Сквозь измерения

Глава 8. Кости

Ная около получаса вглядывалась в озеро. Она пробовала уговорить феникса проникнуть сознанием сквозь границы измерений и посмотреть, что там находится, но упрямая птица продолжала неизменно показывать ей ровно то, что она и так видела своими глазами. Спустя ещё минут десять ментального противостояния Перепёлка появилась перед предводительницей и с размаху клюнула её в лоб, запищав на всю пещеру так, будто пыталась орать и ругаться. Но если та только пыталась, то Ная в ответ начала ругаться вполне успешно.

Высунувшиеся на шум из воды русалки расхохотались своим скрежещущим смехом и подплыли поближе к берегу, чтобы посмотреть на забавное представление: тёмная эльфийка с фениксом уже практически дрались, пытаясь друг другу что-то доказать. Птица хлопала крыльями, летала кругами, бросалась Нае в лицо, пока не получила по наглому клюву и не оказалась прижата дурной пищащей башкой к земле. Выслушав в таком положении нотацию о нормальном поведении и своих элементарных навыках, которые у неё вообще-то должны были бы быть, Перепёлка, в конце концов, сдалась и исчезла. Через несколько минут Ная наконец-то озвучила своему хихикающему отряду результат их совместных попыток что-нибудь увидеть под водой:

— Там два измерения: одно — золотое, второе — чёрное. На этом восприятие Перепёлки заканчивается. Она выросла среди нас и не привыкла быть где-то кроме нашего измерения — другие ей даром не нужны, поэтому она даже не пытается в них разобраться. Может, просто ещё слишком молодая для этого. Или слишком ленивая из-за того, что никогда не была в обществе себе подобных.

— Ты раньше целые миры видела… — даже с каким-то сожалением вспомнил Асин.

— Не я, — поправила его Ная, — да и не важно уже. Сейчас всё, что я могу увидеть, я описала. Два слоя реальности параллельно с нашим — золотой и чёрный.

— Какой хоть первый идёт? — уточнил маг.

— Никакой, — пожала плечами женщина, — они параллельны. От себя могу предположить, что золотое измерение — это то, в котором русалки плавают и руины лежат, а чёрное — это то, откуда на меня напал монстр. Почему Кьяр не увидел ни одно из них, Ариен увидел золотое, а я — чёрное, думаю и так понятно. Скорее всего так будет и дальше: Ариен будет видеть то, на что отзывается его Звезда, я — тварей, остальные — ничего.

— Тогда логично предположить, что золотое измерение — творение Богов, — заметил Аэн.

— Все измерения — творения Богов, но ты прав: это, видимо, создано как-то по-особенному, — согласилась Ная, — возможно, нам даже стоит отмести теорию, что Има уничтожили Боги… Если это не остатки какой-то их разрушающей магии, конечно.

Мужчины задумались, анализируя услышанное. Последствия встречи с Демоном и Богом для Наи и Ариена проявились очень неожиданно. Весь остальной отряд и даже они сами уже, можно сказать, практически забыли об этой истории, но вот она снова перед ними — два тёмных эльфа и два измерения. Ная, как всегда, дралась со всем, что попадалось на пути, Ариену же доставалось всё на блюдечке просто за веру в лучшее. Остальные занимали позицию наблюдателей и благодарили Богов, что всё самое грандиозное валится не на их головы.

Было время, когда Ная боялась, что конкуренция между мужчинами могла стать камнем преткновения в отряде, ведь сила Ариена очень стремительно возросла после того, как он получил свою Звезду, хотя дело было и не в ней. Но ему в этом плане, к счастью, никто никогда не завидовал — его магия была настолько проблемной, что даже её мощь не вызывала ни у кого никакого желания владеть чем-то подобным. Самая капризная из всех возможных, магия света, была его личным приговором по жизни. Возможно, он был единственным, кто мог от этого не страдать — любой другой на его месте сходил бы с ума, либо от непостоянства, либо от недостатка атакующей мощи, потому что сохранять такое стабильно спокойное состояние, как то, в котором большую часть времени пребывал Ариен, для большинства было просто невозможно, а это была основа силы его света. Сам Ариен же просто шёл за своей госпожой, и она была единственной, кто был способен его разозлить или как-то вывести из себя, но случалось это редко. Обычно он был абсолютно доволен жизнью, так что и свет его тоже вёл себя достаточно стабильно.

Ная же по характеру всегда была взрывоопасной, так что сравнение с Демоном, для неё было не в новинку. Она, в отличие от Ариена, с завидным постоянством на что-то раздражалась, и на эмоциях могла спалить не вовремя попавшихся под руку в тоннеле монстров дотла вместе с костями. Магию она свою обожала и пользоваться ей тоже любила. Если была возможность что-нибудь сжечь ко всем гоблинам, она ей пользовалась и получала от этого истинное удовольствие. Крушащий всё демон во плоти. К счастью, это был демон, которого его отряд знал и любил, и который никогда не переходил черту.

Пока все раздумывали о превратностях судьбы, соединившей двух абсолютно противоположных в своём поведении тёмных эльфов, и о том, почему измерения видят только Ная и Ариен, не считая того, что их обоих коснулась магия Хаоса, которая была намного сильнее любой магии дроу, никто и не заметил, как молчание затянулось.

— Мы зашли в тупик? — прервал через несколько минут тишину Зиран.

— Нет, — словно вернувшись в реальность, твёрдо пресекла его попытку усомниться в способности её отряда докопаться до истины Ная, — Кьяр, тащи русалку!

Танцор удивлённо поднял бровь, но встал и пошёл к воде. Рашшас у берега не оказалось, но другие девушки позвали её довольно быстро. Буквально через минуту её зелёные глаза блеснули над поверхностью, и она подплыла к Кьяру, с явным удовольствием позволяя снова взять себя на руки.

Когда Кьяр так же, как в пошлый раз усадил русалку на своих коленях, Ная задала интересующий её вопрос:

— Рашшас, ты знаешь что-нибудь про жемчужины-сайеры?

— Это что? — приподняла точёные брови девушка.

— Здесь якобы встречаются жемчужины, обладающие свойством один раз спасать своего владельца от смерти, — пояснила предводительница.

— Чушь! — фыркнула Рашшас. — Кто тебе такой бред в уши налил?

— Река под озером — Сайера? — проигнорировала язвительность русалки Ная.

— Ну, дроу из Изумата её так называли, — кивнула та.

Видимо, пока Кьяр беззастенчиво гладил её живот и талию, ей было совершенно без разницы, о чём её спрашивали — она отвечала на всё, только чтобы эта ласка не прекращалась.

— Ты можешь что-нибудь рассказать об Има или о том, что со мной случилось под водой? — продолжала допрашивать девушку Ная.

— Затопленный город — обломки зданий, поросшие полипами, какие-то сохранившиеся предметы, вроде посуды и расчёсок. Ничего необычного Има из себя не представляет, — пожала плечами Рашшас, — что на тебя напало, я тоже не знаю. И никто из русалок не знает. Нацца видела, как ты смотрела через решётку, а потом в воде внезапно появился сильный запах крови — словно сама по себе на твоей руке появилась эта жуткая рана, — она указала на предплечье предводительницы, — а потом и на груди тоже.

— Нацца — это кто? — уже предполагая, что знает ответ, уточнила Ная.

— Та, что тебе про тебя рассказала, русая такая, болтливая, — подтвердила её догадки Рашшас, — зачем, ты, Демоница, кстати, сюда явилась изначально-то?

Ная девушке явно не очень нравилась. Скорее всего из-за того, что кроме русалок она была тут единственной женщиной, причём той самой единственной женщиной, которую слушались все находящиеся сейчас в пещере мужчины. Эту власть русалки бы, вероятно, с радостью перехватили, но почему-то до сих пор ни разу не пытались это сделать. Ная предполагала, что причина была в том, что по отношению к Демону это было «неприлично», иначе она не знала, как ещё это объяснить.

— За жемчужинами-сайеры, — усмехнулась предводительница, уже понимая, что если что-то подобное здесь и было, то оно было скрыто даже от русалок.

— Их не существует! — вспыхнула Рашшас, будто её раздражала глупость тёмной эльфийки перед ней.

— Поняла уже, — равнодушно кивнула Ная.

— Почему тогда не уходишь? — зашипела рассердившаяся, на демоны её разбери что, Рашшас.

— Потому что Има зовёт, — раздался вдруг от воды ещё один скрежещущий голос.

— Что ты заладила, со своим «Има зовёт»?! Сколько раз тебе говорить — уши просуши для разнообразия! — вдруг ещё больше разозлилась Рашшас. Её плавники поднялись, будто угрожая, жабры за ушами раздулись, а красивое лицо превратилось в жутковатую гримасу с оскалом острых зубов. Видимо, именно эти неприлегающие плотно друг к другу клыкообразные зубы и были причиной шипящей речи русалок.

— Има воет и кричит, а ты, рождённая от человека, не слышишь! — яростно ощетинилась в ответ Нацца. — Измерения дрожат, на городской стене каждый день появляются новые царапины, а ты притворяешься слепой, чтобы подольше посидеть на руках Жемчужинки! Первый мужчина в твоей жизни, что ты так цепляешься? Или надеешься, что он спасёт именно тебя, если царапина следующий раз появится на твоём хвосте вместо стены?

— Ворота закрыли русалки? — прервала ссору Ная. Стоило бы, конечно, послушать, но если Нацца выскажется и уплывёт, то задавать вопросы уже будет поздно.

— Нет, они были закрыты с самого начала. За ними начинается барьер, — уверенно и уже значительно более спокойно произнесла Нацца.

— Для чего нужен этот барьер? — перехватил инициативу Эмиэль.

— Не знаю, — хмуро фыркнула русая русалка, — он что-то сдерживает в измерении, которое я не вижу.

— Не разговаривайте с ней, — вцепившись тонкими пальцами в лицо Кьяра и повернув его к себе, попыталась снова переключить всё внимание на себя Рашшас, — её отец был светлым эльфом, и она этим страшно гордится. Так, что не знает, когда нужно заткнуться!

— Вы раньше у поверхности жили что ли? — хмыкнул Иран.

— Да, пока люди не начали на нас охотиться… — кивнула Нацца. — Надоело это ужасно! Жрать их в ответ постоянно — не вкусные!

— Ты видишь золотое измерение? — глянула ей в глаза Ная.

— Вижу, — подтвердила та, — мы же в нём живём.

— В Има есть кто-то живой, помимо русалок и рыб? — продолжала с нажимом задавать вопросы предводительница.

Мужчины знали этот её тон, обычно он означал, что Ная что-то уже поняла и теперь просто добивается очевидного подтверждения. Вот только сейчас её предположение показалось исключительно абсурдным абсолютно всем, кто его услышал.

— Очень странный вопрос, учитывая что он три тысячи лет на дне лежит — ни одна раса столько не живёт, — сморщила нос Нацца.

— Жрицы столько живут, если их некому сменить! Отвечай! — ударила ладонью в пол Ная.

— Ты сумасшедшая, если считаешь, что в Има есть кто-то живой, помимо нас, — раздражённо бросила Нацца, прежде чем скрыться под водой, плеснув на прощание хвостом.

— Я тебе говорила, что с ней бессмысленно разговаривать! — капризно упрекнула предводительницу Рашшас.

— Рашшас, можешь, пожалуйста, оставить нас, — взяв себя в руки, попросила Ная, — можешь потом поразвлекаться с Кьяром, когда мы закончим разговор.

Русалка, похоже, сперва собиралась обидеться на то, что её прогоняют, но услышав последнюю фразу, видимо, передумала. Она спокойно позволила отнести себя в воду и пообещала танцору вернуться через час с чем-нибудь вкусным и чем-нибудь приятным в своём лице.

— Ариен, рушь границу измерений! — приказала Ная, стоило им остаться без лишних ушей. Хотя, наверняка, это слышали многие русалки в озере, но те, в отличие от Рашшас, по крайней мере, не лезли со своим мнением под руку.

— Что?! — нестройным хором ошарашено переспросил весь отряд.

— Ты говорил, что твоё белое пламя может прожечь границу измерений, — напомнила женщина, глядя на мечника, — вперёд!

— Я говорил, что так о нём пишут… — замялся тот.

— Сейчас проверим, — упрямо указала на озеро предводительница.

— Давай ты сперва объяснишь, — попытался воззвать к здравому смыслу Ариен.

— Рашшас сказала, что храм под водой «будто и не тонул». Золотое измерение в обхвате чуть меньше, чем озеро — оно небольшое, чёрное тоже, — они оба могли быть созданы не Богами, а жрицами Хаоса. И раз измерения до сих пор здесь, значит, и эти жрицы тоже. Има не вымер полностью: я уверена, что в храме есть кто-то живой. Возможно, это как раз тот, кто поёт здесь песни, которые принимают за русалочьи, — на одном дыхании выпалила Ная.

— А ты не думаешь, что если Ариен разрушит границу, то это будет как раз тот барьер, о котором говорили Рашшас и Нацца, и сюда вместо жриц полезут монстры, вроде того, что тебя ранил? — скептически поднял брови Асин.

— Не думаю, — отрезала предводительница, — он не видит то измерение, значит, и пробиться в него не сможет. Но зато он сможет открыть нам доступ к храму.

— После того, как твои раны заживут, — поставил точку в разговоре мечник.

— Я в порядке, — упёрлась Ная.

— Нет, — пресёк очередную попытку своей госпожи нажить себе проблем Ариен.

— Ты опять за своё? — зарычала та.

— Да. Даже если я действительно могу разрушить границу, в чём я очень сомневаюсь, я не буду этого делать, пока ты не будешь в состоянии сражаться в полную силу, — поставил Наю перед фактом мечник.

— Ты невыносимо упрямый! — она уступила, но в голосе продолжало сквозить раздражение. — Ну и что прикажешь делать тут целую неделю, пока моя рука заживает? Смотреть, как Кьяр ублажает русалок?

— Ты обещала Зирана учить. Вот и займись этим, — безразлично хмыкнул Ариен.

— Безжалостный, — страдальчески закатила глаза Ная. Учить парня ей было откровенно говоря лень, да и смысла для себя в этом она уже не видела: из Изумата они ушли и все их договоры, соответственно, тоже потеряли силу. Тем более, что она и так уже притащила его за собой в Има, так что кто ещё кому тут был что-то должен.

— Так и знал, что командуешь отрядом всё-таки не ты! — практически одновременно с репликой Ариена обрадовано воскликнул Зиран.

— Асин, спроси у русалок: дроу вкусные? У меня есть лишний, — женщина выразительно глянула на парня, — отдам в качестве извинений за разрушенное измерение.

— Зиран, не нарывайся, — по-доброму усмехнулся Эмиэль, — по лезвию ходишь.

— Ну а что? У вас же всё решает Ариен на самом деле, — ощетинился парень.

— Я ничего не решаю, кроме того, когда мне рискнуть дурной башкой и начать хватать за руки свою неугомонную госпожу. Ты что серьёзно думаешь, что она меня заставить подчиняться не может? — скривился мечник.

Для него этот вопрос был давно решённым: выступать здравым смыслом в отряде для него было просто такой же обязанностью, как и, например, сидеть на дежурстве — он в этом какой-то своей власти не видел абсолютно.

— Серьёзно думаю, — продолжал собственноручно готовить себе погребальный костёр Зиран, — по ощущениям она слабее. Женщины в принципе слабее мужчин.

— «Ты действительно нашла способ победить Ариена при том, что на него твоя магия не действует?» — спросил Асин в голове предводительницы. Он внимательно наблюдал за тем, как Ариен отвечал парню, и видел, что мечник явно сам верил в то, что говорил. Магу было до ужаса любопытно, каким способом можно было обмануть природную особенность магии огня, чтобы заставить того подчиняться силой.

Ная же с удовлетворённой улыбкой кивнула. Ариен в этот момент всё-таки отвесил Зирану хорошего подзатыльника.

— «Я — его слабое место. Я могу несколькими словами вывести всю его магическую систему из равновесия, и его свет начнёт меркнуть, а вместе с ним ослабнет и тело. Если я захочу его убить, я смогу это сделать, даже если он будет сопротивляться изо всех сил, — на лице женщины на мгновение отразился какой-то восторг, граничащий с упоением своей властью, который, впрочем, быстро сменился привычной нежностью, — но я никогда этого не сделаю.»

— «А он знает?» — Асин даже привстал, чтобы заглянуть Нае в лицо.

— «Конечно», — снова кивнула та.

— Тогда понятно, почему лезть на рожон не боится, — это маг сказал уже вслух, поэтому тут же поймал на себе вопросительные взгляды всего отряда.

— Потому что «Бог, питающийся тьмой». Тьма — это я. Знаешь, наверное, нет ничего плохого в том, чтобы быть его Демоном, — Ная окинула мечника любящим взглядом, косвенно объяснив остальным мужчинам, к чему относилась фраза Асина.

— Мы сделаем вид, что поняли тебя, — усмехнулся Эмиэль.

— Вам Ариен уже всё рассказал, не прикидывайтесь, — фыркнула женщина, — и вообще, какого лысого гоблина вы с Кьяром ещё здесь? Остальные ворота проверили? Нет. Вот и валите ныряйте! Уши греете… Иран, проверь всю пещеру на следы рукотворных взрывов, вдруг найдёшь что-нибудь. Особенно меня интересуют другие выходы отсюда. Как они были завалены, сколько там осыпалось и почему за три тысячи лет ни один из них не расчистили.

— Мы с Эмиэлем уже осмотрели выходы в тоннели, — откликнулся Иран, — это очень старые завалы. Их скорее всего не пытались разбирать даже. Там везде метров по тридцать.

— Завалы рукотворные? — ещё раз акцентировала предводительница.

— Скорее всего. По крайней мере, я бы предположил, что да, — задумчиво почесал подбородок Иран.

— Можно как-то убедиться? — настаивала женщина.

— Можно разобрать хотя бы один тоннель под потолком. Если там есть следы взрывов, то это доказательство, — предложил план Иран.

— Разбирайте, — приказала Ная, — и, Шиин, проверь тоннели на магию и барьеры. Зирана с собой возьмите, чтоб не бездельничал. Объясните ему куда смотреть и что искать. Пусть учится.

— Ариен, ты лёгкий, пошли с нами, первый полезешь вверх, — дёрнул за рукав мечника Иран, проходя мимо.

— Если что, будешь меня на ручки ловить? — улыбнулся тот.

— Эти завалы три тысячи лет простояли — не думаю, что они внезапно осыпятся, но я неуклюжий, а этому, — Иран кивнул на Зирана, — я не особо доверию. Демоны его знают, умеет он что-нибудь или нет. Если ты сорвёшься, я по крайней мере уверен, что самые страшные последствия этого — царапины и вопли Наи, что твою идеальную морду подпортили. А Шиин… — Иран неопределённо махнул рукой в сторону мужчины. — Ну, не его это, в общем.

Ариен рассмеялся, Шиин же, как и обычно, не отреагировал. Он был на полголовы выше мечника и, разумеется, ему бы было не так удобно лазать в завалах. К тому же с гибкостью и ловкостью Ариена всегда было трудно конкурировать. «Каждому своё», — считал Шиин. Может, он в чём-то и уступал мечнику, но тот совершенно ничего не понимал ни в барьерах, ни в ещё множестве вещей, в которых Шиин разбирался лучше всех в отряде. На самом деле, он уже давно заслужил шутливое прозвище ходячей библиотеки, чем ужасно гордился, хоть и не признавался в этом.

— Аэн, оставляем её на тебя, — отойдя достаточно далеко, крикнул Иран, указав брату на Наю.

— Пошагали! — рассмеялась в ответ предводительница. — Совсем оборзели, слюни свои заботливые на меня намазывать!

Впрочем, именно таких комментариев Иран и добивался. Мужчины ещё переживали из-за ранений Наи, поэтому стремились всячески себе доказать, что с ней всё было в порядке, а шутки и перепалки всегда были лучшими показателями её здоровья. Если Ная не огрызалась на чрезмерную заботу, вот тогда стоило начинать по-настоящему волноваться. К счастью, железная воля этой женщины за годы стала уже практически гарантией того, что она и из Бездны к ним вернётся. Это зачастую успокаивало даже больше отчётов Аэна о её состоянии.

— Слушайте, а что у неё за призывной монстр-то? — заговорил Зиран по пути к ближайшему от их лагеря заваленному тоннелю.

— Кажется в Крипсаре его назвали «морсиль», — попытался вспомнить Иран, — травоядная пресноводная животинка. Но сказали, что плавает отлично и не агрессивный.

— Носится он, и правда, шустро, — подтвердил Ариен, — даже с весом двух тёмных эльфов на шее. Тут не соврали.

— Да при чём здесь этот мутт с ластами? — всплеснул руками Зиран. — Я про птицу!

На него устремились три абсолютно одинаково шокированных взгляда.

— Что? — не понял парень.

— Издеваешься? — поднял бровь Иран.

— Нет, — скопировал его гримасу Зиран, — я не знаю этого монстра.

— Это феникс, — монотонно оповестил Шиин, — тварь, способная одним своим присутствием уничтожать любую магию, плавить своим огнём камни и убивать Демонов. Второй по силе после лияр монстр, которого вообще можно приручить в нашем мире.

Зиран после этих слов, кажется, выпал куда-то в дебри измерений, а остальные мужчины, переговариваясь, пошли дальше.

— Знаете, а я вот всё думаю… — в кои-то веки начал делиться своими мыслями Шиин, — Ная ведь может оказаться права насчёт живых. Вдумайтесь: целый мёртвый город и ни одного скелета. Где они все? Тут погибло несколько тысяч тёмных эльфов, но ни русалки, ни ты, Ариен, ни разу не упомянули, что в озере есть кости.

— Я не видел костей, — подтвердил мечник.

— Может, уже в песок на дне ушли, или не сохранились просто… — предположил Иран.

— Дно каменное, — возразил Ариен, — а кто-нибудь знает, сколько времени разлагаются скелеты?

— Смотря в каких условиях… В воде довольно быстро, три тысячи лет бы не пролежали, — опроверг свою же теорию Шиин.

— Тогда, может, ничего странного в том, что здесь нет костей, и нет? — вопросительно глянул на него Иран.

— Может и нет… — согласился Шиин. — Но я бы об этом ещё подумал. Что-то же должно было сохраниться. Какие-то свидетельства смертей… Даже если не материальные. Обычно в местах катастроф даже спустя тысячи лет можно почувствовать эту ауру. Жаль, что Перепёлка упрямится и не хочет своим восприятием помогать.

— Ладно, давайте с завалом разберёмся, — прервал эти размышления вслух Иран, осматривая тоннель, к которому они все только что подошли.

Зиран уже тоже догнал их троих, но пока ничего не говорил, только постоянно оглядывался на непринуждённо болтающую о чём-то с Аэном предводительницу. На её коленях распластался, свесив горящие крылья на пол, тот самый второй в мире по силе монстр и клевал с её руки каких-то мелких моллюсков, которых ему ещё пару часов назад принесли русалки. Еда птице нужна была разве что для развлечения, но так как она постоянно видела, как её «родители» что-то ели, то и сама часто к ним присоединялась. Отряд воспринимал это как баловство ребёнка, поэтому не скупился отдавать фениксу то, что тот регулярно пытался отобрать у них из рук.

Вход в заваленный тоннель представлял собой арку стандартной ширины и высоты — примерно два на три метра. На площадке перед ней хаотично валялись обломки разных форм и размеров, очевидно, выкатившиеся сюда, когда рушился свод. Но в самом проходе щелей не было, воздух не проходил ни туда, ни оттуда. Везде лежали высохшие и полусгнившие резные листья лиан, а кое-где и маленькие трупики уже не светившихся местных жуков. Мха в проёме тоннеля почему-то не было, хотя в самой пещере Има он покрывал все стены.

Ариен полез вверх по груде камней первым. С присущей ему грацией, он довольно быстро оказался у самого потолка и на пробу надавил на небольшой булыжник. Тот, естественно, не поддался.

— Ну и что дальше? — осведомился он.

— Разбирай, сейчас мы тоже залезем! — откликнулся Иран. — Шиин, там нет магии?

— Нет ничего. Глушь полная, — кивнул тот, — но я с вами не полезу.

— Ручки запачкать боишься? — прищурился Иран.

— Места не так много, чтоб туда вчетвером лезть! — огрызнулся Шиин.

— Давайте, я сам пробью ход? — предложил сверху Ариен. — Если мы начнём камни кидать, боюсь, русалки не оценят грохота.

— Ну давай, — легко согласился Иран.

Он немного отошёл от выемки тоннеля и устроился у стены, приготовившись спокойно ждать. Шиин сел рядом, Зиран со вздохом натянул рубашку на голову и упёрся лбом в ближайший валун — от магии Ариена его стабильно тошнило, но открывать рот на того, кто не боялся грызться с хозяйкой феникса, ему сейчас как-то не хотелось.

Пару часов над озером сиял белый свет, посмотреть на который всплыли, казалось, абсолютно все русалки Има. Около сотни пар ярких глаз с вертикальными прорезями зрачков с каким-то трепетом и восторгом наблюдали за превращающим камни в пыль мечником, пока поток его магии внезапно не прервался, и практически одновременно с этим не раздался грохот падения.

Под встревоженные выкрики русалок, Иран буквально за несколько секунд взлетел по завалу до самой пробитой Ариеном дыры.

— Всё нормально, — послышался откуда-то изнутри приглушённый голос мечника.

— Что, хааи тебя раздери, случилось?! — рявкнул в пробоину Иран. — У меня в эту твою щель плечи не пролезают!

Он честно пытался протиснуться в ход, но Ариен явно не подрассчитал, когда его пробивал, так что всё, что делал Иран, напоминало бесплодные попытки громадного ящера протиснуть морду в трещину, куда от него забилась летучая мышь.

— Ты же говорил, метров тридцать камня, — язвительно напомнил Ирану снизу Шиин.

— Ариен, это что, и весь завал? — отказываясь верить в то, что он ошибся, снова крикнул вниз Иран.

— Я тебя прекрасно слышу, не ори, — отозвался из-за камней Ариен, — нет, это не конец завала.

Изнутри засиял свет: видимо, мечник решил получше рассмотреть, что его окружало.

— Я по пояс в костях… — снова заговорил он.

— Каких костях? — ещё больше забеспокоился Иран.

— Древних, судя по тому, как рассыпаются, — Ариен, видимо, расценил вопрос по-своему, — Шиин, ты можешь ко мне заглянуть?

Иран уступил своё место у пробоины Шиину и, когда тот прополз по пояс внутрь, изнутри послышался шокированный свист.

— Можешь сказать, чьи это кости? На что это вообще похоже? — раздался по-прежнему приглушённый голос Ариена.

— На отчаянную попытку защитить город, — так же приглушённо отозвался Шиин, — видимо, когда-то тут была магическая ловушка. Скорее всего, если пробить завал дальше, через пару метров будет ещё одна такая же камера. Обычно таких ловушек ставят минимум три. Чаще пять. Скорее всего, Иран не так уж и не прав насчёт тридцати метров.

— Тогда получается во всех заваленных тоннелях так? А в том, из которого мы пришли, ловушки не сработали? — пытался понять для себя мечник.

— Скорее всего в том тоннеле просто не было монстров, — озвучил наиболее вероятный с его точки зрения вариант Шиин.

— Сможешь найти ловушки в нём? — присоединился к разговору Иран.

— Их уже нет — слишком много времени прошло, — Шиин покачал головой, но увидел это только Ариен.

— А если их жрицы как и измерения держат? — влез Зиран.

— Я посмотрю ещё раз, но я бы их почувствовал, когда мы шли, — нехотя уступил Шиин.

— Что за монстры-то? — Иран скучающе облокотился о стену. Ему тоже было интересно посмотреть на место, куда попал Ариен, но с его комплекцией оставалось только просить описать или расширять ход самому, но тут мечник был прав — русалки бы грохот взрывов вряд ли оценили.

— Демоны его разбери… Черепа на верминов похожи. Кости громадные, те, что не рассыпались ещё, — может, и правда, они, — предположил Шиин, — ладно, Ариен, вылезай оттуда. Больше тут смотреть не на что.

Мечник кивнул и заозирался вокруг, пытаясь придумать, как ему лучше подняться. Он действительно стоял по пояс в полуистлевших костях. В прямоугольной камере, куда он свалился, нажав на очередной камень, когда пробивал выемку под потолком, было сухо, а затхлый запах говорил о том, что движения воздуха в этом месте не было очень и очень давно.

К несчастью, Ариен совершенно не предполагал, что, расчищая завал, может упасть с трехметровой высоты в груду когтистых скелетов, поэтому пошёл без доспеха и вообще хоть какой-нибудь защиты. По ощущениям ударился он не сильно, но зато поцарапался везде где только мог. Мельком глянув на свои содранные ладони, мужчина тяжело вздохнул, уже практически слыша гневное шипение своей госпожи на то, что он полез куда-то без перчаток. О себе она заботиться не давала, зато с его ссадин теперь глаз не сведёт, пока они не заживут. Иногда мечнику казалось, что Ная в некоторых своих проявлениях от Матери Ар'тремон, мягко говоря, ушла совсем не далеко: та тоже в своё время ненавидела, когда на его теле появлялся хоть какой-нибудь изъян — постоянно ругалась и грозила вообще запретить ему тренироваться, если он не будет следить за собой. Нае эта оставшаяся до сих пор привычка Ариена нравился до неприличия, хоть в ней уже и не было никакой необходимости. Тем не менее мужчине было проще продолжать быстро залечивать все свои мельчайшие царапины, чем отстаивать у предводительницей право владеть собственным телом.

Впрочем, любоваться на сочащуюся кровь и мысленно заранее отбиваться от Наи сейчас было не время и не место. Ариен по-прежнему был в склепе в окружении бессчетного количества скелетов, наполовину состоящих из клыков и когтей, и по-прежнему искал глазами наиболее простой путь наверх. В конце концов, он решил, что разницы уже не было, ободрался он в любом случае достаточно для того чтобы выслушивать адресованные местным костям проклятия ещё дня три, так что одна-другая неудачная попытка забраться по отвесной стене наверх уже бы ничего не изменила. Найдя коготь, который ещё не рассыпался в руках, Ариен, вгоняя его в щели между камнями, вылез обратно в пещеру Има.

— Другие тоннели смотреть будем? — когда мечник снова присоединился к ним, спросил Зиран.

— Наверное, нет смысла? — переадресовал вопрос Ирану Шиин.

— Я бы ещё один глянул, — ответил вместо него Ариен, — если в нём всё то же самое, то можно смело делать вывод, что на Има напали. Тогда понятно, почему ворота города закрыты.

— Тогда понятно почему Има затонул, — вздохнул Шиин, — если столько ловушек сработали одновременно практически по всему периметру пещеры, ударная волна вполне могла стать причиной трагедии.

— Защита стала причиной поражения — какая ирония, — хмыкнул Иран.

Второй тоннель выглядел практически идентично первому с той только разницей, что заросшие над ним мхом символы гласили не «юг», а «юго-восток». Разбирая здесь завал снизу, мужчины провозились с ним значительно дольше, но через четыре часа вместо очередного булыжника Ирану в руки выпал клык. Ариен с Шиином определили его как «такой же, как в предыдущей ловушке». Впрочем, для верности, они всё равно выволокли на площадку перед тоннелем несколько десятков более-менее сохранившихся костей, пока не получилось сложить вполне себе узнаваемого вермина — трехметровая тварь с клыками в половину высоты своего черепа и с кучей лап на треть длины состоящих из когтей. По скромным подсчётам Шиина, в одной камере-ловушке таких могло поместиться до сотни. Умножая на шесть заваленных тоннелей минимум по три ловушки в каждом, получалось, что нападавших монстров было около двух тысяч. А если ловушек было не по три, а по пять, то три тысячи. В лучшем случае, это по одной твари на каждого боеспособного жителя Има. Если бы монстры дошли до города, они бы, скорее всего, перебили здесь всех. Возможно, исходя из этого понимания, Совет Има и принял тогда решение рискнуть и активировать все ловушки одновременно, ведь по-другому их шансы выжить были совсем невелики. Но гранитная плита под Има не выдержала такого удара, и своей участи город всё равно не избежал.

— Интересно, почему в библиотеке мы не нашли ни слова о нападении? — задумался Ариен, уже возвращаясь вдоль озера к своему приготовившемуся возмущаться возмездию в лице Наи — она, судя по замершему на нём взгляду, то ли уже учуяла запах крови, то ли увидела ссадину на его скуле. Впрочем, мечник знал, что это всё равно закончится тем, что все его царапины будут ей собственноручно бережно очищены, воспалённая кожа рядом — покрыта осторожными поцелуями, а сам он будет спать в любящих родных руках, так что все предшествующие этому нотации он был готов безропотно стерпеть.

Сдав Ариена наслаждаться прелестями совместной жизни с его сестрой, Шиин долго и пристально изучал единственный уцелевший тоннель возле места, где они устроили свой лагерь. Он исследовал метров сто прохода, осмотрел все стены и потолок, но в итоге так ничего и не нашёл. Как он и предполагал, если там и были ловушки, то они давно уже исчезли. Никакая магия, кроме магии жриц, не продержалась бы так долго — искать было бессмысленно с самого начала.

К тому времени, как Шиин закончил, Кьяр с Эмиэлем уже тоже вернулись к предводительнице. Они подтвердили предположение Наи о том, что закрыты были все ворота Има, а не только те, что сейчас находились ближе всего к ним.

Ариен с Ираном рассказали о том, что удалось найти в завалах, и теперь всё указывало на то, что Има перед гибелью защищался от масштабной атаки монстров, однако, Ная всё равно сидела с таким лицом, будто ей кто-то специально подсунул тухлое мясо, и она теперь пыталась определить, кому затолкать его в задницу.

— Что тебе опять не нравится? — усмехнулся Асин. — Вроде же всё складно, разве нет?

— Складно?! Вообще нет! — взорвалась женщина. — На Изумат в трех днях пути за три тысячи лет не было ни единого нападения, а Има погиб в результате массовой атаки верминов?! В Има были ловушки в каждом, ведущем к нему тоннеле, глухие семиметровые городские стены, оставшиеся стоять до сих пор — это защита города, на который всё время нападают! Ищите остатки магического круга — я уверена, тут он есть, в отличие от Изумата! Кьяр, у тебя есть хоть одна летающая тварь?

— Есть, я слетаю к потолку, — поняв ход мысли предводительницы, кивнул танцор.

— Эти жуки покрыты кислотной слизью. В Изумате они тоже есть, — глянув вверх, подал голос Зиран, — давайте я слетаю, я знаю, как их разогнать.

— Лети, — согласилась Ная.