Школа новичка

Глава 2

— ПАТРИЦИЯ! — хотел заорать я. — Что ты здесь делаешь?..

Но это было бы глупо — слепой козе ясно, что она собирается меня убить.

Вопрос в другом: ЗАЧЕМ?..

Ведь у нас всё так хорошо начиналось. Ну, не считая того, что я притащил её туда, где она совсем не хотела быть, не мог ответить на её чувства, а ещё… ах да. Добивался взаимности ДРУГОЙ девушки. Которая сейчас пребывает в облике драконицы. Но не суть.

В ОСТАЛЬНОМ-ТО всё было хорошо!

Во всяком случае, я так думал.

А вот Патриция, как оказалось — нет. И решила взять ситуацию в свои очумелые ручки. Вместе с серпом, которым она как раз сейчас замахивалась над моими…

Маски вновь затянули гнусавый речитатив, от звука которого казалось, что по телу бегают крупные и не слишком дружелюбные пауки.

Феникс снял руку с моего лица и тоже отошел к остальным — вероятно, чтобы не нарушать общей гармонии.

Почувствовав свободу в области рта, я разлепил губы, чтобы как следует отчитать Патрицию за вероломство. Уж на это я имею право перед смертью, нет?

Во всяком случае, меня убьёт красивая девушка, с которой я спал — цыганка нагадала мне именно такой конец, и не ошиблась.

Кармическая предопределённость.

Так вот: я открыл рот, чтобы излить на Патрицию своё негодование, в то время как серп, опускаясь, неумолимо двигался к моей ширинке.

Но вдруг сверкающее лезвие изменило траекторию и… перерезало верёвки на моём правом запястье.

Тут же метнулось к левому, а затем — к ногам.

Железные маски ничего не замечали — они всё также тянули речитатив, мерно покачиваясь в ритм словам. Вероятно, впали в транс или медитацию… А может, съели чего-нибудь перед церемонией, и сейчас смотрят совсем другие мультики.

— Ты будешь вставать, или как?

Да, она права. Надо делать ноги, пока эти чудики в балахонах не пришли в себя.

Все вопросы потом.

Я попытался бодро вскочить. Но вместо этого просто свалился с алтарного камня, как мешок с песком. Даже звук был похожий…

За то время, что я провёл без движения, да ещё и на лютом холоде, мой бедный организм просто-напросто одеревенел. Ни ручки, ни ножки слушаться не хотели. Объявили забастовку.

В списке требований были горячая ванна, три литра раскалённого чая и огромная, как тележное колесо, пицца.

Патриции пришлось помочь мне подняться. А потом, закинув мою руку к себе на плечи, обхватить за талию и в буквальном смысле волочь к выходу.

— Вечно ты во что-нибудь влипаешь, Макс, — пропыхтела она. Я старался перебирать ногами, но по-моему, получалось не очень. — Как ты вообще выжил до сих пор?..

— Тымненеповеришь, — язык слушался плохо, и слова слипались в сплошную белиберду. — Новотсейчасявообщенипричём.

— Ага, — крякнув, Патриция поудобнее перекинула мою руку на своём плече. — Конечно…

Двигались мы не то, чтобы быстро. Но маски почему-то не обращали на нас никакого внимания. И это настораживало.

— Почему они нас не замечают?

— Я подсыпала в курильницы Зелья Иштар, — бросила Патриция, не снижая темпа. — Сейчас они видят сны…

Она недобро хихикнула.

Я тоже: получается, насчёт мультиков я попал в самое яблочко.

— Наркотики?..

— Они хотели тебя убить, помнишь?

— А ещё есть?

— Тебе уже хватит. И так на ногах не стоишь.

— Так это я от от твоего зелья такой квёлый!

— Потерпишь. У тебя же к ядам иммунитет…

— Может, у тебя есть спиртное?.. — я вспомнил заветную фляжку Кассандры, и как она помогла мне взбодриться.

— Извини. Не прихватила.

Эх, не все девушки приучены угадывать мои желания… А жаль.

Мы кое-как доковыляли до двери. Патриция навалилась на массивную ручку всем телом. Безрезультатно.

— Давай, я… — соскользнув с плеча девушки, я повис на ручке всей тяжестью. Та со скрипом подалась, дверь медленно открылась.

Мы оказались в узком, как кишка муравья, коридоре.

Тем не менее, когда дверь захлопнулась, отсекая нас от песнопений и тяжелого удушливого дыма, я почувствовал себя намного лучше.

Даже смог выпрямиться без посторонней помощи.

— Что дальше? — мне это не нравилось, но сейчас Патриция была главной. — Надеюсь, у тебя есть план?

Девушка фыркнула.

— У меня ВСЕГДА есть план, — с глубокой обидой произнесла она. — И даже не один. Планирование — моё второе «я».

— Значит, ты знаешь, как справиться вот с этим, — я кивнул себе за спину. Оттуда, по коридору, к нам приближалась ещё одна фигура.

В походке, в том, как она держала голову, было что-то до боли знакомое.

— Заблудились?

— Привет, Денница, — облегчение, затопившее меня с ног до головы, было почти таким же приятным, как горячая ванна. — Пат говорит, что у неё есть план. Но думаю, лишняя помощь нам не помешает.

— Тогда идите за мной.

Повернувшись, он стал удаляться туда, откуда пришел. Я сделал шаг… Но Патриция поймала меня за руку.

— Я ему не доверяю, Макс, — прошипела она.

Я моргнул.

— Извини конечно, но мне казалось, вы с Денницей заодно. Ну в смысле — вместе. То есть, сообща пришли мне на помощь…

Патриция покачала головой и потуже запахнула свой балахон. Что-то мне подсказывало, что под ним ничего нет…

— Макс!..

— А? Ты что, правда голая?

— Только об этом и можешь думать?

— Если это правда — то да. Уж извини, но мой мозг так устроен. Если вдруг попадается красивая голая дев…

— Денница, Макс, — она больно дёрнула меня за ухо. — Думаю, нам не следует идти за ним.

— Но почему? Он же хочет помочь!

— Некогда объяснять. Лучше воспользуемся моим планом, — и она потянула меня в другую сторону.

Но я упёрся.

— Слушай, уверен, что у тебя просто ОТЛИЧНЫЙ план. Но ведь Денница…

— Эй, вы идёте? — демангел оглянулся через плечо.

— Конечно идём, — я потянул Патрицию за собой. Нехотя, но она повиновалась.

— Почему вы, мужики, всегда заодно?.. — проворчала она.

— Не понимаю, о чём ты.

— Ну да. Конечно. Просто ты не веришь в то, что женщина ТОЖЕ может быть умной. И уж тем более, НИКОГДА не придумает ничего лучше, чем мужчина…

Я посмотрел на неё с предубеждением.

— Слушай, когда ты успела нахвататься этого псевдофеминизма? Пару дней назад я такого за тобой не замечал.

— Псевдофеминизм?.. — Патриция просто взвилась. — Если ты забыл, я ТОЛЬКО ЧТО спасла тебя от участи выпотрошенной мумии! А ты мне даже спасибо не сказал!..

— Если ты не заметила, мы всё ещё не спаслись, — я продолжал тянуть её за собой, как непослушную собачку на поводке. — И если будешь упираться, мне так и не представиться возможность тебя поблагодарить.

— Ах, ты всё-таки СОБИРАЛСЯ это сделать. Когда-нибудь. В перспективе…

Кажется, я понял, в чём дело.

— Что, волнуешься? — я сочувственно похлопал её по руке. — Опять включаешь Инферналию?

— В данном случае, она со мной солидарна.

Через пару минут мы вышли на открытый воздух. Стоял такой плотный туман, что я затруднился бы сказать, где мы. Но пар, вырывающийся изо рта, давал понять, что чуда не произошло. Мы всё ещё в районе острых, как заточенные карандаши, снежных пиков.

Из тумана вынырнул Денница. В поводу он вёл лошадь.

Всем хорошая была лошадь: белая, как сливки, мускулы так и перекатывались под гладкой шкурой, как лягушки в сметане. Одно меня смущало: у этой лошади были крылья.

— Забирайтесь, — скомандовал он. И показал пример, вскочив ей на спину.

Нет, я люблю лошадей. Лютик, например — мой большой приятель. Учитывая, что он — боевой единорог, это о многом говорит. Но… Пегас? Или точнее, пегасиха?..

Я неуверенно посмотрел на Патрицию.

— А, вот теперь тебе кажется, что надо было сначала выслушать и МОЙ план, — ядовито заметила она.

— Ты права. Надо было дать тебе шанс…

— Дать мне ШАНС? — Патриция ощетинилась, как дикобраз. — Да я вытащила тебя из…

— Ини, прекрати, — с высоты лошадиной спины голос Денницы звучал ещё более внушительно. — Поверь: Макс тебе благодарен. Не надо напоминать ему о своём подвиге каждые пять минут.

— А знаете что? — Патриция надменно выпрямилась, сжимая в кулачках ворот балахона. — Летите САМИ на своей лошади. А я воспользуюсь своим планом.

И она скрылась в тумане.

— Патриция, подожди! — я сделал пару шагов вслед за ней, но туман был плотным, как дым в кальянной, и я попросту ничего не увидел. Рискуя потерять ещё и Денницу, я вернулся к лошади.

— Она будет в порядке, обещаю, — утешил меня демангел, протягивая руку и помогая «взобраться на борт». — Кстати. У меня для тебя сюрприз…

Пошарив в кармане, демангел вытащил заспанную ящерку.

— Гермиона! — обрадовавшись, я прижал ящерку к сердцу. Та сладко зевнула и захрапела вновь, доверчиво свернувшись у меня на ладони.

Наверное, её присутствие больше всего убедило меня в том, что выбор был верным. Гермиона кому попало доверять не станет. И если она с Денницей — значит, всё в порядке.

— Держись за меня, друг, — предупредил Денница и несильно стукнул пегасиху пятками.

Оттолкнувшись от скалы, лошадь плавно взмыла в небо. Крылья были огромными — каждое метров по шесть… Как она находила путь в таком тумане — хрен его знает.

Женская интуиция.

— Куда мы направляемся? — прокричал я сквозь ветер в ушах.

Шлема, а также лётной куртки и очков к пегасихе не прилагалось.

— Подальше от башни Феникса, — прокричал в ответ Денница.

Очень разумный шаг. Чем дальше от этих фанатиков в масках, тем целее я буду.

И всё-таки… Всё-таки хотелось бы посмотреть на их лица, когда они узнают, что клан Шторм жив-живёхонек, а новая Леди не слишком расположена к компромиссам…

— Что смешного? — спросил через плечо Денница, когда я громко расхохотался.

— Да так, — не хотелось рассказывать на лету. Вот спустимся, и я со вкусом поведаю все перипетии этих двух долгих, долгих дней…

Слава Люциферу, потеплело.

Новая Башня стояла в центре города. Сначала я даже вообразил, что это башня Орловского, но когда мы подлетели ближе, понял, что ошибся. На ТОЙ башне было куда меньше стражников. И оружия. И сложенных горками боеприпасов — так, чтобы до них удобно было дотянуться, стоя у бойницы и стреляя во всех, кто вздумает пройти мимо.

— Я думал, мы летим домой, — сказал я, спрыгивая со спины кобылы на серые каменные плиты защитной стены.

Вокруг неё, с внешней стороны, располагался ров — я видел тонкую полоску тёмной воды у подножия.

Мост был поднят — или его вообще не было.

— Почти угадал, — улыбнулся демангел. Потом он похлопал пегасиху по шее, и отпустил. Лошадь тут же взмыла в небо. Приложив ладонь к глазам, я полюбовался на её полёт. — Я убедил нам помочь барона Оямацуи, главу клана Цунами. Он согласился открыть портал на Клоаку Дьявола, — добавил Денница, когда к нам подошли двое стражников и стали по бокам от меня.

В животе у меня стало нехорошо…

— И что ты ему за это пообещал?

— Тебя.

Я посмотрел сначала на одного стражника, затем — на другого.

Это были люди. В широком смысле этого слова. В самом широком — размах их плеч превышал размах моих рук во всю ширину.

Одеты они были в небесно-голубую форму с тёмно-синими полосками, и вооружены трезубцами, похожими на тот, каким пользуется царь Тритон в Русалочке.

— Отведите его в камеру, ребята, — ласково приказал стражникам Денница. — Ах да. Забыл… Мерзавчик, иди сюда.

Из моего кармана выбралась Гермиона. А через секунду, бросив на меня более чем презрительный взгляд, она превратилась в крупного мохноногого паука и прыгнула на ладонь Деннице. И очень вовремя: если бы я успел, то стряхнул бы паука на пол и раздавил.

— Это что, какой-то оборотень? — никогда не любил пауков. И как представлю, что это чудовище сидело у меня в кармане… Господи!.. Оно ведь лизало мою щеку!..

Если бы обстоятельства позволяли, я бы с удовольствием грохнулся в обморок.

— Химера, — охотно пояснил Денница. — Мерзавчик умеет принимать тот вид, который хочет его хозяин. Своего рода мимикрия.

Я кивнул.

— Прямо, как ты. Так успешно притворялся моим другом, что я поверил.

Денница легко пожал плечами.

— Что поделать? — легкомысленно вопросил он. — Такой вот я талантливый…

Я на него бросился.

Своими руками задушить мерзкую гниду…

Один из стражников подставил мне подножку, я покатился по каменным плитам и больно стукнулся о ограждение стены.

Сдаётся, башни колдунов я начинаю тихо ненавидеть…

Денница ушел, а меня потащили к таким же, как в Цитадели леди Шторм, металлическим дверям.

За ними был пандус, плавно, по-спирали, уходящий вниз.

Спустя целую вечность, дотащив до подземелья, меня втолкнули в тёмную камеру и оставили одного.

Лязгнула решетка. Шаги стражников удалились и стихли.

Оглядевшись, я приметил кучу чего-то мягкого в углу и пошел устраиваться.

Что-то в последнее время мне крупно везёт на казематы. А это порождает привычку: в заключении я уже чувствовал себя, почти как дома.

Главное, здесь было тихо, довольно чисто и не слишком сыро. Что ещё требуется уставшему человеку, чтобы отдохнуть?

Рассудив, что какое-то время меня здесь помаринуют, я разгрёб тряпьё — надеюсь, в нём не водятся кусачие насекомые… и устроившись в нём, как в гнезде, отрубился.

Учитывая, что текущий рабочий день начался позавчера, я был в своём праве.

Проснулся от того, что где-то капала вода.

Капало звонко — как капель в весеннюю лужу. Мне сразу захотелось пить. И в туалет.

Согласен, желания противоречивые, но так уж устроен человек: подавай ему всё и сразу.

Через пару минут душевных терзаний я понял, что с капаньем этим что-то не так.

Оно не было равномерным кап-кап-кап… к которому привычен всякий, у кого на кухне течёт кран.

Этот звук был другим.

Иногда кап-кап-кап было быстрым и лёгким, как бег хомячка. Но иногда одно кап… задерживалось на долю секунды. А потом начинало частить, как изношенное сердце. И это раздражало.

Если подумать, это СТРАШНО раздражало.

Я поймал себя на том, что с замиранием жду каждой задержки — так, что нервы натягиваются до предела.

И что сердце моё пропускает удары. А потом несётся вскачь, рискуя довести меня до инфаркта.

Я попытался не слушать, отвлечься на какие-нибудь мысли — не получилось. В голову лезло только предательство Денницы, а об этом я думать не хотел.

Точнее, не хотел думать о себе, любимом: почему я попался, как последний лох, на старый, как мир, развод: злой полицейский и добрый полицейский. Только в данном конкретном случае оба полицейских были в одном флаконе.

Чтобы не думать, я попытался петь. Но неравномерный стук капель сбивал с ритма и я заткнулся — ужаснувшись собственной бездарности в отношении вокала.

С горя я даже попытался в кого-нибудь превратиться.

Помниться, в замке Аргобб мне удалось стать мышью, и таким образом ускользнуть из клетки.

Но то ли здесь стояла противомагическая защита, то ли настроение у меня было не то…

Как вы уже поняли, ничего не вышло.

Отчаявшись, я уселся в углу и заткнул уши пальцами. А потом принялся размышлять.

Интересно: почему я не послушал Патрицию? По какой причине я, как дурак, повёлся на обещания Денницы?

Потому что хотел ВЕРИТЬ, вот почему.

Верить в то, что даже такой двуличный кю, как демангел, может измениться к лучшему.

«Нефилим олицетворяют собой принцип дуализма», — говорил Силантий. — «В них неустанно борются две ипостаси, и ни одной из них не суждено победить»

Я хотел опровергнуть его слова. Доказать, что я прав…

В задницу впилось что-то острое, и я поёрзал, устраиваясь поудобнее.

Значит, в этом всё дело? Не в вере, как таковой, а в УВЕРЕННОСТИ? Мне хотелось, чтобы мы с демангелом забыли прошлые обиды и начали всё сначала. И какое-то время казалось, что всё идёт по плану!

Когда мы станем друзьями, я попрошу отменить сделку с Зебриной, и…

По спине потёк холодный пот.

Когда это ты успел сделаться таким расчётливым, Макс? Ведь ты смог обмануть даже СЕБЯ.

Ты хотел добиться, чтобы демангел отменил сделку Зебрины — вот где собака порылась!

И хотя цель у тебя достаточно благородная, методы оставляют желать лучшего…

Да, Макс. Бабуля бы тебя по голове не погладила. Скорее, дала бы хорошего пинка для пущего вразумления. Воспитательный подзатыльник — тоже милое дело…

Вот что случилось, Макс. Тебя перестали бить по рукам.

Лола заглядывает тебе в рот, донья Карлотта без звука даёт обручальное кольцо — то есть, благословляет на подвиги… Патриция готова рисковать собой, чтобы спасти твою симпатичную шкурку, девочки в клубе выпрыгивают из штанов — в буквальном смысле — чтобы только тебе угодить… Даже Кассандра, которая знает тебя, как облупленного, смотрит снизу вверх и ждёт твоего вердикта.

Просто тихий ужас какой-то. Надо срочно, прямо не сходя с места, что-то делать.

Иначе я просто расплачусь, от презрения и жалости к самому себе.

Где-то скрипнула решетка, в коридоре раздались гулкие шаги. ТЕПЕРЬ Я узнаю их из тысячи…

— А, Денница? — я даже не стал вставать. — Пришел насладиться своим триумфом?

— Принёс тебе ужин, — демангел помахал в воздухе большой корзиной, накрытой крахмальной салфеткой. — А также выпивку. Помнится, тебе понравился виски с Вискарии.

Вот тут я живо поднялся. Когда тебе предлагают выпивку — не стоит выкобениваться.

Денница уселся по ту сторону решетки, вытянув ноги.

— Зачем ты пришел? — спросил я, принимая бутылку, и делая внушительный глоток. — И для чего вся эта роскошь? Ты же добился, чего хотел.

— Просто хочу поговорить, — улыбнулся демангел.