Сквозь измерения

Глава 6. Грот

— Боги… Какая красота! — выдохнул Кьяр.

Правда, чем он восхитился было не понятно: гротом с раскинувшимся перед отрядом озером или лежащей на его берегу русалкой.

Ная с мужчинами сейчас, видимо, стояли как раз на выходе из того единственного, уцелевшего три тысячи лет назад тоннеля, который стал спасением для двухсот тёмных эльфов основавших Изумат. Перед отрядом раскинулась огромная пещера с высоким сводом, на котором среди тянущихся к воде лиан всё ещё можно было разглядеть прорези цифр часов Има. Меж чёрных заострённых листьев кишели голубоватые жуки, наполняющие весь грот тусклым белёсым светом. По стенам тянулись глубокие заросшие мхами трещины, напоминающие погасшие, застывшие во времени молнии.

Возле выхода из тоннеля начиналась выстланная серыми гранитными плитами площадка. Когда-то она, наверняка, была ровной, но сейчас её покрывали выщерблены и разломы. Буквально в трех метрах впереди пол резко обрывался вниз сточенным водой за столетия краем, и начиналось озеро. Ещё двумя метрами дальше над поверхностью были видны остатки городских стен, больше похожие на неровные зубы какой-то так и не сомкнувшей пасть гигантской твари, или корону, окружившую практически идеально ровную гладь воды. Там, в глубине, были скрыты руины затонувшего, разрушенного города.

А буквально в двух метрах от отряда на берегу лежала на животе русалка. Кончик её длинного хвоста был опущен в озеро, серебристо-синяя чешуя поблёскивала, словно вспыхивая крошечными искрами, отражая свечение мельтешащих под сводом жуков. Чешуйки в районе поясницы плавно переходили в бледную, похожую на матовый перламутр кожу, на руках от локтей до запястьев тянулись небольшие резные плавники, между первыми фалангами длинных пальцев можно было разглядеть тонкие почти прозрачные перепонки. За похожими на крылья дракона ушами аккуратными плавными линиями виднелись закрытые жабры. Волосы цвета земли лежали на спине русалки и спадали на камни. У неё были аккуратные, точёные черты лица, тонкие розовые губы и насыщенно зелёные, словно чистейшие изумруды, глаза с узкими вертикальными зрачками.

Эти глаза изучающе смотрели на отряд. Не похоже было, что русалка удивлена. Скорее всего, она либо слышала их шаги в тоннеле, либо просто чувствовала приближение чужаков. Оглядев всех, она остановилась на Ариене, плавно поднялась на руках и, резко оттолкнувшись мощным хвостом, прыгнула в воду. Вскоре над поверхностью озера показались несколько десятков голов с заострёнными, веерообразными ушами.

— Маленький Бог, — прошелестела одна из русалок, подплыв к самому берегу.

— Маленький Бог, — эхом повторили другие.

Их голоса звучали приглушённо и в то же время резко, словно кто-то под водой скрёб когтями по железу. Ная даже представить не могла, что такого прекрасного, воспетого в легендах, можно было услышать в этих бьющим по нервам звуках, и как эти шипяще-свистящие создания могли бы петь, тоже.

Русалки продолжали подплывать всё ближе, ни на секунду не переставая повторять одни и те же слова. Ная попыталась встать между ними и удивлённо смотрящим на это жутковатое представление мечником, но мужчина не дал ей этого сделать.

— Так вы пропустили нас сюда из-за меня? — заговорил он с русалками.

— Маленький Бог может пронзить измерения, — улыбнулась ему одна из хвостатых девушек, сложив руки на краю гранитный плиты и опустив на них голову.

— Маленькая Демоница так за тебя переживает, — протянула другая, выпрыгнув на берег, — но мы не навредим тебе.

Наю от такого прозвища невольно передёрнуло. Это было явно не то, что она хотела вспоминать. Вся эта история с Демоном и Богом никогда не была тем, чем она могла бы гордиться. Скорее это было самое ужасное время в её жизни, которое она бы предпочла навсегда стереть из памяти. Она не просила об этом Асина только потому, что ей нужен был тот огромный бесценный опыт, который она тогда получила, и жертвовать им в угоду своей слабости было бы как минимум глупо.

— Так забавно, — наперебой продолжали шелестеть русалки, — руки одного создают, другого — разрушают. Один, чтобы спасти становится светом, другой — тьмой.

Ная невольно сделала шаг назад. Это звучало жутко. По-настоящему жутко. Скрежет голосов созданий, видящих их прошлое так, будто оно было вырезано в их душах яркими письменами, пробирался куда-то под кожу и оставалось холодным липким страхом внутри. Предводительница инстинктивно сжала руки на рукоятях своих парных мечей.

— Маленький Бог, питающийся тьмой, зажжешь свет для Има? — веселились, выпрыгивая из воды, русалки.

— Такой красивый, — этот шипящий голос прозвучал ближе остальных, хоть и тише, и Ная мгновенно повернулась в его сторону, как раз вовремя, чтобы увидеть, как та самая первая русалка с зелёными глазами прижалась к губам Кьяра. Её блестящие редкими голубоватыми чешуйками руки обвились вокруг его шеи, и она подтянулась выше, целуя танцора глубже.

— Кьяр, отцепись от неё сейчас же, иначе я проспорю Нае десять золотых! — вдруг взревел за спиной предводительницы Иран, перепугав не только её саму, но заодно и почти всех русалок.

Та же, что целовала Кьяра оторвалась от его губ и зло глянула в глаза рванувшего было к ним Ирана, заставив его тем самым остановиться.

— Да не сожру я его, валун не обточенный! Можно подумать, есть нечего! — зашипела она, раздувая в негодовании жабры за ушами.

— Вы в безопасности! — успокоившись, рассмеялись другие русалки.

Многие из них к этому моменту тоже вылезли на берег, но вопреки опасениям Наи, уже напрочь забыли про их «Маленького Бога», переключив всё своё внимание на Кьяра.

— Красивый, красивый, — продолжая шептать, русалки завалили танцора на спину и нависли над ним, со взаимным восторгом рассматривая его лицо, трогая его плечи, бёдра, торс.

Ная не знала, как на это реагировать. Её выбило из равновесия упоминание Демона, и она никак не могла взять себя в руки, чтобы понять, была ли сейчас рядом с ней опасность или нет. Она с надеждой глянула на Эмиэля и Ариена — оба мужчины кусали губы, чтобы не рассмеяться, наблюдая, как Кьяр пытался разорваться между всеми окружившими его хвостатыми девушками. Аэн с Шиином пытались удержать на месте готового утопить всех русалок лишь бы не платить Нае Ирана. Зиран, казалось, вообще потерял связь с реальностью, совершенно не понимая, что здесь происходит.

— Ариен, скажи, что ты не чувствуешь опасности, — зашептала Ная, поймав ладонь мечника.

— Всё в порядке, — он сжал её руку, привычно улыбнувшись, — кроме всепоглощающей похоти я не чувствую ничего, чего стоило бы опасаться.

В итоге Иран проиграл Нае десять золотых в первые же три часа их пребывания в Има. Причём по факту он проиграл их пять раз подряд — на большее танцора просто не хватило, и он уснул прямо в руках облепивших его словно стайка рыб русалок. Те же, похоже, не собирались оставлять его в принципе. Парочка хвостатых девушек даже притащили несколько больших моллюсков и довольно жирных рыб, видимо, чтобы накормить Кьяра, когда тот проснётся.

— Рыбы нет. Не водится ничего. Как же! — фыркнул глядя на это Иран.

— С каждой минутой здесь я, признаться, всё меньше понимаю, чего испугался Изумат, — присоединился к брату Аэн, — русалки, судя по всему, опасны только тем, что могут изнасиловать. Еда здесь есть. Никакого ощущения опасности или чего-то подобного я не чувствую. Тут вообще на удивление спокойно…

— Странно, что они только на Кьяра вешаются, — заметила Ная, — хотя у него, хааи раздери, дар трахать всё, что движется, — может и не странно.

— Интересно, как мы его забирать отсюда будем, — хохотнул Ариен, наблюдая за спором русалок, как лучше преподнести еду их «Жемчужинке». Это, судя по всему, было новым прозвищем танцора.

— Не будем, — засопел Иран, — я из-за него кучу денег проиграл — пусть здесь остаётся!

— Пусть уступит место! — обиженно пробубнил в стороне Зиран. — Я бы вообще-то тоже не отказался!

— Если в компании есть Кьяр, все женщины будут смотреть на него, — пожал плечами Шиин, — так всегда было. Хочешь, иди предложи себя, может они и не откажутся — на всех его всё равно не хватило.

— Зато после Изумата его самооценка точно реабилитировалась, — хихикнул Аэн, — а то аж смотреть было больно на то, как ему некомфортно.

— Ну да, не лезет никто к нему в штаны, и расстроился бедный-несчастный, — закатил глаза Асин.

— Зависть — плохое чувство, — толкнул его локтем целитель.

— Ну, да, я тоже так хочу! — вспылил Асин. — И что?!

— Два месяца, — раздражённо поморщилась Ная, — ты, гоблины лысые, как по расписанию! — она схватила мага за руку и потащила к воде.

— Куда… — упёрся было тот, но предводительница швырнула его с берега с громким «девочки, к вам ещё один страждущий».

Вынырнувшего Асина мгновенно окружили. Его оружие и одежду вскоре выкинули на сушу, а самого его прижали к берегу. Уже совершенно довольный жизнью он вылез из воды только около часа спустя.

— Ладно, признаю, был не прав насчёт Кьяра, — кивнул он предводительнице.

Ная в ответ только закатила глаза. По крайней мере, на следующие два месяца у неё был вменяемый маг. Эту дурацкую особенность Асина уже давным-давно знали все в отряде, и никто не воспринимал его придирки всерьёз, тем более, что он всегда потом извинялся. У каждого здесь был по-своему несносный характер, но все ещё много лет назад научились друг с другом уживаться: Ная регулярно грозила спалить всё, что под руку попадётся, когда эмоции брали верх; Ариен раздражал всех своей любовью читать нотации и тыкать носом; Эмиэль периодически забывал, что командует отрядом не он; Шиин мог молчать неделями, не отвечая, даже если с ним разговаривали; Кьяр со своей любовью к женщинам мог часами доставать всех своими описаниями и рассказами; Асин превращался в язвительную тварь, если у него больше двух месяцев не было секса; Иран продавал всё, что можно было продать, вне зависимости от того, было это уместно или нет; Аэн со своим перфекционизмом иногда действовал на нервы не хуже монстров в тоннелях.

— А меня так можешь кинуть? — легонько дёрнул Наю за кончик косы Зиран, смотря на раскладывающего свои вещи на камнях, чтобы просохли, Асина.

— Сам справишься, — устало отозвалась женщина.

У неё сейчас не было совершенно никакого желания возиться с капризничающим парнем. Аэн был прав: картина, что она видела перед собой абсолютно не соответствовала той, что рисовали в Изумате. Возле руин Има было очень спокойно. Даже никогда никому, кроме отряда не доверяющая Перепёлка, сидя на обломке городской стены, играла с несколькими плавающими по ту сторону русалками. Те поднимали в воздух небольшие шары воды, а феникс бил по ним крыльями, мгновенно превращая в пар — над озером расползался туман, отражавший красно-оранжевое сияние птицы. Видимо, это и было целью игры. Постепенно гладь воды покрывала дымка, благодаря Перепёлке цветами напоминающая закаты поверхности. Это было красиво, но Нае не нравилось — в таком тумане легко было спрятаться и подобраться к отряду практически вплотную. Предводительница очевидно нервничала.

Однако нервничала, видимо, она одна. Мужчины же уже комфортно расположились на относительно ровной площадке недалеко от тоннеля, а Иран с Эмиэлем даже полезли осматривать заваленные проёмы других выходов из грота. Кьяр беззаботно спал в объятиях русалок, Шиин рядом с ним чистил, принесённую танцору рыбу и тихо о чём-то говорил с хвостатыми девушкам. Что было странно, так это то, что Ная не видела здесь ни одного русала.

Вздохнув, предводительница оставила отряд отдыхать, а сама решила прогуляться вдоль берега и подумать обо всём, что они тут обнаружили. Однако, она успела пройти всего метров триста и ещё не сделала ни одного вывода или предположения, когда внезапно прямо перед ней вынырнула из воды очередная русалка и растянула пухлые губы цвета коралла в доброй улыбке:

— Чего ты так боишься, Маленькая Демоница?

— Перестаньте меня так называть! — ощетинилась Ная.

— Мы просто говорим то, что видим, — усевшись на берегу спокойно возразила русалка.

— Демон погиб двенадцать лет назад, — почти шёпотом выдавила Ная, чувствуя как внутри поднимается давно забытое чувство страха и вины.

— Какой Демон погиб двенадцать лет назад? — удивлённо склонила голову к плечу русалка.

В сердце предводительницы безжалостными когтями вонзился ужас. На какое-то жуткое мгновение она практически поверила, что та бесформенная чёрная тварь может в любой момент вернуться в её жизнь и снова попытаться завладеть ей.

— Ты ещё не погибла, — продолжала наивно хлопать своими огромными оранжевыми глазами русалка, — но однажды обязательно погибнешь. И станешь новым Демоном. А он, — она кивнула в сторону Ариена, — новым Богом Хаоса. Так всегда бывает. Сначала вы живёте, потом умираете. Кто-то возвращается, кто-то меняет форму, кто-то растворяется в Бездне.

— Почему я должна стать Демоном? — Ная сжала руки в кулаки в попытке унять дрожь.

— Ну кто-то же должен, — пожала плечами русалка, — у каждого Бога есть свой Демон. Иначе как ему жить? И кто будет уничтожать ненужные миры? Не понимаю, что тебе не нравится. Вы останетесь вместе на долгие тысячелетия. Разве это не то, чего вы оба хотите? Боги выбрали его, ты же видишь. Когда время вашей жизни закончится — он станет следующим. Ему нужен будет напарник. Не похоже, чтобы ты смогла отказаться.

Повернувшись к оставшимся у тоннеля мужчинам, Ная остановила взгляд на так и не переставшей тускло сиять золотом груди Ариена. Так вот что это была за Звезда. Это был вовсе не подарок — это была судьба.

Почувствовав, что в ней поднимается слишком много эмоций, предводительница зашагала вперёд, подальше от отряда. С одной стороны, она была рада за Ариена: стать Богом Хаоса — это был предел мечтаний любого тёмного эльфа, но с другой… С другой стороны, где-то внутри остывающими углями сердце опаляла грусть и обречённость, на глазах невольно наворачивались слёзы. Всё-таки Демон тогда выбрал её не случайно, он выбрал её потому что она была такой же, как он, потому что ей была предначертана та же участь.

— Если не хочешь, убей своего Маленького Бога, — предложила соскользнувшая в воду и поплывшая за Наей русалка, — тогда вы просто больше не встретитесь. Ваша судьба никем не предрешена — это ваш выбор. Вам всего лишь дали возможность.

Предводительница бросила на русалку такой взгляд, что та тут же нырнула в озеро — во вспыхнувших алым заревом глазах легко читались ярость и осуждение. Ная ради Ариена была готова пойти против всего мира, приручила феникса, уничтожила Демона, а теперь эта рыбина советовала ей убить его. Она бы скорее выжгла всё это проклятое гнездо хвостатых незатыкающихся тварей, чем подняла на своего мужчину руку.

Предводительница оценивающе осмотрела грот и озеро — вряд ли она одна смогла бы испарить столько воды, чтобы поджарить всю стаю русалок, учитывая, что где-то там внизу была ещё и река, но вот обрушить свод она вероятно смогла бы — пусть не всех, но парочку бы прибила.

— Ты в порядке? — на плечи Наи легли чьи-то руки, и она непроизвольно отскочила в сторону.

— Ариен, — выдохнула она, осознав, кто перед ней.

— Ты словно обнажённый клинок с тех пор, как мы сюда пришли. Что происходит? — нахмурился мечник.

— А ты, я смотрю, настолько расслабился, что даже доспех снял, — сощурилась Ная.

— Я купался, — спокойно ответил Ариен, — объясни, что с тобой происходит.

Предводительница довольно долго молча смотрела ему в глаза, решая, стоило ли ему говорить или нет, но в итоге так ничего и не сказала. Она хотела было уже отвернуться и пойти дальше бродить по берегу в одиночестве, когда вода у кромки озера за спиной мечника внезапно бесшумно встала иглами и эти иглы, словно стрелы, полетели в Ариена. Ная молниеносно дёрнула мужчину ближе к себе и выставила вокруг них обоих огненный щит. Иглы с тихим шипением превратились в пар.

— Вот видишь, — рассмеялась вынырнувшая русалка с оранжевыми глазами, — ты рушишь всё лишнее вокруг него даже не успевая осознать, что ты делаешь! Смирись! — она, хихикая, плеснула по воде хвостом, и скрылась где-то в глубине, прежде чем огненный шар врезался в поверхность озера там, где секунду назад была её голова.

— Что происходит? — уже с большим нажимом повторил Ариен, поймав руки Наи.

— Выясни у этих рыбин, где их мужчины, — зарычала вместо ответа предводительница.

— Все русалки — женщины. Шиин уже спросил. Поэтому они и налетели на Кьяра — им важно, чтобы новое поколение было красивым, — пояснил мечник, — но не думай, что я отвлекусь и забуду о своём вопросе.

— Я не хочу на него отвечать. Подожди, пока мне перестанет хотеться выжечь здесь всё, потом спрашивай, — Ная постаралась произнести это как можно более ровно, но получилось всё равно какое-то змеиное шипение.

Поняв, что ничего сейчас не добьётся, мечник отпустил её руки, и Ная ушла, оставив его обеспокоенно смотреть ей в спину. На его памяти, она никогда ещё не отказывалась с ним разговаривать, тем более так резко. Он долго наблюдал за бредущей вдоль воды женщиной, пока её гордо вздернутый подбородок не опустился, а сама она не остановилась.

Ная смотрела на своё отражение в воде и пыталась понять, что она чувствует. С одной стороны, ужас по-прежнему грыз её изнутри, но с другой она ощущала какую-то странную свободу. Потому что если она Демон, то для неё не существовало никаких ограничений. Магия внутри билась пламенем, будто стремясь уже сейчас начать поглощать пространства и измерения. Что-то в ней кричало, чтобы его выпустили, чтобы ему позволили кружиться беспощадным танцем ревущего огня. Будто откуда-то рядом исходил зов, будящий всю необузданную мощь чистой стихии.

— Интересно, все Демоны — сумасшедшие твари, единственное стремление которых — убивать и разрушать? — шёпотом спросила она у своего отражения. Перед её глазами ярко стоял образ бросавшейся двенадцать лет назад на её отряд отвратительной чёрной твари на арене Таэмрана.

— Я бы на твоём месте к Нае пока не приближался, — посоветовал Зирану Аэн, наблюдавший всю сцену её разговора с Ариеном.

— Чего она бесится-то? — спросил подошедшего и опустившегося рядом с ними мечника Асин. — Не говорит?

— Не говорит, — мрачно подтвердил тот, — успокоится, спрошу ещё раз.

— Она была такая, когда тебя не было, — вспомнил Шиин, — слова лишнего не вытащишь.

— Я здесь, поэтому она всё скажет! — непривычно резко отрезал Ариен. — Идиотских историй с ожиданием, когда она там всё для себя решит, а потом просто поставит меня перед фактом, не будет!

— Был бы типичный мотив песен с поверхности, — драматично протянул Асин, — сперва она что-то себе придумывает, потом случается что-то страшное, она понимает настоящие ценности, но уже поздно, и её любовь умирает у неё на глазах, потому что она не смогла вовремя осознать истину и спасти её!

— Я похож на бездействующего придурка из таких историй? — сурово глянул на мага мечник. — Ная всегда была эмоциональной, но никогда не была глупой. Она никогда не поставит под угрозу наши жизни из-за каких-то своих личных переживаний. И я тоже не стану сидеть и смотреть, как она пытается справиться с чем-то в одиночестве. Русалки ей что-то наговорили, и она теперь злится так, что готова им всем хвосты подпалить. И всё озеро заодно.

— Не лучшая идея, — усмехнулся Аэн, — нам с ними тут ещё уживаться какое-то время.

— Усмирю я нашего ручного демона, не переживайте, — со вздохом потёр виски Ариен, — мы с ней уже свой драматичный сюжет отыграли — хватит одного.

— Она ещё ни разу не отказывалась с тобой разговаривать, — напомнил Асин, — думаешь сможешь побороть её упрямство?

— У меня есть универсальное оружие против её упрямства, — хмыкнул Ариен, бросив взгляд на по-прежнему мирно спящего Кьяра, — даже два.

— Ну да, песни про «не заставляй Кьяра нервничать, ты же знаешь, он надумает себе столько, что видя его горестный взгляд даже монстры в тоннелях будут ему сочувственно подвывать вместо того, чтобы пытаться сожрать», всегда работают, — подтвердил Аэн.

— Если что, я ещё всегда могу согласиться на любую из её сумасшедших идей в качестве платы за то, чтобы со мной нормально поговорили, — кивнул мечник.

— И много у неё таких идей? — осведомился Асин.

— Последний раз я её полчаса убеждал, что секс в окружении пламени — не самая безопасная затея. Она периодически забывает, что я, в отличает от неё, в огне дышать не могу. Конечно, она заверяла, что будет делиться со мной кислородом, если мне его будет не хватать, но мне всё равно показалось, что эротическое шоу в предобморочном состоянии — сомнительное мероприятие. А ей лишь бы всё пылало, — с улыбкой покачал головой мечник. На самом деле он любил магию Наи так же сильно как и её саму, просто у его тела всё же были некоторые свои ограничения.

— А я бы попробовал, — пожевал губу маг, — но не с Наей. С ней бы, честно, побоялся — увлечётся ещё, спалит к гоблинам лысым.

— Ладно, её пятнадцать минут в одиночестве закончились, — констатировал Ариен. Он резко поднялся и снова направился к своей предводительнице.

— Удачи, — махнул ему в след Аэн.

Дойдя до сидевшей у стены пещеры женщины, мечник без предупреждения отточенным движением схватил её запястья и прижал их к холодным камням за её спиной, лишая всякой возможности вырваться.

— Выбирай каким методом мне заставить тебя всё мне рассказать, — на этот раз это уже была даже не просьба. Ариен тоже умел быть настойчивым, особенно, если его госпожа начинала вести себя неадекватно.

— Пусти, — слабо дёрнулась Ная.

— Пущу, когда услышу из-за чего ты сама не своя ходишь, — отрезал мечник. Он почувствовал, как ладони начало печь, но вместо того, чтобы разжать пальцы, только сдавил запястья женщины ещё крепче. — Твоя магия не может мне навредить — жги сколько хочешь, — хмыкнул он, — будем драться или без этого всё скажешь?

Ная знала, что не смогла бы его победить. Её огонь был бессилен против него, феникс никогда бы не стал сражаться с тем, кто его вырастил, а физически Ариен был сильнее и оружием владел лучше. Практически все тренировочные бои с ним она проигрывала, а сейчас, когда в ней бушевали эмоции, шансов у неё вообще не было.

Выдержав длинную паузу, Ная всё-таки наступила на горло своей гордости и, засунув упрямство куда подальше, нехотя пересказала весь тот бред, что наговорила ей русалка.

Ариен ожидал услышать всё что угодно, но к тому, что внезапно воскреснет история двенадцатилетней давности оказался не готов. Для него это тоже были не самые приятные воспоминания. Но, в отличие от предводительницы, у него не осталось спрятанного глубоко в сердце страха превратиться в монстра. Пока никто не упоминал Демонов, всё было в порядке, но стоило где-то зазвучать историям о них, Ная тут же сжимала руки на оружии и замолкала.

— Даже если это правда, что в этом плохого? — мечник всё же постарался взять себя в руки и, наконец, отпустил уже наверняка затекшие запястья женщины, чтобы притянуть её к своей груди.

— Ну не знаю, — зашипела в его объятиях предводительница, — может то, что я стану безумной мерзкой тварью?

— Кто сказал, что все Демоны такие, как тот, которого мы видели? — возразил Ариен. — Если помнишь, даже он был достаточно умён, чтобы годами обманывать весь Совет. Он явно осознавал, что делает, и мог выбирать, каким ему быть. Даже если ты станешь Демоном, ты сама будешь определять, какой ты будешь.

— А если нет? Если я стану такой же? — Ная искала ответы в глазах Ариена, и он знал, что должен был сказать. Он знал тот единственный ответ, который бы её успокоил, но он никак не мог заставить себя его озвучить. Сейчас сцена на арене из его памяти внезапно стала выглядеть для него совсем по-другому. Тогда он видел перед собой двух врагов, теперь же он понимал, что, возможно, изначально всё было по-другому. Возможно, Богу было сложно убить Демона не потому, что тогда пострадало бы тело Ариена, а потому что ему просто было тяжело это сделать. Если, смотря на ту мерзкую тварь, он вспоминал такую же сцену, как та, участником которой сейчас был сам Ариен, он мог понять его промедление.

— Тогда я обещаю убить тебя, — эти слова дались мечнику очень тяжело и прозвучали очень тихо, но они были необходимы — Ная в его руках расслабилась.

— Не забудь об этом, — шёпотом попросила она.

— Не забуду, — сжал её плечи Ариен, — но сейчас давай просто прекратим все эти разговоры про Богов и Демонов и займёмся Има и отрядом. Пока мы живы, мы всё равно никогда не узнаем, правда всё это или нет. А вот стая русалок вполне может затрахать Кьяра до смерти, если его у них не отобрать.

Манипуляция, как всегда, попала точно в цель — Ная тут же предсказуемо вспыхнула:

— Я их сейчас сама всех перетрахаю! — вскочила она на ноги. — Где эти рыбины?! У них теперь секс будет только тогда, когда я разрешу! Решили всей стаей потомство от него одного наплодить, пока зубы мне заговаривают!

— Только не швыряйся в них огнём, — с облегчением рассмеялся Ариен.

Ная начала ругаться — значит, действительно пришла в норму. Это уже давно было общеизвестной приметой, на которую ориентировался весь отряд, прикидывая, когда можно было сообщать плохие новости или просить предводительницу о чём-то из ряда вон выходящем.

— Десять золотых мне уже Иран проспорил! Теперь «Жемчужинка» выдаётся по расписанию и за особые заслуги! — продолжала бросаться угрозами женщина. — Они мне сейчас весь Има со дна поднимут за возможность сесть на…

— Кстати, это хорошая идея, — перебил её мечник.

— Что? — не поняла Ная.

— Выдавать им Кьяра в обмен на их помощь, говорю, хорошая идея, — повторил Ариен.

Предводительница какое-то время растерянно смотрела на него, ещё раз переосмысляя всё что наговорила, после чего рассмеялась:

— Мне иногда кажется, что сексуальность Кьяра — это самое мощное оружие в нашем отряде. Зачем мы вообще бесконечно практикуемся в сражениях, если можно просто снимать с Кьяра штаны и решать этим все проблемы? — немного помолчав Ная внезапно оскалилась. — Но та напавшая на тебя гадина с рыжими глазищами не получит его даже если будет тут землю вылизывать, — эта фраза прозвучала так, будто женщина была готова голыми руками разодрать русалку, стоило той показать свою русую голову из озера.

— Ладно, пойдём к ребятам, — не обращая внимания на агрессивное шипение предводительницы, мягко подтолкнул её в сторону остального отряда мечник, — там рыбу надо поджарить.

Правду о них говорили русалки или нет, Ариен не знал, но переживать раньше времени смысла не видел и Нае бы тоже не позволил. Сейчас для него, в сущности, не было никакой разницы, стали бы они с ней кем-то ещё после смерти или нет. Даже если да, то Ная бы всё равно осталась его Демоном и была бы рядом под его присмотром — всё было бы в порядке.

Он был уверен, что в мире не существовало того, что можно было бы однозначно назвать злом или добром. Для всех других рас их Боги Хаоса были воплощением ужаса, для самих тёмных эльфов — любимыми родителями. Если даже Боги были спорными существами, то что можно было говорить о Демонах?

На самом деле, больше всего сейчас Ариена волновала другая мысль: погиб ли тот Бог, что был в его теле, после того, как его Демона убили. Если они могли существовать только вместе, значит, его золотая Звезда Хаоса — это последнее, что осталось от того Бога. Вероятно, так он, исчезая, выразил свою надежду, что Ариен однажды займёт его место, раз рядом с ним уже тогда была та, кто была способна стать его противовесом.

Весь мир считал, что Демоны и Боги были связаны вечными узами ненависти, но Ариен, смотря сейчас на Наю, впервые в жизни осознал, что скорее всего это было совсем не так — они были связаны вовсе не ненавистью, а любовью. То, как сражался тогда Бог, то, как он говорил с Демоном, — теперь всё это было тому подтверждением.