Скончанье веков

Глава 15. Бойня на Зелёной дороге

Одновременно с треском падающих деревьев, на инквизиторов обрушился ливень стрел, и вся мощь засадного отряда магов. Стальные наконечники лучников Злозимья, по воле чародеев Магистрата, на лету превращались в раскалённые, несущие огненную смерть болиды. За ними, завихряясь, словно прибрежные смерчи, в служителей Церкви устремились каменные глыбы, поднятые с земли магическими силами. В небесах послышались громовые раскаты, и сверху людей в красных мундирах накрыло серебряными молниями. Вместе с этим, земля под их ногами задрожала, и по мощёной камнем дороге начали расползаться крупные трещины. От жара огненных заклинаний верви деревьев и кустарников вспыхнули, а сырая трава предательски задымилась.

Но, каким бы ужасным не казался первый удар Магистрата, большую его часть Инквизиция смогла заблокировать. Лишь одна из десятка стрел, выпущенных лучниками, смогла найти свою цель. С шипением, рассекая прохладный воздух, они беспрепятственно преодолели свой путь, и вонзились в человеческие тела. Сражённые падали на дорогу, и мгновенно замирали.

Дальше, происходящее внизу, от меня скрыла стена магического огня. На какое-то время она, слившись воедино, охватило единым пламенем всю дорогу. В это пламя влетели каменные глыбы и молнии, бесследно растворившись в нём. Мгновение спустя прогремел сухой, раскатистый взрыв, и огромный костер развеяло по сторонам… Пара десятков прислуги, не более дюжины паладинов, пять инквизиторов — вот и весь итог первой волны совместной атаки наших магов и лучников.

Вдоль дороги, по обеим её сторонам, стояли облачённые в доспехи паладины и их менее защищённые слуги. За спинами воинов, сгрудившись небольшими кучками по пять — семь человек, стояли инквизиторы. Сотворив и поддерживая своей магией защитные заклинания, укрыв непроницаемыми извне барьерами себя и своих воинов, они были готовы встретить новую атаку. А наша главная цель — телега-клеть — и вовсе была скрыта сияющей золотом сферой. Вокруг неё, успев спешиться, раскинув руки в стороны, стояла шестёрка кардиналов Церкви.

Стрелы, копья, огонь, лёд, молнии, камни, потоки чёрного дыма — всё это вновь устремилось вниз со склонов холмов. Защита Инквизиции, озаряясь разноцветными всполохами, надёжно блокировала все посягательства на себя. Раз за разом, атаку за атакой, магические барьеры поглощали с себя огонь, зеркально отражали молнии, превращали каменные глыбы в осыпавшиеся кучи мелкого гравия, а ледяные в шипящие облака пара. Но, несмотря на безрезультатность, Окаянный и его маги продолжали засыпать защиту инквизиторов своими заклинаниями.

Неожиданно, по сфере, сотворённой кардиналами вокруг передвижной тюрьмы, поплыли переливы всевозможных оттенков золотого. В самой верхней точке магической конструкции появилось небольшое отверстие. Стенки сферы, словно расплавленное золото, начали стекать вниз, образовывая на дороге ровный, сияющей круг.

Вместе с этим явлением, одна из каменных глыб, вырванная из земли, и брошенная нашими магами в ряды Инквизиции, пробила защитный барьер, и вмяла в землю парочку паладинов. В группе магов в красных мундирах, что стояли за спинами этих "счастливчиков", израсходовав главный для чародея ресурс — светоч, — рухнули на дорогу сразу три инквизитора.

Теперь-то мне стало понятно то упорство, с каким союзные маги планомерно расстреливали защиту служителей Триединства. Словно по команде, на барьеры Инквизиции, с удвоенной силой обрушилась лавина магических атак Магистрата. То тут, то там, в растянувшихся вдоль дороги рядах противника образовывались прорехи в незримом барьере. Огненные шары и вихрящиеся потоки тьмы вклинивались в строй паладинов, или влетали в группы инквизиторов. Людей расшвыривало в стороны, разрывало на части дымчатыми щупальцами, охватывало огнём, и они, дико, истерично крича, метались из стороны в сторону.

Не знаю, почему они медлили, чего ждали, не решаясь нанести ответный удар, но именно сейчас, когда их оборона была практически разрушена, кардиналы Церкви и их прислужники атаковали нас. Ослепительно сияющие золотым блеском лучи света устремились в склоны холмов по обеим сторонам от дороги. Вместе с ними летели рассекающие стволы деревьев "Длани Вара", мощные заклинания "Печати Златобога", которые выжигали дотла всё живое на своем пути, и оставляя после себя дымящиеся следы на земле.

Это всё было столь хаотично, не прицельно, и выглядело как шаг отчаяния. Но, столь великие силы были вложены в эту атаку, и столь плотной она была, что нанесла нам серьёзный урон. Землю вокруг меня, а так же на противоположном, северном склоне, от попаданий в неё магических ударов, начало расшвыривать в разные стороны. С треском, в щепки разлетались, охваченные огнём, стволы деревьев. Слева, совсем рядом со мной, в траву угодил золотой луч. Земля зашипела, вспучилась, и с громким хлопком взорвалась. Всю левую сторону обдало жаром так, что я почувствовал запах палёных волос. Я перекатился правее, и, как мог, вжался сырую, но уже горячую землю. Сзади кто-то вскрикнул и тут же затих, после чего на спину мне упало что-то мягкое. Завёл руку назад, ухватился за непонятный, влажный, но тёплый предмет, и отшвырнул его в сторону.

"Сука, это же кусок чьей-то ноги!" — мысленно воскликнул я, краем глаза понаблюдав за полётом отсечённой от середины голени до бедра, окровавленной конечности.

Раскатистое громыхание, и молнии, летящие в обе стороны; летящий во все стороны огонь, запах горелой древесины, жареного мяса и тлеющей ткани. Бритвенноострые диски, оставляющие за собой сияющие следы; золотые лучи света, готовые убить всё и всех на своем пути. Крики людей с отсечёнными конечностями; предсмертные стоны умирающих от чудовищных ран. Охваченные пламенем лошади, медленно погибающие, выдавливающие из себя протяжный, жалобный ржач, мечущиеся между людьми в желании скорой смерти. Земляные брызги, секущие лицо щепки и каменная крошка. Нестерпимая, отвратительная вонь вывернутой утробы незнакомца, чью изуродованную тушку швырнуло ко мне взрывом. Обжигающий горло, раскалённый воздух, привкус собственной крови на губах. Надрывные команды командиров, чьи голоса утопают в этом шумном хаосе… Всё это исчезло. Исчезло мгновенно, как будто ничего и не было. Наступила тишина, абсолютная, всепоглощающая тишина. Сначала я подумал, что так происходит с теми, кого касается смерть. Не важно, от меча, старости или болезни. Не важно, в мучениях или мгновенно — итог будет один — человек умирает и перестаёт что-либо чувствовать. Так же и я — лежал, вжавшись в землю, и не ощущал ничего, кроме страха перед неизвестностью.

Я провёл рукой по рыхлой земле — ничего. Прикусил до крови губу — ничего. Не глядя по сторонам поднялся на ноги, достал кинжал и уже собирался вонзить его себе в руку, как расслышал слабое, но быстро нарастающее шипение. Оно звучало отовсюду, и определить его источник было невозможно. Оглянувшись, я увидел таких же, как я людей, которые стояли в полный рост, совершенно позабыв об опасности, и вертели головами по сторонам. То же самое происходило с воинами и инквизиторами Триединства.

Шипение превратилось в нестерпимый, раздражающий свист, который вылился в неожиданно мощный хлопок. Почва под ногами содрогнулась, и все люди, независимо от их титулов, санов, регалий или вероисповеданий, повалились на землю.

— Сукины дети, какого беса разлеглись!!! — раздался громогласный выкрик Карака. — В атаку!!!

Мысли мгновенно прояснились, голова наполнилась яростью и ненавистью к противнику. Руки и ноги налились небывалой силой и ловкостью, и я рванул вниз. По пути вниз, перепрыгивая через ямы и рытвины, огибая выкорчеванные из земли изуродованные пни, я заметил зажатого между двумя валунами Пабола Слепца. Он был раздавлен по пояс, но всё ещё жив. Хотя, я точно понимал, что время его сочтено, и для мага Злозимья это битва была последней.

Не знаю, что произошло, какова была причина того шума, свиста и хлопка, но после него ни один чародей не смог выжить или же остаться в чувствах. Все инквизиторы и маги Магистрата безвольно валялись там, где их застало странное явление. С одной стороны это хорошо, ведь враг лишился многого, но и мы теперь без прикрытия — один на один с отборными воинами Короны!

Многие из тех, кого я знал лично, кого видел в лагере за день до битвы, погибли от магического противостояния, но выживших всё ещё было достаточно, чтобы сокрушить противника. Около двух сотен мечей с нашей стороны против шести дюжин паладинов и сотни их прислужников.

Противник, как мог, сгруппировал силы ближе к телеге — передвижной тюрьме молодого некроманта, — но шанс рассечь паладинов на несколько отдельных отрядов всё ещё был. Остатки Резных Лиц успели выскочить на дорогу, и не дать части воинов врага соединиться с основной группой. Вместе с людьми из пиратского клана Алхун, они быстро окружили дюжину паладинов, а так же три дюжины их слуг, и вступили с ними в бой. Наёмники из Сангарии, удачно вклинившись в восточный фланг неприятеля, заставили отделиться большой отряд прислужников от своих хозяев, и теперь сражение протекало в трёх местах.

Западнее от центра пираты и Резные Лица уверенно, пользуясь преимуществом в числе, медленно, но верно одерживали верх. Восточнее, Сангарийцы, своими быстрыми, лёгкими клинками расправлялись с незащищёнными прислужниками паладинов. А по центру сошлись мы — бойцы Магистрата и доблестные защитники веры, держащие в своих руках мечи и щиты.

Поначалу всё шло довольно стандартно для подобных действ — звон от ударов клинков друг о друга, подверженные воины с обеих сторон, место которых занимают их товарищи, кровь и крики боли. Но, в один момент всё изменилось. Где-то там, за редеющими спинами паладинов мелькнули красные одеяния, и в первый ряд сражения вырвался рослый, широкоплечий воин. Почерневшие от гари и копоти, доспехи надёжно укрывали его тело. Золотая, оплавленная фибула изодранного, обгорелого красного плаща намертво приплавилась к стали на груди кирасы. В левой руке треугольный, порядком помятый щит, на котором всё ещё можно было разглядеть герб Ордена Вечного Грех. В правой боевой топор, которым он ловко и молниеносно разносил на части черепа моих боевых товарищей. Голова этого человека не была скрыта шлемом, но никто не мог дотянуться до неё, чтобы сразить его. Казалось, что перед тем, как сразить своего противника, этот воин пронзает его взглядом, а уже после крушит его. Именно в тот миг мне вспомнились рассказы Вершка о том, что есть инквизитор без магических способностей, взгляд которого настолько невыносим, что вселяет страх даже в закоренелых выродков и неисправимых вероотступников… Да, всё сложилось воедино, и теперь я был абсолютно уверен, что среди паладинов находится тот самый Фангорн, которого его же жертвы нарекли Гневом Божьим.

"Хотел бы я сейчас посмотреть на испуганное рыло Вершка" — внутренне усмехнулся я, и выполнил точный выпад, удачно вогнав кончик меча под подвижный бевор шлема паладина.

До момента, пока на арене боевых действий не появился Фангорн, я не сомневался в результате сражения. Но, своим ратными успехами он воодушевил, дрогнувших было паладинов. Выкрикивая воодушевляющие лозунги, эти ублюдки начали теснить нас. С каждым новым шагом, во имя Церкви и богов, они отнимали человеческие жизни, всё сильнее окрашивая свои доспехи в багровые тона.

Изначальная численность воинов с обеих сторон значительно сократилась, но до завершения сражения было ещё далеко, а итог его был всё ещё туманен. Сминаемые паладинами, которых вёл вперёд Фангорн, бойцы Магистрата медленно отступали, неся при этом страшные потери. Так продолжалось до тех пор, пока не подоспела помощь в виде Резных Лиц, остатков отряда пиратов и сангарийцев. С потерями, но они смогли разделаться с разрозненными группами противников, и незамедлительно бросились к нам на помощь. Мы несколько приободрились, перестроились и пошли в атаку. Казалось бы, вот он, тот переломный момент, который всё предрешит, но нет. Атака захлебнулась в собственной крови, добавив паладинам ещё больше уверенности в своих силах.

Первыми дрогнули ряды сангарийцев. Нанеся им серьёзный урон, отчаянная группа воинов Триединства вклинилась в ряды восточных наёмников, и с неистовой, нечеловеческой жестокостью начала уничтожать их. Рассеянные остатки сангарийцев поддались панике и бросились спасаться бегством.

И вот, когда в очередной раз нам пришлось отступать, с неба на землю устремились чёрные, мохнатые глыбы. Корфаги бесшумно спикировали вниз, за несколько ярдов до земли расставляя в стороны крылья. Один за другим, летающие звери обрушивались на головы паладинов, хватая их когтистыми лапами, и увлекая за собой в небесную высь. Ухватив жертву, корфаги раздирали когтями сталь доспех, словно тонкую материю, а затем швыряли истерзанные тела на их сотоварищей.

С каждой новой атакой летающих монстров паладинам приходилось пригибаться, спасаясь от смертоносных когтей. В этот момент их плотные, до поры непоколебимые ряды, превращались в беспорядочное скопление перепуганных людишек. Небесный ужас заставил паладинов раскрыть свои сердца, и впустить в них страх. Настала минута, когда даже Фангорн не мог вселять в них веру в собственную непобедимость. Противник дрогнул, поддался паники, и…

Откуда-то с дорожной обочины, в небо взметнулся сияющий золотом луч света. Он угодил в мохнатую грудь одного из корфагов, и прожёг её насквозь, оставив после себя зияющую дыру. Тут же, в летающих монстров устремились ещё с полдюжины лучей, но только три из них достигли своих целей.

— Бляяять!!! — не выдержал я очередное изменение в раскладе сил. — Да, сколько можно!!!

Не успел я выкрикнуть последнее слово, как в источник золотого света — оклемавшихся инквизиторов — влетел огромный, искрящийся огненный шар. Тут же, совсем из иного места, туда, откуда прилетел файрбол, с треском устремилась сверкающая молния.

Маги противоборствующих сторон отходили от бесчувствия, и с ходу включались в сражение. Снова послышался треск, загрохотали взрывы, которые начали сотрясать землю и мешать нам устойчиво стоять на ногах.

— Да, что б вы все сдохли, — прорычал я проклятие в адрес всех чародеев, что собрались в этом месте…

Один из корфагов резко пикировал на паладинов, и уже был готов раскинуть в стороны крылья, как в эту секунду в него ударила короткая, отливающая фиолетовым молния. Летающий монстр мгновенно вспыхнул, перекувыркнулся и рухнул на край вражеского отряда. Смяв своей горящей тушей нескольких воинов, корфаг прокатился несколько ярдов, оставив после себя огненную полосу. Эта полоса разделила сражающихся, сильно приблизив меня к совсем нежеланному сопернику.

Фангорн орудовал своим топором в двух воинах справа от меня. Но, сразив Басага — моего товарища по добыче еретиков, — мы практически сошлись с них лоб в лоб. Яркая вспышка в стороне от нас, и вот мы уже зажаты в огненном коридоре, шириной в пять ярдов. С нашей стороны, кроме, конечно же, меня, Карак, Наробец и Дахтан — парочка проводники еретиков в Магистрат, и неизвестный мне по имени союзник из Резных Лиц. Против нас всего двое: паладин с двумя одноручными мечами, и он — Гнев Божий — Фангорн.

Наробец и Дахтан бросились на паладина, но тот, ловко уклонившись от обоих ударов, снёс голову одному, и рассёк грудь второму. Более, не успев ничего сделать, на его голову обрушился меч Карака. Он не пробил шлем, но так сильно вмял сталь в его голову, что паладин безвольно завалился на дорогу.

В тот же самый миг, когда ещё живые Наробец и Дахтан атаковали паладина, воин Резных Лиц бросился на Фангорна. Отразив удар изогнутого клинка, инквизитор нереально сильно толкнул южанина щитом в грудь, от чего тот отлетел назад на добрые пару ярдов. Мой рубящий удар был нацелен в незащищённую голову Фангорна, но тот успел прикрыться топором. Лезвие меча ударило по топорищу, и сильно надрубило его, оставив после себя глубокую засечку. Резко развернувшись, Фангорн попытался ударить меня в лицо торцом своего щита, но я отклонился назад, и вновь рубанул сверху. Эта изворотливая скотина немного подсела, и успела зарыться щитом. Лязгнув об обитый сталью щит, мой клинок отскочил, и я поспешил разорвать дистанцию.

Как инквизитор увидел, что Карак атакует его со спины, я так и не понял. Фангорн мгновенно развернулся, щитом отразил направленный в него удар, и коротко размахнувшись, прорубил топором голову моего командира. Ударная часть его оружия вошла в голову Карака по самое топорище, которое треснуло в надрубленном месте, и переломилось. Фангорн выпустил обломанное топорище, обернулся и подставил предплечье, защищённое стальным наручем под мой удар. Затем, он отпрыгнул назад, и ловко скинул с левой руки измятый, уже ненужный ему щит. Инквизитор метнулся в сторону, и подобрал с усеянной трупами дороге новое оружие. Им оказался пятифунтовый боевой молот со стальной, четырёхфутовой рукояткой.

Боец из племени Резных Лиц уже поднялся на ноги, и начал обходить Фангорна слева. Я же забирал правее. Резко поворачивая головой, инквизитор бросал на нас взгляд, не желая пропустить скрытую от него атаку. Но, угроза пришла оттуда, откуда он не ожидал. Летающий монстр, не издав ни единого звука, спикировал вниз, подхватил со спины Фангорна, и увлёк его за собой вверх. В момент, когда когти корфага впились в плечи инквизитора, тот выронил молот, а его лицо перекосила гримаса ненависти и злобы.

Взметнувшись ввысь, животное принялось раздирать когтями защиту человека. Инквизитор кричал, дёргался, пытаясь высвободиться из лап корфага, но все его попытки были безрезультатны. И вот, когда парящий в небе волкоподобный зверь был готов швырнуть Фангорна вниз, с земли в него ударил луч золотистого света. Корфагу выжгло часть правого крыла и половину морды. Он, не выпуская из лап свою жертву, начал стремительно снижаться, прилично отдаляясь от места сражения на север.

Проводив их взглядом до тех пор, пока они не скрылись за верхушками деревьев, я обернулся, и посмотрел вокруг. Стены огня, по обеим сторонам от меня, успели превратиться в угасающие полоски, за которыми я не увидел ни одного служителя Церкви, который мог бы стоять на ногах. Воины — остатки нашего засадного отряда — стояли так же, как и я, не выражавшими никаких эмоций глазами, пялились на стоящих рядом товарищей. С холмов медленно, придерживаясь за всё, что только подвернётся под руку, спускались выжившие маги, которых можно было пересчитать по пальцам.

Утерев кровь с лица, я подошёл к закоптившемуся камню, оказавшемуся аккурат посреди дороги. Сел на него, и уставился на главную цель этой бойни.

В центре золотого круга не было ничего, кроме деревянной телеги, с установленной на неё стальной клетки. Всё так же, как и в момент, когда я впервые увидел её, изнутри висела красная материя, мирно покачиваясь от дуновения лёгкого ветерка.