Супруга с опытом работы

Глава 32

Утро выдалось восхитительное! Я бегала по дорожке парка, а за мной, причитая, бежал Гервас. Ему было неудобно на ходу заламывать руки, поэтому целитель непрерывно ворчал, и как только дыхания хватало?

Когда я запустила его в лабораторию королевского медпункта и дала обнюхаться с Корилин, сразу поняла, что эту парочку больше не разлучить. Теперь они вдвоем решили взять меня в оборот. Беременность королевы, фу ты, ну ты, лежать-бояться, а я бегать хочу! В кои-то веки я себя чувствую здоровой и полной сил. И буду их тратить!

Граф со зловещей улыбкой на бледном лице два дня назад уехал инпектировать Мирасль. Жером не слезал с Лилиан, и всех это устраивало. Ромео с извинениями выпустили из тюрьмы. Нелл вернулась к своим обязанностям. Катарину лечили лучшими средствами. Вечером предстоял прием в честь посольства Империи.

Раньше Элизия не удостаивалась такого внимания. Даже шпионов не засылали, может, и была внедрена парочка, но это же ерунда! Государство у нас маленькое, ничем не примечательное, королева вредная, но, как оказалось, именно то, что правит королева, и привлекло внимание Императрицы. У них же там матриархат. А поскольку король Эрберт из патриархального Шардана уже успел протоптать к нам широкую тропу и ходит запросто в гости, Империя решила оказать мне, юной и неопытной правительнице, политическую, финансовую, военную помощь. Моральную. Юридическую. Сексуальную (правда-правда, так и написали!). Любую, кроме магической. У них там не было магии! Один маг на всю империю, и как-то же этим бабам удалось скрутить мужчин в бараний рог без всякого колдовства. Политическая воля и отслеживание строгого исполнения правильных законов, вот вам настоящее волшебство.

Послом, разумеется, была дама, и я с нетерпением ждала знакомства с ней. Незаурядная должна быть личность.

***

Посольство вошло в зал. Шелковые яркие платья, блеск драгоценностей, текучий уверенный шаг. Одни женщины, пять штук. Статные, высокие.

Огромная хрустальная люстра сорвалась с крюка и с чудовищным грохотом рухнула вниз. Таких люстр в зале было было три. Эта располагалась ближе всего к трону, но Жером сработал вовремя: прикрыл меня мерцающим защитным куполом.

Не слушая воплей придворных и команд охраны, я покосилась на пустые боковые балкончики. Исключительно удобные для стрелков. С кривой улыбкой, которая никак не хотела становиться ровнее, я крутила в руках острый треугольный кристалл.

Такими стрелками, выпущенными из арбалетов, следовало пронзить тела посланниц Империи, чтоб наверняка никто не выжил. Там хрустальные осколки и тут, люстра большая, осколков миллион, пострадавших полон зал. Хороший план, очень хороший. Война с Империей, а дружественный Шардан тут же напросится нам в союзники. Как же мне надоел король Эрберт! Только люстра сорвалась раньше на пять минут. Послы не успели дойти даже до середины зала.

– Госпожа посол и свита не пострадала! – доложил Ринальдо дель Грава.

– Прошу прощения за этот крайне неприятный инцидент, – я встала с трона. –Перейдем в другой зал.

Охрана распахнула двери и я, подхватив край подбитой горностаем мантии (тяжеленная, между прочим, вещь, неудобная и абсолютно непрактичная!) величественно покинула зал. За мной потянулись взволнованные придворные и слегка оглушенная делегация имперских дипломатов.

– Вероника! – прошипел Ромео. – Почему у меня такое чувство, что ты все это подстроила?

Ответила самым невинным и честным взглядом. Что, впрочем, еще больше укрепило Ромео в его подозрениях. Я что? Я ничего. Просто мне не понравились украшения, вернулась переменить гарнитур, что такого? Всего-то десять минут задержки. Ровно столько работает заклинание ржавчины на сложном многокомпонентном объекте из металлического сплава, весом полторы тонны, диаметром восемь метров и высотой два метра. Считали и перепроверяли формулу несколько раз. За пять минут благородного неспешного шага делегация дошла бы до нужного места перед троном, выстроилась протокольным клином, и вся оказалась бы погребена под люстрой. А у лакеев тоже есть нервы. И заставлять их разбирать стеклянно-кровавую мешанину просто негуманно. И смотрится неэстетично.

Стрелку вчера приволок паж, отдал моей гончей горничной Нелл, а она отнесла Ринальдо дель Грава. Мальчишка ее свистнул из полного футляра, очень уж понравилась ему необычная блестящая штучка, потом испугался, что обвинят в воровстве и поспешил отдать. За несдержанность порывов пажа поругали, за любопытство похвалили, за преданность короне наградили.

Ринальдо призадумался, посоветовался с толковыми людьми из Гильдии наемников и обрадовал меня новым знанием. Стрелки были одноразовые, да еще исчезающие. После поражения цели они через пару часов просто таяли. Магически обработанный лед для подлого убийства мог сделать только маг-водник. Оружие изъяли, стрелков с балкончиков тихо прихватили перед приемом. Осталось самое интересное: вычислить, кто же меня так не любит. Ну, или боится курса на политику Империи. Где мы и где огромная Империя? Даже сравнивать смешно. И это не граф. Он человек хозяйственный, уничтожать дорогостоящие предметы дворцовой обстановки не в его правилах.

Не любят меня многие. Я ведь сделала ставку на молодежь, оторвав от кормушек упертое старичье. Давно забывшее о доброте и справедливости в погоне за своими целями. Давно забывшее, что такое искренняя улыбка, радость дружеского общения или душевная близость. Власть и деньги, чтоб все боялись и преклонялись. Ничего их больше не интересует. Впрочем, в политику и идут после того, как перестают интерсовать игры, вино и женщины, простые житейские радости. Таких не разжалобишь и не уговоришь, для них люди только пешки, послушные исполнители планов. Да, я тоже ищу и расставляю людей. Приказываю и распоряжаюсь. Но я же лучше, чем они!

А может, и не лучше? Политики тоже сплошь говорят о веобщем благе, которое зачастую лишь благо для определенной группы людей. Потому что остальные – не люди, а масса. Планктон. Хотя и говорится, что каждый человек ценен и неповторим, но ведь это неправда. Ярких и уникальных единицы, а остальные толко мнят себя таковыми, являясь обычными и безликими. Не гонюсь за личной выгодой, не хочу всех согнуть и подмять. И командовать мне не очень нравится, я больше люблю работать коллективно. Очень уж груз ответственности тяжел, если на одни плечи ложится. Никакие привилегии этого не стоят.

Вот спихнула культуру на Ромео – и мне намного легче. Хороший руководитель всегда делит задачу на участки и делегирует полномочия. Нечего ко мне бегать из-за каждого чиха. Нет, я в курсе должна быть, но пусть и другие поработают на благо Элизии. Я же работаю! А мне, как королеве в положении, полагается гулять, есть, развлекаться, спать. Спать, само собой, не в одиночестве.

Жаль, что мне не по статусу будет навестить посольство Империи, размещенное в прекрасном особняке посреди парка, у озера. Я бы посмотрела, как дамы ведут себя в домашней обстановке. Каждая ведь приволокла мужей и часть гарема с собой! А у меня ни гарема, ни даже любовника постоянного. Не буду же я любимого мужа мучить из ночи в ночь.

Хотя Ромео очень ласковый и с удовольствием спит со мной в обнимку, но в этом же нет никакого сексуального подтекста. Просто ему нравится меня гладить, как кошку, и болтать перед сном. Я даже не сказала ему, что подсматривала за ним в тюрьме и потом смотрела, как он прощался с делла Брушеном. Будто на войну провожал. Если бы не лишние глаза, то скупыми объятиями дело бы не обошлось.

Секретным ключиком я открыла потайной ящик стола, вытащила тонкую папку и задумалась над листком бумаги. Сюда я записывала всех нажитых серьезных врагов за время моего недолгого правления. Граф Штернблум занимал почетное первое место. Жерома я вписала двадцать третьим, когда разочаровалась в его самостоятельности. На двадцать пятом месте недавно был добавлен Стефан, барон Энгарто, после Сабины дель Нихль.

Думаю, после визита графа в Мирасль, эти имена будут вычеркнуты, как ранее имена Адемара Денвера, Амелии Денвер, Сесиль Оденкур, Клариссы Роземиталь и нескольких других. Я против половой дискриминации и женщин опасаюсь не меньше, чем мужчин. Зачастую женщине такая пакость в голову придет, до какой ни один мужчина в здравом уме не додумается.

Я пожевала кончик ручки. Вписывать ли Примаса? Вроде и не враг. Но… он ведь, если что, графа Штернблума со своей армией высших жрецов сомнет, как пипифакс. Так что не друг. Записываем.

– Ваше величество? – остренький носик Нелл просунулся в щелку.

Обычно с ней мы общались к моем будуаре, в кабинет она не заходила, горничной в моем рабочем кабинете делать нечего.

– Ужасное происшествие! Венделин сбежал из лазарета. Там сейчас стражу допрашивают.

– Спасибо, Нелл.

– Вы не пойдете? – явно огорчилась горничная, расчитывая погреть уши.

– Нет. Тайная канцелярия уже там? Пусть работают и подают рапорт, как положено.

– Но он опасен!

– Не опасен. Он же до сих пор в блокираторах. Уверена, его быстро обнаружат. У меня тут еще полно бумаг.

Хмыкнула. Разумеется, смерть королевы следовало на кого-то спихнуть, вот и «сбежал» вдруг пленный истощенный маг. Сам граф распорядился выпустить преступника, пусть сам и ловит. Лично меня взбесила его попытка так нарочито меня устранить. Даже как-то топорно. Не графу с его блетящим умом и амбициями так поступать. Враги у королевы должны быть достойные. Это заставляет в тонусе быть.

Достала следующее прошение из папки и расхохоталсь. Не ожидала от Жерома! Виконт официально просил разрешения на брак с моей сестрицей! Папочка уехал, а ему срочно жениться приспичило. Мы королевы, добрые и сердобольные, чувствительные к просьбам влюбленных, поэтому я, злорадно усмехаясь, нацарапала резолюцию «Разрешаю». Не завидую я Жерому. Лилиан ему много крови выпьет. И от папочки влетит, он же не сын, а ступенька к трону. А мне такой полезный зятек, как сильный маг, не помешает.

– Ваше величество, главы гильдий требуют аудиенции, народ волнуется. Слухи о вашей смерти достигли горожан, – доложил дежурный офицер.

Вот только народных волнений мне не хватало!

– В Малую приемную залу проводи, приму, – распорядилась я. Офицер не уходил.

– Что еще?

– Простите за дерзость, даже не знаю, как сказать… Драка произошла в тюремном лазарете. Лэрд делла Брушен охранника избил, требовал впустить. Скрутили его, вывели. Начальник тюрьмы приказал вам не докладывать, дескать, пустяки.

– А ты, значит, доложил, приказа начальства не послушал. Хвалю. Пригласите первую статс-даму.

Лире Мертейн я приказала собрать курятник… то есть цветник для малого парадного выхода. Если нет официальных фрейлин, пусть организует мне быстренько приличную свиту, не могу же я перед почтенными главами Гильдий выйти одна. Она за это жалованье получает, пусть работает.

Дольше парадное платье натягивала, глав гильдий удалось быстро успокоить, они ушли веселые и довольные. Смены династии не предвидится, «заговор» раскрыт, королева жива-здорова, обещаны стабильность и благоприятный налоговый климат, с чего бы им быть невеселыми?

А вот с чего это возратившийся из Тица делла Брушен буянит в тюремном лазарете? И где его отчет о расследовании?

Это узнать удалось довольно быстро. Гвеналь побежал навестить обманутую им Катарину, как трогательно! Ему сообщили, что она больна. А вот пребывание девушки именно в тюремном лазарете почему-то его расстроило так, что он полез с кулаками на охранника. Корилин просто запретила ее трогать, вот и все! При угрозе выкидыша любая встряска опасна.

Неужели совесть замучила? Тогда пусть побегает, пусть побесится, злорадно подумала я. А я его не приму. Доклад приму, а его – нет. И пропуск во дворец запретила выписывать даже разовый. Корилин, опять же, не станет обсуждать состояние пациентки с кем попало. А он Катарине – хе-хе! никто! Сам отказался и от девушки, и от ребенка. Письменно. Нечего теперь посторонним по дворцу шляться.