Снег и Сера

Глава 47. По следу демона

Женщина, отвечавшая на вопросы Ганса, постоянно смотрела на Катерину, как будто отвечала ей, а не светлому чужестранцу. Ей казалось, что этот человек, спрашивающий её, просто не может действовать сам, а тем более говорить на их языке. Это обязательно должен быть слуга стройной госпожи, сидевшей на лошади с достоинством княжны.

— Ещё раз, — вздохнул Барон. — Как убили вашего мужа?

— Пырнули, — не отводя глаз от Катерины, проговорила женщина.

— Чем пырнули? — спокойно спросил Ганс, который уже задавал этот вопрос прежде, чем их разговор зашёл в тупик.

— А я почём знаю? — снова ответила та. — Ну пырнули и пырнули, умер он… — лицо женщины исказилось, и она снова начала хныкать.

Барон вздохнул.

— Ты не так спрашиваешь, — подала голос княжна.

— Спроси ты, — пожал плечами Ганс.

— Куда пошла женщина, что убила твоего мужа? — с властной интонацией задала вопрос Катерина. — Мы идём, чтобы схватить её и казнить. Если ты не скажешь, то пеняй на себя.

Женщина моментально перестала плакать и подобострастно быстро заговорила.

— Она ушла к горам на восток, по дороге ограбила Хико, который с семьёй возвращался с ярмарки, потом бродячего торговца убила. Это было у деревни трёх сосен и день назад, мальчик, что разносит вести от княжего двора, рассказал, что видели её около Хидаригавы. Она перерезала горло десяти овцам и до смерти напугала пастуха, выгнав его из пастушьего домика. Он не знает там ли она, потому что каждый раз начинает биться в конвульсиях, когда подходит к дому слишком близко. Это всё что я знаю, госпожа… пощадите… — с этими словами вдова кузнеца упала на землю в таком резком поклоне, что Ганс даже подумал, что она размозжит себе голову.

Барон вернулся к своей лошади и в полном молчании забрался на неё. Только когда он с княжной выехал из деревни, то позволил себе прокомментировать события.

— Видимо… я ещё плохо знаю язык чинис, — проговорил он задумчиво, вроде ни к кому прямо не обращаясь.

— Задавай вопрос прямо, — ответила Катерина. — Это крестьяне, они как свора диких собак. Везде бегают, всё видят. Если что-то узнаёт один, он обязательно это разбрешит всей округе.

— Это от того, что вы живёте тесно, — ответил Ганс. — Вот все друг друга и знают.

— А может быть по-другому? — с надменностью ответила Катерина.

— В степях по-другому, да и в лесах тоже, — пропустив тон мимо ушей, ответил он. — Иногда племена могут кочевать или жить бок о бок, не общаясь друг с другом, если в этом нет необходимости.

— Это только доказывает, что вы — варвары и не знаете, что такое единый народ под управлением достойнейших, — ответила княжна.

— Это означает, что мы свободнее вас, — кинул взгляд через плечо Ганс и Катерина замолкла.