Сколько зим…

ЧЕМОДАН

Внезапно полил дождь. Небо осело. Оно не было темным, а, наоборот, удручало однообразным светло-серым цветом - первым признаком затяжного дождя. Вода оседлала улицы И лужи расползлись по тротуарам, и ручьи затемнели, как трещины.

Чирков, который вышел из штаба в кителе, без шинели, без плащ-палатки, заторопился, перебегая от дерева к дереву, где под зелеными молодыми листьями дождь стегал не так хлестко.

Перед входом в городской парк была открытая площадка. И когда он бежал через нее, то вымок основательно.

Входные чугунные ворота, сорванные взрывной волной, лежали на мокрой щебенке, но тесная кирпичная будка - в безмятежные довоенные времена здесь хозяйничала кассирша, дама солидная, высокомерная, - сохранилась, только покосившаяся дверь больше не закрывалась.

В будке Чирков увидел Татьяну. Она тоже была без плаща. И серый двубортный жакет ее хранил следы дождевых капель.

Она удивленно, но вместе с тем жалостливо и капризно произнесла только одно слово:

- Ты?

А он, готовый к встрече, негромко, без всяких эмоций спросил:

- Что стряслось?

Она торопливо достала из сумочки паспорт и квитанцию в камеру хранения.

- Вот.

И потом быстро-быстро, очень волнуясь, стала рассказывать, как ей позвонили на работу, назвали пароль, затем велели приподнять абонементный ящик, взять паспорт и квитанцию и получить на железнодорожном вокзале чемодан.

Чирков раскрыл паспорт. Он был выписан на имя Деветьяровой Ефросиньи Петровны. Но фотография на паспорте была приклеена Татьяны.

- Что мне делать? - спросила она.

- Я сейчас запишу номер квитанции. Придешь получать чемодан через полтора часа. За это время я успею ознакомиться с его содержимым.

- Хорошо, - сказала Татьяна. - Только мне страшно.

- Крепись, - посоветовал он. - Сама влипла в историю. Никто не виноват.

- Знаю, что сама, - ответила она, - потому и страшно.

- Возьми пистолет, - сказал он, достав из кармана «ТТ».

- Я не умею стрелять.

- Очень просто. Отведешь предохранитель и нажмешь курок.

- Не надо, - она покачала головой.

- Зря… - Он спрятал пистолет.

- Мне оставаться здесь? - покорно спросила она.

- Иди к людям. Тут слишком пустынно.

Татьяна кивнула:

- До свиданья.

- Из камеры хранения чемодан отнесешь домой. И сразу же возвратишься в библиотеку.

Площадь перед вокзалом лежала круглая. В центре - сквер, тоже круглый, как обруч, обсаженный рослыми кустами самшита. Скамейки были пусты из-за дождливой погоды. А люди прятались на вокзале, но все не могли втиснуться в здание, потому много солдат и женщин стояло под фронтоном у входа. И Чиркову пришлось смотреть требовательно и строго говорить:

- Пропустите.

От мокрых одежд шел пар. И сильно пахло хлоркой, которую медслужба, боясь эпидемий, совсем не экономила; пахло человеческим потом, махоркой, бензином, дешевым мылом и еще черт знает чем другим.

Начальник вокзала провел Чиркова в камеру хранения.

- Приемщик - человек надежный? - спросил Чирков.

- Да. Женщина. Наш старый работник.

Они разыскали нужный чемодан. Немного тяжеловатый для своих размеров.

Чирков откинул крышку и увидел два поношенных платья. Синее в белую горошинку и салатное. Капитан осторожно поднял платья. Под ними лежали бруски размером с хозяйственное мыло - толовые шашки.