Случайная мама. Чудо под Новый год

Глава 27

ОКСАНА

Просыпаюсь от того, что кто-то тихонько скребется под дверью.

Комната залита ярким светом. Так солнечно, что хочется зажмуриться, а еще видно, как в воздухе кружатся мельчайшие песчинки пыли. На раннее утро совсем непохоже.

Потянувшись, переворачиваю экраном вверх телефон, который оставляла на ночь возле подушки, и проверяю время.

Десять часов семнадцать минут! Ого!

Круто я на новом месте разоспалась. Как барыня, до обеда.

Шорох не прекращается, потому приподнимаюсь на локте, приглаживаю пятерней торчащие во все стороны волосы и на всякий случай повыше к груди подтягиваю одеяло.

Хотя чего, собственно, буксую?

У меня даже не майка одета, а обычная футболка с нормальной горловиной, из которой, как модно теперь, ничего не «вываливается». Специально покупала себе для сна большую, широкую, удобную. И, главное, длинную, прикрывающую попу.

— А-пси!

Догадка, что за маленькая симпатичная мышка пытается привлечь к себе внимание, вызывает теплую улыбку на губах, но вместо «будь здорова!» решаю разыграть удивление:

— Ой-ой-ой! А кто это там у меня под дверью тихонько скребется? — произношу громко, чтобы малышка услышала. — Неужели в таком красивом домике мышки живут?

Шорох прекращается. Слышится забавное «хи-хи». После чего ручка двери плавно опускается вниз, полотно подается вперед и в образовавшуюся щель просовывается макушка Ники.

— Неть! Это не мыська! Это я! Ника! — звучит детский звонкий голосок, а два зеленых глаза впиваются на меня с большим ожиданием и нетерпением.

— Так это ты-ы-ы?! А не мышка?!

— Ага! Я!

— Ничего себе сюрприз! — охаю. — Ну тогда привет, красотка! Иди-ка скорее сюда!

Хлопаю по матрасу рядом с собой и сдвигаюсь подальше, чтобы освободить кнопке место. Дожидаюсь, когда Ника заберется и сядет поудобнее, и лукаво прищуриваюсь.

— Давай-ка рассказывай скорее, хитрюга! Решила надо мной подшутить и напугать? Да?

Малышка мотает головой, приводя в движения хвостики на макушке.

— Неть!

А сама закрывает рот ладошками и заразительно хохочет.

— Ах, нет? — наигранно шире распахиваю глаза и, очень стараясь сама не засмеяться, грожу ей пальцем. — Да ты меня обманываешь, маленькая проказница! Ух, я тебя сейчас за это защекочу!

Шутливо опрокидываю Нику на подушку и перебираю пальцами, едва касаясь ее живота.

— А-ха-ха! Сана! Я хоё-сая! — заливается безудержным смехом малышка, взмахивая ручками и ножками, как перевернувшийся на спину жучок. — Я тебя будить пи-сла. Там папа касю де-ает. Ка-зал звать.

— Меня звать на кашу? Правда-правда? Не пугать? Нет?

— Неть! А-ха-ха! Неть!

— Ну ладно! — отклоняюсь, присаживаясь в изголовье кровати, и развожу руки в стороны. — Тогда иди обниматься!

Ника не заставляет себя долго ждать, поднимается на коленочки, а потом попрыгунчиком заскакивает на меня и заваливает на спину.

— По-мала, по-мала! — веселится, пытаясь теперь щекотать меня.

— Ай-ай-ай, боюсь-боюсь! — подыгрываю ей, вызывая безудержный восторг.

— Как у вас тут весело, хохотушки! — раздается новый голос среди нашего писка-визга.

Замираем с кнопкой как по команде — я в полусидящем положении, Никуська сверху, обнимая меня за шею — и синхронно поворачиваем головы в сторону двери.

Саша стоит, прислонившись к косяку. Поза расслабленная. Руки скрещены на груди. Белая футболка обрисовывает широкие плечи и спортивное подтянутое тело. На ногах свободные домашние брюки.

Залипаю на босых ступнях.

Симпатичные…

Хочется облизнуться, но я всего лишь смаргиваю и, пребывая в некотором ступоре, медленно поднимаю взгляд к Сашиному лицу.

Бог ты мой, я, что, скрытая фут-фетишистка что ли? Никогда прежде за собой такой ерунды не замечала!

Даже больше скажу. «Лапы» бывшего мужа мне определенно не нравились. И не столько из-за запаха — не воняли они особо, не буду врать — сколько из-за маленького размера, слишком широкой стопы и будто бы детской пухлости.

— Пф-ф-ф! — нарушаю образовавшуюся тишину, сдувая волосы, упавшие на лицо и частично попавшие в рот, и едва не проваливаюсь в зеленый смеющийся взгляд.

Неужто что-то почувствовал?!

— Привет, Саш.

— Доброе утро, Оксана!..

— Папоська! А мы тут иг-вали… чу-чуть, — легко и, главное, очень вовремя вклинивается во взрослые гляделки одна замечательная девочка, а после самым деловым и независимым тоном добавляет. — Но мы уже сё. Стаём … Ага!

— Весело вы играли, красотки, я с первого этаже услышал, — усмехается Звягинцев, разглядывая нашу с Никой явно забавную парочку, а после, концентрируясь исключительно на мне, произносит. — И даже захотел присоединиться.

— Пав-да? — удивленно охает кнопка.

— Правда-правда, дочь, — кивает ей Александр и подмигивает уже мне. — Но не буду. Иначе весь завтрак остынет.

Стараюсь не покраснеть и, чуть-чуть забывая дышать, наблюдаю, как он отталкивается от дверного косяка и плавной беззвучной походкой приближается к нам. Останавливается, лишь когда колени упираются в матрас.

Протягивает малышке руки и зовет:

— Никусь, пойдем со мной на кухню. Пусть Оксана спокойно встает и умывается, а мы с тобой пока чай для всех заварим. Или ты, Ксюш, кофе будешь?

Смотрит на меня.

— Чай вместе с вами, — не затягиваю с ответом. И припоминаю к случаю. — Мы ж вчера лимон покупали.

— Было дело.

— Порежешь?

— Конечно.

— Тогда я постараюсь побыстрее.

Саша кивает, а Никуська в этот момент сползает с меня и, перебирая ногами, на четвереньках устремляется к нему. Раз-раз, и через секунду, как обезьянка, уже цепляется за его шею.

— Мы будем тебя здать, — заявляет мне серьезно, но не удерживается и уточняет. — Да, папоська?

— Конечно, родная. Позавтракаем, а после к озеру сходим. Я вам кое-что интересное там покажу.