Сквозь льды [Повесть о полярном исследователе Р. Амундсене]

Смелые замыслы

В продолжение двух лет Амундсен ездил по Европе и Америке, делал доклады во всех крупных городах о своем путешествии через северо-западный проход. Он собрал крупную сумму денег и расплатился со всеми кредиторами. С особым удовольствием он отдал долг торговцу консервами, который едва не помешал ему пойти в знаменитый поход. У него еще остались деньги для новых смелых путешествий.

Куда теперь направить путь? Конечно, к Северному полюсу — это была его давняя мечта. Если не удалось побывать на полюсе его земляку Нансену, может быть, удастся ему. Он решил идти тем же путем, каким шел Нансен на своем «Фраме», то есть на крепком корабле, вмерзнуть в лед где-нибудь у северных берегов Восточной Сибири и вместе со льдом дрейфовать через полюс. Если судно пройдет не через самый полюс, то можно достигнуть полюса на санях.

Нансен тогда случайно не попал к полюсу, он вмерз в лед слишком рано и довольно далеко к западу от того места, где бы ему надо было это сделать. Чтобы избежать ошибки Нансена, Амундсен решил подойти к этому месту с востока, из Тихого океана через Берингов пролив. Для такого похода, конечно, нужно подходящее судно, но судно уже есть; это все тот же корабль «Фрам». Он теперь без дела стоял в бухте в Христиании. Он был уже стар, время потрепало его, но он был еще достаточно крепок.

Амундсен еще раз осмотрел корабль и приобрел его.

Он заново отремонтировал «Фрам», закупил все необходимые вещи, очень много продовольствия и начал подбирать людей.

Отважные его спутники, с которыми он прошел по северо-западному проходу, записались первыми в это путешествие. И еще были приглашены восемь матросов и четверо научных работников, а также опытный повар. Всего на «Фраме» должны были пойти двадцать человек.

Приготовления шли полтора года. Но вот в сентябре 1909 года весь мир облетело известие, что адмирал Пири на собаках достиг Северного полюса. Амундсен был в этот день на «Фраме». Вдруг с берега кто-то громко позвал его. Амундсен подошел к борту. На берегу стоял матрос и размахивал газетой.

— Важные новости!

Через несколько минут матрос с газетой был на борту «Фрама». Амундсен прочитал: «Пири достиг Северного полюса», — и так заволновался, что у него потемнело в глазах. Он беспомощно опустил руку с газетой. «Что такое? Адмирал Пири опередил меня? Да! Да! В газетах точно написано: «Северный полюс уже открыт».

Амундсен тотчас покинул «Фрам», поехал в город. Здесь же, на набережной, он купил еще с десяток разных газет. Телеграмма была одна во всех: «Пири побывал на Северном полюсе».

Это был тяжелый день для Амундсена.

Что же теперь делать? Куда отправиться? «Если Северный полюс открыт, то не открыт еще Южный, — про себя подумал он. — Идти к Южному. А если мои товарищи откажутся? Тогда снова откладывай поездку, может быть, года на два? Не лучше ли пока не говорить им, что я изменяю свой путь?» Он прикинул в уме, как лучше поступить, и решил: лучше не говорить.

7 июня 1910 года «Фрам» покинул Норвегию. Экспедиция как будто отправлялась к Северному полюсу, так по крайней мере Амундсен сказал сотрудникам газет.

— Пири доставил слишком мало научных материалов, поэтому я решил не отказываться от своего первоначального плана. Я побываю на Северном полюсе и привезу научные материалы.

Атлантическим океаном «Фрам» направился вдоль Европы и Африки к югу. На пути «Фрам» зашел в гавань на острове Мадейра. Здесь Амундсен открыл спутникам свою тайну. Если кто не согласен, может остаться здесь, на Мадейре, и с первым попутным кораблем вернуться в Норвегию. Но все с восторгом дали согласие идти с Амундсеном к Южному полюсу.

На Мадейре уже дожидался прихода «Фрама» брат Амундсена. С ним было послано в Норвегию известие о том, что первоначальный план экспедиции изменен. И ему же поручили сообщить об этом в Англию для передачи капитану Скотту. Амундсен знал, что Скотт собирался идти к Южному полюсу.

От Мадейры корабль повернул в сторону Австралии, направляясь к Антарктике — к бухте Китовой.

Амундсен именно здесь решил остановить корабль на зимовку.

Вокруг Южного полюса простирается огромный материк, покрытый вечным льдом, он образует ледовый барьер, отвесно спускающийся прямо в океан. Но в бухте Китовой ледовый барьер был неподвижен, потому что основание льда покоилось здесь на материке, значит здесь было вполне безопасно зимовать. А ледяные стены могли защищать корабль от сурового южного ветра.

«Фрам» дошел до бухты Китовой и здесь остановился на стоянку. За три недели все имущество «Фрама» переправили на ледовый барьер. В четырех километрах от места высадки построили дом для зимовщиков, палатки для собак, будки из дерева и льда для разных научных приборов.

База стала походить на городок. Амундсен назвал его «Фрамхейм», что значит: «Жилище «Фрама».

Отсюда до Южного полюса было тысяча сто километров.

Шел еще январь, самый разгар лета в тех местах, везде на льдах возле бухты появлялось множество тюленей и пингвинов, путешественники каждый день ходили на охоту, чтобы пополнить свои запасы пищи.

Сам Амундсен занялся подготовкой дороги к полюсу. Он составил такой план: через каждые сто километров он сделает склады продовольствия, чтобы не тащить большой груз к полюсу, а идти налегке. Дорогу между складами он решил обставить вехами.

8 февраля от бухты Китовой на юг вышли четыре человека с тремя санями, запряженными восемнадцатью собаками. Сани были доверху нагружены продовольствием. Солнце, не заходившее уже третий месяц, светило ярко. Путники прошли узкой тропинкой между глетчерами, поднялись в гору и бесконечными ледяными полями двинулись на юг. Маленький караван быстро шел по ледяной равнине. Кругом все молчало, и не было видно ни одного живого существа. Люди, собаки и сани казались черными точками в бесконечных белых сверкающих просторах. Пройдя равнину, караван вступил в холмистую местность. Здесь был устроен первый привал. Люди раздали лепешки из пемикана (размолотое мясо с мукой) собакам, сварили на спиртовке суп для себя. И пока варился суп, они успели сложить столб изо льда и снега высотой в десять футов. Этот столб, или, как называют его полярные путешественники, гурий, был первой вехой на их пути.

Шесть суток караван продвигался к югу, устраивал через каждые пятнадцать километров привал, и на месте привала ставили ледяной столб.

14 февраля караван добрался до 80° южной широты. Мертвая ледяная пустыня простиралась кругом. Амундсен наметил место для нового склада, и все четверо принялись разгружать сани. Ящики с пищей, мешки с одеждой сложили в брезент, укутали со всех сторон тюленьими шкурами, сверху брезентом, обложили льдом, так что получился высокий холм, на вершине которого водрузили норвежский флаг.

Амундсен на лыжах пошел от склада в сторону; ему хотелось точно запомнить местность, где устроен склад. Он прошел с километр, оглянулся. Склад был едва заметен. Он казался маленьким холмиком.

Амундсен вернулся к товарищам:

— Склад совсем не заметен. Мы не найдем его, когда пойдем с полюса. Давайте через каждый километр на восток и запад поставим по ледяному столбу и на столбе укрепим флаг. Эту веху мы устроим на восемь километров к востоку, восемь к западу. Такой забор уже не пропустим.

Они разделились на две партии: двое пошли на запад, двое на восток, чтобы строить столбы через каждый километр. На работу затратили двое суток.

Обратный путь караван сделал в три дня: собаки с пустыми санями бежали дружно.

В это время приготовления к зимовке в бухте Китовой уже были закончены, и в поездку для устройства складов пошли все люди. В избушке был оставлен только один человек.

На этот раз караван растянулся длинной лентой. К югу двигалось семеро нарт, их везла шестерка собак, и возле каждой упряжки шел человек.

Дорога теперь была знакома. Ледяные столбы с флагами были видны за много километров, и на пятые сутки караван достиг первого склада на 80° южной широты. Здесь еще оставили часть продовольствия. Этот склад Амундсен решил сделать самым большим. Отсюда два человека с двумя санями пошли обратно на «Фрам», а остальные шесть двинулись дальше, к югу. Через сто километров был устроен склад № 2 и еще через сто — склад № 3.

На всех складах теперь развевались норвежские флаги, и от каждого склада в стороны восемнадцать километров шли ледяные гурии с черными флагами. На последнем складе не хватило ни бамбуковых палок для вех, ни досок. И на вершины столбов поставили сушеную треску.

К этому времени погода резко изменилась, с юга подули суровые ветры, и караван должен был вернуться к «Фраму» на зимовку.

Вся зима прошла в приготовлениях. Амундсен обдумывал каждую мелочь будущего похода. Он теперь знал, в чем недостатки его снаряжения. Одежда должна быть теплая, но легкая. Обувь прочная, потому что все время придется идти по льду. Вистинг всю зиму занимался тем, что перешивал одежду и обувь. Он распорол все сапоги, сделал их просторными, чтобы можно было надеть на ногу много чулок, сшил мягкое белье из фланели и куртки из шерстяной материи.

Плотник Бьолан переделал сани и ящики, обстругал где только можно, чтобы они стали легкими.

В один из февральских дней Амундсен шел из Фрамхейма к берегу, где стоял «Фрам». Вдруг один из его товарищей, шедших впереди, отчаянно замахал руками. «Что такое? — подумал Амундсен. — Уж не случилось ли чего с кораблем?» Он быстро поднялся на ледовый барьер и увидел, что возле «Фрама» стоит незнакомый барк. Это было судно капитана Скотта «Терра Нова». Английская экспедиция прибыла в Антарктику и спешно вела научные исследования у ледового барьера. Капитана Скотта на корабле не было. Он остался примерно в шестистах пятидесяти километрах к западу от Фрамхейма и тоже готовился к зимовке и к походу на Южный полюс.

Амундсен с удивлением узнал, что капитан Скотт привез с собой несколько пони, на которых возлагал большие надежды: пони должны были везти сани с продовольствием и снаряжением. Привез он также моторные сани. Все это показалось Амундсену малопригодным для полярных путешествий: пони будут мерзнуть и не смогут одолеть ледяных подъемов, а моторные сани скоро сломаются.

Он осторожно высказал англичанам свои сомнения, но на них не обратили никакого внимания. Капитан Скотт считался опытным полярным путешественником.

Норвежцам и англичанам было ясно одно: и та и другая экспедиции стремятся к полюсу — вопрос только в том, какая из них придет на полюс раньше.

Расстались англичане и норвежцы дружески. «Терра Нова» пробыла на стоянке только двенадцать часов и пошла дальше вдоль ледового барьера.

Началась длинная зима. Климатические условия в Антарктике ужасны. Путешественник Маусон называл эту шестую часть света «проклятой страной». И действительно, тут все было безрадостно и пустынно: голый ледник до самого полюса. Страшные вьюги и метели. Температура ниже 60 градусов, и такие бури, когда скорость ветра доходит до шестидесяти метров в секунду, а отдельные порывы достигают ста метров!

Однако экспедиция Амундсена перенесла эту зиму хорошо. Главный дом во Фрамхейме был обложен льдом и снегом, в снегу были прорыты ходы вроде тоннелей — к складам, к собачьим палаткам, к метеорологическим и магнитным будкам. Из снега и льда были построены столярная и портняжная мастерские, кузница и даже баня.

Амундсен, как и в прежних экспедициях, строго следил за тем, чтобы все были заняты работой, не было уныния и болезней.

А 24 августа, впервые после многомесячной ночи, из-за горизонта выглянуло солнце. Однако морозы стояли такие, что о походе нечего было и думать. Амундсен попытался совершить поездку до склада № 1, но вынужден был вернуться.

Время от времени во Фрамхейме начинался разговор:

— Хотел бы я знать, до какого места дошел теперь капитан Скотт, — говорил кто-нибудь, ни к кому, собственно, не обращаясь.

— Его пони на таком морозе замерзнут, — уверенно говорил Амундсен. — Тревожиться нам нечего. Должно быть, они сидят еще на месте.

— А может быть, у них теплее? Кто знает, какая погода за шестьсот пятьдесят километров от нас? Ну, а если там теплее, так они напрасно времени не тратят.

— Нет, я полагаю, что они ждут погоды, как и мы, — уверенно говорил Амундсен, а у самого тревожно сжималось сердце: неужели и тут его опередят?