Школа новичка

Глава 9

Чоппер ждал меня в просторном дворе замка Аргобб. Кто-то даже почистил его от пыли — за что я был дико благодарен.

И только устроившись в седле я понял, что до сих пор отягощен сумкой, набитой бутылками вина… Пожав плечами, я сгрузил драконью кровь там, где стоял чоппер. Силантий её найдёт, к бабке не ходи. По запаху, или же инстинктивно… И зная щепетильность доброго демона — припрячет до моего следующего появления.

Поднявшись над башнями замка, я не раздумывая рванул к Травяному морю.

Если Зебрина, устав от долгого ожидания, спалит меня в головёшки — это будет только справедливо.

Представляю, чего бедной девочке пришлось натерпеться… Она ведь совсем не умеет скучать.

Шелест стальной травы я услышал задолго до того, как красная полоска появилась за пригородными домиками. Он напоминал звук напильника, которым стачивают алюминиевую ложку.

Подлетев поближе, я понял, почему раньше не слыхал такого звука: по Травяному морю гуляли исполинские волны.

Ветер был такой, что меня чуть не сдуло с чоппера, пришлось покрепче ухватиться за высокий рогатый руль.

Так… Как же мне отыскать этот госпиталь для прихворнувших драконов?.. Когда Руперт притащил меня к нему в первый раз, кажется, Маяк оставался по левую руку, тогда как Задница зависал над горизонтом справа.

Поднявшись повыше, я принялся вглядываться в волны, в надежде отыскать небольшой с такого расстояния лабаз…

Здесь, наверху, ветер был ещё сильнее. Он злобно бросался в лицо, норовил сорвать меня с чоппера, унести, закрутить, как сорванный осенний лист…

Глаза слезились. Жмурясь, то и дело вытирая слёзы о плечо, я всё-таки разглядел серый прямоугольник крыши.

На радостях я рванул к лабазу, как потерпевший, но двигатель чоппера вдруг чихнул, и… замолчал.

Напомню: летел я на левитационном артефакте — он был встроен в раму чоппера, и продавец заверил меня, что хватит его, как минимум, на сто часов полёта.

Но продавцам верить нельзя: я не налетал и трёх часов, в общей сложности, а артефакт уже сдох.

Разумеется, как только это случилось, чоппер устремился вниз, в бушующие волны железной травы. У меня хватило мозгов выпустить руль, и теперь я падал самостоятельно…

Крылья появились как-то автоматически, я даже не успел о них подумать. Но как только это случилось, восходящий поток подхватил меня и поволок под тёмно-багровые тучи.

В ушах грохотало, кости крыльев ломило так, словно я был мухой в руках любопытного ребёнка. Хвост полоскался по ветру, как оторванная бельевая верёвка.

Горизонт то и дело вставал вертикально, небо и земля менялись местами с устрашающей скоростью.

От всей этой болтанки меня начало тошнить.

Интересно: существуют ли какие-нибудь курсы экстремального полёта для начинающих драконов? Я бы записался.

Думать, когда тебя вращают в центрифуге, учат только космонавтов. А надо бы вводить такой курс прямо в школе — кто знает, когда придётся стать драконом?

Так, нужно сложить крылья, чтобы уменьшить сопротивление…

Но как только я это сделал, как на салазках, заскользил вниз. Дракон — зверюга аэродинамичная. Вытянутая морда, обтекаемое туловище, длинный гибкий хвост… Ветер злобно выл, безуспешно цепляясь за иззубренную чешую, а я нёсся к земле, как гигантская бормашина.

Оказавшись над самой травой, я раскрыл крылья, как парашют. Жаль, что не сделал этого чуть раньше… И хорошо, что драконьей чешуе не страшна никакая острая трава.

Бум! Трах! Вз-з-з… — это я кубарем покатился по земле, оставляя чёрный дымящийся след. Как бомбардировщик, у которого отказало шасси.

Но ничего. Приземлился.

Чтобы оглядеться, мне достаточно было поднять голову на длинной шее — как Лох-Несскому чудовищу над поверхностью воды.

Ага. Вот и бункер, километрах в десяти. Фигня, для бешеного дракона семь вёрст — не крюк…

Чуть раскрывая крылья и подпрыгивая, как цыплёнок, возомнивший себя лебедем, скачками я преодолел расстояние до «госпиталя» за пять минут.

Взлетел на крышу и превратился в себя.

Так, как же она открывается?..

Я помнил, что Руперт наступал на какой-то камень, но какой — убей Бог, не помню.

Картина маслом: ветер гонит по траве такие волны, что стонет и скрежещет даже располосованный на ленточки воздух, а я, как дурак, скачу по крыше лабаза, наступая на каждый подвернувшийся камень…

Через десять минут, вымотавшись и основательно оглохнув от свиста ветра в ушах, я нашел нужный — по закону подлости, пару раз я наступал на него, но недостаточно сильно, и только потом догадался топнуть изо всех сил.

Крыша начала расходиться в стороны.

Я ожидал потока тёплого воздуха изнутри, запаха горящего угля, утробного взрёвывания…

Ничего.

Углём, правда, попахивало — но старым, как из давно не топленной печки.

— ЗЕБРИНА!.. — гулко прокричал я внутрь, но без всякой надежды: слепой козе ясно, что бункер пуст, как скорлупа выеденного яйца…

Усевшись на край крыши и свесив ноги, я решил перевести дух. А заодно подумать: куда могла деться драконица?

В спине похолодело.

Неужели её, как и предрекал Руперт, отправили на Благор, в стаю таких же бедолаг, которые по каким-то причинам не могли превращаться в людей?

Кажется, он что-то упоминал о том, что у молодой драконицы отбою не будет от ухажеров…

Когда первый приступ паники миновал, я поднялся. И стал прохаживаться от одного края крыши к другому, мне так всегда лучше думалось.

Ничего, Благор — это решаемо. Думаю, дедуля не откажет в посещении внучки, и как только я её отыщу — отдам свиток и дело в шляпе. Денница, правда, говорил, что нужно уничтожить подпись…

Но это тоже не проблема: — утопить, сжечь, распылить на атомы… Да всё, что угодно.

И я чуть не рванул с места в карьер выполнять новый план, но заметил небольшую птичку над горизонтом…

Птичка быстро приближалась, и вот уже на крышу спускается чернокудрый одноглазый мужик, ради приличия наряженный в шорты из обрезанных джинс.

— Здорово, Руперт. Рад тебя видеть.

Я и правда был рад. Всегда приятно, попав домой, увидеть знакомое лицо.

— А я-то думаю: кто это тут покой нарушает? — он с размаху хлопнул по моей ладони. Отдача отшибла плечо.

— Где Зебрина?

— Сижу, смотрю матч, никого не трогаю. Гляжу — чоппер. И явно не наш! Ну, я ноги в крылья и айда на перехват. Нарушение границ — серьёзное преступление. Тебе повезло, что это ты, а не какой-нибудь посторонний нарушитель… С залётными у нас разговор короткий.

— Руперт, — я глубоко вдохнул и ме-е-едленно выдохнул. — Не заговаривай мне зубы. Где…

— Ну ты сам посуди: в вверенном мне воздушном коридоре наблюдается…

— РУПЕРТ!

— А что сразу Руперт?.. Я, между прочим, тут вообще ни при чём. Хочешь объяснений — спроси тётю Карлотту. А я пошел. Недосуг мне…

Не успел я вякнуть, как он сорвался с крыши и штопором ушел в небо.

А мне стало нехорошо.

Что могло случиться за эти жалкие восемь дней? Такого, что Руперт даже ГОВОРИТЬ об этом не хочет…

Я оглядел сплошное море травы. Где-то там, в стальных красных волнах, сгинул мой чоппер. Имеет ли смысл его искать? С одной стороны, явиться в Сан-Инферно в образе дракона — это почётно и красиво.

А ещё чревато: хотя в нашем городке и привыкли к крылатым чешуйчатым тварям, по традиции от них не ждут ничего хорошего. И могут попросту врубить сирену…

С другой, от чоппера, скорее всего, при таком ветре остались одни стружки… И если бы я был старым добрым не умеющим летать Максом, то от меня — тоже.

Выход один: перелететь Травяное море, а там по-обстоятельствам.

Донью Карлотту разумнее искать в «Чистилище», а не дома, в родовом замке.

Надеюсь, мой клуб ещё стоит…

В тот момент, когда моё тело начало меняться, я почувствовал толчок в спину. Он был таким сильным, что я бы не удивился, будь это пушечное ядро.

Хорошо, что первой на коже появляется чешуя… И хотя я пропахал носом половину крыши, обломки позвоночника не вылетели у меня из груди, рёбра не проткнули лёгкие и сердце, а диафрагма…

Короче, я остался жив.

Интересно: любовь к анатомическим деталям я подхватил у Кэсси? Или она сама развивается, по мере того, как тебя пытаются убить — как лишай, например…

Пока я вытряхивал каменную крошку из ноздрей, совсем рядом раздался взрыв: оказывается, кто-то палил по мне файерболами.

Третий шар опалил мне штанины джинс, чуть приплавив кроссовки, четвёртый подпалил брови… Да в конце-то концов! Они и так не успевают отрастать…

Выбитый из колеи, я прыгал по крыше, как блоха по собаке, уворачиваясь от раскалённых газовых шаров. Примечательно то, что каждый был своего индивидуального цвета…

Первой мыслью было, что это Руперт решил развлечься — в отместку за то, что я оторвал его от заслуженного отдыха.

Но потом я вспомнил об убийце.

Кэсси с Патрицией уверяли, что в Сан-Инферно мне ничего не грозит. Не знаю, с чего они так решили, но я им поверил. И выбросил опасность из головы. Мой дом — моя крепость, так? Если мне и здесь не будет покоя, то я уже и не знаю, куда податься.

Разве что, на Плюк. Под защиту маленьких зелёных человечков…

Но это мы оставим на крайний случай. А сейчас нужно собрать себя в кучку и поймать этого убийцу.

Так, где там мои крылья…

Как только я поднялся в воздух, из Травяного моря вынырнул всадник на мотоцикле, и понёсся к горизонту.

Забыв обо всём, я рванул следом.

Вон он, возмутитель моего спокойствия. Мой враг.

Он хочет меня убить — а это уже совсем другое, не то, что было у нас с Денницей…

Выпучив глаза, я нёсся за ним, как одержимый. Теперь мне не мешали ни ветер, ни свет Задницы, который бил прямо в глаза, ни режущие кончики травы — драконьи инстинкты взяли управление на себя, как только я перестал им мешать.

Цель — затянутый во всё чёрное всадник на мотоцикле — медленно приближалась.

В животе начала зарождаться щекотка. Она вскипела, как пузырьки в стакане с минералкой, прокатилась по горлу, и…

Я захлопнул пасть.

Мысль, что я вот так вот, не задумываясь, могу поджарить живого человека, подействовала отрезвляюще.

Я остановился в воздухе — просто раскрыв крылья.

Всадник обернулся. Вытянул руку — драконьим зрением я разглядел миниатюрный арбалет — и выпустил стрелу.

Я не успел ничего сделать. Стрела воткнулась в стык чешуи, удара я почти не почувствовал. Успел заметить блеск торжества в глазах убийцы и… небо опрокинулось мне на голову круглой, полной крови чашей.

Единственное, что я помнил — нельзя превращаться в человека: Травяное море не место для мягких, не защищенных чешуей букашек.

Рухнул я на спину, раскинув крылья, как дохлая бабочка. С минуту полежал, приходя в себя.

Что это было?..

Стрелки в чешуе давно не торчало, она успела выпасть и затеряться в траве.

Но дышал я с трудом, по извилинам мозга топтались грузчики в кирзовых сапогах — причём, тащили они что-то очень тяжелое. Наверняка это был рояль, потому что их топот сопровождало жалобное дребезжание клавиш…

Панику я задушил в зародыше. Памятуя о том, что яды меня не берут, надо просто подождать.

Полежать, подставляя брюхо к солнышку и вытягивая к нему же массивные лапки с длинными когтями цвета воронёной стали… Это что, мои? Гламурненько.

Я что хочу сказать: будучи драконом, я ещё ни разу не видел себя со стороны.

Какого я размера — по отношению к другим особям? Какого цвета у меня чешуя? Какой формы пластины спинного гребня?..

Все эти вопросы пока не приходили мне в голову, хотя в человеческом облике я немало внимания уделял внешности — и даже гордился популярностью оной у женского пола.

Интересно: остался я привлекательным в драконьем обличье, или выгляжу, как полный урод?..

За такими раздумьями время пролетело незаметно. Внутренняя фабрика переварила яд — не сомневаюсь, что он был; и слегка потянувшись, я решил подниматься на крыло.

Небо над головой накрыла тень.

А потом ещё одна и ещё…

Что характерно: тени имели очертания драконов.

Чувствуя неприятный холодок где-то в районе… хвоста, я встал на лапы и огляделся.

Они были большими.

Они были чешуйчатыми.

Морды некоторых были покрыты шрамами, у других не хватало сегментов крыльев или гребня.

Чешуя их была тусклой, прожаренной под лучами ока Люцифера и закалённая белым сиянием очка Задницы.

Объединяло их одно: все они смотрели на меня на редкость недружелюбно.

Драконы не любят себе подобных, — говорил Руперт. — Каждый самец считает себя альфой, и нападает на всё, что шевелится…

Они меня не знают, — подумал я. — Я для них — новичок, самец, нарушивший границы их территории.

И они имеют полное право разорвать меня в клочья.

Не придумав ничего лучше, я взял, и… превратился в себя. Постаравшись при этом выглядеть как можно безобидней.

Минус крылья, хвост и когти, плюс джинсы, футболка с принтом «Металлики» и беговые кроссовки.

А потом я улыбнулся.

И знаете, что? На драконов это не произвело РОВНО НИКАКОГО ВПЕЧАТЛЕНИЯ.

Сгрудившись вокруг, опустив головы почти к самой земле, они смотрели на меня древними равнодушными глазами, в которых не было ничего, кроме вялого гастрономического интереса.

Из ноздрей их вырывался удушливый дым.

И я прекрасно понимал: стоит лишь одному из них выдохнуть чуть темпераментнее…

Дымящиеся кроссовки. Вот и всё, что от меня останется.

И только это я решил мысленно попрощаться со всеми, кого успею припомнить, как над ухом раздалось раздраженное шипение. С моего плеча сорвалась… Ну конечно.

Я просто не задумывался о том, куда девается ящерка, когда я превращаюсь в дракона. Может, она пребывает в каком-то условном «параллельном мире», вместе с моей одеждой и всем прочим, что автоматически оказывается в карманах, когда я вновь делаюсь человеком. А может, она уходит в свои, неизвестные мне горние сферы, а потом возвращается.

Не представляю. Магия.

Но как только я стал человеком, Гермиона оказалась на моём плече, по привычке обвив хвостом мою шею в нежном удушающем захвате.

Она, как всегда, дремала. Но потом открыла глаза…

Угрожающе шипя, василиск сорвалась с моего плеча и теперь нависала над драконьими мордами.

Несмотря на размеры, выглядела она очень агрессивно. Во всяком случае, драконы смутились…

Они отворачивали морды, смущенно хлопали глазками и задушенно шипели, пуская ноздрями белый пар, пока моя ящерка строго выговаривала им за плохое поведение.

Непослушные мальчишки. Вот кем казались драконы под свирепым натиском моей ручной ящерки.

Один за другим, они принялись меняться.

— Ну всё, Герми… — я пытался поймать ящерку, которая никак не хотела успокаиваться. — Успокойся, они больше не будут…

Наконец я поймал василиска и огляделся вокруг.

Было их голов двадцать.

Старые драконы. Молодые драконы. Средние — то есть, среднего возраста… Все они были мужчинами, и слава Люциферу, не забыли при превращении о штанах.

Вперёд вышел самый, на мой взгляд, представительный: с красивой седой гривой, отлично развитой мускулатурой и в такой узкой набедренной повязке, что в принципе, он мог её вообще не надевать. Скорее, это была дань моде, чем приличиям.

Я вновь улыбнулся. Но тут же сморщился: Гермиона, воспользовавшись тем, что я чуть ослабил хватку, попыталась вырваться и вонзила в меня когти.

— Две минуты тебе на то, чтобы объяснить, кто ты такой, чужак, — заявил седой красавец и принял такую надменную позу, что я даже позавидовал.

Надо будет при случае тоже попрактиковаться. Перед зеркалом.

— Привет, — широко улыбаясь, я протянул руку. — Я — Макс. Для друзей — Безумный Макс.

Рука осталась без внимания. Зато накал взглядов несколько повысился…

Странно. Обычно в Сан-Инферно стоило озвучить, кто я такой, и отношения тут же налаживались. Моя репутация, как когда-то заметила Патриция, бежала впереди меня. Причём, на ракетной тяге.

Но здесь, почему-то, она не произвела никакого впечатления. Или попросту не была известна…

Я попробовал другой заход:

— Я — принц Максимилиан Золотов. Мой дедушка — Князь Каменнокрыл.

Эта информация произвела куда менее положительный эффект, чем я надеялся.

Вокруг меня раздалось угрожающее ворчание…

— Крылатые курицы!

— Пенальти в самом конце игры!..

— Разделать бы их, как цыплят табака…

— Пять-ноль всухую! Сто лет не отмоемся от позора.

Кажется, я начал что-то понимать.

— Я — друг горгониды Долорес!

Не знаю, почему я вспомнил именно её.

Мог бы ляпнуть, что знаком с самим председателем Спортивной Лиги Рэмбо де Сигоньяком, но почему-то припомнил именно Лолу.

С людьми надо говорить на их языке. Даже если эти люди — драконы.

Седой здоровяк притушил огненный взор и присмотрелся ко мне повнимательней.

— Так ты Безумный Макс? — наконец спросил он. — ТОТ САМЫЙ?..

— Э… Да. Наверное. Определённо. Я же сразу вам сказал.

— Слова значат мало, — отмахнулся здоровяк.

— Это смотря кто говорит, — наконец-то я почувствовал себя увереннее.

Дракон обернулся к остальным.

— Эй, ребята, это сам Безумный Макс, — объявил он так, словно остальные не слышали.

— Да ну?..

— Не может быть.

— Врёт поди.

— А вот мы сейчас и проверим…

Седой дракон вновь посмотрел на меня. Было в его взгляде что-то иезуитское, что заставило меня поёжится и даже усомниться: а правда ли я тот самый Безумный Макс, как смею утверждать?..

— Чем докажешь? — спросил седой.