Студентка Пупсик

Глава 5

Гадюка явилась ко мне за полчаса до полуночи.

Я передал ей указания Ордоша: на встрече молчать, держаться позади меня, а главное — что бы ни произошло, ничего не пугаться и ничему не удивляться. Даже повторил:

— Ничему! Что бы ты там ни увидела.

— Да понятно, — сказала Гадюка. — Иду на «стрелку» в компании мужчины — чем еще после такого можно удивить? Да уж. Ты только учти, Пупсик: оружие я с собой не беру.

— Оно тебе не понадобится, — сказал я. — С нами будет благосклонность богини. Этого хватит. Твоя задача — просто стоять за моей спиной. И не отвлекать меня. Мы пробудем там недолго.

— Ладно. Как скажешь, Пупсик. Ты их всех убьешь?

— Что ты такое говоришь?! — сказал я. — Почему ты так решила? Не я. И не всех.

«Там видно будет, — сказал Ордош. — Хотя, всех убить было бы гораздо проще».

Запряженная парой лошадей коляска доставила нас на знакомую площадь с фонтаном. Рядом с ярко освещенными окнами кафе «У Рябины» я увидел группу агрессивно настроенных женщин. При нашем появлении они оживились, приветствовали нас с Гадюкой руганью и остротами.

Я выбрался из коляски. Около фонтана, рядом с фонарем, заметил усиленный патруль полиции. Пеший. Полицейские делали вид, что беззаботно прогуливаются, что наше появление их не интересует.

«Соберись, — сказал Ордош. — Не отвлекайся».

Я натянул на глаза капюшон плаща и направился в кафе. Мой взгляд фиксировал все, что происходило вокруг: передвижение бандиток, мельтешение мошкары у фонаря. Я слышал шаги Гадюки, женские голоса, фырканье лошадей (мы велели вознице дожидаться нас).

«Подходи ближе, — сказал Ордош. — Я не дотягиваюсь до птиц».

Три женщины вразвалочку направились ко мне, преграждая дорогу.

Но вдруг замерли. А потом и вовсе попятились.

Не знаю, какое заклинание бросил в них колдун. Женщины меня больше не замечали: прижав руки к груди, смотрели вдаль, что-то взволнованно бормотали.

Я спокойно прошел мимо них.

«Заклинание „темные дали“, — сказал Ордош. — Вычитал в книге твоего архимага».

«Неплохо».

«Ерунда, — сказал колдун. — Не понравилось. Не отвлекайся, Сигей. Помни: никакой самодеятельности. Говоришь и делаешь только то, что я велю. Все. Птицы доступны. Приступаем».

Я распахнул дверь, шагнул в кафе. Поморщился, уловив коктейль из запахов спиртного, подгоревшей пищи и пота. Убедился, что Гадюка вошла следом за мной, окинул взглядом зал. Никакой ностальгии при виде знакомой обстановки не почувствовал.

На меня смотрели полтора десятка женщин. Часть из них сидели за столами, часть — стояли у стен, две женщины — в проходе, неподалеку от комнатушки бара. Ни одного знакомого лица — ни Рябы, ни девушек в фартуках официанток. В зале — только бандитки. У большинства — пулеметы.

Ордош воспользовался магией.

Вверху, под потолком, появился туман.

«Облако страха», — сказал колдун.

Закрылась дверь, отсекая звуки улицы.

— Господин, — сказала Гадюка. — Крысы здесь нет.

«Господин, — повторил я. — Так ко мне в этом мире еще не обращались».

«Не отвлекайся!» — рыкнул колдун.

Хлопья тумана, словно снежинки, то здесь, то там плавно опускались вниз.

Под бандитками заскрипели стулья.

Одна из стоявших в проходе женщин ткнула в мою сторону пулеметом, сказала:

— Я же говорила! Она притащила с собой мужика, что здесь раньше работал! Это его она обозвала посланцем Сионоры. С ума сошла. Ты! сними капюшон, покажи нам лицо!

И тут же прахом осыпалась на пол. С глухим стуком упал пулемет.

Похожий звук раздался справа, слева от меня. В двух шагах от меня на стул осела одежда.

Руна на животе нагрелась шесть раз.

Оставшиеся в живых женщины замерли, смотрят на меня.

«Твое облако страха — хорошая вещь», — сказал я.

Медленно поднял руку, демонстрируя морщинистые узловатые пальцы с желтыми ногтями. Откинул капюшон.

Обвел взглядом собравшихся в зале женщин. По выражению их лиц понял, что облик Ордоша произвел нужное впечатление.

— Правильно, мужчина, — сказал я.

В зеркале бара увидел отражение своей улыбки. Понятно, почему женщины обходили Ордоша стороной.

— А кого вы ждали? Девочку с крылышками?

Еще один присыпанный прахом комплект одежды свалился на стул.

— Богине не нравится, когда в меня тычут оружием. Явиться к посланнику богини с пулеметом — дурной тон!

На один из столов с грохотом упал пулемет. Женщина поспешно отдернула от него руку.

— Почему не явилась Крыса?! — сказал я. — Кто здесь за главную?!

Вжимаясь в стулья, прижимаясь к стене, женщины указали на черноволосую, что стояла в проходе, теперь уже в одиночестве.

— Где Крыса? — спросил я у нее, приближаясь.

Женщина дернулась, но не сумела попятиться.

«Гранитные ноги», — сказал колдун.

— Я за нее… Она не смогла!

Я покачал головой. Краем глаза продолжал наблюдать за своим отражением. Красавец!

— Плохо, — сказал я. — Очень плохо.

Вытянул перед собой руку.

Черноволосая зажмурила глаза.

В моей руке появилось метровой длины деревце. Липа.

В зале — мертвая тишина.

— Богиня велела сделать Крысе подарок, — сказал я. — Вот он.

Черноволосая вновь дернулась, но не смогла оторвать ноги от пола. Продолжала смотреть мне в глаза.

Я протянул ей дерево.

Женщина взяла его, но тут же попыталась выронить. Не смогла.

«Липкие пальцы», — прокомментировал Ордош.

— Передай, что богиня велела посадить его.

Деревце задрожало. Из свежего среза на его стволе полезли тонкие корешки. Извиваясь, подобно червям, становились все длиннее, пока не коснулись земли.

— Липа — дерево богини, — сказал я. — Оно будет расти возле дома Крысы. Ясно?!

— Д-да.

— Приду, проверю. Так и передай Крысе: однажды ночью загляну к ней.

— П…передам.

— Если дерево будет расти плохо — посажу его по-своему. Как у Кошки. Ясно?!

— Д-да.

Я вновь посмотрел на бандиток. Те следили за мной, не моргая и не шевелясь.

— Запомните: богиня любит тех, кто любит ее. И она сполна благодарит за службу. Гадюки помогли Сионоре справиться с эпидемией синюшки в городе. Да, именно моя госпожа избавила ваше герцогство от этой болезни. Она пометила гадюк, как своих слуг. Теперь никому не позволено мешать им выполнять распоряжения богини. Это понятно?

— Почему гадюки? — раздался голос.

«Немота, — сказал колдун. — На три дня».

Я видел, что женщина у окна пытается сказать что-то еще, но не может издать ни звука. По щекам ее побежали слезы.

— Богиня не любит, когда ее посланника перебивают, — сказал я. — Неделю ты будешь молчать.

Глаза онемевшей широко раскрылись.

— Но!

Я поднял палец.

— Если сделаешь пожертвование на алтарь богини любви, заговоришь через три дня. Ясно?

Немая смахнула слезы. Закивала.

— Богиня добрая, — сказал я. — Она оставила вас в живых. Цените это!

Я погладил рукой листья дерева.

— Гадюк не трогать! Передайте это Крысе, другим бандам и своим покровительницам. Гадюки служат Сионоре. Они ее слуги, и только ее. Для вас они неприкасаемые. Ясно?!

Не думал, что глаза черноволосой могут открыться еще шире.

— К тем, кто ослушается повеления богини, приду я. И накажу. Жестоко.

Женщины дружно закивали.

«Облако страха» по-прежнему висело над их головами.

«Нам больше нечего здесь делать, — сказал колдун. — Уходи».

«Как скажешь. С удовольствием. Не мое это — запугивать женщин».

— Больше мне сказать вам нечего. Надеюсь, вы прислушаетесь к моим словам. Был рад повидаться с вами, дамы.

Накинул капюшон. Повернулся к Гадюке.

— Проводи меня, женщина. На эту ночь у меня запланировано еще много дел.

«Дела у него. Болтун! Выспался бы лучше. После этой твоей рыбалки я уже сутки трачу ману на заклинания бодрости».

— Это было… потрясающе, господин! — сказала Гадюка, когда мы отъехали от площади.

— Пупсик, — сказал я. — Называй меня: Пупсик.

Гадюка покачала головой.

— Язык не поворачивается, господин.

— Раньше поворачивался. Повернется снова.

— Раньше я не знала… кто вы. И не видела вас… таким.

— Сделай вид, что не знаешь и сейчас. Не болтай о том, что видела.

— Да, господин.

— Я говорю с тобой сейчас от своего имени. От имени милого и робкого Пупсика — не следует величать его господином. Это привлечет ко мне ненужное внимание. А у меня и так его… с избытком.

— Конечно, гос… Пупсик.

Коляска дребезжала, подпрыгивала. Мы ехали то под ярким светом фонаря, то в темноте.

Я посмотрел на свои пальцы, к которым вернулся привычный вид: покрытые нежной кожей, с розовыми ногтями.

— Надеюсь, мне удалось произвести на крыс нужное впечатление.

— Я сама едва не обмочилась, гос… Пупсик, — сказала Гадюка. — Это твое новое лицо… останется таким навсегда?

— Оно тебе понравилось? — спросил я.

— У меня от него мороз по коже.

Я откинул капюшон. Иллюзию своего лица Ордош развеял сразу же, как только я забрался в коляску. Экономил. Ведь на поддержание иллюзии требуется мана.

Улыбнулся Гадюке.

— Так лучше? — спросил я.

Гадюка кивнула.

— Да уж. Привычнее. Да и… Пупсиком ты мне нравишься больше.

— Надеюсь, мои слова донесут до Крысы и ее покровительниц. И те к ним прислушаются. Нет у меня сейчас времени и желания чистить город от преступных элементов.

— А ты смог бы? — спросила Гадюка.

— Что?

— Уничтожить все банды.

«Без проблем, — сказал Ордош. — Собрать бы только их всех в одном месте. Несолидно Злому Колдуну бегать за ними по городу».

— Смогу, — сказал я. — Ели прикажет богиня. Это долго. И хлопотно. Но возможно.

Гадюка усмехнулась.

— Сейчас твои слова звучат, как шутка, — сказала она. — Но, если бы их произнес тот ты, который без носа, я бы ему сразу поверила.

— Он никуда не делся, — сказал я. — В любой момент может вернуться.

Гадюка усмехнулась.

— Астре бы он понравился. Она любит все… необычное.

— Подбросишь меня домой? — спросил я. — Ночую там сегодня в последний раз. С завтрашнего дня перебираюсь в общежитие.

«Как тебе сегодняшнее приключение? — спросил Ордош, когда мы вернулись домой. — К таким развлечениям ты стремишься?»

«Не уверен, — сказал я. — Так себе приключение. Одних бандиток запугали, других убили — не интересно. Никогда не стремился доминировать над женщинами. Ты правда думаешь, что гадюкам теперь ничто не угрожает?»

«Война с крысами в ближайшие дни им точно не грозит. Наше сегодняшнее представление не отменило угрозы, но отсрочило. Совсем скоро я разберусь с накопителями — мы перестанем зависеть от руны, что у нас на животе. И тогда сможем, при желании, проведать не только бандиток, но и их кураторов».

«Ясно».

«Вижу, роль могущественного посланника богини не очень понравилась тебе, Сигей».

«Ты прав, колдун. Не понравилась. Не мое это. Скучно. Бандитские разборки совсем заморочили мне голову. Из-за этой суеты я все еще не определился с главным: что готовить завтра на ужин?».

Проспал я до обеда.

Проснулся и понял, что идея рецепта нового блюда уже созрела в моей голове.

Назову его: «мясное рагу Риро Берижа». Насколько помню, именно день рождения святого Риро отмечают в последний день этого месяца в мире Северика. Лет сорок назад мне надоело ломать голову над названиями новых блюд, и я стал заглядывать в календарь, использовать имена святых. Имя Берижа я в названия рецептов мясных блюд еще не добавлял. Был салат и суп с его именем…

«Мясное рагу Риро Берижа». Сойдет. Название — не главное. Главное — «перечная смесь Грога Ванско», которую я раньше использовал только для приготовления моллюсков.

Открыв днем глаза, я вдруг понял, что придуманная мной когда-то алхимическая смесь придаст мясу очень интересный привкус.

А ведь хорошо получится!

Для смеси у меня есть все ингредиенты. Как я раньше не додумался испробовать ее в мясных блюдах?!

Сонливость исчезла. Я торопливо умылся.

Прикинул, чем сбалансировать перечную смесь, и какой в итоге получится вкус мяса. Северику бы понравилось! Так и слышу его голос: «Суинская коллегия, Сигей! сегодня ты превзошел самого себя!»

«Что ж, давай попробуем, — сказал Ордош. — Мясо, так мясо. После вчерашних котлет я твоему выбору рецептов полностью доверяю. Какой-то толк, Сигей, от тебя все-таки есть».

Транзитом через продуктовые магазины, я направился в общежитие. На кухню. По дороге, по просьбе Ордоша, перекусил парой сдобных булочек: успокоил волнение в желудке, отвлекавшее колдуна от чтения.

В предвкушении предстоящего действа, я чувствовал зуд в кончиках пальцев.

Бандитские разборки — ерунда. Приготовление новых блюд — вот истинное приключение!

Не скажу, что моя комната в общежитии сильно изменилась. Но новую мебель увидел сразу, как только переступил порог.

«Скажи, колдун, зачем ей понадобилась эта громадина? — спросил я, разглядывая туалетный столик. — Она не пользуется косметикой, не… для чего там еще нужна эта штука?»

«Их ввела в моду все та же Волчица Первая, — сказал Ордош. — Считается, что это необходимая вещь для спальни любой аристократки. Сомневаюсь, что женщины понимают, для чего именно туалетный столик предназначен».

«Согласен. Некоторые из них в этом мире и расчесываются не каждый день. Но большинство, как ни странно, не превратились в неотесанных мужиков. Все же, женщины продолжают оставаться женщинами и без мужского внимания…».

Я выдвинул один из ящиков стола.

— Хм… забавно, — сказал вслух.

«… Но интересы их при этом меняются».

В ящике я увидел несколько охотничьих ножей. В другом — шпоры для верховой езды. Дальше заглядывать не стал.

«Косметикой здесь и не пахнет».

«Для косметики купи собственный туалетный столик», — сказал колдун.

— Привет, Пупсик! — услышал я голос Маи.

Обернулся.

Девушка стояла у порога. Улыбалась, разглядывала меня, сощурив глаза.

— Понравился мой столик? Хочешь, велю купить тебе такой же?

— Нет, спасибо, — сказал я. — У меня нет столько ножей, и шпоры я не ношу.

— Сможешь складывать в него свою косметику.

— Я ею больше не пользуюсь. От косметики кожа портится. А я собираюсь оставаться молодым и красивым сотню лет.

«Это вполне реально», — сказал Ордош.

«Без тебя знаю. Читал. И видел, как выглядит в свои без малого восемьсот лет Северик. Сам готовил для его омоложения эликсиры».

— Ты забавный, Пупсик, — сказала Мая. — Мы с девчонками не обедали еще. Решили не идти в столовую, дождаться тебя. В столовой мы были утром. Пробовали там котлеты. Твои лучше!

— Еще бы.

— Ведь ты… будешь что-нибудь готовить? Мы заполнили продуктами оба холодильника! Мне доставили сюда кучу всего! Если что-то забыли купить — скажи! Отправлю кого-нибудь в магазин.

— Купят они, — проворчал я. — Много вы понимаете в качестве продуктов! Сам все купил… Но чистить овощи и мыть посуду будете вы! Я вам не прислуга. Договорились?

Девушка пронзительно взвизгнула, подпрыгнула на месте, хлопнула в ладоши.

— Конечно, Пупсик! Договорились! Я все организую! Сейчас!

Мая выглянула в коридор и прокричала:

— Дззеевоочкии! Все сюда! Пупсик пришел! Он нас накормит!!!

«Вставай, дубина. Учебу проспишь».

«Какую учебу?»

«У нас сегодня первый учебный день. Ты забыл?»

«Как же болит голова!»

Я почувствовал теплую волну заклинания. Головная боль притупилась.

«Это все, на что ты можешь сейчас рассчитывать, пьяница, — сказал Ордош. — Потерпишь. У нас осталось меньше половины резерва. Вылечу тебя полностью, если встретим по дороге в учебный корпус хоть какую-то птицу».

Глаза не желали открываться.

«Я что, напился вчера?»

«Ты не помнишь?»

«Смутно».

Помню, как готовил рагу.

Перечная смесь меня не подвела.

Когда по коридорам стал расползаться запах мяса, Чайка с подругой вынесли из комнат три шкафа и перегородили ними вход в наше крыло.

Помню, что все девчонки общались со мной через Маю. Стоило мне обратиться к ним напрямую, как девицы начинали что-то мямлить, поглядывать на Волчицу.

Особенно Чайка. Вот уж кто меня удивил!

Когда накрывали на стол, Чайка принесла два кувшина вина. Тогда у меня и родилась идея того, как наладить взаимопонимание с соседками. Со студенческих времен помню, что лучше всего сближает — хорошая пьянка.

В вино я добавил десяток гранул винного сахара.

Какой аромат получился у напитка! Какой градус! — как у коньяка.

Пить его было легко и приятно.

После первого кувшина я пил с девчонками на брудершафт. Со всеми. И они меня больше не стеснялись. А Чайка провозгласила, что мужчины и женщины отныне — сестры на век. За эти слова я поцеловал ее в десны, она не сопротивлялась.

Что дальше было — помню смутно.

«Про трусы-то не забыл?» — спросил колдун.

«Какие трусы?»

«Семейные. Ты хвастался ими. И раздарил половину. Нужно снова заказывать их у швеи».

«Кому раздарил?»

«Девчонкам. Сердечки на наших трусах привели их в восторг. А необычный фасон — так и вовсе, сразил наповал. Чувствую, ты стал законодателем новой моды».

«Вот это да. Наше тело не привыкло к алкоголю. Зачем ты позволил мне напиться?»

«Хотел увидеть, к чему это приведет».

«Увидел?»

«Мне понравилось».

«Я хоть не сболтнул ничего лишнего?»

«Пытался, — сказал колдун. — Пришлось расходовать на тебя ману. С подмороженным языком сложно сказать что-то вразумительное».

«Что-то такое помню. Говорю, а язык не слушается».

«Что еще запомнил?»

«А было еще что-то интересное?»

Я вдруг почувствовал на плече чье-то дыхание.

Открыл глаза.

Рядом со мной на кровати лежала Мая. Спала. Улыбалась во сне. Ее рука лежала на мой груди.

«Что вспомнил?» — спросил колдун.

«Она здесь что делает?!»

«Вспоминай».

Мы лежали без одеяла. И без одежды — и я, и Волчица Седьмая.

Я посмотрел по сторонам: я находился не у окна, не на своей кровати — в кровати Маи. Как я здесь оказался?

«Ничего не помню», — сказал я.

«Хорошо, — сказал колдун. — Просто замечательно! Буди нашу Волчицу. Не то опоздаете на занятия».

«Постой. Подожди. Я что, переспал с ней? В смысле… у нас с ней был секс?»

«Не помнишь?»

«Совершенно».

«Спроси у нее, — сказал Ордош. — Мне самому любопытно, что она тебе скажет».

Я легонько потряс Маю за плечо.

— Эй, просыпайся!

Мая нахмурилась. Но все же открыла глаза.

Посмотрела на меня.

И резко вскочила с кровати.

Замерла. Абсолютно голая. Собственная нагота нисколько не смущала ее.

«Красавица!» — с гордостью сказал Ордош.

«Недурна», — признал я.

Мая осмотрела мятую простыню потом мое тело. Задержала взгляд на той части меня, которую до этой ночи не видела. Посмотрела мне в глаза.

— Пупсик, — сказала она. — Мне кажется… Нет, точно помню. Я тебя изнасиловала!