Стартовая площадка – Земля

Глава 26 Эпилог

31 декабря уходящего 2028 года.

Синегорск, праздничное застолье в квартире Колчиных.

— Не, не возьму, — как говорится, спасибо не надо. Или нахер-нахер!

— Почему? — мирно удивляется мачеха.

Мирно из-за гостей. Так бы — нет, не голосом или истерикой — но лицом точно стервиться начала бы. Света с родителями у нас, Новый Год — праздник семейный, то ли мне к ним уходить, то ли ей — к нам. Так что решили мудро и по-взрослому. Родителям-то, всем трём с половиной, тоже надо друг друга узнавать, сваты же.

Кир безучастен к теме, хотя речь заходит о нём, наслаждается яствами. А чо ему? Зачем ему о чём-то голову ломать, когда матушка всё на себя берёт. Или кто-то другой. Мачеха пытается повесить на меня устройство Кира, выцарапать обещание позаботиться о нём, взяв к себе в Агентство. Считает, что очень удобно иметь дело с людьми, которые твёрдо держат своё обещание. Понятное дело, сама себе она так жизнь усложнять не собирается. Лучше останется хозяйкой своему слову: захотела — дала, захотела — взяла обратно.

Можно подумать, что злюсь, но нет. Таких людей вокруг великое множество, на всех злости не хватит. Многие любят пользоваться правилами, которые сами соблюдать не желают.

— Кем я его возьму? Рядовым работником? Рядовым он и без меня куда угодно устроится. А мне его брать нельзя, — тоже объясняю очень мирно. — Сразу урон моей репутации. Может, никто ничего не скажет, но все подумают, что генеральный директор Колчин не чурается кумовства. Мало того, этим самым нехороший пример подам подчинённым, очень нехороший. Зачем мне вредить собственной организации?

— Ты не сможешь всем запретить, чтобы никаких родственников в организации не было, — папахен говорит здраво, тесть тоже кивает, но есть нюансы.

— В разных подразделениях или на одинаковых уровнях, до которых сами доросли, — обнажаю эти самые нюансы. — Но когда главный руководитель берёт на работу родного брата, это извините. Так что нет.

Немного подумав добавляю:

— Пожалуй, я даже негласное распоряжение кадровой службе дам, чтобы никаких моих родственников на работу не брали ни на какую должность.

— И меня не возьмёшь? — Света толкает меня упругим тёплым бедром.

На её левом безымянном пальце сияет элегантный перстенёк с бриллиантом. Часть гарнитура, серьги сегодня не надела. Новогодний подарок от Юны, который считается свадебным. Заказала дистанционно через московский ювелирный салон. Сколько он стоит, боюсь спрашивать.

— Я тебя замуж взял, чего тебе ещё? Личным внештатным секретарём можешь стать. Работать вместе с женой в одной организации? Данунафиг! Не, после работы надо идти домой, слегка скучая по жене. А тут ты будешь вертеться перед глазами круглые сутки? Я уверен, что любоваться тобой можно непрерывно целыми днями и годами, но проверять этого не собираюсь.

Забавно за мачехой наблюдать. Желание выпустить стерву наружу борется с необходимостью держать лицо приветливой хозяйки дома. С трудом, но добрая хозяйка побеждает.

— Мы вообще не знаем, кем станет Кир, чем он хочет заниматься. К тому же он ленив и безынициативен.

— Это ещё почему, Вик? — главная тема беседы наконец-то подаёт голос.

— Скажи, а почему ты в школе выбрал французский язык? Потому что так легче, никаких проблем с иностранным, и ты мгновенно становишься в классе звездой. А надо было выбирать английский, тогда при выпуске ты знал бы два языка. Без хлопот поступил бы на лингвистический, запросто перескочил бы через курс или два. К двадцати годам получил бы диплом. После чего мог бы устроиться в любом городе или селе учителем иностранного языка или переводчиком.

Мачеха поджимает губы, но тут же прогоняет мрачность с красивого, надо признать, лица. Кир нисколько не огорчается, но задумчиво чешет затылок.

— Иди в пед, — советую брату. — На лингвистический. Там конкурс большой, но ты пробьёшься. Станешь учителем иностранных языков. Поедешь в Березняки, будешь работать в школе. Женишься, построишь дом, рядом куча друзей, уважение гарантировано. Все вокруг свои, красота!

Мачеха начинает волноваться, завидев, что Кир задумывается настолько глубоко, что отставляет в сторону кусок пирога. Необычное зрелище — серьёзно размышляющий братан.

— Сам, значит, в столице живёшь, а брата в село посылаешь?

— В столице я жить не буду, там космодрома нет. А чем плохи Березняки?

— Тем, что село! — отрезает мачеха.

Все остальные не вмешиваются, только тесть с тёщей иногда переглядываются.

— О, Вероника Пална! — восклицаю патетически. — Березняки скоро станут известными на всю страну, цена на недвижимость подскочит до небес. Ведь туда периодически будет приезжать глава всемирно известного космического Агентства. Очень большие люди заинтересуются возможностью жить в этом месте или хотя бы иметь дачу. Там, где-нибудь на рыбалке, с каким-нибудь замминистра будет встретиться легче, чем в Москве.

— Прямо всемирно известного? — улыбается тёща.

— О нас в стране уже знают, а когда первую ракету запустим, за Агентством все СМИ гоняться будут, — в моём голосе доминирует уверенность.

Так приходится жить всё время. Постоянно бить по загребучим и липким ручонкам. Это не о мачехе, она — частный случай, проявленное ею свойство присуще всем. Даже себя ловлю на этом. Придерживаю, но с позывами приходится бороться. Например, сталкиваясь с кем-то известным или высокостатусным, иногда испытываю соблазн «подключиться». Если популярный артист, к примеру, то хорошо бы сфотографироваться вместе, желательно с телесным контактом. Скажем, закинув руку на плечо, демонстрируя дружеские отношения.

Стараюсь удерживаться, хотя есть у меня подобные фото с Камбурской, всё-таки есть. Оправдывает то, что мы действительно дружим. Совместная деятельность сближает неизбежно.

Пожалуй, единственный человек, которому ничего от меня не надо, кроме меня самого, это Света…

— А когда будем фейвеки запускать? — Милена всех возвращает с заоблачных высей взрослых разговоров в приятную и праздничную действительность.

— Сейчас чай попьём и пойдём, — отвечать мне, как подавшему идею.

С друзьями соберёмся завтра. Общение с ними сродни погружению в ванну с комфортно горячей водой после многочасового пребывания на морозе. Отдыхаю и оттаиваю.

3 января, среда, время 14:15.

МГУ, 2-й корпус, ФКИ, учебная аудитория.

— И что случилось, Оля? Ты переполнена уверенностью, что сессию завалишь?

Несу бремя кураторства группы с достоинством и честью, так сказать. Смысл в этом нахожу — в силу своего высокого руководящего положения обязан уметь работать с людьми. Что предполагает целый ряд навыков. Сейчас тот редкий случай, когда прокачанное до степени искусства умение ставить людей на место не применимо. Скорее, наоборот — придётся как-то вдохновлять девушку. Лицо у неё какое-то мрачное.

Беседуем наедине. Самохина вдруг решила забрать документы, бросить учёбу. Хочет перевестись? Нет. Взять академ по личным обстоятельствам? Нет. Вот и разбираюсь, что случилось.

— Если буду сдавать, то сдам. Скорее всего, даже без хвостов. Не в этом дело.

— Вот! — взрываюсь энтузиазмом, чувствую, так надо. — Для того и разговариваем, чтобы выяснить, в чём дело! Или оно настолько личное и потаённое, что невозможно открыться?

— Да нет… — девушка, надо упомянуть, хорошенькая и неплохо сложенная в умеренно атлетическом стиле, мнётся. — Просто не знаю, как сказать.

— Хотя бы попробуй.

— Чувствую, что позади осталось множество «белых пятен», мест, которые не смогла понять, как ни старалась… — говорит медленно, чувствуется, что подбирает слова.

— Но ты старалась?

— Ну… — девушка чуть краснеет, — не всегда. Но я не об этом.

Можно бы и закончить, дав согласие на выдачу ей документов. Диагноз ясен: честная девушка понимает, что пропустила в учёбе важные места, и совершает решительный шаг. Своего рода моральное сэппуку, самонаказание за недостаточно самоотверженное и дисциплинированное поведение. Так-то пропусков у неё немного, есть в группе и похуже в этом смысле.

Вот только отпускать девушку с такой гипертрофированной требовательностью к себе не хочется. Редкое качество, алмаз, из которого можно выточить бриллиант.

— Чувствую себя неуютно, некомфортно, когда за спиной остаётся так много недоделанного… — продолжает девушка.

Стоп! Что-то ещё есть, чего я не понял. Мысль, обидно вильнув хвостом, ускользает. Вывод, однако, делаю. Очень простой: решение принимать рано, не всё понятно.

— Оль, посмотрел твоё дело. Ты поступила в восемнадцать лет. Почему? В школу пошла в семь?

— Нет. В десятом классе провалялась в больнице почти месяц. Вышла и поняла, что всё пропущенное не вытащу. Дело было в третьей четверти. Ушла в другую школу с понижением, чтобы клеймо второгодницы не получить.

Так-так, ну-ка иди сюда! Тащу пойманную мыслишку за хвост. Надо проверить. Прямым и простодушным вопросом:

— Скажи, ты любишь всё делать идеально, основательно, чтобы комар носа не подточил?

— Наверное, не во всём… — девушка задумывается.

— В комнате твоей чисто? Грязной посуды на столе нет? Кровать заправлена?

— Конечно!

— Оля! — объявляю торжественно, испытывая законную гордость и радость за разгадку причин необычного поступка. — Ты — перфекционист!

— И что? — девушка хлопает серыми глазами. — Разве это плохо?

— Всё хорошо в меру… — думаю. Разгадать-то разгадал, а что дальше?

Именно поэтому она не оставила за спиной «белые пятна», учась в школе. И сейчас не хочет оставлять. Ей легче всё отменить. Ах, если бы можно было переписывать жизнь начисто!

— Попробую тебе объяснить, в чём проблема. Она вовсе не в том, что ты чего-то не поняла. Но давай сначала проверим…

Предлагаю пройтись по курсу дифференциальных уравнений, девушка пожимает плечами.

— Могу и так сказать, чего я не понимаю.

— Хм-м, тебе легче перечислить непонятое, потому что усвоенного намного больше? — начинаю веселиться. — Ну, скажи.

— В краевых задачах увязла, — морщится девушка, — и теорему Чаплыгина, хоть на куски режьте, не могу в голове уместить.

Удивления не скрываю. Это всё⁈

— Почему не обратились к преподавателю? Ко мне?

— Обращалась. Но он меня совсем запутал. Вас как-то не догадалась спросить. Вы же другой предмет ведёте.

— В остальном разобралась? — получив ответ «более иль менее», приступаю к экспресс-опросу. — Характеристическое уравнение можете составить? Решить уравнение первого порядка интегрированием?

Выясняется, что практическое решение уравнений особых затруднений не вызывает. В основных понятиях ориентируется. Тройку на экзамене получит железно, четвёрка даже более вероятна. О чём я ей и говорю.

Пожимает плечами:

— Я же не говорила, что ничего не знаю.

— Во многих дисциплинах есть такие лакуны, которые очень многие не понимают. Лично я до некоторых вещей додумался сильно позже сдачи экзаменов.

Пожалуй, хватит с точными науками, пора делать резкий поворот. С женщинами надо по-другому.

— Хорошо, давай иначе. Ты молода и красива, когда-нибудь выйдешь замуж, так? И когда пора первой влюблённости пройдёт, ты вдруг поймёшь, что муж неидеален. И что делать? Хорошо, разведёшься. Но вдруг ребёнок родится? И тоже окажется несовершенством? Как ты его обратно запихнёшь? Или в детдом сдашь?

Поначалу ошарашенная резкой сменой темы, Самохина краснеет. С ответом не находится.

— Родители твои тоже, наверняка, реальные люди со своими недостатками. От них надо отвернуться? Вся наша страна, наша родина, между прочим, не идеал. Тоже откажешься?

— Куда-то вы совсем в сторону, Виктор Александрович…

— Не спорь с преподавателем и куратором. Ничего не в сторону! Понимаешь, Оля, твой гипертрофированный перфекционизм приведёт тебя к краху. Жизнь закончишь в канаве. Условной или реальной. В школе ты потеряла год, ладно, ещё можно стерпеть. Сейчас пытаешься слить ещё два года. После замужества практически гарантированно разведёшься. Возможно, сделаешь так неоднократно. Ребёнком своим тоже будешь недовольна. Идеальные дети только в сказках бывают.

Девушка сидит, как пыльным мешком стукнутая.

— Понимаешь, есть вещи, в которых перфекционизм вреден. Например, военные говорят так: быстро принятое удовлетворительное решение намного лучше отличного, но запоздавшего. Фактор времени меняет всё. А жизнь — это сплошной фактор времени. Ты уже отстала на год от своих одноклассников. Хочешь выбросить за борт ещё два. Пройдёт еще несколько лет, и вдруг выяснится, что твои не настолько умные однокашники имеют дипломы МГУ и сидят на хороших должностях. А ты будешь кассиршей в Пятёрочке.

Хороший она мне даёт ответ. Очень обнадёживающий. В виде полнейшего молчания.

— А жаль, — делаю контрольный выстрел, — мы тебя уже в Агентство присмотрели. Но если тебе так неймётся свою жизнь в унитаз слить… у нас свободная страна. Запретить тебе никто не сможет.

Насчёт привлечения в Агентство я одновременно соврал и не соврал. Мы, в моём лице, действительно её приметили, но только сейчас. В базе данных у Веры её нет. Пока нет.

Самохина смогла меня удивить в конце разговора:

— Насчёт того, что идеальных мужчин не существует, вы не правы, — упрямо сжатые губы неожиданно выдают: — Вы — идеал мужчины.

Аж покачнулся от неожиданности. Вот же… надо собраться, пауза позволяет.

— Думаешь? А что скажешь на то, что у меня есть внебрачный ребёнок? Уже был, когда я женился?

Судя по ошарашенному виду студентки, ответный удар получился.

— Только просьба об этом не сплетничать. Особо не скрываю, но и пересудов не хочу.

О том, что в плане ещё один ребёнок, по некоторым признакам девочка, умалчиваю. Алиска — это, блин, не женщина, это 3D-принтер в образе красивой девушки.

21 января 2029 года, воскресенье, время 10:40.

Москва, квартира Песковых, комната Андрея.

Любуюсь лицом Андрюхи с огромным наслаждением. Бегущая строка эмоций. Сначала крайняя форма удивления, вводящая в ступор, затем неверие — «не может быть»… хотя лучше по порядку.

Четверть часа назад, когда Андрюха посредством своего чудесного «виртуального стенда» убедил меня, что стартовая шахта будет работать надёжно, выдал ему новость. Не сразу, а с оттяжечкой:

— Помнишь, ты говорил, что по достижении скорости в 1,6 км/с ракета не сможет одновременно ускоряться и запасаться кислородом? Всё равно де, кислорода будет расходоваться больше, чем накапливаться?

На лице друга — ожидание, настороженность, почти опаска. Помнит, конечно, как не помнить.

— Так вот! — торжествующие нотки прорываются, и я не препятствую. — Проблема выеденного яйца не стоит! Обходится на раз-два! Ракета будет разгоняться и одновременно собирать кислород в кубышку! Твоё ограничение в полтора километра объявляется недействительным!

Наблюдаю с наслаждением, как на лице Пескова проявляется неверие, с которым пока не справляется робкая радость. Препятствие казалось таким неодолимым.

— Всё очень просто! Тот, кто нам мешает, тот нам и поможет ©! Зачем бороться с импульсом, оскорбительно называя его паразитным, когда его можно поставить на службу?

Намёк Андрюха улавливает почти мгновенно. Недоверие окончательно сметается радостью, но быстротечной.

— Нет! — восклицаю патетически. — Мы не пойдём таким путём! Look it!

Непроизвольный переход на английский Андрей не замечает. Следит за моей рукой, рисующей устройство носа ракеты. Обычный заострённый с плавным изгибом кончик ракеты окаймляется по кругу воздухозаборником…

— … здесь, как ты уже обязан догадаться, набегающий поток воздуха встречают приветливые турбогенераторы, которые заботливо снимают импульс, что ты так неосмотрительно назвал паразитным.

Вспыхнувшую радость оттеняет понимание. Дальше можно не объяснять. Высокоскоростной поток возьмёт всю энергетику ракеты на себя, тем самым повысит КПД двигателей, обеспечит работу системы сепарации воздуха и так далее.

— Хорошо бы достигнуть максимального коэффициента передачи энергии, но даже если половину потеряем, то нам хватит, чтобы поднять порог до 2 км/с. Но это не всё. Скорость мы снимем, но останется давление и отчасти температура.

— Почему отчасти?

— При контакте с лопатками генераторов воздух будет остывать.

Объясняю дальше. После прохождения генераторов воздух скапливается в сужающейся камере, заканчивающейся отверстием во внутреннее сопло. При прохождении его газ снова совершает полезную работу, толкая ракету вперёд.

— И здесь входит в систему сепарирования, которая без хлопот и спешки разбирается с воздухом по-свойски. В таких условиях выделить девяносто или даже девяносто девять процентов всего кислорода не составит труда. Отделённым азотом можно разбавлять выхлопную струю или просто сбрасывать его наружу. В процессе решим. В моей первоначальной модели он тупо выкидывается.

Подаю Пескову флешку, продукт работы трёх месяцев. Моей и группы не знающих подробностей студентов, что просто отрабатывали полученные задания. О том, что пришлось освоить инженерно-конструкторские программы, не упоминаю. Отдельная тема. Андрей, кстати, сейчас работает над специализированной нейросетью. Когда запустит, совсем хорошо станет.

На лице Андрюхи осознание собственной тупости при виде настолько очевидного решения «неодолимой проблемы». Каждый, у кого не хватило ума или терпения расколоть хитрую задачку, испытывает такие же чувства. Любая головоломка кажется простой, когда тебе показывают отгадку.

Улыбаюсь. Можно считать, что день удался.

Андрей меж тем приступает к делу, загружает виртуальный образ ракеты в свой «стенд», что-то поправляет, согласует, сопрягает. Не вникаю в технические сложности. Хотя, наверное, зря…

— Рассказывай, что делаешь, — выставляю законное требование. — Мне тоже надо уметь тебя заменять.

Дело замедляется, но через двадцать минут Андрей запускает систему.

— Пошли обедать. Не меньше часа будет молотить.

Комп у Андрюхи настолько мощный, что комната может без отопления обходиться. Утрирую, но несильно. Невзирая на все форсирующие ухищрения, «виртуальный стенд» тянет с натугой.

— Как у вас дела? — вежливо любопытствует отец Андрея.

— Система сейчас скажет, налажал Витя или нет, — флегматично и с абсолютной точностью формулировок отвечает сын отца Андрея.

— Технические ошибки не в счёт, — нахожу к чему придраться.

Любуюсь борщом, прежде чем приступить к его уничтожению.

— Бери пример с друга, Андрюша, — укоряет сына и хвалит мой аппетит мама Андрея, кудрявая шатёнка, располневшая, но пока не до полной бесформенности.

— Я не практикую рукопашные бои без правил, — продолжает флегматизировать Андрюха. — Мне столько энергии ни к чему.

— Двадцать процентов мозг потребляет, прошу заметить.

— Всего двадцать, прошу заметить, — друг мгновенно меня срезает.

— Что за бои без правил? — мама Андрея проявляет ожидаемое любопытство.

— Он преувеличивает.

Мою попытку уклониться от темы Андрей безжалостно рушит:

— Недавно размазал по рингу одного из своих заместителей по Агентству. Аж жалко парня.

— Ты-то откуда знаешь? Тебя там не было.

Андрей насмешливо хмыкает:

— Ты забыл, в какое время живёшь. Во всех университетских чатах ссылки на ролик. Двести тысяч просмотров, откуда только взялись.

М-да… хорошими делами прославиться нельзя.

— Сын, расскажи подробнее, — Песков-старший тоже заинтересовывается.

— Сначала вроде ровно бились, — младший Песков не обращает внимания на мой тяжелеющий взгляд. — А во втором раунде Вик кладёт противника на пол. Одним лёгким движением. Прошу заметить, Игорь здоровый парень, крепкий и плечистый, килограмм на десять точно тяжелее Вика. Дембель, морской пехотинец, а он его на четвереньки роняет. Встать так и не смог. Не, встал в конце концов кое-как.

За разговорами приканчиваем вкуснейший борщ. От второго тоже не отказываюсь, нет сил, настолько привлекательны жареные караси.

Чай пьём в гостиной. По случаю воскресенья из самовара. Заслышав пиканье, Андрей отлучается в свою комнату.

— Первая фаза обсчёта прошла, — поясняет на мой вопрошающий взгляд по возвращении. — Слушай, а тебе доступ к гиперзвуку дадут или нет? — Андрей почти пересекает грань дозволенного от секретного.

Не стоило бы при родителях. Но отвечаю:

— Кого ни спрашиваю, все только плечами пожимают. Никто ничего не знает. Бушуев обещал посодействовать, но пока глухо.

— Там не так просто всё, — вступает Песков-старший. — Из вас всю душу вынут сначала, кучу подписок возьмут, негласную охрану приставят. Могут заставить сменить официальный адрес Агентства. Вполне возможно, ваш запрос на это уже обрабатывается.

И напоследок делает сыну замечание, которое сердце моё исстрадавшееся поливает елеем:

— Андрей, на будущее. О таких делах в присутствии непосвящённых даже заговаривать не стоит. Даже в семье.

Друг слегка кривится, но молчит.

К четырём часам мы прогнали виртуальные испытания три раза.

— 3,7 км/с, а результат-то хороший, — задумчиво проговаривает Андрей. — Только как нам добиться КПД под девяносто процентов…

— Ты исходишь из скорости струи в 4 км/с, а она может быть и больше, — подумав, добавляю: — Засекреченный гиперзвук нам тогда ни на одно место не упал. Нас самих засекретят.

— Так-так… добавить до первой космической чуть больше четырёх километров, — Андрей особо не обращает внимания на мои замечания, продолжает ковыряться в расчётах. — Топливо остаётся, но стоит ли разгонять всю ракету? Может, и стоит…

Не мешаю ему погружаться в расчёты. Дело техники, не более того. Можно разогнать, так-то принято сбрасывать вторую ступень на скорости 4,5 км/с. В этот момент и отделить от носителя доставочный кораблик.

— Кстати, а где будет следующая ступень? У тебя всё тело ракеты занято.

— Нос не занят. Там и будет, в гирлянде турбогенераторов. В нужный момент выедет из матки, вытащит обтекатель вместо своего и отправится дальше.

— Угу… — друг снова погружается в расчёты и докладывает через четверть часа: — Итак. Сводные данные: стартовая масса без учёта «гильзы» — пятьсот тонн; полезная нагрузка, если считать сухую массу всего кораблика — тридцать две тонны. Большую ступень, я так понимаю, делаем возвращаемой?

— Да. Илон Маск показал, что это возможно. Хотя можно поднапрячься и «матку» тоже на орбиту забросить.

Немного спорим, но так, вяло. Сходимся на том, что стоит проработать все варианты.

— Шесть целых, четыре десятых — полезная нагрузка. Это офигеть как много, — задумчиво выдаёт Андрей.

— У нас ещё одно дело. Посмотри, там же на флешке есть ещё один проект. Он маленький.

Андрей снова садиться за комп.

— Кто? Шакуров? Ты всё-таки взял его обратно? Да ещё руководителем проектной группы?

— Если может работать, то пусть работает.

— И в Совет его пустишь?

— В Совете ему нефиг делать. Да и проект маленький.

Шакуров конструировал новый стыковочный узел. Задействована необычная схема, два модуля соединены относительно тонкой штангой. То есть фактическое объединение отсутствует (см. обложку. Автор). Зачем? Затем. Знать положено тем, кому положено.

Вечернее чаепитие проводим у Андрея в комнате.

— Жалко, вас всех ждать приходится. Не хочется одному на Байконур ехать, — вздыхаю, — но, видимо, придётся.

— Не придётся, — равнодушно возражает Андрей. — Не один ты умеешь через курс прыгать. Я подал заявку на защиту дипломной работы, летом закончу обучение.

Теперь он любуется моим ошарашенным видом. Спохватываюсь:

— Ты не остался в долгу. В смысле хороших новостей. Значит, летом — на Байконур?

Андрей кивает, и пошуршав конфетой, задумчиво заключает:

— Только сегодня поверил в реальность наших планов. Нет, пойми меня правильно, знать всегда знал, но сегодня по-настоящему уверился.

Конец пятой книги.

*****

@New_fantasy_and_fantastic_l1ve канал новинок жанров Фэнтези и Фантастики в телеграме

https://t.me/New_fantasy_and_fantastic_l1ve Подписывайтесь и не пожалеете. Только свежайшие новинки жанров фэнтези и фантастики для Вас..

*****

Если вам понравилось произведение, вы можете поддержать автора подпиской, наградой или лайком.