Случайная мама. Чудо под Новый год

Глава 16

ОКСАНА

— Да, конечно, — кивает Звягинцев, глядя на меня с непонятной эмоцией на лице. — Знакомьтесь, девочки. Мария Тополева, э-э-э… почти член нашей большой и дружной семьи.

Чего?

То есть, кто?

Пытаюсь удержать брови на месте и не позволить им сбежать к волосам, но, оказывается, озвученное — еще не конец.

— Да не почти, а целиком и полностью член! Хватит отнекиваться, братишка! — бойко оспаривает мнение Пашки блондинка, не позволяя ему договорить.

— Я тебе не братишка! — ворчит сосед беззлобно, скорее даже привычно, но девчонка его уже не слушает.

Поворачивается ко мне и с широченной приветливой улыбкой от уха до уха представляется по-своему:

— Я — просто Маша. Маша Тополева. Тётя Вероники, — треплет Никусю по помпону на макушке и протягивает мне руку. — Привет еще раз!

— Привет, — здороваюсь, отзеркаливая ее мимику, и, стянув промокшую от снега перчатку, пожимаю тонкие пальчики. — А я — Оксана, Оксана Антипенко, соседка Паши и Ники. Приятно познакомиться.

И мне действительно приятно.

На удивление бойкая новая знакомая не выглядит той разбитной девахой, что я видела на фото, а как-то сразу и легко к себе располагает.

Меня не отталкивают ни ее бойкий характер, ни дерзкая прямолинейность, ни яркая внешность, в сочетании с четвертым размером груди производящая сокрушительное действие — проходящий мимо подъезда мужик, едва не летит носом в сугроб, засмотревшись на красотку и зацепившись ногой за свою же ногу. У меня нет комплексов по поводу своей внешности.

А еще проскакивает предчувствие, что в будущем мы непременно с ней подружимся. Крепко. С чего вдруг? Кто ж его знает. Просто так ощущаю. И всё.

На время я даже забываю про странную запись в телефоне Звягинцева под ее контактом — «Маша всегда да». Но не насовсем, и в дальнем уголке памяти помечаю цель — непременно выяснить подробности.

О да, я любопытна. Без этого никуда.

— Мне тоже приятно, Оксан. Пашка про тебя много рассказывал, — признается Тополева и, не скрывая интереса в глазах, откровенно меня разглядывает.

Делаю то же самое.

Приподнимаю брови, перевожу взгляд с новой знакомой на соседа, потом с соседа обратно на девушку… которая тётя Ники, но не сестра Павла — черт ногу сломит в их родственных связях, ей богу! — и задаюсь лишь одним вопросом: когда только успел?

— Ой, Тополева, тебе ничего сказать нельзя, сразу всю контору палишь! — возмущенно закатывает глаза Звягинцев.

— А я не против, — парирую ему в ответ и присаживаюсь на корточки, чтобы отряхнуть варежки Ники. Притихшая кнопка только хлопает длинными ресницами и, приоткрыв ротик глядит на нас по очереди.

И тут оживает молчавшая няня.

— Так, господа мои хорошие. Свежий морозный воздух — это, конечно, хорошо, но для зимы мы с Вероникой и так долго прогуляли. Второй час на улице. К тому же у нас график. Девочке уже давно пора обедать и ложиться на дневной сон.

— Да-да, конечно. Мы идём, — моментально соглашается Павел, не пытаясь спорить.

— Так, родственники, я к вам поднимусь чайку попить, — ставит в известность о своих планах Маша.

— И мне тоже пора, — поддакиваю, находя глазами собственные пакеты с продуктами.

И тут Никуся перетасовывает все карты в колоде планов.

Малышка задирает голову и, пытливо глядя мне в глаза, просит:

— Сана, мона я тобой?

Где-то на заднем плане удивленно охает новая знакомая и хмыкает Пашка. Я же не могу отвести взгляда от детских глаз. Столько в них молчаливой надежды и веры. Аж крылья за спиной разрастаются.

Непроизвольно сглатываю и, сама от себя не ожидая, говорю:

— Если дядя отпустит. Но только из еды у меня куриный суп, пюре и котлеты. Ты их будешь?

— Буду! — кивает Ника с таким усердием, что помпон на макушке снова пускается в пляс по сумасшедшей траектории. — Я сё буду!

— А мне можно с вами? Я котлеты люблю! И пюре!

— И мне? Согласна на суп!

Ошалело поднимаю взгляд с крохи на других нежданных, но очень настойчивых гостей в лице Звягинцева и его не-сестры Тополевой, и только руки развожу. Точнее, одну руку. За вторую уже хватко цепляется Ника.

— У нас же свой суп дома есть, — пытается всех организовать и построить сбитая с толку Зоя Павловна.

Но куда там. Ее будто не слышат.

— Сана, я буду пать у тебя. С Я-я, — бескомпромиссно заявляет Ника о новых планах.

Хмыкаю. Но очаровательная улыбка девочки так прицельно бьет в сердце, что не позволяет сказать нет.

— А после сна я с племяшкой посижу. Мы с ней сто лет не виделись, — добавляет Маша.

— Зоя Павловна, я вас на вторую часть дня освобождаю, — подключает Павел, будто вопрос уже решен и закрыт. — По поводу оплаты не переживайте. Сумма будет как за целую смену.

— Ну раз так…

Няня без споров прощается и без стеснения показывает мне забег спринтера, исчезая со двора буквально за секунды.

Я за руку с Никой иду к подъезду и, не проходит пяти минут, как попадаю домой. Правда, не одна, как настраивалась, выезжая от родителей, а в компании трех гостей, которые в моей квартире чувствуют себя так свободно, будто она и их тоже.

— Я тебе помогу накрывать на стол, если ты не против, — потирает ладошки Тополева, стягивая и определяя на вешалку пуховик и вслед за моими ботинками устанавливая свои на сушилку.

— А я домой на пять минут заскочу, захвачу для Ники сухую одежду и к вам присоединюсь, — вклинивается Павел.

— Тока Я-ю не а-будь, — с серьезным видом наставляет его племяшка, усердно подцепляя пятку одного валеночка носком другого и одновременно дергая завязки на шапке. Потом смотрит на меня. — Я тозе тебе па-агу, Сана.

Усмехаюсь.

Деловая колбаса растет.

Но киваю.

— Договорились, Никусь. А пока иди, я помогу тебе.