Служанка Леди Эверсон

Глава 6. Телохранительница леди Эверсон

Все три мои соседки были мертвы. Тарья, нарвалась где-то на проклятие. Две другие были убиты ею в эту ночь. Из четверых девушек, что жили в той комнате, в живых по счастливой случайности осталась лишь я.

Утром, как и обещал лорд Эверсон, в поместье явился следователь из города. Он снова опросил слуг — и тех, кто все видел, и тех, кто только слышал о ночных событиях. Осмотрел коридор возле комнат для слуг и кухню, особое внимание уделил помещению, где всё произошло. И заключил, что виной всему случайность. Ничего подозрительного он не нашел, а проклятие, как известно, появлялось хоть и редко, но абсолютно непредсказуемо.

Позже из города явился маг. Я не видела его, предпочитая на всякий случай держаться подальше. Он не требовал встречи с участниками произошедшего, осмотрев лишь место обращения девушки и её смерти. К моему удивлению, и он ничего не обнаружил. Не нашел следов другого мага. Даже не почувствовал моего присутствия в поместье. Пусть я ни разу не использовала свой дар, но комната, где я жила, должна была пропитаться запахом оборотня, как кабинет Эрика пах магией. Может, это случилось благодаря ароматическим свечам госпожи Эверсон — слуги говорили, как маг морщился и прикрывал нос платком от их проникающего повсюду запаха. А может…

Может кто-то скрыл следы. Я все больше была уверена, что без участия Эрика тут не обошлось. Я заставила себя думать, что причина моих подозрений — лишь недоверие к единственному магу, которого я знала. Не было никаких доказательств, что он был в крыле прислуги в эту ночь. Но вот то, что он постарался, чтобы пришлый маг меня не обнаружил, казалось очевидным. И это было для меня странным.

Если бы тот маг рассказал обо мне лордам, уверена, из поместья меня прогнали бы в тот же день. Значило ли это, что господин Эрик намерен оставить меня при себе? От этой мысли по спине бежал холодок.

Сам Эрик, лично наблюдавший за расследованием, был скорее раздражен, чем встревожен произошедшим. Я несколько раз ловила на себе его взгляд, но он ни разу за утро не обратился ко мне. Это лишь укрепило мои подозрения на счет него — молодому господину было, что скрывать.

Когда ближе к вечеру явился посланник императора, шум вокруг ночных событий улегся. Тела погибших передали родственникам, раненым оказали помощь, а комнаты прибрали. После суеты, что царила здесь накануне, атмосфера в поместье казалась тихой и напряженной. Слуги переговаривались шепотом. Заплаканные служанки то и дело всхлипывали, вспоминая об ушедших подругах.

Я была свободна от работы. Оставленные оборотнем раны были не слишком серьезными и почти не доставляли мне беспокойства. Даже оставленный на плече след когтей, казавшийся в начале ужасающим, оказался не слишком глубоким. Лекарь Эверсонов обещал, что не останется даже шрамов. Только повязки, наложенные на саднящие от жесткой шкуры чудовища ладони, мешали выполнять привычные дела. Мелания, заметив несколько оброненных мною шпилек, сказала:

— Отдохни сегодня. Это меньшее, что я могу сделать за то, что ты спасла меня.

— Благодарю, госпожа, — ответила я. — Но и вы спасли мою жизнь. Вы очень смелая.

Мелания улыбнулась, наверное, единственный раз за этот день и отпустила меня.

Идти мне было некуда — мой дом был в поместье. Дел, кроме службы господам Эверсон, не было. Заниматься на тренировочной площадке не могла. Потому, отоспавшись после бессонной ночи в комнате Эммы, я вышла посмотреть на посланника.

Посланник был очень молод. Крепкое телосложение и будто отточенные движения выдавали в нем натренированного бойца и притягивали взгляд. Висевший на боку длинный чуть изогнутый меч подтверждал мои догадки. Я подумала, что такой человек рядом с Меланией во время путешествия — лучшая компания. Удобная свободная одежда, не сковывающая движений, лишь подчеркивала его широкие плечи и стройное тело. Темные растрепанные после дороги волосы были собраны в короткий хвост на затылке. Он обвел цепким взглядом темных глаз комнаты и ведущую наверх лестницу. Полупоклон, которым он приветствовал лорда Эверсона, говорил о его незнатном происхождении, но высоком положении при дворе.

Я стояла в тенях наверху лестницы, наблюдая, как лорд Эверсон проверяет бумаги, подтверждающие личность посланника, и приветствует его. Мимо меня прошла Мелания, чтобы лично встретить гостя из столицы. Она всё еще была бледна, но это не скрывало её красоты. Длинные рукава платья прятали ссадины на руках. Она держалась достойно, с улыбкой приветствуя посланника. Ни тоном голоса, ни выражением лица, она не показывала гостю своих переживаний и печалей. Ему знать об этом ни к чему.

Когда посланника проводили в его комнаты отдохнуть перед ужином, я пошла прогуляться в саду. Это занятие мне быстро наскучило — и как Мелания и старшая леди Эверсон могут так прогуливаться здесь каждый день? Съев подаренное садовником свежее яблоко, я побрела назад к дому. Возвращаться в свою опустевшую комнату не хотелось. Дверь уже починили, а следы крови на полу и стенах отмыли. Но оставаться там одной было жутко.

Я отправилась в комнаты Мелании. Поболтаю со служанками, ожидающими возвращения госпожи, а потом, когда она придёт после ужина, послушаю её рассказ о посланнике. Если она, конечно, вообще захочет говорить сегодня. В коридоре опять столкнулась с господином Эриком. Он был задумчив, а потому будто не сразу узнал меня.

— Прошу прощения, господин, — я поклонилась и отступила, чтобы пропустить его. Он смотрел на меня, не двигаясь. Я снова поклонилась и, не дождавшись ответа, продолжила путь.

— Постой, — он схватил меня за руку и притянул к себе. Нас разделял всего шаг. Я почувствовала легкое раздражение, пока он смотрел на мою перебинтованную ладонь, но не делала попыток вырваться. Эрик отпустил мою руку и аккуратно взял за другую — за ту, где был надет браслет. Он нерешительно провел по бронзовому ободу и расстегнул поместье.

— Так значит, это правда, — выдохнул он. — На тебе он не работает.

— Наверное, не работает, — я вырвала руку и вернула застежку на место — расставаться с бесполезным артефактом сейчас, когда свежи были воспоминания о проклятом оборотне, было вдвойне опасно.

— Почему ты не сказала?

— А что я должна была вам сказать? — впервые я смотрела прямо в глаза господина Эрика. Сейчас мы с ним были равны — оборотень и маг, скрывающие свои тайны.

— Он не работает, но ты защищала мою сестру, рискуя собой. Почему?

— Я могла поступить иначе?

Он помолчал немного, а потом сказал:

— Ты бы раскрыла себя, если бы поступила иначе.

Я хмыкнула:

— Мне никто не приказывал охранять её.

— Но ты спасла её. Почему? Ведь ты… оборотень.

— Это что-то меняет?

Эрик молчал. Он смотрел на меня, будто увидел впервые.

— Разве честь и достоинство зависят от того, есть у вас дар или нет? И от того, какова ваша сила? Я такой же человек, как и вы. Я не хочу причинить зло ни вам, ни тем более госпоже Мелании. Если я могу защитить её, то всё сделаю для этого, — запальчиво сказала я. Я не хотела, чтобы Эверсоны видели во мне чудовище, представляющее опасность для других. Потому не стала, как прежде, сдерживать рвущиеся наружу слова.

Но даже так стоящий передо мной маг все еще оставался врагом. И раз появилась возможность хоть что-то прояснить, я не хотела упускать её:

— Я говорила, что в комнатах прислуги этой ночью был маг.

— Это был не я, если ты об этом, — тон Эрика тут же похолодел.

— Но вы знаете его.

— Тебе не стоит лезть в это.

— Но ведь… — начала я, но меня перебили.

— Алиша! — из соседнего коридора выбежала Метти. Она удивленно посмотрела на нас, стоящих неприлично близко — уверена, уже к утру по замку расползутся новые слухи. Но уже через мгновение служанка сделала вид, будто ничего не произошло, и сказала то, что хотела: — Алиша, господин Эверсон ждет тебя в малой столовой.

— Иди, — отпустил меня Эрик. Как и полагается, я не могла уйти, пока он не позволит. Мы с Метти синхронно поклонились и ушли.

Малую столовую редко использовали. Лишь в случаях, подобных этому — гость был не на столько знатен, чтобы ужинать в большой столовой, но и не так близок к Эверсонам, чтобы провести его в столовую в западном крыле, где господа обедали в кругу семьи. Когда я вошла в помещение, ужин уже был окончен. Чета Эверсон, Мелания и посланник императора сидели за столом и беседовали. Я глянула на гостя, отмечая детали, которые не могла разглядеть, стоя на лестнице. Гордый профиль и необычный для наших мест разрез глаз, гладкое лицо и смуглая кожа. Он был привлекательным, хотя и не сказать, что слишком красив по местным меркам. Он притягивал взгляд своей непривычной здесь внешностью, но не утонченными чертами, которые так нравились девушкам в наших краях.

— Вы звали меня, — сказала я, поклонившись, и теперь смотрела лишь на лордов, более не разглядывая нашего гостя, но иногда искоса поглядывая на него.

Мелания посмотрела на меня и тут же опустила взгляд. Посланник и вовсе не повернулся в мою сторону, глядя прямо перед собой.

— Алиша, ты поедешь с Меланией. В качестве личной телохранительницы.

Я подняла голову и посмотрела на лорда — я не ослышалась?

— Напоминаю, что с леди могут поехать только две служанки, — холодно сказал посланник.

— Кого ты выбрала в сопровождение? — обратился лорд к дочери.

— Эмму и Сильвию.

— Поедешь вместо Эммы, — лорд снова обратился ко мне. Уверена, он не различал служанок дочери и назвал имя случайно. И внутренне сжалась — Эмма будет в бешенстве. И если выбирать стычку с магом или с рассерженной Эммой, я бы выбрала первое.

— Как скажете, господин, — только и ответила я, все еще не веря в услышанное.

— Если мы закончили, позвольте мне удалиться, — сказал посланник, решив, что в его присутствии больше нет необходимости. — Нужно проверить, как расположились мои люди и отдохнуть перед обратной дорогой.

Эверсоны и их гость встали, а старшая леди Эверсон запричитала:

— Конечно. Ваших людей разместили с максимально возможным удобством… — она с посланником вышла из столовой, а лорд Эверсон обратился к Мелании:

— Распорядись, чтобы к утру подготовили подходящую одежду для Алиши. Обязательно с гербовой вышивкой — она не должна выглядеть, как наёмница.

— Да, отец, — голос Мелании казался встревоженным.

— Пойдем, — лорд снова обратился ко мне.

Мы шли молча в сторону кабинета старшего лорда. Он чуть впереди, я, как полагается, на шаг позади.

— Не думал, что глупый поступок моего сына окажется столь… своевременным, — вдруг сказал он. — Я о браслете. Раз твои обязанности несколько меняются, им всё равно пришлось бы воспользоваться.

Лорд Эверсон пропустил меня в свой кабинет — впервые перед собой, не как простую служанку. Я смутилась, но зашла. Порывшись в своем столе, он достал перстень с гербом рода и протянул его мне.

— Я прошу тебя стать не просто её телохранительницей, но и моим доверенным лицом. Виен Онсур, посланник императора, сообщил нам тревожные новости. Жизни кандидаток могут находиться в опасности, несмотря на все предосторожности. Появление в поместье проклятого тому подтверждение. Хотя нет никаких доказательств, после разговора с господином Онсуром, есть основания подозревать, что это не случайность. Были нападения и на других девушек. Я говорю это, чтобы ты понимала серьезность происходящего. Я не могу отправить с Меланией кого-то из своей личной стражи — это запрещено. Хотя каждый из них служил мне не один год, прежде чем получили свои браслеты. Мне придется довериться тебе. Хотя, не стану скрывать, мне сложно доверять человеку, проработавшему здесь так мало времени. Но мои люди хвалят твои боевые навыки, и ты успела себя достойно показать.

Я поклонилась и приняла перстень. В нем не было никакой магии — всего лишь печать. Я подняла глаза и вопросительно посмотрела на лорда.

— Я хочу, чтобы ты была рядом с Меланией всё возможное время. Если правила запрещают тебе быть с ней, но ей грозит опасность — ты должна нарушить правила. Если моя дочь потеряет возможность показать себя и выйти замуж за принца, не так страшно, как если она пострадает или лишится жизни. Если что-то случится, сообщишь мне любым доступным способом. Даже если ничего не случится… Сообщай о происходящем как можно чаще. Перстень поможет тебе найти людей, которые смогут помочь тебе, и откроет нужные двери, если от тебя потребуются решительные действия. Конечно, ты не можешь злоупотреблять данными тебе возможностями. Всё это только для того, чтобы обеспечить безопасность Мелании. Поняла?

Я кивнула.

— Господин, вы уверены, что я справлюсь? Я ведь даже не знаю, что должна делать… — я совсем растерялась. Мне всегда хотелось, чтобы лорд заметил мои способности в обращении с оружием, но становиться телохранительницей… Это было для меня слишком неожиданным и серьезным делом. Я оказалась не готова к подобным переменам.

Лорд вздохнул. Но ответил:

— Делай то же самое, что делала сегодняшней ночью — защищай Меланию. Об организации защиты по пути на отбор и там, во дворце, расспроси господина Онсура. Я переживаю за безопасность дочери, но лезть в дела императорской стражи не вправе.

— Хорошо, — коротко ответила я. Отказываться было нельзя. Это мог быть мой единственный шанс заняться тем, что было мне по душе.

***

Хотя среди лордов браки по расчету были обычным делом, Мелания думала о том, что замуж выйдет только по любви. Она только вошла в тот возраст, когда можно было думать о замужестве, и родители не торопили её с выбором. Семья Эверсон была достаточно обеспечена и влиятельна — не было нужды искать партию, чтобы поправить дела, как это делали те, чье положение оказывалось шатким. Но и не были обременены какими-либо политическими обязанностями, чтобы скреплять союзы браком детей. Родители благосклонно относились к свободному выбору своих отпрысков. И Мелания была вольна в выборе мужа.

Когда от императора пришло приглашение на отбор, Мелания была в отчаянии — её мечты о любви начинали рушиться.

Мелания была мало знакома с принцем. Они виделись всего пару раз, еще в детстве, и уже тогда не поладили. Позже, когда девушка с семейством посещали столицу во время Большого бала, то и вовсе лишь мельком видела наследника Его Величества, окруженного придворными девушками. Так что сейчас даже не могла вспомнить его лица. Она не мечтала о расположении наследника, даже несмотря на то, что её отец в молодости был дружен с императором и до сих поддерживал реформы старинного друга, пусть почти не общался с ним лично.

И все же приглашение на отбор, хоть и не было приятной вестью, но не стало для Мелании неожиданностью. Среди более сотни семей лордов, между которыми поделена страна, было едва ли больше десятка девушек, подходящих наследному принцу по возрасту. Еще несколько десятков — из многочисленных младших семей, как называли ненаследные ветви семей лордов. Однако Мелания всегда надеялась, что невест для отбора выберут из тех, кто был близок принцу. К тому же, император, не устававший удивлять страну прогрессивными идеями и переменами, никогда не скрывал, что позволит сыну выбрать в жены девушку, не принадлежащую семье лордов. Молодая леди Эверсон, и сама ждущая, когда сможет влюбиться, целиком и полностью поддерживала такую позицию — ей были неприятны мысли о том, что кто-то может посягнуть на её свободу выбора жениха.

Да, Мелания готова была признать право наследника взять в жены девушку из простой семьи, но вовсе не желала доказывать свое превосходство перед ними. Она, привыкшая с детства считать, что их вассалы ничуть не хуже самих лордов, дружила с менее знатными девушками. Но ей сложно было принять, что на отборе её происхождение и имя не будут иметь никакого значения. Казалось, будто её лишали чего-то крайне важного. От того решиться на участие в отборе было еще сложнее. Но могла ли она позволить себе отказать императору?

Приняв приказ императора и решившись на участие в отборе, Мелания начала подготовку. Если она и не покорит сердце наследника, то затмит конкуренток своими изяществом, умениями и воспитанием. Она изучала модные танцы, чтобы не уступить в их знании близким ко двору девушкам. Повторяла правила этикета даже в моменты, когда могла позволить себе расслабиться — королева должна быть идеальна всегда и во всём. Пыталась разобраться в последних новостях, касающихся политики и достижений страны — королева не должна быть глупой пустышкой. Мелания и без того интересовалась светской жизнью и жизнью страны. Она была умна, а образование, что дали ей родители, ни в чем не уступало образованию брата, который по традиции должен был взять на себя управление землями лорда Эверсон.

Встретить посланника его величества Мелания тоже собиралась со всем достоинством. Было подобрано идеальное домашнее платье, подчеркивающее её хрупкую фигуру, но достаточно скромное — она не должна была выглядеть вульгарно. Неброские украшения должны были указать на достаток, но не кричать о превосходстве семьи Эверсон над другими. Мелания сотни раз улыбалась себе перед зеркалом, репетируя так, чтобы посланник был очарован ею, но не принял доброжелательность за кокетство.

Последняя ночь всё изменила. Перед глазами Мелании всё еще стояла обезображенная морда проклятого оборотня.

— Уходите, госпожа! — приказала холодно её служанка, прежде кроткая, перед тем как броситься на защиту госпожи. На верную смерть, как тогда подумала Мелания. Но девушка не погибла. Она ловко уходила из-под ударов, успевая не только избежать смерти, но и ранить чудовище. Как зачарованная, Мелания смотрела на быстрые четкие движения своей служанки. Она слышала, что Алиша интересуется оружием, но не могла и предположить, что девушка на столько хорошо умеет сражаться даже простым кухонным ножом.

Мелания не могла уйти, бросив служанку одну против оборотня. Это было безрассудно и опасно, но Мелания осталась. И когда Алиша всё-таки оступилась, запутавшись в юбках, Мелания сделала то, что казалось ей на тот момент самым правильным — схватила стоявшую рядом кочергу и бросилась на чудовище. В итоге чуть сама не погибла. Она с содроганием вспоминала, как поняла, что ей не сбежать от обозленного оборотня. И то, как Алиша голыми руками остановила чудовище.

После бессонной ночи Мелания валилась с ног. Но несмотря на присутствие служанок, что остались с ней в комнате, она пугалась каждого шороха и не могла уснуть. Не помогало даже успокоительное. А когда она наконец провалилась в поздний утренний сон, видела одни кошмары.

Не было и речи о том, чтобы очаровать посланника. После тревожного сна и переживаний Мелания была бледна, а глаза оставались красными от слез несмотря на все старания служанок. Она отказалась от украшений — погибли люди, она должна была хоть таким образом поддержать траур по верным Эверсонам слугам. Ссадины на руках пришлось скрыть длинными рукавами старого платья матери, которое уже несколько лет было не в моде, но, в отличие от её не по сезону теплых платьев, было достаточно легким и соответствовало погоде.

Когда Мелания выходила к посланнику, окинула взглядом Алишу, стоящую возле лестницы и с интересом осматривающую гостя. Мелания знала, что девушка была изранена, хотя повязки остались скрыты под платьем, но служанка держалась бодро и даже пыталась выполнять свои ежедневные обязанности. Взгляд Мелании задержался на перевязанных ладонях служанки, отчего вновь нахлынули страшные воспоминания. Внутри все сжалось от пережитого ужаса. Мелания вздохнула и попыталась успокоиться. Но взгляд уже остановился на поблескивающем под рукавом крае браслета. Стала бы служанка рисковать жизнью, если бы не он?

С трудом натянув улыбку, которая, конечно, совсем не очарует гостя, Мелания спустилась вниз. Она решила считать это своим первым испытанием. Королева должна держаться с максимально возможным достоинством, что бы ни случилось.

Вечером семья Эверсон ужинала с посланником императора. Они сидели за столом, рассчитанным на гораздо большую компанию и заставленного едва ли на половину. Пустовало и место Эрика — брат, сославшись на дела, от ужина отказался. Мелания почти не принимала участия в беседе, больше наблюдая за гостем. Виен Онсур, обладавший не только редкой для их местности внешностью, но и именем, кратко отвечал на вопросы отца о жизни в столице и здоровье императора. Девушка видела, как неловко чувствовал себя посланник за столом лордов. Он не справлялся со столовыми приборами, вовсе отказываясь от поданных блюд или неумело ковыряясь непредназначенными для них вилками. И едва ли мог поддержать светскую беседу — в их с отцом неспешных разговорах слишком часто образовывались паузы. Мелания с досадой подумала, что сопроводить её отправили обычного воина, даже не придворного — уж те знали об этикете намного больше некоторых лордов. Но тут же одернула себя: встреча с посланником могла быть частью испытания. Королева не должна делать разницы между подданными, уважительно относясь и к лорду, и к простому солдату.

Но всё же, как можно было отправить на встречу леди всего лишь обычного стража? Мелания снова посмотрела на гостя. Руку Виена Онсура охватывал браслет с золотой императорской вязью. А это значит, что посланник может и не имеет высокого происхождения, но весьма близок Его Величеству. Может и вовсе состоит в его личной охране. Эта мысль развеяла сомнения Мелании — такой посланник был более чем достоин сопровождать дочь одного из влиятельнейших лордов.

— У вас что-то случилось? — вдруг спросил Виен Онсур, глядя прямо на Меланию. Девушка смутилась, будто он мог прочитать её мысли. И снова невольно отметила — неприлично было малознакомому гостю спрашивать о делах хозяев дома.

— Ночью на неё напал оборотень, — ответил вместо Мелании отец. — Моя дочь едва не погибла и до сих пор напугана.

— Оборотень? — Виен Онсур не скрывал своего удивления.

— Одна из служанок оказалась проклятой. Это случайность. Хотя и весьма неприятная.

Виен нахмурился, обдумывая услышанное. Снова образовалась пауза. Леди Эверсон переглянулась с Меланией, но ни одна не решилась поддержать разговор пустыми словами.

— Я не хочу вас пугать, — наконец, заговорил Виен Онсур. — Но предупредить должен. Еще на нескольких девушек, попавших в отбор, были совершены нападения. Не проклятые чудовища, но случаи не менее опасны. Поэтому в путешествии леди должна быть вдвойне осторожна.

— Какой ужас! Кто осмелился напасть на кандидаток в невесты Его Высочества? — леди Эверсон всплеснула руками и прижала пальцы к губам. Весть действительно была пугающей.

— У Его Величества всегда были враги, — вздохнул лорд. — Несмотря на всё его великодушие.

— Вы правы, — добавил посланник. — Если отбор невест сорвется сейчас, следующая подходящая дата будет не скоро. Его Высочество, как вы знаете, не может принимать участие в управлении империей при живом императоре, пока не найдет супругу.

Родители Мелании кивнули, подтверждая слова Виена Онсура. При довольно прогрессивных взглядах императорской семьи, они не могли отойти от многих традиций, которые подразумевали в том числе принятие важных решений внутри их рода согласно датам, просчитанных магами и астрологами. Мелания сомневалась, что эти даты действительно имеют какое-либо значение, ведь лорды давно не так щепетильно относились к прогнозам магов. Но мать не раз говорила ей о том, что для императорского рода дни, когда, считалось, сам мир наполняется необходимыми энергиями, очень важны. О том, что нынешнему наследнику просчитали не так много подходящих дат для сочетания браком, говорили многие. Он был уже достаточно зрелым для того, чтобы взять на себя часть обязанностей императора, стать его правой рукой, тем самым готовясь к собственному правлению. Но законы запрещали свободному от уз брака принцу заниматься государственными делами. Это был один из тех немногих законов, который нынешний император отменить не мог — традиции императорского двора были нерушимы.

От того слухи о нападении на девушек были действительно тревожными — если кто-то хочет сорвать предстоящую свадьбу, то нападения повторятся.

— Вы уверены, что вашего небольшого отряда хватит для охраны нашей дочери? — запричитала леди Эверсон.

— Я могу выделить дополнительно своих людей из личной стражи, — добавил лорд.

— Вы сомневаетесь в силе армии императора? — не согласился посланник. Он сложил руки на груди, будто разговаривал не с лордом, а с кем-то равным себе. Леди Эверсон всхлипнула, и Виен Онсур смягчился: — Ваши люди могут сопроводить нас до границ владений Эверсон. Потом им придется нас покинуть. В целях безопасности, выбор поместья для отбора является тайной.

Леди и лорд Эверсон замолчали, обдумывая предложения посланника. Которое казалось абсолютно бесполезным — во владениях семьи путешествие казалось Эверсонам безопаснее, чем за его пределами.

— Алиша может сопровождать Меланию, — вдруг сказала леди Эверсон и схватила мужа за руку. После недолгого раздумья лорд Эверсон позвонил в колокольчик, подзывая кого-нибудь из слуг.

— Позови Алишу, — коротко бросил он вошедшей служанке. Та бросилась исполнять поручение, а лорд обратился к леди Эверсон: — Ты уверена, что готова доверить ей жизнь нашей дочери?

Та закивала — другого выбора у них не было. Мелания смотрела на родителей, но не посмела сказать, что нападения на девушек и случай с проклятым оборотнем не имели ничего общего. Никто не мог знать, что она окажется ночью на кухне, возле комнат для слуг. Как и сложно было представить, что кто-то научился управлять древним проклятием. Но согласилась с матерью — в компании Алиши путешествие сейчас казалось более спокойным.

Виен Онсур молчал, безучастно глядя перед собой и позволяя семье лорда самим разобраться с сопровождением дочери. Лишь раз он вмешался, напомнив о правилах пребывания девушек в поместье — позволялось иметь при себе не более двух личных служанок. Мелании стало не по себе от холодного равнодушия посланника. Пожалуй, даже если бы у нее был шанс встретить гостя будучи в отличной форме, очаровать бы его не получилось.

Лорд Эверсон не дал Мелании выбрать самой, какую из служанок она оставит. Да и смогла бы она сейчас выбирать? Обе девушки были открытыми и разговорчивыми. Мелания не считала их подругами, но полагала, что от их щебетания ей будет гораздо легче находиться в незнакомом месте среди чужих людей. Они стали бы поддерживать её, если бы ей было трудно, и радоваться, когда Мелания бы уверенно шла вперед. Потому она и выбрала их, а не молчаливую Алишу. Хотя брат и посмеивался, что хорошие служанки должны были быть именно такими — тихими и послушными, Мелании было не по себе в её присутствии. И как лордам прошлого могли нравиться такая прислуга? Мелания невольно сравнила Алишу с Виеном Онсуром — вот уж кто, а эти двое прекрасно бы дополняли друг друга.

***

Дворец императора сотрясали тревожные вести — на нескольких кандидаток отбора были совершены нападения. Ни одна серьезно не пострадала, но члены семей кандидаток были очень напуганы. Настолько, что от участия в отборе пожелали отказаться несколько особо впечатлительных девушек из придворных и даже одна леди из провинции. Чтобы успокоить подданных, наследник вызвался лично обеспечить безопасность потенциальных невест. Для Виена Онсура это означало, что работы теперь будет больше.

— Виен, — поприветствовал вошедшего воина принц Альвиан. На лице его играла добродушная улыбка. И Виен, знавший принца с самого детства, понял, что ничего хорошего эта улыбка ему не принесет. — Я тут подумал, что встретить кандидаток должны люди, которым я доверяю. Как ты знаешь, таких не очень много.

Виен кивнул, уже понимая, к чему клонит наследник. Но, пока не произнесены слова, надеялся, что его подозрения напрасны.

— Одну из кандидаток придется сопроводить тебе, — Альвиан произнес слова, которые Виен не хотел слышать.

— Ты же знаешь, что я не могу, — ровно ответил Виен. Будучи личным телохранителем императорского отпрыска, он не имел права оставлять принца одного. Тем более, что тому тоже предстояло явиться в летний дворец к началу отбора. Альвиан хитро улыбнулся и вкрадчиво произнес:

— Это приказ.

Браслет Виена чуть нагрелся, напоминая тому, что он не может оспорить приказ наследника. Виен тяжело вздохнул. В его отсутствие вряд ли найдется кто-то, кто удержит Альвиана от необдуманных поступков. Не потому, что императорская стража была слишком беспечна — в ряды личной охраны императорской семьи не брали кого попало. Но даже несмотря на то, что Виен знал, как использовать браслеты императорской стражи, чтобы тем было проще выследить наследника, принц каждый раз умудрялся сбегать из-под их надзора.

— Как своему лучшему другу, я позволю тебе самому выбрать, какую из девушек ты будешь сопровождать, — Альвиан разложил перед Виеном таблички с именами.

— Мне всё равно, — равнодушно ответил Виен.

— Ты же знаешь, что будь моя воля, отбора бы не было. Да и женился бы я не так скоро. Позволь же насладиться этим отбором так, как хочется этого мне, — принц с улыбкой и настойчивостью, которой позавидовали бы даже торговцы, пододвинул таблички ближе к Виену. — Выбирай.

Виен конечно же знал о нежелании принца жениться. Но и поддерживал решение императора, считавшего, что брак и последующая государственная служба наследника заставят того остепениться. Всегда улыбчивый, любящий жизнь и презиравший правила, Альвиан доставлял беспокойство телохранителям и отцу с тех самых времен, как его проделки стали выходить за пределы стен дворца. Он сбегал гулять по городу при любом удобном случае. Предпочитал веселые хмельные компании чинным беседам с придворными. А танцы на городских праздниках — общению на балах с придворными девушками. Виен не был бы его личным телохранителем, если бы не поспевал за неугомонным подопечным. Не был бы лучшим другом, если бы не делил с ним его приключения. И конечно он же лучше других знал, что беспечность принца улетучивалась в моменты, когда ситуация требовала серьезных решений. И все же наследник во время своих прогулок находился в гораздо большей опасности, чем думал. Сколько шрамов на теле Виена остались, как напоминания о излишней беспечности принца! Потому Виен и поддержал решение императора привлечь Альвиана к управлению империей уже сейчас и всеми силами способствовал этому.

Виен потянулся к табличкам и вытащил случайно попавшую под руку. Леди Мелания Эверсон, — гласила надпись на табличке. Он поморщился — не самый лучший вариант. Виен хоть и был близок к принцу, но светский этикет давался ему с трудом. Общение с лордами оставляло чувство неловкости. И Виен просто предпочитал избегать общения с ними. Но леди Эверсон — и не самый худший из возможных вариантов. До владений Эверсонов всего чуть больше дня пути от столицы. И еще столько же до их поместья. До летнего дворца, конечно, почти в два раза дольше, и двигаться придется медленнее. Но он не будет отсутствовать долго и уже скоро вернется к своим обязанностям. Но, конечно, Виен был уверен: Альвиан успеет ввязаться во что-нибудь без надзора телохранителя даже в столь короткое время. Напускное равнодушие и озорной блеск в глазах принца говорили об этом яснее слов.

— Поедешь на отбор с матушкой? — уточнил Виен, уже просчитывая, кого оставить на охрану наследника и как ограничить принцу возможности сбежать от охраны. До этого момента они планировали выехать раньше королевы и её свиты.

— Возможно, и так, — неопределенно ответил Альвиан.

— Я подберу людей, которые сопроводят тебя, — непреклонно сказал ему Виен.

— Ладно, как скажешь.

Телохранитель Его Высочества сдержал тяжелый вздох — отбор обещал быть для него весьма хлопотливым.

Во дворец императора Виен попал случайно. Была ли это случайность счастливой или наоборот, сказать было сложно. Для Виена это были годы сытой и относительно спокойной жизни. Рядом всегда был человек, которого он считал другом и которому он преданно служил. Но он всё еще помнил лица разбойников, убивших его семью, горящие торговые повозки отца, стоны раненых и свист стрел стражников, которые пришли на подмогу слишком поздно. Он помнил, как его, чудом выжившего, нес на руках один из стражников. И как другой дал ему, сироте, кров. Как он подружился с принцем. И как отчаянно желал отомстить тем, кого уже не было в живых, за смерть семьи.

Он приходил на тренировки с воспитавшим его воином. С отчаянием раненого волчонка бросался в бой со смеющимися мужчинами, синяками, болезненными ранами, ушибами нарабатывая опыт бойца. Потом боль потери утихла, а цели сменились. Он хотел стать лучшим, чтобы не допустить смерти тех, кто был ему дорог.

Так однажды руку его обхватил браслет с императорской вязью. Пусть тот день в памяти Виена был отмечен болью заклятия, заточенного в артефактном браслете, но тогда он смог четко осознать свою цель и в последствии идти к ней. Альвиан был для Виена не просто работой. Он был непутевым братом, которого Виен искренне любил и оберегал. А браслет стал для него лишь условностью и пропуском в личные покои и жизнь принца.

От того на душе сейчас было неспокойно. Если Альвиан сбежит от приставленной к нему стражи, не будет рядом человека, способного найти его среди толп людей на улицах. Не будет того, кого сам принц станет ждать, чтобы продолжить своем приключение вместе с надежным другом.

В день отъезда в поместье Эверсон для охраны королевы, принца и их свиты были отобраны лучшие воины. Виен лично позаботился о том, чтобы все лазейки и тайные выходы из дворца были перекрыты, стражи предупреждены, а принц находился под присмотром матушки и её приближенных дам. Лично направил заклятие браслетов-артефактов, над которыми по статусу имел некоторую власть, так, чтобы воины могли отследить Альвиана, если тот попытается улизнуть, или отклонить его приказ и избавиться от сопровождения таким образом. И всё же Виен знал, что сделал недостаточно, и Альвиан найдет способ сбежать.

Путь до поместья Эверсонов прошел без приключений. Они добрались довольно быстро, прибыв на час раньше назначенного времени. Встретившая их Мелания Эверсон была бледна, а глаза краснели от пролитых слез. Девушки могли отказаться от приглашения — к чему переживать из-за нежелательной свадьбы, которая может и не состояться? Однако причина слез открылась достаточно скоро — проклятый оборотень мог напугать и закаленных в бою воинов, так чего ожидать от юной леди?

Виен знал, что новости в земли лордов доходят порой слишком долго, и не мог не рассказать им о произошедшем с другими кандидатками. Эверсоны ожидаемо связали произошедшее в их замке с нападениями. Он и сам решил было, что проклятый оборотень в поместье был частью чьего-то заговора — если принц не выберет невесту сейчас, следующая подходящая дата будет не скоро. Но этот случай выбивался из всех — больше нигде не было задействовано неуправляемое проклятие. В других случаях вовсе не было следов участия магов.

О том, что маги давно пытаются взять под контроль это проклятие, Виену было известно. О его поисках и успехах маги Ковена не единожды сообщали на аудиенциях Его Величества. Другое дело, что не было никаких доказательств, что маги могут не просто контролировать, но и использовать остатки проклятия в личных целях. Хотя если бы был хоть один след, ведущий к магам, Виен мог бы предположить это и уделить в расследовании особое внимание одаренным.

Не страшно, подумал Виен, размышляя о невовремя проявившемся проклятии, значит напуганная девушка будет осторожнее в пути и не доставит проблем. Вот только служанка, которую наспех переодели телохранительницей…

Случайных охотников за удачей она может и отпугнет, но случись серьезное сражение, будет лишь мешаться под ногами. Может она и умела держать в руках оружие, но уж точно не на столько, чтобы хоть сколько-то впечатлить даже лорда Эверсона. Будь она стоящим бойцом, лорд бы позаботился заранее, чтобы обеспечить ей место телохранителя возле юной леди Эверсон.

В любом случае, предстоящий отбор обещал быть веселым. Эта выскочка еще доставит проблем. Кто из них — леди или её служанка? Обе хороши: одна переодевается телохранительницей, вторая — верит в свою защищенность рядом с переодетой служанкой.