Случайная мама. Чудо под Новый год

Глава 44

ОКСАНА

Перевоплощение из Снегурочки в Оксану Антипенко происходит в течение пяти минут, большая часть которых тратится на то, чтобы изогнуться и расстегнуть те самые мелкие злосчастные пуговки на шее и спине.

И все же я справляюсь.

Дальше — всё просто. Снять головной убор и платье, надеть джинсы и пиджак. Смыть излишний грим и расчесаться.

Желание вернуться в зал буквально распирает и толкает действовать шустрее. В тот момент я еще не понимаю, что это моя женская интуиция срабатывает и вопит поторапливаться.

— Сана! Сана! Пи-вет! — звонкий детский голосок перекрикивает даже музыку.

Никуська замечает меня, едва я преодолеваю треть зала.

Наши взгляды пересекаются. Вижу довольное детское личико, и сама начинаю широко улыбаться.

Вытянув ладошки из рук отца и дяди, между которыми беззаботно прыгала, рискуя потерять корону, кнопка срывается с места и припускает ко мне.

Со всех ног, не замечая препятствий.

А их, препятствий, в зале, переполненном слишком взбудораженными детьми и ничего не видящими за разговорами взрослыми, так много, что я, спеша ее обезопасить, тоже прибавляю шаг.

И не зря.

Подхватываю маленькую принцессу на руки как раз за секунду до того, как двое раздухарившихся мальчишек лет десяти кубарем прокатываются в полушаге от нас и едва не сбивают с ног. Облаченные в костюмы рыцарей задиры со шлемами на голове, не видя никого и ничего, громко кричат и размахивают деревянными мечами.

У меня волосы на голове шевелятся, когда представляю, что они могли своими дурными деревяшками попасть по малышке. А если бы в глаз?!

— Ты как? Не испугалась? — уточняю у нее, прижимая теснее к груди.

Не заметившая опасный момент крошка обеими руками обнимает меня за шею и продолжает широко улыбаться.

— Нет, — мотает головой.

— Ну и слава богу, — выдыхаю с облегчением.

— Пойдемте-ка лучше в сторону, — Саша, незаметно выросший возле меня, встает так, чтобы теперь уже мне не прилетело от шальных детишек.

Приобнимает за талию и утягивает ближе к брату.

— Привет, Паш!

— И тебе, Ксюш!

Здороваемся с младшим одновременно, делая при Нике вид, что сегодня еще не виделись. Хотя раз двести успели обменяться веселыми взглядами.

Помню-помню, как он угорал, когда я танец маленьких утят исполняла!

— Как вам тут? Не заскучали? Бабу-Ягу не испугались? — закидываю их вопросами, кивая в сторону сказочного персонажа.

В отличии от сбежавшей с праздника меня, и Дед Мороз, и Яга, и Лиса-Патрикеевна еще в зале веселятся среди детишек у елки.

— Нет! Кавашо! Осень! — озвучивает Ника твердо за всех сразу, а потом поворачивается к Саше. — Папа, дай Сане за-ко-воч-ки.

Александр, не скрывая веселья, косится на меня.

Мол, ну и что, милая, делать будешь?

А что делать?

Обещала? Обещала.

Значит, буду исполнять.

— Ох, точно, заколочки! Какая ты умница, Никусь, что всё помнишь, — подмигиваю малышке и протягиваю открытую ладонь ее папе. — Давай, Саша, мои украшения.

Перебравшись с моих рук на руки Пашке, принцесса внимательно отслеживает, как из кармана Звягинцева блестящие невидимки перекочевывают мне в ладонь.

Делать нечего. Малышка ждет, что я их прицеплю.

— Тебе помочь? — подкалывает со смешком Саша.

Качаю головой, давя в себе желание подобраться к нему поближе и ущипнуть за бок.

Пашка весело хмыкает.

— Добрый день! — с детства знакомые голоса заставляют отвлечься от разговора и обернуться.

— О, мам, пап, приветики! — улыбаюсь родителям, решившим к нам подойти. — Знакомьтесь, это…

Представляю всех и всем по очереди и, слегка затаив дыхание, наблюдаю за первыми попытками налаживания мостов. Все же в кругу из пяти человек, не включая меня, все они по-своему мне очень дороги, и если что-то пойдет не так…

Ой, даже представлять страшно!

Дышать нормально получается только тогда, когда по поведению папы понимаю, что он доволен и расслаблен. Даже мама у него под боком плечики расправляет.

— Надо за-ко-воч-ки Сане а-деть, — искупавшись в общем внимании, Ника возвращается к важной для нее теме. — Она ка-сивая будет. Как я.

— Точно. Вот, — показываю удивленной маме «драгоценности» и киваю на выход из зала. — Пойдем-ка мы с Никой к зеркалам сходим. Красоту мне прицепим.

— С удовольствием с вами прогуляюсь, — смеется она.

— Мы скоро. Вы тут не скучайте, — улыбаюсь обоим Звягинцевым по очереди и киваю папе, мол, не обижай никого.

Оставлять их одних страшновато, но обещание есть обещание.

С принцессой-попрыгушкой за руку шагаем в фойе. Музыка здесь заметно тише, воздух посвежее. И ни одной живой души.

Только мы втроем.

— Никусь, как думаешь, вот тут будет красиво? — переглянувшись в зеркале с мамой, креплю себе первую красоту возле виска.

Обещала — держу слово.

С важным видом и хитрыми искорками в глазах маленькая деловушка меня осматривает, потом кивает.

— Да, осень ка-сиво. И тут еще надо, — руководит процессом, показывая на висок с другой стороны.

Исполняю.

Любуюсь в зеркале. Миленько.

— Ма, тебе как?

— Красотка, Ксюш, — веселится она.

— Как я, пин-се-са? — уточняет Ника.

— Один в один, — подтверждаем мама.

— Ну что? Назад, — дождавшись, когда маленькая и большая девочки друг другу улыбнутся, киваю в сторону входа в зал.

И упираюсь взглядом в незнакомку. Брюнетку примерно моего возраста. Стройную, симпатичную, зеленоглазую.

Когда она вышла, я не заметила.

А она, по всему выходит, не замечает меня. И маму мою тоже не замечает.

Смотрит исключительно на Нику. И так пристально, что внутри меня все напрягается и начинает звенеть на одной беспокойной ноте. Появляется огромное желание заступить вперед и закрыть малышку собой.

Что я и делаю.

Одновременно с шокирующими словами незнакомки.

— Вероничка, доченька моя!