Сломанная скрижаль

Глава 4. Пустошь

На исходе ночи невыспавшийся и злой магистр Фабиус явился в комнатушку кухарки, где у окна на широкой лавке сладко спала Диана.

— Вставай! — рявкнул он над ухом у дочери. — Сегодня утром ты едешь в Вирну!

— Зачем? — спросила Диана, ещё не до конца проснувшись и слегка обалдев от такого крика.

— Ты отправляешься учиться в академию! — продолжал реветь Фабиус.

— Чё? — Девушка захлопала глазами, и сон стёк с неё, как будто его и не было. — Я? В академию? Да с какого такого глузда?

Тут уже несколько обалдел сам магистр.

— Да где ты набираешься этих деревенских словечек? — рассердился он.

— А вот где хочу, там и набираюсь! — отрезала Диана и села на лавке.

Повисла грозная пауза — магистр, хмурясь, перебирал в голове сердитые слова.

Напуганная кухарка Малица, разбуженная спором, громко засопела, прикидываясь спящей.

— Одевайся и марш ко мне в башню! — нашёлся Фабиус, понимая, что заругайся он, а Диана ответь — слуги будут потом пересказывать и смеяться. — Там я тебе всё объясню в подробностях!

Внимавшая ему кухарка, протяжно икнула и, опасаясь разоблачения, забилась под одеяло с головой.

— Но я не хочу учиться! — завопила Диана во всю мощь девичьих лёгких.

Это же надо: пришёл ночью, разбудил и орёт. Ну, она тоже орать умеет!

— А тебя никто и не возьмёт, если не сумеешь сдать приёмные экзамены! Кому нужна глупая деревенская курица!

— Это я-то — курица? — Диана вскочила с лавки.

Лицо её раскраснелось, кулаки сжались.

— Только курицы не желают учиться! — нашёлся Фабиус, и не хотевший обидеть дочку, и пытающийся задеть так, чтобы зашевелилась.

— Ах, курицы! — разозлилась Диана. — Ну, так я еду прямо сейчас!

— И не смей возвращаться, если тебя не примут! — с облегчением выдохнул магистр Фабиус.

Ухмыляясь в бороду, он выскочил из комнатушки кухарки, с силой хлопнув тяжёлой дверью.

Разгорячённая его словами Диана изо всей силы запустила в стену подушкой. Наволочка лопнула, и мелкие пушинки, пробившись сквозь наперник, снежинками полетели во все стороны.

— Курица! — крикнула девушка с досадой и смахнула злые слёзы.

— А?! — так и подскочила, задремавшая во время ссоры кухарка Малица.

Кричи-не кричи, а собираться Диане пришлось.

Она швыряла вещи, что доставала из сундука Малица, шипела на Малко и Петрю.

Подмастерья пытались ей помогать, а конюх мрачно поглядывал на них через окно, но молчал. Фабиус велел дочери побыстрее укладываться, и парни вроде как были при деле.

Если бы не Малко, Диана повыкинула бы все вещи. Только с его подачи кое-что всё-таки попадало в седельные сумки.

Злило девушку всё: и учёба, и эта дурацкая поездка.

Ехать нужно было на лошади, а лошадей дочка двух отцов не очень любила. Вернее, это они не выносили её огненной натуры.

Гнедая кобыла дичилась, чубарая — пугалась. Только здоровенный жеребец Фабиуса, Фенрир, терпел эту слишком резкую наездницу.

Но ехать в академию на Фенрире? Да и отец не даст!

Диана сердито покосилась на Фабиуса: ну и на ком ей ехать? На старом мерине? На Малко?

Она отдула со лба распушившиеся локоны и с удвоенной силой расшвыряла платья, что положила перед ней кухарка.

Диана не носила платьев и не собиралась. Зачем ей платья?

— То есть ты полагаешь, что в академию тебя не возьмут? — ехидно уточнил Фабиус, заглянув в комнату кухарки, где шла жестокая битва с вещами.

— Это с чего это? — обиделся за девушку Малко.

— А с того, что девушке там придётся ходить в платье, — ухмыльнулся Фабиус в бороду. — Таковы правила.

— Пусть меняют свои поганские правила! — Диана отшвырнула последнее платье, красное.

— Ну, хоть это-то возьми? — попросил Малко. — Оно к твоим волосам идёт.

Диана поморщилась, с сомнением повертела платье и нехотя сунула в суму.

Выехали ближе к обеду. То вспомнили про разбитые ножны, которые срочно пришлось чинить, то коня решили перековать.

Одна радость — под Дианой неспешно рысил Фенрир, а следом ехали Малко и Петря.

Отпустить дочку одну магистр Фабиус всё-таки побоялся, хоть Борн и пообещал, что присмотрит за ней невидимо. Пришлось конюху оставаться без помощников.

Парни глядели браво, чему способствовали медяки, сэкономленные за зиму. Весна выдалась хлопотная, и выехать им не удавалось пока даже в Лимс. И вдруг такое везение.

А тут ещё Фабиус настоял, чтобы заночевали в Лимсе. А какое там заночевали — три часа пути?

— Там жонглёры на площади! Коли застанем вечером, то увидишь, как они огнём плюются! — рассказывал Малко, подгоняя гнедую, чтобы та поспевала за высоким размашистым жеребцом.

Диана смеялась. Она и не думала, что поездка будет такая весёлая.

Вот если бы ещё не в академию ехали! Ну её, эту дурацкую академию, что б она в ад просела!

Но Фенрир девушку слушался, Малко и Петря развлекали разговорами… А главное — вездесущие отцы были далеко! Свобода!

Диана звонко смеялась неуклюжим шуткам друзей и радовалась тёплому солнцу.

Ещё только завечерело, а уже въехали в Лимс. Зря Фабиус торопил — больше и заночевать было негде.

Вирна лежала ровно в сутках езды, но кони-то не казённые — без отдыха гнать.

А больше и передохнуть было негде. Между Лимсом и Вирной по самой короткой дороге простиралась Проклятая Пустошь.

Там, сколько Фабиус себя помнил, а было ему о-го-го сколько лет, ничего не росло — камни, песок, ветер, да перекати-поле, но и то по краям.

Пустошь надо было преодолеть разом, без отдыха. Место это было дурное. Потому и остановиться на ночь было велено в Лимсе.

Город был красивее в своей восточной части, и молодёжь поспорила, выбирая трактир. Но решила заночевать-таки на самом выезде, чтобы вечер поразвлекаться, а сразу с утра ехать в Вирну.

Диана не признавалась парням, но Пустошь пугала её. Хотелось побыстрее преодолеть эту негостеприимную долину, а уж дальше болтать да башкой вертеть.

Трактир назывался «Три рыбки», и, как подъехали, почему-то не глянулся Малко.

— А ну-ка… — сказал он у коновязи. — Поехали-ка к другому!

Парень и сам не понял, что насторожило его: то ли захрапевший Фенрир, то ли угрюмые оборванные слуги, то ли разбойничья рожа хозяина.

Но Диана проголодалась — завтрак-то она проспорила с Фабиусом.

Бросив поводья, девушка, не слушая друга, первой вошла в приземистое здание из цельных брёвен.

Вроде на два этажа, а низкое, будто примятое.

— Эй, хозяин! — крикнула с порога, ещё даже не оглядевшись в полутьме. — Поесть бы горячего!

— А вот и девка на вечер! — отозвались от ближнего стола из скоблёной сосны.

— Неумелая, поди?

— А мы научим!

Столов в трактире было всего десяток. Семь из них пустовали, за восьмым сидел одинокий путник, молодой и светловолосый, а два самых длинных, что прямо у входа, были сдвинуты, и там гуляла шумная компания молодёжи — сразу шестеро парней.

Были они во всём новом, очень неплохого достатка, с холодным оружием, с которым черни шляться по городу не положено. И с такими лицами, будто вырвались они, как и Диана, из-под навязчивой родительской опеки.

Парни были пьяны, в глазах у них застыло мрачное желание хоть как-то развлечься.

— А ну, иди сюда, девка! — крикнул ражий в красном плаще. — Спляши-ка нам на столе! Говорят, девки в Лимсе любят такие танцы!

И пока Диана щурилась в полутьме, его приятель подскочил и рванул её за руку, чтобы не успела вытащить меч.

Девушка завизжала как сумасшедшая. Что ей меч — она и с голыми руками хоть на голема!

Обидчик получил в нос с левой. И это было совсем не слабо — Диана понимала, что значит работать корпусом.

Хлынула кровь, парни кинусь на девушку с кулаками, и она завертелась, отбиваясь.

Поначалу дело было похоже на обычную потасовку, но когда в дверь влетел Малко с обломком жердины, драчуны схватились за мечи.

Трактирщик мышью шмыгнул под прилавок. Разрубленный стол просел на угол — не все умело махали мечами. Да и мешали друг другу.

Малко ловко сделал обманное движение палкой, уж драться-то он умел, и огрел по затылку главаря парней — ражего.

Жердина с хрустом сломалась.

— А ты, смерд! — заорал ражий, оглушённый, но и только. — Руби скотину деревенскую!

Диана, не утратившая в горячке драки рассудок, сообразила, что её-то парни принимают за равную. Хотя бы из-за меча и дорогой одежды.

Потасовка — ещё не смертоубийство. Ей, скорее, грозило бесчестье, чем смерть.

А вот Малко — как бы он ловко ни дрался — всего лишь конюх. И его зарубят, если сумеют.

Девушка оттолкнула приятеля, отжимая его к двери.

Но Малко, тоже разгорячённый, команды отходить не послушался. Он отбросил сломавшийся дрын, швырнул в обидчиков тяжеленным табуретом и подхватил второй.

— А ну, разойдись! Не мешайте!

Парень, которому Диана расквасила нос, кое-как вытерся и наводил на конюха арбалет.

— Сдохни, скотина! — крикнул он. — А ты, девка, ещё повоешь сегодня под нами!..

— Малко, назад! — прошипела Диана, но было поздно.

Парень спустил тетиву. Болт свистнул…

Диана вскрикнула, закрывая своим телом Малко, но короткая арбалетная стрела упала у её ног, словно издохшая в полёте ворона.

— А ну, прекратите! — тихо, но очень веско сказал светловолосый парень, что сидел за дальним столом.

Драчуны замерли. Да и Диана замерла — растерялась.

Светловолосый встал, растолкал бузотёров, отнял у парня с разбитым носом арбалет и поставил к стене.

— Сели, — произнёс он негромко и тяжело, словно каждое слово бросал, как камень. — Все сели.

Молодёжь от его голоса впала в какое-то одурманенное состояние. Парни вроде и соображали, мечи совали в ножны, а не в штаны, но делали всё словно бы в полусне.

— Трактирщик, пива! — приказал светловолосый.

И крепко взяв за запястье Диану, увёл её вглубь трактира, туда, где стоял облюбованный им стол.

Пива на этом столе не водилось — рагу из свинины с квашеной капустой, хлеб, ягодный взвар.

— Это ты как так сумел? — удивлённо спросила Диана, усаживаясь рядом со светловолосым лицом к недавним врагам.

Парни за передними сдвинутыми столами совсем забыли про неё, взявшись за пиво. Сцена с дракой как будто вышла у них из памяти. Только покалеченный стол и напоминал, что недавно в трактире махали мечами.

Малко увязался за Дианой и стоял теперь рядом, переминаясь с ноги на ногу и потирая ссаженную в суматохе руку. Опять левую, что не зажила ещё до конца.

— Ты тоже садись, — велел ему светловолосый. И обернулся к трактирщику. — Не слышал? Еды неси на троих.

Диана обернулась: к дверям жался Петря с таким же дрыном, какой Малко сломал о башку ражего.

Она улыбнулась и поманила его.

— Трусоват твой защитник, — усмехнулся светловолосый.

— Ничего он не трусоват, — буркнул Малко. — Он за подмогой бы побежал, да вы тута сами вмешались… господин.

Он осёкся: светловолосый был хорошо одет, на поясе у него висел кинжал в дорогих ножнах, а на шее — цепь из белого золота. Большая редкость, может быть, даже и амулет.

— А ты кто? — спросила Диана, с любопытством разглядывая своего спасителя и не находя в его лице тех особых чертячьих признаков, какие только и могли быть у парня, решившегося навести на драчунов морок.

— Меня зовут Хел, я приёмный сын книжника Акрохема. Тоже еду с утра в Вирну, в академию, как и эти… — он кивнул на пьянствующих парней.

— Ты их знаешь? — вскинулась Диана, охваченная подозрениями.

А вдруг парни её разыграли?

— По разговорам сообразил, — улыбнулся Хел. — Да и понятно же: этот трактир — прямо у дороги на Вирну. А в ратуше объявили вчера, что срочно всем, у кого есть подходящие к обучению юнцы, следует отправить их ко дворцу правителя. Мало бы кто упустил такой шанс из тех, кто побогаче. Я знаю, что и с утра многие успели двинуться через Пустошь. Чтобы первыми быть.

— В отборе?

— Ну да. А вдруг повезёт?

Об отборе он говорил спокойно, даже равнодушно, пожалуй. У Дианы вот сердце прямо ёкнуло и забилось, а он — ничего.

— А ты — совсем не боишься отбора? — хитро сощурилась девушка, пытаясь вывести Хела на разговор о нём самом.

Но тот лишь скупо пожал плечами:

— А чего мне бояться? Читать и писать я умею.

— И колдовать? — быстро спросила Диана.

Хел пожал плечами:

— Да ну, разве что… фокус какой показать.

— Ловко ты их, — Диана кивнула на своих обидчиков.

— Так пьяные же совсем, — уклончиво ответил Хел. — Рядовой фокус. Видала гипнотизёров на городской площади?

Диана наивно округлила глаза:

— Даже и не слыхала.

Трактирщик принёс капусту со свининой, но аппетит у девушки пропал после первых же ложек:

— Ну и дрянь! — воскликнула она, морщась от кислого варева.

— Капуста прошлогодняя, — пояснил Хел. — Но отец говорит, что такая даже полезней. Ты ешь. И на площадь пойдём. Я тоже с зимы на площади не был.

— А ты живёшь в Лимсе?

— Да, за торговым кварталом.

Диана мужественно затолкала в рот полную ложку капусты. Менее привередливые Малко и Петря уминали еду за обе щёки.

Диане очень хотелось спросить нового знакомца, не из чертей ли он? Гипноз-гипнозом, но арбалетный болт — не ворона…

Но Борн отзывался о чертячьем племени уничижительно, и Диана боялась обидеть таким подозрением неожиданного спасителя.

Вдруг он и вправду просто гипнотизёр? А стрела… Фокус?

Фабиус рассказывал ей, что гипноз — совсем не обман, а тонкое управление сознанием. Хотя и шарлатанов тоже, конечно, хватает. И фокусников.

Шарлатаном-то Хел точно не был. Пьяная компания совершенно потеряла к ним интерес.

К разговору парней Диана не особо прислушивалась, но фразы и в самом деле долетали про Вирну, про неведомую академию, где будут учить магии, и про доступных столичных девок.

Диана хмыкнула и переключилась на наблюдение за Хелом. Его изучать было интереснее.

По возрасту они были считай что ровня. По одежде он превосходил всех, собравшихся здесь. Но не потому, что был одет в самое дорогое, нет.

Просто в том, как сидели на нём вещи, ощущалась своеобразная магия. Всё к нему удивительно шло — блеск белого золота на шее подчёркивал блеск глаз, узкий браслет с гравировкой — красоту пальцев.

Малко нахмурился — ему не понравилась как Диана разглядывает нового знакомца. Пусть и помог — пялиться-то чего?

Но тут Диана допила взвар, и Хел поднялся:

— Идём в город! Не сидеть же весь вечер в трактире!

— А правда, что Лимс — основная резиденция чертей? — несмело спросила Диана.

Ей не давало покоя происхождение нового друга, и она всё прикидывала, как вырулить на разговор о чертях и бесах.

— Тут их много, — кивнул Хел. — В Ангистерне жители всё никак не утихнут после чертячьего бунта, вот свиномордые и перебираются поближе к столице. В Лимсе тихо, а чертей не особо и различишь.

Диана улыбнулась про себя. Ну уж как отличить — это она вроде бы знала.

Она искоса глянула на Хела, чтобы уловить серый шлейф чертячьей ауры, как учил Борн.

И ей даже вроде бы удалось уловить какой-то отблеск… Но уж точно не серый!

Да кто же он, этот парень?!

Хел положил на стол глей, чтобы рассчитаться с трактирщиком. Малко несмело посмотрел на Диану: а нам, мол, как?

Та пожала плечами, и тоже бросила на стол глей. Им ещё здесь ночевать.

— Эй, а вы куда? — крикнул парень с разбитым носом.

Похоже, действие морока прошло, и Диану снова заметили.

— На торговую площадь пойдём, — вполне доброжелательно отозвался Хел. — А вам бы лучше поспать.

Он прошёл мимо пьющих, подождал у дверей Диану.

— Эк ты с ними сурово, — прошептала она.

После фразы Хела, парни опять занялись пивом, позабыв про нечаянных спутников.

— Их всё равно не возьмут, — пояснил тот. — А выспаться им важнее.

— Почему? — удивилась Диана.

— Увидишь, — таинственно улыбнулся новый знакомец.

Во дворе Диана сосчитала коней, покосилась на Хела:

— Ты, что ли, пешком? — удивилась она.

— Через пустошь лучше пешком, — пояснил он всё так же туманно.

Парень явно что-то знал, но дальше расспрашивать его было неловко. Раз юлит, не на коленях же уговаривать?

Диана хмыкнула, задрала нос и направилась в сторону торговой площади.

Она знала, куда идти. Малко показывал, когда ехали мимо.