Сквозь измерения

Глава 14. Отряд Изумата

— Можно уточнить, ради чего я тащусь со взрослым, самостоятельным парнем на рынок? — в очередной раз скривила губы Ная, шагая рядом с Зираном по улицам Норгиля.

— Я хочу купить хороший доспех на те деньги, что ты мне дала, а ты в таких вещах разбираешься лучше меня, — парень постарался вложить в свой голос как можно больше уверенности, чтобы женщина не заподозрила, что это была далеко не главная причина, по которой он уговорил её пойти с ним, но та, естественно, не повелась.

— А на самом деле? — хмыкнула она. — Боишься тут один ходить?

Зиран смерил её оскорблённым взглядом, но сказать в свою защиту ничего не смог, потому что предводительница была права. Кроме того, он уже понял, что у неё была отвратительная способность ощущать всё, что чувствуют рядом с ней другие эльфы, когда ей того хотелось, и когда её мозг не был затуманен собственными эмоциями, — отпираться было бессмысленно.

— Ну что же ты? Такой ведь весь из себя завидный мужчина, на весь Изумат орал, что я твоя женщина, утверждал, что я должна с тобой там остаться и жить лучшей жизнью, — откровенно забавляясь, продолжала издеваться над парнем Ная, — в проклятый бюстгальтер заставил меня вырядиться, а теперь…

— Ты простишь мне когда-нибудь этот бюстгальтер или нет?! — не выдержал Зиран. — Я думал, что тебе будет приятно женственно одеться! Я хотел сделать тебе приятное! Кто ж знал, что ты такая?! — он в сердцах указал на свободно болтающуюся на предводительнице полупрозрачную рубашку Кьяра.

— Какая? — подняв брови, продолжала развлекаться женщина. — Ты уже третий час меня взглядом облизываешь, неужели настолько плохо выгляжу?

Тонкий шёлк совершенно не скрывал её стройное тело, и она об этом прекрасно знала. Грудь просвечивалась, соски под тканью были видны отчётливыми бугорками. Кроме того, не до конца застёгнутая рубашка постоянно сползала, оголяя точёные ключицы и исчерченное тонкими шрамами плечо. Собранные в небрежный хвост, лежащие на нём волосы только дополняли этот довольно интимный образ. Казалось, будто Ная только что встала с постели, и если подойти к ней ближе, то ещё можно было уловить исчезающий запах секса. Если бы не кожаные штаны, портящие изящный соблазнительный вид предводительницы, можно было бы спутать её с женщиной из борделя.

Зиран в очередной раз за сегодня тряхнул головой, отгоняя от себя все эти навязчивые картинки, которые вызывал в нём сегодняшний наряд Наи, и молча пошёл дальше. Он очень надеялся, что его смущение не было слишком очевидным.

— Можешь поправить, если неудобно лежит, — великодушно разрешила ему сзади предводительница.

Парень бы уже вскинулся в ответ и как минимум повысил голос, но осознание того, кто перед ним, какими способностями обладает, и где они вообще находятся, вынуждало его засунуть всё своё возмущение подальше и, стиснув зубы, терпеть. Вообще, он надеялся, что Ная переоденется, прежде чем выйти с ним в город, но та, видимо, посчитала, что ей и так нормально. А то, что она своими торчащими сосками собирала взгляды и улыбки всех проходящих мимо мужчин, её, видимо, не волновало.

— Знаешь, в Изумате приличные женщины к себе столько внимания не привлекают! — всё-таки упрекнул её Зиран, когда очередной мужчина невзначай задел ладонью её талию. — У тебя есть Ариен! Что ты себе позволяешь?

— В Изумате, кто кого трахает, решают мужчины, во всём остальном подземном мире — женщины, — безразлично отозвалась Ная, — если я захочу ходить по городу голой, я буду ходить голой, и никто ко мне пальцем без моего позволения не притронется. Как мне нравится, так и одеваюсь. При чём здесь Ариен вообще?

— При том, что на тебя другие мужчины смотрят, — парень ещё раз попытался воззвать к, видимо, отсутствующему у предводительницы здравому смыслу.

— Конечно смотрят. Даже трогают, — с явным удовольствием подтвердила та, — и мне нравится. Почему я не могу хотя бы сделать себе приятное, раз уж ты просто так потащил меня на рынок?

Зиран раздражённо всплеснул руками, но свои попытки достучаться до условно одетой женщины бросил. В конце концов, она могла любому из тех, кто провожал её глазами, руки переломать и без Ариена, хоть парень и не мог никак к этому привыкнуть. Ему всё казалось, что Наю нужно было защищать; что мужчина такой силы, как Ариен, был рядом с ней именно для этого; что она выбрала себе в пару того, кто был сильнее неё специально, чтобы прятаться за его спиной. Зиран никак не мог поверить в то, что у той даже мыслей таких на было, сколько бы подтверждений этому он ни видел за последние два месяца.

В конце концов они дошли до рынка, и парень смог отвлечься на выбор доспеха. Зиран не очень понимал, что конкретно ему было нужно, поэтому искал в основном что-то универсальное, но хорошее. Тот доспех, в котором он пришёл в Норгиль стоил всего две серебряных, и качеством был явно ниже, чем те, на которые он смотрел сейчас, но Ная почему-то всё время указывала ему на другие, которые стоили ещё дороже.

— У меня нет столько, — препирался с ней парень, — у меня есть ровно столько, сколько ты дала.

Однако, получив подзатыльник, он всё-таки начал выбирать из того, на что ему указывала предводительница. Как вскоре выяснилось, та настаивала не просто так: прекрасно зная настоящие цены на доспехи, она в итоге выторговала Зирану стоивший изначально полторы золотых доспех ровно за одну.

— Торговцы всегда завышают цены, если видят, что ты не разбираешься, — потрепала она Зирана по голове на обратном пути.

— Но ты-то разбираешься, — возразил тот, — зачем при тебе завышать цены?

— По мне ещё не понятно, сколько мне лет, и какого я статуса, несмотря на длину волос. Это ведь может быть всё ещё показателем статуса родителей, а не моего собственного. Едва ли предводительница профессионального отряда появилась бы на рынке рядом с парнем, которому ещё и двадцати нет, в прозрачной рубашке, — хохотнула Ная, — вот торгаш и запутался.

— Тебе совсем скучно что ли? — страдальчески заломил брови Зиран, поняв, что предводительница с самого начала сегодня просто издевалась над всеми, кто ей под руку попадался.

— До одури, — подтвердила та.

— А слухи? — скептически напомнил ей парень.

— Что убийца Демона ходит полуголая по городу? — фыркнула женщина. — Боги, Зиран, да пойми ты уже: здесь всё решает сила и ещё раз сила. Всем плевать на мою грудь, на которую ты никак не перестанешь слюни пускать. Попрошу Закани тебя в смешанный десятилетий отряд в Таэмране засунуть, чтоб тебя там отучили смотреть только на тело! Балбес. После того, что мы с Мираной тут на арене устроили, я могу вытворять что-угодно, и меня всё равно будут уважать, потому что гоблина лысого кто-то бы против неё продержался так, как я! Обращать внимание нужно не на то, что там у кого под одеждой просвечивает, а на магию! Что ты, что торговец — два потенциальных трупа, если не на тех нарвётесь. Поумней уже. Выкинь из башки свои стереотипы, если хочешь уйти из Изумата, и начинай уже мыслить как тёмный эльф из нормального города. Голая женщина — такая же госпожа, как и полностью одетая.

Зирана хоть и раздражали частые нотации Наи, но скрипя зубами, он вынужден был признать, что она всё-таки пыталась ему помочь, указывая на всё, к чему ему нужно было приспособиться. Выкинуть из сознания всё, чему его с детства учили было невероятно сложно, но предводительница напоминала ему одно и то же по сотне раз, так что парень медленно, но верно, всё же к новым стандартам мышления привыкал. К слову, к тому, что получать по шее от женщины было в норме вещей, Ная приучила его в первую очередь, хоть он так с этим до конца и не смирился до сих пор.

К таверне, где они сейчас жили, Ная с Зираном подошли практически одновременно с Ариеном, вернувшимся с очередных посиделок с Оризом. Мечник окинул предводительницу изучающим взглядом и мягко улыбнулся:

— На тебе эта рубашка очень эротично смотрится.

— А на тебе эротично смотрится отсутствие лишней одежды, — Ная неосознанно приподняла подбородок, имитируя взгляд сверху вниз, и Ариен мгновенно уловил её настрой.

— Лишняя — это вся, моя госпожа? — он включился в игру, послушно слегка опуская голову.

Ная услышала, как его дыхание едва заметно сбилось; увидела, как он возбужденно прикусил нижнюю губу.

— Вся, — она специально понизила голос. Запах её тела быстро менялся.

На несколько секунд они с Ариеном оба замерли, смотря друг другу в глаза, как два готовых к атаке зверя. Зиран был готов к тому, что они набросятся друг на друга прямо на улице, но те абсолютно спокойно зашли в таверну, поднялись по лестнице и просто скрылись в одной из комнат.

Однако «спокойно» это выглядело только снаружи. Ведомая поднимающимся изнутри желанием, Ная прижала Ариена к стене, едва они оказались наедине. Она по-прежнему ненавидела, когда на него обнажённого смотрел кто-то посторонний, но теперь его одежда быстро оказалась на полу. Мужчина с готовностью уступал, подчиняясь её напору, запрокидывал голову, позволяя целовать и цеплять зубами кожу на своей шее. Да, он был сильнее, но он практически никогда не сопротивлялся, потому что желание сгорать от удовольствия в любимых руках всегда было сильнее.

На Нае осталась одна рубашка, которую она, видимо, снимать не собиралась. Притянув женщину за талию к себе, Ариен накрыл её губы своими, немного агрессивно целуя, но та, прикрыв глаза, только удовлетворённо усмехнулась на выдохе и прижалась к нему всем телом.

Ласки становились всё более настойчивыми, руки касались всё откровеннее. Шумное дыхание смешалось с тихим рыком и несдержанными стонами. Зажжённые Наей в комнате огни рисовали тенями на стенах её плавные уверенные движения на бёдрах мужчины. Он только придерживал её ладоням, заставляя тонкую ткань так и не снятой рубашки липнуть к её влажной спине. Но в конце концов он всё же не выдержал и задрал шёлк к её шее, обнажая красивую напряжённую грудь, чтобы нежно её огладить, и после поменяться с Наей местами, прижимая её к постели и получая доступ ко всему её телу. Лаская языком нежную кожу её сосков, он продолжал очерчивать ладонями её тело, наслаждаясь плавными изгибами и теплом её кожи. Запах секса дурманил, и вскоре Ариен приподнялся выше, перехватывая губами тихий стон Наи. Тело женщины в его руках дрожало и поддавалось его движениям, легко входя в резонанс с его собственным. Через несколько минут удовольствие достигло пика, и несколькими мгновениями позже они оба расслабленно опустились на постель. Ариен по-прежнему крепко прижимал Наю к себе, обхватив её рукой поперёк спины. Та же тяжело дышала, уткнувшись носом в его шею.

— Давай заберём у Кьяра эту рубашку? На тебе она лучше смотрится, — Ариен шумно выдохнул, оставив лёгкий поцелуй в волосах женщины.

— Давай, — лениво улыбнувшись, согласилась предводительница.

— Как там наш «хвост»? Всё ещё не говорит ничего? — спустя несколько минут уютной тишины поинтересовался мечник.

— Молчит. Либо уже смирился, либо морально уже свалил и перестал реагировать, — отозвалась Ная.

Она ждала бурной реакции Зирана на всё, что Ориз наговорил про его родной город ещё в тот день совместной пьянки, но парень ничего не сказал ни тогда, ни потом. И вот прошло уже две недели, а он всё ещё вёл себя совершенно спокойно. Ная переживала за него, хоть и не признавалась в этом никому кроме Ариена. Всё же перевернуть свою жизнь с головы на ноги было нелегко. Она надеялась, что года рядом с её отрядом окажется достаточно, чтобы парень более-менее перестроился, и его потом в Таэмране не убили на первом же задании.

— А я всё думаю о том факте, что снаружи Има был неприступен… — Ариен немного повернулся, чтобы удобнее устроить Наю на своей руке и иметь возможность смотреть ей в лицо.

— Неприступных городов не бывает, — хмыкнула та, — но допустим. Что тебя здесь заинтересовало?

— Думаю, ты была права, и Има, действительно, уничтожили изнутри. Возможно, как раз ради создания ловушки — чёрного измерения. Однако, что-то явно пошло не так. Если это был мятеж, то получается, что в итоге все сильные маги Има перебили друг друга в сражении за власть, а выжили только те, кто в этом не участвовал. Поэтому они ничего и не знают. Может, и землетрясение было вызвано специально какой-то мощной магией, или стало следствием боя в городе, — поделился своими мыслями мечник.

— Тогда, если развивать эту теорию: дэргаров пригнали к Има, чтобы никто не смог из него сбежать — перебить хотели по возможности всех неугодных. Но кто-то сильный ведь должен был выжить в таком сражении, кто-то ведь должен был победить… — немного небрежно продолжила развивать тему предводительница.

Вообще, её сейчас не особо интересовала вся эта ерунда про Има, потому что, во-первых, перед ней был Ариен со своими безумно глубокими чёрными глазами и бесконечно любимыми изящными чертами лица, а во-вторых, Има был далеко, ждать отряд из Изумата ещё было как минимум две недели, и Нае было просто лень думать после секса. Поэтому она прервала разговор, притянув бёдра мужчины ближе к себе и властно впившись в его податливые губы поцелуем.

Когда Нае передали сообщение от Ориза, что в Норгиль прибыл отряд из Изумата, с того момента, как она привела своих мужчин в город, прошёл уже целый месяц. Шиин всё это время, не изменяя своим привычкам, провёл в библиотеках. Он нашёл не только подтверждение всему тому, что в самом начале рассказал Ориз, но и огромное количество информации об Изумате. В отличие от самого Изумата, в Норгиле была описана вся история его развития вплоть до сегодняшних дней. «Шпионы здесь свою работу выполняют отменно, — усмехнулся, слушая повествования Шиина, Иран, — хотя, учитывая, что в Изумате их ловить некому, работа не сложная…»

За месяц в чужом городе Зиран узнал о своём родном больше, чем за всю жизнь до этого. Шиин умудрился найти информацию и обо всех этапах формирования ныне существующих кланов, и о многочисленных провалившихся попытках создать общую систему защиты города, и множество других подробностей, о которых парень слышал впервые. Оказалось, что в первое тысячелетие главные кланы создавали защитные круги как минимум пятьдесят четыре раза, но каждый раз, когда начиналась очередная внутренняя война за власть, эти круги рушили, систему защиты разваливали изнутри, и всё ради того, чтобы переделить влияние. Главы менялись примерно раз в двадцать лет, и раз в двадцать лет все попытки объединения сводились на нет. Но Изумат рос, потому что туда постоянно приходили эльфы из других городов, и эти же эльфы позже начинали новый виток сюжета. Ко второй тысяче лет идею о создании единой организационной системы забыли, переключив внимание на усиление защиты внутри кланов. Постепенно кланы начали скрывать свои самые сильные навыки, чтобы, в случае чего, иметь возможность наносить неожиданные удары во время междоусобиц, и так магия в Изумате стала предметом роскоши. Но зато благодаря этому прекратился постоянный передел власти. Ведущие кланы начали процветать, а мелкие появлялись и исчезли как жучки-однодневки. Так Изумат и жил до сих пор.

Когда Шиин всё это озвучил, Зиран попросил его для сравнения рассказать ему историю какого-нибудь другого города. Теперь выстроенный на индивидуализме Изумат уже не казался парню хорошим местом для жизни. Даже здесь в Норгиле, где он никак не мог привыкнуть опускать голову перед женщинами с высоким статусом, его уже несколько раз защищали совершенно незнакомые ему тёмные эльфы, которые после этого просто бесследно исчезали из его жизни. Один раз Зиран чуть не влез в спор с какой-то предводительницей, но замахнувшуюся на него женщину остановила другая постарше. Она что-то сказал ей, и та ограничилась гневным рычанием.

Второй раз парень чуть не нарвался на Мастера, умудрившись врезаться ей прямо в грудь и вместо извинений наговорив ей кучу всего лишнего относительно её вызывающего внешнего вида. Одумался он тогда только в момент, когда щеку обжёг хлесткий удар ладони. От всего, что могло произойти дальше, парня спас незнакомый мужчина, перехвативший руку женщины и попросивший прощения вместо него. Он сослался на то, что парень ещё слишком молодой и явно из Изумата, так что судить его слишком строго не стоило. Мужчина ушёл вместе с Мастером, а у Зирана даже не было возможности его поблагодарить.

Но, в целом, за месяц парень более-менее привык к местным порядкам. Иногда он уже даже начал переставать так остро ощущать власть женщин и чувствовал себя относительно комфортно. Хотя по-настоящему расслабиться он себе позволял пока только рядом с Наей. Та хоть и воспитывала его регулярными подзатыльниками, но, по крайней мере, объясняла, за что била, а иногда даже предупреждала прежде чем треснуть. Да и по сравнению с пощёчиной Мастера, Ная била не сильно, а скорее обозначая моменты, где нужно было подумать над словами или поведением. В конце концов, предводительницу, как понял Зиран, вывести из себя было довольно сложно. Самообладание её подводило, только если кто-то угрожал её отряду или хоть пальцем касался её Ариена. К концу месяца в городе, где на мечника постоянно недвусмысленно смотрело множество женщин, Зиран разучился воспринимать его, как отдельное от Наи существо. И не только потому, что та бы голыми руками за попытку залезть к нему в постель порвала, но и потому что Ариен и сам не замечал вокруг себя никого, если на обратное не было причин. Он не проявлял ни к кому никакого интереса, и если не занимался своей магией, то всё свободное время проводил рядом со своей госпожой. Ная делала с ним, что хотела, а он молча подчинялся любому жесту или слову. В реальный мир Ариен включался только тогда, когда ему в нём было что-то нужно, остальное же время кроме Наи в его личной вселенной никого не существовало. Пока Шиин торчал в библиотеках, Асин с Кьяром развлекались где-то в городе, Аэн с Ираном пропадали в местной лечебнице, изучая каких-то там невероятных ядовитых красных пауков, а Эмиэль практически жил в зданиях охраны, Ариен в комнатах читал книги. Ная сидела там же, но она копалась в фолиантах с историей или заклинаниями, выискивая информацию о лиярах, Има и русалках, а мечник просто перелистывал легенды и сказания. Периодически он, конечно, предлагал предводительнице помочь, но та отмахивалась, предпочитая, чтобы тот просто лежал у неё на коленях с книжкой. Сидя на полу у низкого стола, женщина что-то себе выписывала и рисовала какие-то схемы, свободной рукой гладя плечи мечника или перебирая его волосы. Зиран, проводя основную часть времени с ними наедине и штудируя базовые учебники, позаимствованные в Доме Нигран, Наю с Ариеном совершенно не понимал, но лезть к ним со своим мнением побаивался. Зато ему нравилось, когда мечник читал вслух: легенды, озвученные его приятным, мягким голосом, превращались в красивые, волшебные истории, полные чувств и эмоций. Иногда вокруг Ариена собирался весь отряд, чтобы послушать его. Несколько раз Ная просила его перечитать сказки об Има. Она будто пыталась вытащить из них частицы истины, но вместе с тем не могла отказать себе в удовольствии лишний раз насладиться звучанием голоса мечника. Зиран никогда не видел, чтобы кто-то из женщин относился к мужчине с такой любовью, какую в эти проведённые в безопасности дни проявляла по отношению к Ариену Ная.

— Сколько вы вместе? — спросил их однажды парень. — Или как это по-местному правильно спросить?

— Всю жизнь, — тепло улыбнулась тогда Ная, и по её лицу было видно, что это касалось не только прошлого, но и будущего.

Было что-то красивое в том, как они с Ариеном были преданы друг другу. В такой атмосфере Зиран даже перестал относиться к мечнику с первоначальной озлобленностью. Больше мужчина его не раздражал. Теперь парень скорее поражался тому, как в Ариене могли сочетаться такая невероятная мягкость и такая же невероятная сила. С Наей он был податливым и покорным, но кто-то другой при всём желании не смог бы заставить его даже шагу ступить против его воли. И всё же, в глазах Зирана, Ариен оставался странным мужчиной, который мог голыми руками рушить измерения, но при этом предпочитал подчиняться и читать сказки на коленях своей госпожи.

Однако сегодня ставшее за месяц привычным времяпрепровождение было нарушено: Ная договорилась о встрече с отрядом ныряльщиков из Изумата в заезжем доме «Малахит», и к назначенному времени там в приватной комнате собрались оба отряда.

— Меня интересует Има, — перешла сразу к делу Ная.

— Я так и понял, — кивнул ей предводитель из Изумата, — но, боюсь, ничего нового ты от нас не узнаешь.

— На вас в тоннелях постоянно нападают монстры, и каждый выход из города для твоего отряда может стать последним, — жёстко усмехнулась женщина, впившись в предводителя ледяным подавляющим взглядом, от которого у Зирана даже побежали мурашки по позвоночнику, — в твоих интересах рассказать мне всё, что знаешь, если, конечно, твоему отряду нужен шанс выжить и не последовать в Бездну за остальными вашими ныряльщиками, потому что я знаю, как остановить то, что с вами происходит. Выбирай, господин предводитель — жизнь или тайна.

Мужчина нахмурил брови, пытаясь заставить Наю опустить глаза под его тяжёлым взглядом, но переломить молчаливое противостояние не смог: женщина явно была сильнее и била точно в цель, а ему приходилось выбирать между сомнительной ценности информацией и безопасностью тех, кто сейчас сидел за его спиной, внимательно следя за происходящим.

— Мы последний оставшийся в живых отряд, из тех, что ныряли в Има, — сдался предводитель, — и насчёт того, что на нас чуть ли не каждый день нападают — это правда. Каждый поход для нас — путешествие по лезвию, а в Изумате нам оставаться не позволяют, потому что считают, что мы притягиваем к себе монстров и являемся потенциальной опасностью.

— Они правы, — подтвердила факт предводительница, — но, что это, и что с этим делать, я расскажу тебе только после того, как ты мне расскажешь всё про Има.

Ная видела след чёрного измерения на всем отряде Изумата. Больше у неё не было ни единого сомнения относительно того, как погибли все ныряльщики Има: они все были живой приманкой и их просто сожрали в тоннелях твари.

Смерив женщину ещё одним недовольным взглядом, предводитель продолжил:

— Мы начали нырять в Има сорок три года назад. Тогда там не было ничего особенного: руины, течения, жемчужницы, рыбы. Мы добывали жемчуг и перламутр, отвозили его в Изумат и возвращались обратно. Месяц дома, неделя в гроте. Годами в Има ничего не менялось. Однако, в какой-то момент мы начали замечать на зданиях новые трещины и какие-то странные царапины… Но в озере никогда не водились монстры, поэтому мы не особо обращали на это внимание, списывая всё на влияние времени. А потом некоторые из других отрядов ныряльщиков вдруг стали бесследно исчезать. Они будто растворялись. Отправленные на их поиски отряды не возвращались. А вскоре исчез и сам Има. Когда мы в последний раз ныряли там, мы уже не увидели ни руин, ни жемчужниц: городская стена и голое каменистое дно — вот и всё.

— А русалки? — вклинился в разговор Асин.

— Русалки появились одновременно с исчезновением руин. Скорее всего, они их и спрятали от наших глаз, чтобы мы в их дома не лезли, — пожал плечами мужчина.

— Когда руины ещё были на своём месте, вы видели храм? — задала следующий вопрос Ная.

— Храм? — явно без особого желания попытался вспомнить предводитель. — Да, там был храм, но мы к нему никогда не подплывали — он стоял ровно по центру мощного течения Сайеры.

— Как он выглядел? — не дала уйти от вопроса женщина.

— Резное здание, одиноко стоящее в центре огромной площади, — нехотя описал мужчина.

— Огонь, двери закрыты? — продолжала давить Ная.

Ей сейчас было совершенно всё равно, что мужчины Изумата относились к храмам, как к символам женской власти, и не особо-то любили о них говорить — ей нужна была информация.

— Ты с ума сошла? Он три тысячи лет под водой простоял! Какой огонь? Мрак глухих стен и ничего больше! — раздражённо дёрнул плечами предводитель. — Про двери я не помню. Повторяю: мы не плавали к нему!

— Что вы сами думаете обо всём, что случилось в Има? — проигнорировала его неподобающий тон женщина.

— А что мы можем думать? Има теперь принадлежит русалкам. Они всех оттуда выгнали своими песнями, сожрали наши поисковые отряды, скрыли своей магией руины, лишив нас возможности торговать нашим самым ходовым товаром! Наверняка они начали приплывать туда намного раньше, чем мы их заметили — вот и все объяснения, — рыкнул мужчина.

— Ну вы и придурки в Изумате! — не сдержалась Ная, разочарованно уронив голову на руки. — И ради этого я потратила два месяца… Мозгов, как у червей…

Отряд Изумата предсказуемо напрягся, и при других обстоятельствах, возможно, бросился бы на посмевших их оскорблять в лицо с кулаками, но в этот раз преимущество явно было не на их стороне. Нае же было откровенно плевать на недовольство мужчин. Если бы сейчас кто-то открыл рот, чтобы ей ответить, она бы только добавила ещё эпитетов.

— Эмиэль, расскажи им, почему их пытаются сожрать. Если смогут заплатить, мы готовы помочь. Цену пусть Иран назначит, — приказала предводительница, после чего просто встала и вышла из комнаты.

Она была невероятно расстроена тем, что эти восемь идиотов не смогли ей дать абсолютно никакой полезной информации. Кроме того, что трещины и царапины от когтей монстров из чёрного измерения в Има начали появляться ещё до того, как там появилось золотое. Но до этого она и сама уже додумалась: чёрное измерение начало рушиться, и чтобы от этого раньше времени никто не пострадал, появилось золотое. По сути золотое измерение было барьером, хранящим внешний мир от сотен тварей в переполненной ловушке. Выгнало всех из Има именно оно, а не русалки. Но страх затуманил сознание гибнущих отрядов, всё свалили на хищную, вовремя подвернувшуюся под руку расу хвостатых девушек, и получилась новая сказка Изумата.

А песня… Уже было ясно, что её придумали не русалки. Те просто не знали того, о чём в ней говорилось. Об этом могла знать только Жрица. Песня — просто защитное заклинание, запускающее магию измерений, переносящую тех, кто под него попадал, подальше от Има. Скорее всего, Эмиэль был прав — Жрица охраняла Изумат и его жителей, и чёрное измерение было создано тоже ради этого, но об этом уже никто не помнил.

«Возможно, это случится уже завтра — никто не помнит правды.

Мы будем любить её, пока живы,

Мы будем хранить её, когда мертвы,

Мы будем рекой, но мы не вечны.»

«Свободная, река будет течь дальше.

Но время не вечно — однажды она остановится.

И нас уже не будет рядом.»

Теперь эти строчки воспринимались Наей по-другому. Вероятно, чёрное измерение создали гибнущие в Има жрицы, чтобы дать шанс спастись тем, кто оказался не заперт в городе. Но сейчас все эти служительницы Хаоса уже были мертвы, хоть всё ещё и хранили свой город. В живых до сих пор оставалась только Главная Жрица, потому что её вот уже три тысячи лет было некому заменить. Но и она однажды должна была покинуть свой храм. В конце концов, всё, что было создано, разрушалось; все, кто был рождён, умирали. Вместе с исчезновением чёрного измерения должна была исчезнуть и она.

Однако всё это так и не давало ответа на главный вопрос: насколько опасно было рушить золотое измерение. Ная пыталась выяснить об этом хоть что-то, чтобы не ставить свой отряд лишний раз под удар, но информации просто не было. Ни в Изумате, ни в Има, ни у русалок, ни в Норгиле, ни у ныряльщиков. Всё, что в итоге было у Наи, — это приглашение Жрицы.

Предводительница остановилась уже на улице, когда её запястье обхватили знакомые тонкие пальцы.

— Ариен, нам придётся действовать вслепую, — констатировала она.

— Нас ждёт Жрица, — неожиданно легко согласился мечник, притянув Наю к себе и обняв со спины, — у нас есть её разрешение разрушить золотое измерение: она считает, что мы справимся. По её словам, твоя главная опасность там — я, а не монстры. Так что давай, просто пойдём туда и пробьём себе дорогу. Иран будет орать, как сумасшедший, если мы провалим задание на шестьдесят золотых — не хочу слушать его вопли. Да и это будет уже не наш отряд, если мы вдруг струсим и в очередной раз не засунем голову в разверзнувшуюся бездну. А главное, это будешь не ты, если сдашься и уйдешь. Я же знаю, как ты хочешь влезть туда. Мне не нужен феникс, чтобы чувствовать, как бушует в предвкушении этой битвы твоя магия.

Ная и сама это ощущала: как горит и трепещет в ней жаждущая вырваться наружу мощь стихии. Она хотела увидеть, как рушатся измерения, хотела узнать, способна ли она уничтожить полчища тварей, чтобы пробиться к сердцу мёртвого города, где её ждали Жрица Хаоса и все ответы. Её пальцы едва заметно подрагивали при мысли об этом сражении: ей хотелось испытать свою силу, хотелось снова ощутить себя в центре ревущего и уничтожающего всё на своём пути пламени. Она любила свою магию, она любила свой мир битв, побед и поражений. И, на самом деле, в предвкушении была не только она, но и дико мечущийся внутри неё феникс. Перепёлке тоже хотелось показать себя. Врезаться лезвием в чёрное измерение, попробовать свои силы в бою без ограничений и правил. В Нае пылало сразу два пламени, зовущих её в сражение.

— Уходим завтра? — выдохнула она, едва сдерживая нахлынувшее из-за слов Ариена возбуждение.

— Уходим завтра, — подтвердил мечник, по-прежнему прижимая к себе дрожащую от нетерпения женщину.

Её жизнью были бесконечные битвы: со всем миром, с Богами, с Демонами, с Матерями, с монстрами. И Ариен любил её именно такой. Любил эту неудержимую силу стихии, рвущуюся из её души. Любил её полный огня взгляд, любил пылающую в ней жизнь. Сейчас ему было совестно и неприятно осознавать, что в какой-то момент он начал слишком за неё бояться. Настолько, что он попытался ограничить её, но Боги всегда были на его стороне — они руками Жрицы напомнили ему, что на поводке даже лияра начинает терять свою красоту, что он должен просто преданно идти за своей госпожой, а не пытаться её контролировать. Сомневающаяся в своих решениях Ная — не то, чего он хотел добиться. Его страх не стоил её отведённых от цели глаз, из которых пусть и ненадолго но пропала привычная уверенность, с которой она проводила свой отряд даже там, где не прошёл бы никто другой. Её внутренний огонь всегда вёл их и всегда защищал их. Кроме Ариена никто не пытался сдержать его. Теперь, поняв это, и он больше не хотел и не собирался быть для Наи препятствием: он собирался разбить для неё границу измерений и бок о бок с ней пройти через безумное сражение к храму, чтобы снова встретиться лицом к лицу с живым Хаосом. Если его госпожа так хотела, так и должно было случиться.