Служанка Леди Эверсон

Глава 19. Оборотень

Лошадь шла неторопливой рысью. Я обнимала Виена и думала о его поцелуе. Эти мысли затмевали не только воспоминания об убитых разбойниках и пережитый страх, но и боль ранений, и то, как неприятно царапала кожу ткань рубахи, ставшая жесткой от засыхающей крови.

— Ты спас меня, — тихо сказала в спину Виена.

— Такой был приказ, — ровно ответил он.

Его ответ озадачил меня и, признаться, разочаровал. Обида сжалась внутри, будто пружина, отчего я почувствовала пустоту. Он примчался сюда лишь по приказу Альвиана? Но тот поцелуй?..

От мысли, что Виен Онсур, всегда равнодушный ко всем вокруг, мог переживать обо мне, что примчался один, не дожидаясь других воинов, по телу разливался жар и чаще билось сердце. Я даже боялась, что Виен почувствует, как оно трепещется в груди, пока я прижималась к его спине.

Но это был лишь приказ. Приказ Альвиана, принца, который должен был заботиться о моем благополучии не больше, чем о любимой зверушке его невесты — только и всего. Значит тот поцелуй был лишь способом отвлечь меня от тяжелых мыслей?

— Ты болван, Виен Онсур, — пробормотала я, разозлившись.

Но Виен не ответил. Не слышал? Или снова предпочел игнорировать меня?

Стражников, что должны были давно встретиться нам, всё не было. Начинало светать. Лошадь пошла медленнее.

— Виен? — я снова позвала его через некоторое время. Но Виен молчал. — Виен! — позвала чуть громче и чуть отстранилась. Он начал заваливаться на бок, и мы едва вместе не свалились с лошади. — Проклятье, Виен! Только не вздумай умирать!

Кое-как загнав лошадь в лесок, я спустилась на землю. Снимать Виена с лошади было тяжело. Я боялась уронить его, а глупое животное никак не хотело стоять ровно.

Наконец мне удалось уложить его на траву. Он прерывисто дышал и был без сознания. Намокшая от крови рубашка прилипла к телу. Я и не заметила, что и мои руки, обнимавшие его, были тоже все в крови — врагов и его.

— Не смей умирать, — повторила я и покосилась на пустую дорогу. Ну, где же стража?

Я осторожно расстегнула его рубашку. Ран было много, но не похоже было, что они были серьезны на столько, чтобы он так скоро потерял сознание. Ткань его рубашки едва подходила для перевязки. Она была вся изорвана и испачкана в крови. Запоздало вспомнила о юбке и плаще, оставленных на той поляне — они бы сейчас пригодились. Я оглянулась по сторонам — никого не было. Потому сняла свои штаны. Они были достаточно свободными, чтобы их хватило для бинтов. И относительно других вещей — чистыми. Я рвала ткань на полоски, стараясь не думать о том моменте, когда Виен или стражники увидят меня в одной лишь рубашке, едва прикрывающей бедра.

Обернувшись волком, пробежала по округе. Воздух пах влагой, где-то рядом был ручей. Обнаружила его в неглубоком овражке. Принести воду было не в чем. Потому прополоскала от крови рубашку Виена, а затем ей же обтерла его.

Дорогой шелк, бывший когда-то моими брюками, окрашивался кровью, пока я перевязывала его. Мои руки дрожали, иногда против моей воли меняясь на лапы зверя. Скользкие полоски ткани выпадали из моих рук. Но почему? Я же всегда хорошо контролировала свой дар!

Вскоре с перевязкой было закончено. Стражи все не было.

Я стерла мокрой тканью белесые капли от пролитого на Виена зелья. Снова запахло полынью. И я вдруг вспомнила, где раньше чувствовала этот запах — полынь и магия.

В ту самую ночь, когда Тарья, моя соседка, стала проклятым оборотнем. Тогда пахло магией. А в нашей комнате — полынью.

— Виен, нет, — прошептала я. Значит то обращение Тарьи было подстроено? Но ведь говорили, что маги не могут управлять этим проклятием. Получается, это не так? — Что же делать?

Если Виен станет проклятым оборотнем, его придется убить. Не дожидаясь стражников или подмоги. Но смогу ли я сделать это? Это же Виен, телохранитель принца, а не просто человек!

— Проклятые маги! — прошипела я. Надо найти магов. Они должны знать, как обернуть проклятие, пока оно не сработало.

Обернувшись волком, я помчалась к дороге — так будет быстрее. Найду стражников, а они помогут Виену и найдут мага. Но их не было. Даже вдали не слышался стук подков. Может, они не нашли, где мы? Или мы, возвращаясь, свернули не туда? Человеческое жилье рядом тоже не ощущалось. Просить помощи было не у кого.

Уходить далеко я не стала и вернулась к Виену. Опасно сейчас оставлять его одного.

Прибежав на поляну, прямо на ходу попыталась вернуть человеческий облик. Но лишь кубарем покатилась по земле, так и не обратившись.

«Проклятье!» — вместо собственного голоса услышала рык волка. Стать человеком не получилось. Я пыталась снова и снова. Но оставалась волком.

Те несколько капель зелья… Но ведь магия не действует на оборотней!

***

Виен мчался сквозь ночь, догоняя похитителей. Он потратил слишком много времени на то, чтобы взять лошадь, обогнуть широко раскинувшийся парк и выйти на дорогу, на которой скрылись похитители. Все это время он думал об одном: лишь бы успеть. Браслет на руке грелся, вторя его мыслям и напоминая о приказе принца: он должен спасти её любой ценой.

Его даже больше не беспокоил Илон, которому Алиша писала письма. Последнее письмо он лично разорвал, велев Робину больше не передавать послания Алиши. Сейчас же Виен готов был лично сообщить Илону о любви Алиши, если она не пострадает.

Исчезли мысли о том, что Алиша может быть связана с проникающим во дворец убийцей. Виен изо дня в день гнал их, ведь казалось, что Алиша единственная, кто вызывает опасения. Не стали бы её похищать, если бы она была связана с убийцей.

Не тревожило и то, что об Алише мечтал Альвиан, его друг и хозяин. Один его приказ, и Виен не сможет даже смотреть в её сторону. Артефактный браслет, столько лет казавшийся простым украшением, символом его верности принцу, последние дни доставлял всё больше беспокойства из-за его мыслей, далеких от праведных. Но всё это казалось неважным сейчас, когда жизнь Алиши могла оборваться в любой момент.

Похитители уходили неспешно. Вскоре впереди на дороге показались темные силуэты всадников. Виен не мог не отметить, что они или были уверены в том, что остались незамеченными, или всё же заманивали его в ловушку.

Лунный свет освещал пять фигур всадников. Не так много, если они окажутся простыми разбойниками. Но если каждый из них будет таким, как таинственный убийца, проникающий в дворцовый парк, то Виену не справиться. Он чуть придержал лошадь. Стоит ли подождать догоняющих его стражников? Но тут же продолжил погоню — нельзя терять ни минуты.

Похитители, заметив Виена, ускорились. Он подхлестнул свою лошадь — нельзя дать им уйти. Они мчались долго. Виен понял, что страже не нагнать его так быстро. Он успел сказать, на какую из дорог ушли похитители. Но дорога разветвлялась и петляла. Разве возможно сразу найти правильный путь? И все же он гнал лошадь вперед. Пока похитители не остановились возле одиноко стоящего раскидистого дуба. От его тени отделилось еще несколько фигур.

Значит, всё-таки ловушка.

Виен соскочил на землю и вынул меч. Он не думал о том, что ему едва ли удастся отбиться от почти двух десятков головорезов. Лишь бы Алиша успела сбежать, если стража так и не прибудет ему на подмогу. Он схватился с первым врагом, тут же отбил удар второго, стараясь разглядеть в тени силуэт Алиши. И не удержался от смешка, когда она ударила в спину обступившим его разбойникам. Девчонка подготовилась к борьбе. И хорошо, что она не стала биться с ними раньше — она вряд ли бы справилась с превосходящим количеством похитителей. Среди которых был, конечно, и тот самый неуловимый убийца.

— А ты мастер переодеваться, — сказал Виен, когда Алиша прорвалась к нему.

— Ты снова чем-то недоволен? — ответила, не прерывая сражения.

— Да. Тем, что ты себя так подставила, — Виен наконец дал волю накопившейся злости. Зачем она вообще пошла среди ночи на эту встречу?

Похитители были сильны. Они дрались с отчаянной яростью, но все же Виен с Алишей прекрасно держались, не давая врагу подступить слишком близко. Да, их было всего двое, но и разбойники не могли нападать все сразу и мешали друг другу. Вопрос был лишь в том, сколько времени они смогут так продержаться? Еще немного, и они оба начнут уставать. Ни один воин не способен держаться в бою бесконечно.

Но пока они держались. Ему даже казалось, что разбойники нарочно не пытаются убить их. Только ранить, разозлить. Ждут чего-то? Алиша даже благоразумно отошла в сторону, когда вперед вышел убийца. Он был слишком силен, чтобы девушка могла с ним справиться. Виен уже пропустил несколько ударов. Пока еще неопасных — он давно привык не обращать внимание на такие раны. Но тут убийца, увешанный артефактами, плеснул ему в лицо чем-то едким. Глаза щипало, и Виен, пытаясь смахнуть с них воняющую травами жидкость, подпустил противника слишком близко. Грудь обожгло болью. Это привело его в чувство, но двигаться стало сложнее.

Что за гадость плеснул его враг? Какое-то зелье? Когда и как оно подействует?

Глаза щипало, а мир вокруг будто расплывался. Ему показалось, что Алиша будто исчезает и появляется вновь. Он видел силуэт волка, который так же то появлялся, то исчезал. Алиша и появлявшийся на её месте зверь бились яростно, и казалось, были сильнее обычного человека. Вот упал один из разбойников, а вот и второй отправился за подельником. Но в голове Виена билась и навевала ужас мысль: это иллюзия, вызванная зельем? Стало страшно — если он видит лишь иллюзии, то рано или поздно пропустит последний для себя, смертельный удар, скрытый за неясными призраками. Браслет тут же нагрелся, напоминая о приказе: спасти Алишу любой ценой. Привычный с детства зов долга вернул ему спокойствие. Он должен справиться, как и всегда до этого.

Наконец бой был окончен. Это казалось невероятным, но даже странное зелье, которое, казалось, почти не подействовало, не помешало им одолеть всех врагов.

— Алиша, — осторожно позвал Виен. Хотелось одновременно и успокоить девушку, которая наверняка была напугана, и отчитать её за неразумный поступок. Алиша замерла, глядя на тела поверженных врагов. Значит, ей всё-таки было страшно. И она, как и Виен, не могла поверить в то, что они все же справились. Стоит отложить на потом разбор причин, по которым она так рисковала. — Ты в порядке?

— Они все мертвы, — тихо ответила девушка.

Вот как, это её первое убийство. И как она собиралась быть телохранительницей с такой нежной душой? Работа телохранителя — грязное занятие. Чтобы защитить других — нужно убивать. Чтобы убивать — нужно стать циничным и безжалостным к врагам. Она такой не была, еще не стала.

— Алиша, — Виен подошел к Алише и повернул девушку к себе: — Смотри на меня. Только на меня! Иначе было нельзя. Понимаешь? Они бы убили тебя, если бы ты этого не сделала.

Она смотрела на него, будто доверчивый ребенок. Луна отражалась во влажных от сдерживаемых слез глазах. Она старалась быть сильной. Но будто искала в его лице поддержку. Она всего лишь переодетая служанка, напомнил он себе. Разве не такой он видел её все это время? Не удержавшись, он стер каплю чьей-то крови с её щеки и поцеловал. Руки, будто против его воли, прижали её к нему. Он чувствовал тепло её тела и боялся лишь одного: что она оттолкнет его. Но она не отстранилась, обняла его и прижалась крепче.

Виен оторвался от её губ. Поляна, усыпанная трупами, это не лучшее место для поцелуев. А её ответ — последствие пережитого ужаса и гулявшей в крови горячки после боя, и ничего более.

— Ну что? Так лучше? — он улыбнулся, пряча сожаление. Меньше всего сейчас ему хотелось отпускать Алишу. Но он отступил. Разве вправе он был даже просто прикасаться к ней?

— Да, спасибо, — она казалась рассерженной.

Из-за его поцелуя или от того, что сама не сдержалась? Но сейчас было не до обид девушки. Нужно было осмотреть тело убийцы и возвращаться во дворец. Стражников до сих пор не было. Придется вернуться сюда с ними позже.

В карманах убийцы Виен обнаружил несколько артефактов — его предположения были верны. Это значило, что в нападении на девушек был замешан кто-то из магов или лордов, способных оплатить услуги одаренных. Обычным разбойникам такие артефакты не по карману. Он осмотрел и пару других тел. Несколько монет, метательные ножи — у них ничего не было. Это казалось подозрительным, особенно рядом с обвешанным артефактами убийцей. Надеялись, что справится с ними всего один человек?

Делать здесь больше было нечего. Он заскочил в седло и протянул руку Алише.

«Ты болван, Виен Онсур,» — так скажет она, ведь рядом паслись лошади её похитителей. Он хотел было убрать протянутую ладонь, но она неожиданно приняла её. Когда оказалась в седле позади него, её руки обвили его талию. Он глубоко вздохнул. Он не должен думать о ней. Иначе они задержатся в ближайшем лесочке. И она не сможет отказать ему, даже несмотря на то, что они оба были изранены.

— Ты спас меня, — за спиной прозвучал её тихий голос, когда они отъехали от поляны под дубом.

— Такой был приказ, — не стоит девчонке питать ложных надежд. Виен понимал, что не может позволить дать девушке даже намек на чувства, пока ею заинтересован его хозяин, а её сердце принадлежит неизвестному Илону.

Чтобы отвлечься от мыслей об Алише, прокручивал в голове прошедший бой. Много в нем казалось неправильным. И оставленные в парке следы похищения сразу после того, как на другом его конце сработала пустая ловушка. И стражники, которых до сих пор не было видно даже вдали пустой дороги. Похитители использовали отводящий взгляд артефакт? Вполне вероятно, потому их и не могут найти. Это было похоже на ловушку. Но для кого? В самом деле, не могли же они охотиться на него, простого телохранителя, которого принц может сменить в любой момент даже по простому желанию. Да и он бы не помчался на спасение девушки один, не будь это Алиша.

«Проклятье! Так оборотень, это ты!» — вспомнил он вскрик убийцы и виденного им волка. Виен видел оборотней раньше — делегация из их нового города на окраине империи не раз бывала в императорском дворце. Они казались обычными людьми. Может, немного странными. Но какими еще должны быть люди, живущие так далеко от столицы? Но никогда он не видел их в облике зверя. Сердце кольнуло сомнение. Он хотел спросить у Алиши об увиденном, но не смог раскрыть рта. Тело отказывалось повиноваться, а сознание будто начало ускользать от него…

Виен проснулся от солнечного луча, что настойчиво светил ему в глаз. Тело болело, а в голове будто били барабаны. Он открыл глаза, всматриваясь в синеющее небо и трепыхающуюся на ветру листву. Рядом всхрапывала лошадь. Он снова закрыл глаза и вздохнул. Неужели он позорно свалился с лошади, потеряв сознание от ран? Или это наконец сработало зелье? Хотелось бы, чтобы всё-таки второе. Он не мог позволить, чтобы Алиша подумала, будто он мог отключиться от нескольких царапин.

Он снова открыл глаза и повернул голову, пытаясь найти девушку. Однако его взгляд уперся в сидящего рядом крупного белого волка. Виен резко сел от неожиданности и отшатнулся. Волк не шевельнулся, лишь внимательно смотрел на Виена.

«Проклятье! Так оборотень, это ты!» — в голове снова прозвучали слова убийцы, на которые он не обратил внимание в пылу боя, и пришедшая позже догадка. Он скользнул взглядом по зверю. Лапу обхватывал браслет, покрытый гербовой вязью Эверсонов — так и есть, это она.

— Я знал, что переодетая служанка не может быть на столько ловкой, если она просто человек, — он протянул руку и потрепал волка по голове между ушами. Зверь рыкнул и клацнул зубами возле его запястья. Виен лишь засмеялся. — Ты всегда казалась особенной.

Виен оглядел поляну. Рядом лежала его рубашка, совсем пришедшая в негодность. Трава была заляпана кровью. Он придирчиво осмотрел свое тело, перевязанное шелковой тканью.

— Давай, превращайся в человека, и поедем во дворец. Альвиан и твоя хозяйка, наверное, с ума сходят от беспокойства.

Но волк покачал головой. Виен снова посмотрел на свои повязки — они были того же цвета, что и одежда, в которой Алиша ходила накануне.

— Ты изорвала на бинты свою одежду? Поэтому не хочешь превращаться.

Волчица заскулила. Это значит, что так и есть?

— Если ты все же станешь человеком, я не буду против, что ты без одежды.

Волчица снова зарычала и клацнула зубами. Злится. Виен улыбнулся и встал.

Голова закружилась от слабости. Но он упрямо поплелся к лошади, подхватив мечи Алиши, валявшиеся прямо на земле. Забравшись в седло, он прикрыл глаза, чтобы слабость отступила. А потом снова оглянулся на волка:

— В седле добираться до дворца удобнее.

Волчица закатила глаза и тряхнула головой, а потом затрусила к дороге. Остановилась и оглянулась, смотря на Виена. И когда тот отправил лошадь вперед, Алиша побежала рядом.

Виен лишь горько усмехнулся. Даже в образе волка она оставалась собой — слишком гордой, чтобы принадлежать кому-то вроде Виена.