала она.

— Дать Анжеле убить меня во плоти? Ты её на этом поймаешь, и…

— Послать за Карбункулом.

Я моргнул.

— Лола, дорогая… А почему это не было планом «А»?

— Ну… — она глотнула виски — из второй, приканчиваемой нами бутылки. — Ты же хвастался, что стал неплохим магом. А у Карбункула драконовские цены, вот я и подумала…

Я зажмурился и потряс головой.

— Речь идёт о МОЕЙ ЖИЗНИ, Лола! А ты жалеешь какие-то гроши?

— Он берёт десять золотых за одно заклинание.

— Ладно, на чём мы там остановились? — я вновь повернулся к зеркалу. — Ты говорила, нос недостаточно похож?

В конечном итоге, мы всё же послали за Карбункулом.

Может, когда-нибудь я и научусь делать копии самого себя, и устрою настоящую войну клонов.

Звезда Смерти не сразу строилась.

Вспомнив о поединке, на который меня пригласили для соискания должности Верховного Мага, я рассмеялся.

Если они думают, что я его выиграю, их ждёт ПРОСТО ОГРОМНОЕ разочарование.

Отсчитывая магу положенные десять золотых, я всё время косился в угол, где стоял… Ну, я. Собственной персоной.

Карбункул мастерски скопировал все мои движения, мою манеру проводить рукой по волосам, ходить, закатывать рукава рубашки…

— Лола, у меня действительно такая глупая улыбка, или Карбункул меня особенно не любит?

Медуза перевела взгляд с меня на двойника. Затем обратно.

— Да не, Оторва, всё путём. Даже я бы не отличила.

— О, ну спасибо. Пошли, Чучело.

Чучелом я назвал двойника. Не знаю, почему, скорее, это вопрос к Фрейду.

Чучело послушался с первого раза — вот все бы так! И молодцевато припустил за мной, всё также глупо улыбаясь.

Я решил не обращать внимания. Многим не нравятся их фотографии…

План был такой: Чучело входит к Анжеле в комнату, грубо обижает её вербально, а потом заявляет, что она уволена. Пусть выметается прямо сейчас, или не поздоровится.

Думаю, ЛЮБАЯ девушка на её месте кинулась бы в драку в растрёпанных чувствах. Тем более убийца…

Мы с Лолитой должны были ждать за дверью — для связи горгона прихватила одну из своих «малышек», так что нам будет видно всё, что происходит в комнате. И слышно.

Итак… Операция «Фантом» началась.

Чучело вошел к Анжеле. Без стука, грубо распахнув дверь…

Через десять минут я спросил:

— Лола, она ТОЧНО не знает про камеры в комнате?

— Их невозможно обнаружить.

— Но может, она где-то слышала, что ты их…

— Исключено. Единственный, кто кроме меня знает о камерах — это ты. И если ты ей этого не говорил…

Анжела на экране заливалась слезами.

Она сидела на кровати, подобрав под себя ноги и сжимая ворот халата у горла мёртвой хваткой.

«Я» расхаживал перед кроватью, и толкал речь, заранее отрепетированную и «заснятую» Карбункулом, а потом внедрённую в память магического двойника.

Та ещё была работёнка, я вам скажу…

Чучело выглядел довольно грозно. Хмурил брови и вообще корчил страшные рожи — любой бы разозлился.

Я что хочу сказать: если бы на меня кто-то наехал в такой манере — я бы ТОЧНО дал в морду. Это как минимум.

А зная, что не далее, как сегодня утром, Анжела пыталась поджарить меня с помощью файербола, я был просто восхищен её выдержкой.

Девушка на экране продолжала плакать.

— Лола, я отзываю Чучело.

— Думаю, ты прав, — задумчиво проговорила горгона. — Судя по всему, Анжела не виновата. Я бы на её месте давно уже пристукнула тебя утюгом и завернув в шторку от ванной, спрятала под кровать. Так что это не она.

— Точно, — вздохнув, я послал мысленный сигнал Чучелу. — Она нас раскусила. Просто Карбункул не справился, ты только посмотри на эту «зловещую долину», у него вместо рожи. Я — совсем не такой.

— Ой, не относись к себе предвзято.

Чучело вышел за дверь и покорно остановился, глядя прямо перед собой. Его миссия закончилась. Больше в памяти ничего не было.

— Ну, что дальше? — Лолита смотрела на меня, как на последнюю надежду человечества.

Я вспомнил, как вели себя детективы в сериалах…

— Очная ставка. Я выведу её на чистую воду.

И пока Лола не успела ничего предпринять, я открыл дверь и шагнул в комнату Анжелы.

— Ну?.. Так на чём мы остановились?

Дверь я прикрыл и запер. Нет, я помню, что для Лолы эта фанерка — как бумажный лист. Речь шла скорее, о моих чувствах.

Чувстве страха, например.

Добровольно остаться наедине с убийцей — то ещё испытание, скажу я вам. И я просто хотел отрезать себе путь к отступлению.

Анжела смотрела на меня круглыми, полными слёз глазами, и молчала.

Она всхлипывала.

Я мудро усмехнулся, а потом сбросил платья со стула прямо на пол, и развернув его спинкой вперёд, уселся верхом.

— Меня не проведёшь, дорогуша, — сказал я. — Я знаю: ты прекрасная актриса. Но это ведь я, забыла? Кончай реветь, собирай вещички и уматывай.

Она опустила глаза.

— Мне некуда идти, Макс.

В голосе девушки была обречённость.

Укол жалости попытался проникнуть в мою простую душу, но я надел воображаемую броню.

Я — жестокий штурмовик. Дарт Вейдер на задании.

— Знаешь, меня это не волнует. После того, что ты сделала…

— Но я же извинилась! Мне правда очень, очень жаль, что я это сделала. Это была минутная слабость, Макс, честное слово… — она всхлипнула особенно душераздирающе и ещё плотнее завернулась в халат.

Она меня смущала. Прежняя Анжела постаралась бы скорее, раздеться — зная, как я падок на…

Я потряс головой. Это всё игра. Она сама себе противоречит.

— Анжела, милая, — я мудро улыбнулся. — О какой минутной слабости идёт речь? Ты пыталась меня убить РАЗ ДЕСЯТЬ. Последняя попытка была сегодня утром. Вряд ли у тебя хватит терпения извиняться СТОЛЬКО РАЗ.

Девушка выпучилась на меня, в буквальном смысле квадратными глазами. Тушь с ресниц бежала по щекам потоками, помада размазалась. Внезапно лицо её сделалось таким детским, таким… беззащитным.

Или она НАСТОЛЬКО хорошая актриса, или…

— Макс, я клянусь тебе чем хочешь, но я на тебя не покушалась.

— Брось, Анжела. В каком-то смысле, мы с тобой — два сапога пара. Земляки. К тому же, москвичи… На твоём месте я бы тоже отпирался до последнего.

— Послушай меня, Макс, — отпустив ворот халата, она подползла к краю кровати. Я напрягся. Вот сейчас она ка-а-ак прыгнет!.. Но Анжела всего лишь села, обняв подушку, и посмотрела мне в глаза. — Я понимаю: у тебя есть основания обвинять меня во всех грехах, — сказала она. — Но убийство… — девушка зябко передёрнула плечами. — Я пыталась поступить в Гильдию Убийц, — на щеках Анжелы выступили красные пятна, кончик носа побледнел. — И срезалась на первом же экзамене. Меня тошнит от насилия. Да я даже таракана убить не могу!

Я покачал головой.

И как это делал знаменитый детектив Перри Мейсон, когда надо было подумать, закурил. Выпустил дым, а потом посмотрел на неё эдак многозначительно, исподлобья.

— Знаешь, я не буду тебе мстить, — сказал я. — Просто признайся. А потом иди на все четыре стороны. Пообещай забыть моё имя, вот и всё.

Анжела издала тяжелый вздох.

— Макс, всё, что я сделала — это наклеила те чёртовы буквы. Ну, как дома, в детективах… Я хотела оставить письмо где-нибудь в фойе, чтобы его нашел Цезарь и отдал Лоле. Она бы сунула его к другим письмам и всё. Забыли. Это был… — она пожала плечами. Невинный розыгрыш. Я хотела, чтобы ты обратил на меня внимание. Но когда я притащила тебя в спальню после вечеринки, то… просто не удержалась. И сунула письмо тебе под подушку.

— Стоп… — я вдруг почувствовал себя очень глупо. — Так это ТЫ вчера притащила меня в спальню?

— Ну да, — девушка снова всхлипнула, я автоматически достал из кармана платок и протянул ей. — Я слышала, как вы веселитесь у бара, но постеснялась присоединиться. Меня же не приглашали… — шумно высморкавшись, она взяла с тумбочки небольшое зеркало и принялась вытирать размокшие тушь и помаду. — Но ближе к утру у меня страшно разболелась голова, и я пошла попросить у Сатурна его фирменной травяной настойки… — на меня она не смотрела, продолжая заниматься лицом. — Ну знаешь, Сатурн ведь приторговывает самопальными препаратами. Девочки берут у него припарки для ног — коблы ведь жутко натирают… А я вот люблю травяную настойку. Не знаю, из чего он её гонит, но головную боль снимает лучше кетонала…

— Ближе к делу, Анжела.

— Ой, прости, — она съёжилась и отложила зеркало. А потом протянула мне мокрый, в пятнах косметики, платок. — Спасибо, что дал высморкаться…

— Оставь себе. И… Что там с моей спальней?

— Когда я подошла к бару, там уже никого не было. Ну, кроме тебя… Ты спал, положив голову на стойку, и вот-вот должен был свалиться с табурета, — она бросила на меня боязливый взгляд. — Мне стало тебя жалко.

— И ты, добрая самаритянка, оттащила меня в пентхаус. Под самую крышу…

— Ну, на самом деле, у меня есть ключ от секретного лифта, — Анжела смущенно потупилась. — Я скрыла, что он у меня есть. И иногда поднималась наверх, чтобы поплавать в бассейне.

— Ну ладно, ну хорошо… — забыв об опасности, я встал и принялся расхаживать по комнате взад и вперёд. — Но ты, как ни крути — хрупкая девушка. А я — здоровый мужик. КАК ты дотащила меня до пентхауса в одиночку?

Она пожала плечами. Шелковый халатик с готовностью соскользнул с одного плеча, но Анжела быстро его поправила.

— Не такая уж я хрупкая, как желаю казаться, — сказала она. — Я тебе не говорила, но там, в Москве, я работала медсестрой. Привыкла ворочать лежачих больных, вот и… — она смущенно поёрзала. — А ты не такой уж и тяжелый.

Я с силой сжал переносицу.

Если всё так, как она говорит… То потенциально у Анжелы была СОТНЯ возможностей перерезать мне горло без шума и пыли.

И это значит, что…

— Макс? Почему ты молчишь?

— А? Ты что-то спросила?

— Я спросила: ты мне веришь?..

Тяжелый вздох вырвался из моей груди.

— Нет. Не знаю. Скорее всего. Но… Слушай! А как же желтый порошок?

Я вновь отодвинулся от неё подальше. Ну надо же! Чуть не задурила мне голову…

— Ты СПЕЦИАЛЬНО его подсунула! Знала, что у меня аллергия…

Анжела смотрела на меня виновато. Как сытый спаниель, стащивший со стола сосиску…

— Ты заметил, да? — спросила она.

— Трудно не заметить, когда чихаешь так, что мозги носом хлещут.

Девушка вздохнула.

— Прости, я не знала, что у тебя аллергия. Это был… афродизиак. Приворотное зелье, я купила его у Карбункула, — дальше она заговорила так быстро, что я едва различал слова. — Понимаешь, я хотела, чтобы ты меня полюбил. Чтобы… Ну, чтобы у нас с тобой… — она перевела дыхание. — Ещё раз прости.

Я помотал головой.

Это была не аллергия. Защитная реакция… Именно так мой организм реагирует, когда меня хотят отравить.

Ведь приворот — это тоже отравление, верно? Верно?..

— Ладно, проехали, — я махнул рукой. — Но всё-таки…

— Всё-таки?

— Если ты не убийца… То кто сегодня утром швырял в меня файерболом?