Святые Бенгалии

Глава 24 Ма Мани (Калькутта, Пури)

Отец Ма Мани Харешвара Натх Басу был уполномоченным налогового управления Вардхамана. Однако она с раннего детства до десяти лет прожила со своей овдовевшей бабушкой в деревне Галаси района Вардхамана. Бабушка была преданной Господа. Она проводила всё своё время в джапе, киртанах и на Бхагавата-патхе. Религиозная жизнь внучки началась под руководством бабушки. Она с большим удовольствием слушала её Бхагавата-патх и составляла ей компанию, когда та посещала лекции по Бхагават-гите, Рамаяне или Бхагаватам, устраиваемые местными пандитами. Девочка также постилась по дням, в которые соблюдала пост её наставница.

Её в десятилетнем возрасте выдали замуж. Однако она стала жить вместе с мужем в Калькутте спустя несколько лет.

В тридцать лет она приняла дикшу от Джагатбандху Майтры, ученика Шри Виджая Кришна Госвами. С тех пор её бхаджан продолжался беспрепятственно, подобно течению реки в половодье. В её автобиографии написано, что она не делала никаких усилий при чтении джапы. Повторение Святых Имён шло само собой при каждом выдохе в процессе её дыхания. Согласно наставлениям гуру она с трёх до шести часов утра сидела на своей асане, повторяя джапу и совершая смарнам три часа без перерыва. В оставшееся время суток она занималась деятельностью домохозяйки, припасая ночное время исключительно для бхаджана. Никто не мог попросить её сделать что-нибудь ночью.

В 1941-ом году умер её муж, оставив вдову в только что построенном им доме на улице Хейджес роуд в Калькутте. Сир. я возле тела покойного во время приготовления к кремации, она вошла в состояние транса и услышала голос Виджая Кришна Госвами, который уже давно не принадлежал материальному миру, но дал ей следующие наставления:

Не куда не отлучайся из своего дома в течение года.

Не принимай ни от кого служения или поддержки. Я сам снабжу тебя всем необходимым. Не тревожься.

Младший брат Ма Мани Судхикумар Басу был профессором, руководителем отделения психологии в Университете Калькутты и заместителем директора исследовательского центра по изучению социального и экономического развития по Юго-восточной Азии от ООН. После смерти мужа сестры он предложил ей переехать к нему. Но она не согласилась и продолжала жить в одиночестве. У неё был слуга, который приходил утром и вечером помогать ей по хозяйству и сторож по имени Хари Сарадар, старый человек, которого она обеспечивала питанием и проживанием. Сторож был единственным человеком, оказывающим ей поддержку.

Через некоторое время он умер, и она лишилася последней незначительной помощи. Теперь не осталось никого, от кого она могла бы зависеть, кроме Госвамиджи Виджая Кришна, который продолжал помогать ей, как обещал.

Однажды к ней приехал брахман на телеге, наполненной восемнадцатью маундами[355] древесного угля и сказал: «Ма! Я привёз тебе уголь, который ты заказала в моей лавке через темнокожего пацана». Ма Мани удивилась и возразила: «Здесь не живут никакие темнокожие. Как я могла попросить их привести уголь?» Брахман не уступал: «Ма! Я брахман. Мне не полагается врать. Пожалуйста, забери уголь. Я не могу отвести его обратно».

Ма Мани подумала, что, может быть, доставка угля — это часть замысла Госвамиджи. Она расплатилась с брахманом, что ей обошлось в тридцать шесть рупий, и тот разгрузил свою телегу у неё во дворе. Спустя некоторое время правительство наложило контроль на продажу угля, и людям, чтобы его купить, приходилось выстаивать длинную очередь. Ма Мани на это не имела ни времени, ни возможности. Таким образом, её предположение подтвердилось: Госвамиджи, предвидя будущее, милостиво снабдил её запасом топлива прежде, чем ограничили продажу угля.

После смерти Хари Сарадара она наняла другого ночного сторожа по имени Рама, который жил в деревне Мединипур. Как-то раз Рама сказал ей: «Ма! Человек из моей деревни купил для дома четыре сиира дала. Но он пока вынужден остаться здесь. Он был бы Вам очень признателен, если бы Вы купили у него эти бобовые». Ма Мани согласилась на покупку дала, предполагая, что и здесь не обошлось без участия Госвамиджи. Она уже имела запас риса. Итак, сейчас у неё было достаточно продуктов, чтобы долгое время готовить еду, не выходя из дома.

На следующий день разразился конфликт между индусами и мусульманами. Дом Ма Мани был окружён главным образом мусульманскими семьями. Мусульмане начали убивать и грабить индусов. Ма Мани была отрезана от общества. Её внешним миром стало только то, что она могла увидеть с крыши своего дома. И этот вид заставлял её содрогаться от ужаса. Она видела только кровавую резню, мёртвые тела, дымы пожаров и гарь, а слышала только пронзительные крики мужчин, женщин и детей.

Поскольку Госвамиджи организовал для неё пропитание на достаточно большой период, она не испытывала особых неудобств в изоляции от остального мира. Она могла среди беспорядка и убийств спокойно жить на рисе, доле и нектаре Шримад Бхагаватам.

Район, в котором она жила, ночью патрулировался местной индийской молодёжью. Но мусульмане, несмотря на патруль, всё-таки однажды сговорились напасть ночью на дом Ма Мани. Однако в тот день с вечера начался сильный дождь, и низину, в которой находился её дом, так затопило водой, что перейти образовавшееся озеро было практически невозможно. В другой раз несколько мусульман подкрались с канистрой бензина, чтобы пустить ей красного петуха. Но, когда они уже собирались зажечь спичку, их спугнул военный патруль, и поджигателям пришлось спасаться бегством.

Таким образом, Ма Мани смогла прожить одна в своём доме даже больше года. Никто не причинил ей вреда. Уединённое проживание подтвердило свою полезность для бхаджана. Безобразие и жестокость внешнего мира, которые она непосредственно испытала во время конфликта, также дали ей импульс совершать хороший бхаджан. В тот период она не могла забыть Госвамиджи и Господа даже на мгновение. Наверное, в этом и заключалась причина, почему Госвамиджи сказал её не покидать дом в течение года.

В 1945-ом году Ма Мани вместе со своей матерью и братом приехала на даршан во Вриндаван. Она купила там изображение Гопала и стала Ему поклоняться. Через некоторое время Гопал доказал, что Он полон жизни, и начал вести Себя соответствующим образом.

В 1947-ом Госвамиджи сказал во сне Ма Мани, чтобы она переехала в Пури. Она уехала в Пури из Калькутты и прожила там два года. Ма Мани постарела, и поблизости не было никого, кто мог бы помочь или оказать ей хоть какую-нибудь поддержку. Но даже тогда она проводила свои дни в восторге, каждый день отправляясь на даршан Джаганнатхи и посещая Его арати и ятры. Даже ливень или ураган не могли заставить её отказаться от даршанов Джаганнатхи.

В 1949-ом она внезапно возгорелась желанием посетить Вриндаван. В те дни ей не здоровилось. Она была почти прикована к постели и ограниченна в деньгах. В таком состоянии она приехала в Каттак к Джьётсне, дочери своего двоюродного брата, и её мужу Раябахадуру Сатичандре Раю. Молодая пара, ссылаясь на её плохое здоровье, посоветовала ей не ездить во Вриндаван. Но как она могла успокоиться, не побывав во Вриндавана. Она продолжала неустанно молиться Госвамиджи. Милостью Госвамиджи обстоятельства для её визита во Вриндаван стали складываться всё более и более благоприятно. Случилось так, что в Каттак по делам приехал её брат Судхира, который забрал сестру с собой в Калькутту. В Калькутте она попробовала гомеопатическое лечение, и её здоровье поправилось. К тому времени студенты брата поехали в Алигарх и согласились помочь ей добраться до Вриндавана. Арендатор, поселившийся в её доме на Хейджес Роуд, дал ей аванс в триста рупий, решив финансовые затруднения хозяйки. Она приехала во Вриндаван. Один из её братьев в Боге, живший во Вриндаване в Дхирасамира кундже, помог ей снять там же комнату.

Ма Мани к этому времени провела тридцать шесть лет в строго дисциплинированной жизни, посвящённой бхаджану. Когда она прибыла во Вриндаван, у неё по милости Госвамиджи открылось духовное зрение, и она стала видеть Кришна-лилу. Каждый день, сев на асану для бхаджана, она сначала получала даршан парам-гуру Виджая Кришна Госвами и его жены Ма Тхакурани Шри Йогамайи Деви, а затем Кришна-лилы. В автобиографии, названной ею Дживана-гатха, она рассказывает следующее:

«Находясь во Вриндаване, я никуда не ходила. Я сидела на своей бхаджана-асане с трёх или четырёх до восьми или девяти часов утра и с четырёх или пяти до восьми или девяти часов вечера. В эти периоды Госвамиджи давал мне возможность получить даршаны лил и обучал многим вещам. Он сказал мне записывать увиденные мною лила-даршаны и его уроки. Процесс лила-даршанов и обучения Госвамиджи, начавшийся во Вриндаване, продолжается до сих пор.

Я не грамотная. Я не могу писать и читать даже по бенгали. И я не понимаю, как из под моего пера выходят очень сложные стотры и ставы на санскрите. Часть из того, что я записала, было опубликовано в книге под названием «Шри Шри Вриндавана-лила», а учение Госвамиджи того периода было издано в книге «Шри Шри Садгуру-Упадешамрита».

Я начала записывать описание лил, увиденных мною во Вриндаване, и учение Госвамиджи по его настойчивой просьбе и не могла себе даже представить, что их напечатают в книге. Я отчаянно противилась публикации, поскольку у меня нет ни квалификации для написания таких книг, ни совершенного бхаджана, чтобы иметь такой опыт. Если у меня что-то и получалось то только благодаря милости Госвамиджи. Сверх того я думала, что если кто-нибудь не поверит фактам моих лила-даршанов, тогда я почувствую сердечную боль, и неверующий человек пострадает.

Но Госвамиджи сказал: «Послушай, в эту югу имитация почитается больше, чем реальность. Многие лицемеры, выставляющие себя пророками и проповедующие разного вида религии, которые привлекательны для людей только по тому, что приспособлены к их прихотям и позывам, но в действительности очень далеки от истины. Они представляют религию Махапрабху в таком виде, в каком она подходит их нечестивым целям. Они проповедуют и практикуют те самые положения и взгляды, которые были запрещены Махапрабху. Поэтому необходимо, чтобы религия Махапрабху была представлена в чистом виде. Публикацию твоего опыта и моего учения существенно поможет в этом направлении».

Я ответила: «Сначала Вы сказали мне никому об этом не рассказывать, поэтому я держала всё в секрете. Но теперь Вы говорите, что надо опубликовать. Я не понимаю, почему».

Затем вступила в разговор Шри Шри Мата Тхакурани Йогамайя Деви: «Когда ты в первый раз испытала лила-даршан, то необходимо было держать его какое-то время в тайне. Но теперь для тебя не будет никого вреда, если ты поделишься своим опытом. Риши уже объявили для всех, что произошло в результате их садханы. Если бы они этого не сделали, разве у джив была бы возможность иметь знания о духовном мире».

Таким образом, по их велению были напечатаны Вриндавана-лила и Упадешамрита».

Ниже мы приводим некоторые даршана-лилы «Ма Мани, описанные ею по дням в книге «Вриндавана-лила»:

20. бхадра (август-сентябрь) 1956 (1959)[356].

Семь часов утра. Я села на асану и начала повторять джапу. Через некоторое время я увидела в полусознательном состоянии десять или двенадцать гопи, которые, положив свои медные горшки на берегу Ямуны, начали бродить вокруг, словно тени. Затем я увидела Госвамиджи, Ма Тхакурани Йогамайю Деви и гурудева. Госвамиджи и Ма Тхакурани сидели, а гурудев стоял.

В то же самое время появился и поглядел на меня с улыбкой мальчик семи или восьми лет в жёлтых одеждах с туго закрученным узлом волос, венчающим голову, и с флейтой в руке, чьё тело было цвета грозового облака. Я его спросила: «Могу ли я здесь где-нибудь найти полный обед?» Он ответила: «Конечно, отчего же нет».

В полдень ко мне пришёл пуджарий из храма Говиндаджи и спросил: «Не желаете ли Вы прасад от Говинда Дева?» Я ответил: «Да, я возьму». Он принёс мне пять роти, дал[357] и сабджи. Тот же самый пуджарий стал каждый день приносить мне прасад. Пока я жила во Вриндаване, мне не приходилось тратить время на приготовление еды».

11. ашвина (сентябрь-октябрь).

Сегодня вечером я ходила на даршаны по храмам. Зайдя в три из них, я пошла на даришн Шри Кришначандрамы в храм Лалы Бабу. Пока я глядела на Него, моя джапа стала такой энергичной и эмоциональной, что мне с трудом удавалось контролировать себя. Я подумала, что мне надо присесть. Но забеспокоилось о том, что если я сяду, то не знаю когда поднимусь, поскольку уже наступал вечер, и рядом со мной не было никого, от кого я могла бы ожидать помощи и кому могла бы сказать о моём неуправляемом состоянии. Это не было тем, о чём можно поведать всем и каждому. Я стала молиться Тхакурджи: «О Тхакур! Позволь мне как-нибудь добраться до дому», — и направилась к выходу. По пути напротив храма Гопешвара Махадева, увидев Махадева танцующего перед гопи, я стала терять внешне сознание. У меня вырвались слова: «Джай гурудев! Тхакур защити меня!» В это время, медленно продвигаясь вперёд, я увидела мальчика семи- или восьмилетнего возраста. Он подошёл, взял меня за левую руку и стал идти рядом со мной. Я спросила его: «Ты провожаешь меня, но как ты вернёшься один обратно?» Он указал мне на девочку его же возраста, которая стояла рядом. Она приблизилась ко мне и взяла мою правую руку. Затем они вдвоём доставили меня домой. Я спросила их: «Как вы теперь пойдёте одни домой?» Девочка показала взглядом на Дала Бабу[358], стоявшего тут же. Я ещё не овладела вполне своими чувствами и в состоянии бхавы села на асану. Как только я села, то сразу увидела тех же самых мальчика и девочку в образе Шри Кришначандрамы и Радхарани, и также Лалу Бабу, стоявшего позади Них, со сложенными в намаскаре руками. Здесь же находился Госвамиджи. Я не могла ничего понять и спросила Госвамиджи: «Что я вижу?» Он ответил: «Смотри внимательно. Это великая удача получить непосредственный даршан».

21. ашвина.

Утром я села на асану и немедленно увидела Госвамиджи и Ма Тхакурани. Затем пришла Радхарани со Своими сакхи. Сакхи сказали: «Сегодня мы спрячем Радхарани. Посмотрим, что будет делать Кришна, когда придёт». Они спрятали Радхарани в кундже. Вскоре, играя на флейте, пришёл Кришна и спросил у сакхи: «Где Радха?» «Она не смогла прийти сегодня. Её держат взаперти дома», — ответили сакхи. У Кришны от уныния вытянулось лицо, и Он медленно сел, сказав подругам Радхи: «Не могли бы вы Её как-нибудь вызволить и привести сюда? Я не могу выносить разлуку с Ней». Налита спросила: «Почему Её родные должны всё время позволять Ей уходить в лес?» Кришна ответил горестно: «Пожалуйста, любыми средствами приведите Её». Сакхи не смогли видеть Кришну в таком сильном горе. Они вывели Радху из кунджи и посадили Её рядом с Ним. Кришна переполнился бхавой и обнял Её, прижав к своему сердцу. Я была очарованна Их видом, когда Они обнимали друг друга. Госвамиджи сказал: «Смотри, смотри в своё полное удовольствие и запиши увиденное. Я показываю тебе все эти пилы, чтобы потом ты смогла опубликовать книгу с их описанием».

Я спросила: «У Вас так много учеников. Почему Вы не опубликуете через них?» Он ответил: «Если бы у них были даршаны такого уровня, они подумали бы, что это результат их садханы. Ты отличаешься от них. У тебя есть абсолютная вера в милость гуру и ты знаешь, что всё это происходит благодаря его милости».

26. ашвина.

Сегодня утром, едва сев на асану, я сразу получила даршан Госвамиджи и Ма Тхакурани. Через некоторое время пришли два ребёнка — мальчик и девочка. Я спросила: «Вы кто такие?» Девочка ответила: «Мы те самые, которые недавно провожали тебя домой. Разве ты забыла!» Тогда я вспомнила о Божествах Налы Бабу, Шри Кришначандраме и Радхарани. Девочка сказала: «Ты не приходила к нам больше». Я ответила: «С кем мне идти?» Мальчик сказал: «Сходи ещё раз, я приду за тобой». Тут в разговор вмешался Госвамиджи: «Прекрасно, она обязательно вас как-нибудь навестит». Мальчик и девочка ушли, взявшись за руки.

Я спросила Госвамиджи: «По моему возвращении в Пури у меня по-прежнему будут Ваши даршаны и Ма Тхакурани?» Он ответил: «Ты сможешь видеть нас, когда захочешь. Как только сядешь на асану, мы сразу появимся».

В это время пришёл Шри Кришна Чайтанья Махапрабху. Я поклонилась Ему. Он благословил меня, положив мне на голову руку. Затем Госвамиджи, Ма Тхакурани и Махапрабху завели разговор между собой. Я не могла понять язык, на котором они говорили.

картика (октябрь-ноябрь).

Утром у меня болела голова. Но как только я села на асану, то сразу увидела Ма Тхакурани и Госвамиджи. Ко мне подошли мальчик и девочка семи или восьми лет. Я спросила: «Вы кто такие?» Девочка ответила: «Ты всё время забываешь. Мы приходили на днях. Я Радха». «А я Кришна», — подхватил мальчик. Я спросила: «Вы Радха и Кришна из Вриндавана или у вас просто имена Радха и Кришна?» Они залились неукротимым смехом, и я вволю насладилась им. Девочка сказала сладким голосом: «Мы Радха и Кришна из Вриндавана. Ты нам очень дорога. Мы тебя любим. У тебя болит голова, поэтому мы пришли. Мы сделаем небольшой массаж, и боль уйдёт». Я сказала: «Вы такие маленькие, и хотите мне служить!» Радха продолжила: «Если не мы, то кто? Разве у тебя есть кто-нибудь кроме нас?» «Хорошо, тогда я согласна. Сделайте массаж».

О! Как нежны и приятны прикосновения их рук! Едва они прикоснулись к моей голове, боль сразу же прошла. И они тоже исчезли.

Я сказала Госвамиджи: «В прошлый раз моего пребывания во Вриндаване даршаны, которые я испытывала, наводили меня на мысль, что я благословенна. Но теперь яила-даршаны, которые я вижу по Вашей милости, и океан нектара, в котором я плаваю, вне всякого понимания и воображения. Теперь я чувствую себя полностью преображённой. У меня сейчас совершенно новая жизнь».

Госвамиджи ответил: «Добиться даже тех даршанов, которые были у тебя раньше, не так легко. Это вопрос великой удачи. Люди приходят во Вриндаван только для того, чтобы заработать пунью или милость, которая приходит от даршанов святых мест и благочестивых поступков. Как они могут получить такого уровня даршаны, какие бывают у тебя? Такие даршаны возможны только тогда, когда человек полностью предаётся садгуру, полагаясь исключительно на его милость, и к тому же бескорыстно повторят Харинаму, оставив все формы привязанностей».

картика.

Утором я сидела на асане и повторяла Харинаму. Я увидела Госвамиджи и Ма Тхакурани на берегу Ямуны и поклонилась им. Вскоре пришли и сели на мои колени те же самые мальчик и девочка. Я сказала им: «О! Как вы меня сильно любите. Я сожалею, что, уехав отсюда, я больше вас не увижу». Они с любовью обвили мою шею своими руками и ответили: «Ма! Разве мы сможем тебя когда-нибудь оставить? Где бы ты не находилась, как только сядешь на асану, мы примчимся к тебе вместе с Госвамиджи, и ты нас увидишь». От этих слов моё сердце наполнилось восторгом. Я посетовала: «Как жаль, что мне нечем вас угостить». Девочка меня успокоила: «Когда ты вернёшься в свой дом в Пури, то приготовишь для нас много вкусных блюд. Теперь позволь нам уйти. Мы вернёмся вновь». Они ушли.

8. картика.

Утром, как только я поднялась с постели, то сразу увидела стоящих передо мной Госвамиджи и Ма Тхакурани. О! Как это было прекрасно. Сев на асану, я обнаружила, что они тоже сели. Я также увидела Шри Кришну и Радхарани, сидящих в никундже. Вскоре пришли сакхи с цветами. Они попросили меня нанизать цветочные гирлянды. Я с радостью принялась за работу. Сакхи тоже присоединились ко мне. Затем Кришна, Радха, Госвамиджи и Ма Тхакурани были украшены гирляндами. В это время пришёл Деварши Нарада. Он всем поклонился. Сакхи сказали ему: «Спой под аккомпанемент своей вины, а мы станцуем». Сакхи начали танцевать. О, как прекрасен и очарователен их танец! Сколько восторга! Я не знаю, что со мной случилось, и куда унеслась моя душа. Придя в себя, я обнаружила себя на асане.

Через некоторое время я снова увидела тех же самых детей. Мальчик и девочки пришли и сели ко мне на колени. Я спросила: «Вы где-то играли?» Радха ответила: «Мы ушли играть после того, как поели масло из рук мамы Яшоды. Я сказала: «Теперь я вскоре должна уехать отсюда». Они произнесли разом: «Не беспокойся. Куда бы ты не отправилась, у тебя по милости Госвамиджи всегда будут даршаны Вриндавана-лилы. Ты также увидишь нас. Не переживай и от души наслаждайся лилами».

20. картика.

Меня удостоили даршаном Шри Госвамиджи, Шри Ма Тхакурани и Шри Гурудева. Я поклонилась им и села. «Вчера я ходила на даршан по всем храмам. Мне они доставили большое удовольствие, — сказала я и затем добавила. — Покажите мне ещё раз раса-лилу. О, как прекрасен и восхитителен был тот даршан!» Госвамиджи спросил: «Итак, ты хочешь увидеть раса-лилу?»

Разговаривая с ним, я увидела Радха и Кришну с восьмью главными сакхи и многими другими гопи. Затем Кришн стало столько, сколько гопи. Каждая гопи обняла своего Кришну, и они начали танцевать по кругу, центром которого были танцующие Радха и Кришна. Внезапно всё исчезло. Госвамиджи спросил: «Как тебе понравился даршан?» Я ответила: «Что я могу сказать? Моё сердце затопило восторгом, который неописуем». Госвамиджи положил руку на мою голову и сказал: «Держи себя в руках. Успокойся. Это огромная удача получить даршан раса-лилы. Сегодня твой последний день во Вриндаване, поэтому ты увидела раса-лилу. Всегда повторяй Харинаму. В Пури у тебя тоже будут даршаны лил Радхи и Кришны».

Согласно словам Госвамиджи в картику двадцать первого числа Мани Ма уехала из Вриндавана в Калькутту[359]. Она вернулась в свой дом на Хейджес Роуд. Там у неё продолжались даршаны Госвамиджи, Ма Тхакурани и Вриндавана-лилы. Однажды у неё появился, воспевая под аккомпанемент вины, Нарада Муни. Он сказал: «Ма! Ты наслаждаешься особым расположением Госвамиджи. Он ни на кого не проливает столько милости, как на тебя. Теперь у тебя разовьётся мадхуръя бхава, которая достигнет совершенства в Пури. Это состояние очень редкое. Продолжай воспевать Харинаму. Повторяй столько кругов, сколько сможешь».

Однажды Ма Мани сказала Госвамиджи: «Я испытала вираху[360] Радхарани. Я ничем не наслаждалась. Мне показалась, что я где-то летаю». «В твоём сердце появился росток бхавы. Спокойно повторяй Харинаму. Это состояние достигается только милостью садгуру, а не с помощью садханы», — ответил Госвамиджи.

Теперь Госвамиджи сказал ей поселиться в доме свёкра в Белетоде. Она исполнила его наставление. Это было роскошное здание времён заминдаров с семью дверьми, нужно было пройти через каждую из них, чтобы попасть во внутренние покои. В доме никто не жил, поскольку все члены семьи разъехались по разным местам. Мани Ма стала жить там одна.

Однажды, когда в Харидваре проходила Кумбха-мела, она спросила Госвамиджи: «Вы как-то мне сказали, что во время Кумбха-мелы в Харидваре мне надо жить там на Вашей стоянке и омываться в Ганге. Но этого не случилось. Я не знаю почему». Госвамиджи ответил: «Это произойдёт. Воспевай Харинаму и будешь принимать омовение в Ганге в Харидваре». В это время появился Шри Чайтанья Махапрабху и сказал: «В день Кумбха-снана[361] храни молчание и погрузись в Харинаму. Это будет настоящее омовение. Сядешь на асану и, помятую гуру и Говинду, омоешься в Брахмакунде в Харидваре».

Как только Ма Мани в день Кумбха-снана села на асану, то сразу обнаружила себя в Харидваре вместе с Госвамиджи, Ма Тхакурани и гуру. Она приняла омовение в Брахмакунде вместе с ними. Госвамиджи, держа Ма Мани за руку, окунул её в Ганге четыре или пять раз. Затем они пришли на гхат и получили даршан Харипадападмы[362].

После того, как Ма Мани некоторое время пожила в Белетоде, Госвамиджи отправил её в Пури. В Пури она, как и раньше, стала ходить регулярно на даршаны Джаганнатхи. И у неё, когда бы она ни села на асану, были даршаны Госвамиджи, Ма Тхакурани и Вриндавана-лилы. Она также постоянно видела, как Махапрабху наслаждается Враджа-лила-расой вместе с Рамананда Раем и Сварупой Дамодаром.

В день Ратха-ятры Ма Мани увидела четырёх паршадов (спутников) Джаганнатхи. Их тела напоминали цветом грозовое облако, и у них было по четыре руки. Они были в жёлтых одеждах, с тилаками на лбу и с цветочными гирляндами на груди. Они объявили ей: «Сейчас оставляй своё тело и отправляйся с нами на Вайкунтху. Господь Джаганнатха сказал нам забрать тебя туда. Ты больше не будешь рождаться». Ма Мани ответила: «Передайте Джаганнатхи мои поклоны. Я никуда не пойду без разрешения Госвамиджи. Он мне сказал, что в момент смерти он сам заберёт меня. Я не стремлюсь жить на Вайкунтхе без Госвамиджи. Паршады улыбнулись и удалились. Когда Ма Мани рассказала об этом Госвамиджи, он сказал; «Господь устроил эту лилу, чтобы проверить твоё гуру-бхакти. Поскольку ты ради гуру отказалась даже от Вайкунхи, то милостью гуру достигнешь всего. Тебе не следует ни о чём беспокоиться. Пока наслаждайся лилами, когда придёт благоприятный момент, я позабочусь обо всём».

Однажды Махапрабху попросил Ма Мани проповедовать о Нама-брахме. Он сказал: «Нама-брахма обладает величайшим могуществом. Пока садхака не найдёт садгуру, ему следует повторять Святое Имя. Имя приведёт к нему гуру». Госвамиджи добавил: «Нама-брахма действенно в равной степени для шакт, вайшнавов и шайвов. Не имеет значения, какому Богу через Нама-брахму поклоняться человек, он всё равно достигнет Верховного Господа. В Кали-югу нет иного способа приблизиться к Господу».

17. бхадра. 1951

Махапрабху сказал с улыбкой: «Каждая буква Чайтаньи Чаритамриты сияет, хотя этого никто не видит». С тех пор, когда бы я не читала Чайтанью Чаритамриту, то к своему удивлению видела, что буквы излучают свет. Но иногда несколько букв не светилось. Позднее я узнала, что они были интерполяциями[363]. Также с того времени у меня не было трудностей с пониманием всего, что написано в Чайтанье Чаритамрите.

21. пауса (декабрь-январь). 1952

Госвамиджи сказал: «Джаганнатха поведал мне, что Ему в храме предлагают бхогу не вовремя. Вчера Он с удовольствием поел вместе со мной кичри-бхогу, предложенную тобою. Во время моего проявленного существования, если в храме не могли организовать предложение бхоги, Он также обычно обедал со мной».

5 джьёштха (май-июнь). 1953

Я сидела на асане и повторяла Харинаму, вдруг появились юные Радха и Кришна из Вриндавана. Радха сказала: «Теперь мы будем жить во «Враджа-дхаме»[364]. Я спросила: «Почему Вы не приходили так долго?» Кришна ответил: «Радха, кроме Вриндавана, не хочет нигде жить, поэтому Мы приходим к тебе и затем возвращаемся обратно. Госвамиджи поручил тебе много работы. После завершения своих трудов ты приедешь во Вриндаван. До того времени Мы будем жить здесь и наслаждаться бхогой вместе с Госвамиджи». Радха продолжила: «Это время Мы поживём во «Враджа-дхаме». В Пури — Дварака-лила, во «Враджа-дхаме» — Вриндаван. Даже Джаганнатха приходит отведать бхогу к тебе во «Враджа-дхаму»». Я сказала: «У меня нет средств, чтобы предлагать богатую бхогу. Я готовлю только рис с овощами и сразу предлагаю. В Пури так много храмов, где предлагается роскошная бхога. В бхога-мандире Джаганнатхи предлагают царскую трапезу. Однако Вы все едите мою обычную еду, поскольку на мне лежит особая милость Госвамиджи». Кришна сказал: «Во всех этих местах Нам оказывают почтение как Тхакурам, которое Нам не нравится. Они не знают, что такое любить. Мы приходим к Нашим преданным, которые относятся к Нам как к родным. Мы живём во Вриндаване, поскольку враджабаси считают Нас своими близкими, а не Тхакурами».

30. вишакха (апрель-май). 1953

Госвамиджи сказал: «Ма, иди и почитай свою книгу «Вриндавана-лилу» в храме Джаганнатхи. Джаганнатха хочет её послушать. Я ответила: «Согласно Вашим наставлениям я прочитала Упадешамриту в храме. Всем понравилось. И хотя я не хотела читать там Вриндавана-лилу и Пурушоттама-лилу, но раз вы просите, то прочитаю». Госвамиджи продолжил: «Ма, сейчас ничего не будет держаться в секрете. В соответствие с волей Махапрабху всё должно быть опубликовано. Те, кто послушали Упадешамриту, обрели квалификацию для слушанья Вриндавана-лилы». Поэтому я стала читать Вриндавана-лилу в храме. Главным слушателем был Джаганнатха. Но многие женщины тоже слушали с большим интересом. Джаганнатха очень любит слушать Вриндавана-лилу. И даже Его теперешний необычный облик возник в результате слушанья Вриндавана-лилы.

25. ашадха (июнь-июль). 1953

Я увидела рыдающую Радхарани, которая бродила вокруг и стенала, как безумная. Лалита также плакала и пыталась Её удержать. Тучи уныния и безысходности собрались в небе над Вриндаваном. Даже деревья и лианы проливали слёзы. Для меня стало невозможным вынести такое горе.

Госвамиджи сказал: «Ты сейчас видишь Радхарани в разлуке. После Ратха-ятры Джаганнатха будет оставаться пять дней в храме Гундича. Затем ты увидишь мипана-лилу[365].

32. ашадха. 1953

Пришёл Махапрабху, радостно восклицая: «Харибол! Харибол!» Я Ему поклонилась. Он меня благословил и сказал: «Ма, смотри Вриндавана-лилу в Гундиче».

Я сразу увидела встречу Радхи и Кришны, они заключили друг друга в объятия, а сакхи пели и танцевали вокруг. В следующий момент я увидела, как Махапрабху и Госвамиджи стали едиными с Кришной. Я не знаю, сколько времени я глядела на Них, словно заколдованная.

Когда это состояние прошло, я обнаружила себя стоящей со сложенными в намаскаре руками перед Махапрабху и Госвамиджи.

На следующий день Госвамиджи сказал: «Ма, однажды открывшееся духовное зрение позволяет увидеть все лилы. Однако невозможно ничего увидеть, пока ум не обратится внутрь и не погрузится в бхаву. Истина лежит в глубинной тишине сердца. Она не может быть достигнута в шуме и грохоте мирской жизни».

29. аграхаяна (ноябрь-декабрь).

Я спросила Госвамиджи: «Этим утром я видела с Вами риши (святого мудреца) с длинными спутанными волосами. Кто он такой?» Он ответил: «Это был твой готра-пати[366] Вишвамитра. Он приходил благословить тебя. Он настаивал, чтобы я послал тебя жить у него во время Кумбха-мелы в Праяге. Я сказал: «Она не сможет прибыть туда в своём физическом теле, но каждый день будет приходить и уходить вместе со мной в тонком теле».

Я знала, что в древние времена муни (отшельники мудрецы) собирались в ашраме Бхарадваджа муни в Праяге. Они жили там в течение месяца, чтобы омываться в Ганге и обсуждать различные предметы, описанные в шастрах. Но сегодня я к своему удивлению узнала, что этот обычай продолжается до сих пор.

Госвамиджи каждый день брал меня на Кумбха-мелу в Праяге. По его желанию я слушала беседы риши и записывала их. Обсуждения велись на санскрите. Я даже не знаю алфавит бенгали. Но к своему крайнему удивлению по милости гуру я смогла всё записать. Всё, услышанное и увиденное мной по милости гуру во время Кумбха-мелы в Праяге, было опубликовано в книге под названием Риши-вани.

С Шарадарасы (24. ашвина. 1954) до Махарасы (24. картика. 1954).

В течение этого периода мне нездоровилось. Сегодня у меня весь день была температура 103 градусов или 103 с половиной[367]. В этом плачевном состоянии я лежала одна в большом здании, названным «Враджа-дхама». Рядом не было никого, кто мог бы за мной ухаживать. Я поставила рядом с собой воду и сахарные леденцы, которые принимала по мере необходимости. Вечером по указанию Госвамиджи я поднялась с постели и села на асану. В это время появились пять высоких и сияющих вайшнавов. Они говорили о расе. Здесь же как обычно присутствовали Махапрабху и Госвамиджи. Махапрабху слушал с большим вниманием. Он сказал мне также прислушаться. Я слушала и одновременно в соответствие с услышанным видела лилу. Созерцая лилу, я чувствовала, будто погружаюсь в океан духовного блаженства, который невозможно описать словами. Эти ощущения продолжались, даже когда собеседники удалились. Всё моё тело и чувства были полностью вовлечены в эти переживания. Когда я совершенно погрузилась в бездонный океан блаженства, причиной которого были впечатления от раса-лилы, Госвамиджи на некоторое время приостановил её описание и проявление. Но когда я, по его милости, набралась сил вынести и удерживать в себе переживания от раса-лилы, он возобновил её показ. Свои впечатления того периода я по воле Махапрабху' и Госвамиджи записала, и они были опубликованы в книге под названием Сара-санграха-мадхурима. Когда печаталось второе издание этой книги, Махапрабху сказал мне, каким образом оформить обложку. Он Сам придумал дизайн книги и показал его мне.

Позднее я также узнала имена вайшнавов, участвующих в обсуждении раса-лилы. Это были Шри Сарвабхаума БхатТачарья, Шри Гопинатх Ачарья, Шри Кашимишра, Шри Канай Кхутия и Шри Васудева Мишра.

После того, как были опубликованы Шри Шри Садгуру-упадешамрита, Шри Вриндавана-лила, Шри Пурушоттама-лила, Риши-вани и Сара-санграха-мадхурима, Ма Мани начала получать много писем из разных мест Индии и из-за границы. Также к ней на даршан стали приходить разные люди в большом количестве. Ма Мани была стеснительной по своей природе. Вдобавок к тому она была домохозяйкой в респектабельной семье и не имела образования. Он встревожилась от всего этого и сказала Госвамиджи: «Вы разрекламировали меня. Теперь ко мне приходит много посетителей, чтобы посмотреть на меня. Пожалуйста, оставайтесь рядом со мной и вложите в мои уста слова, которые, по-вашему мнению, я должна им говорить». Госвамиджи ответил: «Не тревожься». Затем одним днём появился Махапрабху и сказал: «Публикация через тебя истин духовной жизни даёт энергию людям, которые следуют верным религиозным путём. Правда, скрываемая под покровом различного рода привлекательной лжи, обнародована. Представление тебя в обществе дает возможность укрепить людскую веру».

Выше мы упомянули о изображении Гопала, которому поклонялась Ма Мани. Сначала Гопал появлялся только тогда, когда она садилась на асану. Но когда она вернулась из Вриндавана и некоторое время жила у своего брата Судхира, именно с тех пор Он начал всегда жить у неё и устраивать различные лилы. Гопал выпрашивал у неё разного рода еду. Но Госвамиджи сказал ей не принимать ничего от кого-либо. Она долгое время строго следовала этому правилу. Однако из-за Гопала ей пришлось нарушить приказ Госвамиджи по его же совету. Гопал временами входил в сердца людей и окольными путями побуждал их оказать Ему служение, подарив вещь, которую Он хотел заполучить. Но иногда Он просил прямо. Ма Мани должна была принимать все эти подарки.

Однажды Гопал похвастался ей: «Ма, кто-то приходит и даёт мне сандеш, некоторые приносят сыр, другие — масло. Все меня очень любят. Мне нравится быть ребёнком, поскольку все любят маленьких детей. Госвамиджи и Джаганнатха постарели. Я никогда не стану стариком. Я всегда буду Бала-гопалом». Гопал разговаривал с ней, как маленький. Это не является странным, поскольку, когда Бхагаван устраивает нара-лилу[368]. Он ведёт себя точно, как человек. Если Бхагаван изображает дитя, Он не притворяется им. Его Йогамайя шакти делает так, что Он забывает Свою божественность и ведёт Себя, как настоящий ребёнок.

Однажды Гопал поведал Мани Ма: «Ма, ты знаешь, что говорит Джаганнатха. Он сказал Мне: «Все любят Гопала. Они дарят Ему разные подарки, поскольку Он маленький. Но они сделали из Меня Тхакура, что Мне совсем не нравится. Я ответил: «Я Гопал Вриндавана. Ты царь Двараки, поэтому Тебе предлагают бхогу как Тхакуру. Ты остаёшься без наслаждений естественной и спонтанной любви преданных. Но не беспокойся, Ма Мани любит Тебя. Однако Ты её старший сын, а Я младший. Маленьких любят больше, чем взрослых».

Гопал был ребёнком, поэтому разговаривал по-детски. Но иногда Он непроизвольно излагал очень важные наставления для преданных.

Восьмого числа чаитры 1964-го Гопал сказал: «В тот день Дхирена Бхай жаловался, что он не может контролировать ум. Действительно, ум обуздать не просто. Есть только один способ справиться с умом — это любовь к Нама (Святому Имени). Ум можно контролировать только любовью. Когда преданный относится к Нама, как к чему-то очень родному и во всей полноте принадлежащему ему, и посредством регулярной джапы его тело, ум и Святое Имя становятся едины, тогда Нама и Нами[369] также сливаются в одно и проявляют Свои лилы в его сердце».

В свои последние дни Ма Мани находилась во «Враджа-дхаме», в месте своего обитания, словно в заключении. Раньше она проводила всё время в храме Джаганнатхи, но сейчас из-за болезни оставалась прикованной к постели. Но это никак не повлияло на её духовную жизнь и на расу, которой она наслаждалась. Она писала: «В это время ко мне приходили многие великие преданные и освещали мой дом пылью со своих лотосных стоп». Некоторые имена великих посетителей она упомянула: Шри Ситарама Дас, Омкара Натх, Шри Дургапрасанна Парамахамса и Шри Свами Асимананда Сарасвати.

В тот период, хотя внешне Ма Мани казалась больной, её сердце всегда переполняло блаженство. Внешне она лежала на кровати, подобно обездвиженному человеку, но в своей внутренней жизни свободно и радостно прогуливалась в трансцендентных сферах. Она сама раскрыла этот секрет, когда её тиртха-гуру[370] предложил ей проехаться на своей новой машине «Амбассадор», чтобы посмотреть разные храмы. На это заманчивое с ³³⁰³³¹ точки зрения тиртха-гуру предложение она ответила: «Баба, если я начну выходить на даршаны, тогда даршан Кришна лилы, которым я наслаждаюсь дома, прекратится».

Однажды один преданный, видевший, как она ночью часто встаёт с постели и подходит к двери, спросил её: «Ма, Вы не спите ночью?» Она ответила: «Баба, как я могу уснуть? Гопал всю ночь на пролёт увлечённо играет со Своими друзьями и постоянно кричит мне: «Ма, иди поглядеть, как мы играем!» Из-за Его любви к играм я не могу спать ночью. Поэтому я сплю немного после утренней пуджи. Однако также и в течение дня, как только двери дома закрываются, Он сразу начинает играть».

Однажды в два часа дня Ма Мани почувствовала себя плохо. Доктор государственной клиники в Пури объявил, что её состояние безнадёжно. Из Калькутты срочно был вызван известный кардиолог. Но он также заключил, что больная не выживет. Однако в десять часов вечера Ма Мани как обычно сидела на асане и совершала бхаджан. Следующим утром, когда об этом узнал доктор, он сказал: «Она вне компетенции докторов».

После чего вышеупомянутая Джьётсна Деви, которая была для Ма Мани как родная дочь, сказала Гопалу: «Гопал, бхай! Что Ты вытворяешь? Разве это нормально развлекаться с Ма таким образом. Ты же знаешь, если с ней что-нибудь случиться, Тебя тоже ожидает джала-самадхи[371]». Причиной, почему она так сказала, являлось решение Госвамиджи и Ма Мани, что Шри Виграха Гопала, которой Ма поклонялась, должна быть утоплена в море одновременно с её похоронами. В ту же ночь Гопал сказал Джьётсне во сне: «Успокойся. Мои лилы ещё не заканчиваются. Я ещё немного поиграю, поэтому с Ма Мани пока ничего не случиться. Ма Яшода не привязала Меня к себе с такой силой, как она. Ма Мани развила у меня такую привязанность к ней, что Я не могу выйти за переделы её дома».

Хотя Гопал свободен и может делать, что пожелает, Он не свободен поступать против воли своих преданных. Он вынужден действовать в соответствие с их желаниями. Теперь Ма Мани не терпелось уйти и жить с Г'освамиджи в его обители. Можно было часто слышать, как она говорит ему: «Отчего бы Вам не прийти и не забрать меня прямо сейчас. Работа завершена. Здесь больше нечего делать».

Однако одно дело ещё осталось не завершённым. Госвамиджи и Махапрабху попросили её опубликовать некоторые части своей биографии. Ей необходимо было исполнить их волю. Прося своих последователей побыстрее напечатать автобиографию, она говорила: «Все мои труды закончены. Осталось только напечатать эту книгу. После публикации я смогу спокойно уйти. У меня нет возможности покинуть этот мир, пока она в печати».

Книгу напечатали. По совету Г'освамиджи и Махапрабху она получила название «Дживана-гатха». Дизайн обложки также был подсказан Махапрабху. Он сказал Ма Мани: «Ма, скажи им, чтобы они поместили на обложку Дживана-гатха большой белый лотос, Я говорю сделать так, потому что тебя раньше звали Сароджини, а сароджа значит лотос».

После издания книги, двадцать второго декабря 1966-го Ма Мани села утром на асану, чтобы провести обряд поклонения Гопалу. Завершив обряд, она воскликнула: «Джаганнатха! Джаганнатха! Теперь забери меня». Затем она стала постоянно повторять: «Джаганнатха!

Джаганнатха! Харибол! Харибол!» Она также ласковым голосом попросила преданных: «Дорогие мои! Повторяйте Джаганнатха! Джаганнатха! Джаганнатха! Джаганнатха!» Повторяя: «Джаганнатха! Джаганнатха!» — она оставила тело в час дня. В тот же день её тело на вимане[372] с киртаном было доставлено к погребальному костру, на берег моря неподалёку от Сваргадвары. Шри Виграху, которой она поклонялась, также принесли вместе с её телом для джала-самадхи.

Церемония кремации была проведена в соответствие с предписанием шастр. Однако все присутствующие были крайне удивлены странным феноменом: когда виман поставили на месте кремации и все стали обходить его, воспевая Нама-киртан, Ма Мани крепко держала безымянным пальцем правой руки небольшой горшок с деревцом Туласи! Если бы она не придерживала Туласи, то горшок непременно бы упал во время транспортировки мёртвого тела. Туласи была очень дорога её Гопалу, поэтому она была для Ма Мани дороже, чем собственная жизнь. Жизнь ушла. Но как Мани Ма могла позволить уйти тому, что было для неё дороже жизни?