Сын ветра

32. Смягчающие обстоятельства

Когда Макс услышал про Глостеров – от Тьена, между прочим, когда тот застукал Софи в мастерских (а ведь тогда полнолуние было, как только не догадался о том, что между ними ДОЛЖНО БЫЛО что-то быть), в его голове щелкнуло. Глостеры. Дело, которое до сих пор на дознании. Уже тогда, четыре года назад, они знали, что за этой бандой стоит кто-то из аристократов. Слишком уж невероятной была та точность, с которой вскрывали дома и лавки ювелиров. Глостеры не брали ни золото, ни обычные ювелирные изделия, хотя казалось бы – это гораздо безопаснее и выгоднее. Лучше взять горсть колец и брошей на тысячу империалов, чем необработанные камни, хоть и крупные. К тому же обычные изделия не столь приметны. Нет, только камни – из сейфов, из мастерских, из домашних тайников. Уже тогда было понятно, что среди грабителей есть технические умельцы – сейфы, запоры, двери вскрывали быстро и почти незаметно. Оттого банду и прозвали Глостерами – по аналогии с известным изобретателем Шером Глостером, любимцем Кирьяна Браенга. Глостер умер лет десять назад, но именно он создал прототип огнестрельного оружия.

Итак, Глостеры. И аэростат. Что между ними общего? Во-первых, аристократия. Во-вторых, инженер. Мог ли инженер Гвидор быть среди грабителей? Да запросто. Он же сам многие сейфы и конструировал. Его, разумеется, проверяли – всех проверяли. Алиби было. Но он мог поднатаскать кого-то из банды. И в-третьих – камни. Крупные рубины и алмазы достаточно часто используют в накопителях. А накопители – это в первую очередь техника, причём передовая. Двигатель мобиля, например, или ходовая часть паровоза. Нет, именно в паровозе топка и тепловая энергия, но накопитель там имеется обязательно – на случай поломки. И аэростат, разумеется, тоже с маг-двигателем.

А дальше воображение Максимилиана дало сбой. Он понятия не имел, для чего Глостерам камни. Явно они их сортируют, потому что негодные всплыли на подпольном рынке. По ним их, кстати, и отследили. Гвидор никогда не проявлял магического дара, хотя теперь было очевидно, что уровень у него довольно высок. Нет, он зарекомендовал себя как толковый инженер, в механизмах разбирался, чертежи читать умел, но не больше. Исполнитель.

А ведь им что-то было нужно от Яхо, не зря же похищали именно его. Что-то, связанное с камнями. Не иначе, как механизм какой-то строили. Но какой именно и, главное, зачем?

И Макс, прикинув, какой мощи с совокупности должен быть накопитель, если в нем использовать пропавшие камни, ужаснулся и рванул со своими людьми в горы. Потому что только там можно было соорудить нечто подобное, да еще так, чтобы их не нашли. И Яхо тоже увезли в Предгорья. А канцлер, получается, просто под горячую руку попал.

– Канцлер Браенг из-за меня погиб, – всхлипывая, сообщает Софи. – Я его узнала тогда, узнала Гвидора. Он приходил пару раз к моему мужу. А я ведь договаривалась с Джеральдом об интервью… и увидела. Вы понимаете, я не знала, кому сказать…

– Почему ты не сказала мне, Софи? – Макс разговаривает с ней очень спокойно, почти нежно. – Мне ведь можно доверять.

– Он пришёл в тот же вечер и сказал, что убьёт меня и Дэни, если я кому-нибудь проболтаюсь. Он говорил, что это так просто… у детей такая хрупкая шейка…

– Зря ты не сказала.

– Я думала, что самая умная. С канцлером просто. Он хорошо ко мне относился, ведь благодаря ему меня взяли на работу в Льенские ведомости. Я написала ему письмо, отправила через приёмную. Он и пришёл… тогда.

– Дай угадаю. Гвидор понял, что тебя можно шантажировать? И стал требовать всё больше?

– Он хотел, чтобы я рассказывала, как дела в мастерских. Как продвигается работа. Потом потребовал список материалов для постройки… в ту ночь меня нашёл Тьен. Он забрал блокнот, но я же не дура, я почти все запомнила.

– Что ещё они спрашивали?

– Я рассказала, что меня поймали. Что отпустили только чудом…

– Они прям такие дураки, поверили?

– Ну… я сказала, что соблазнила… Максимилиана Оберлинга, – Софи опустила глаза. – А он же женат. Это скандал. Поэтому и отпустил.

– Еще какой скандал, – буркнул недовольно Макс, явно пришедший в ужас от такой перспективы. – Поверили?

– Тьен… он… следы оставил. Я показала.

– Больше не приходили?

– Я думала, что и не придут. Поверили. От меня толку мало, за мной следят. Только когда Гвидора убили… потом ещё один пришёл.

– Что хотел?

– Требовал, чтобы я узнала, когда планируется следующий полет. И правда ли, что на борту будет король. Но я-то откуда знаю? Мне ведь не говорят… Он очень злился. Угрожал сжечь дом, убить сына и родителей… А потом его взяли ваши люди. И меня взяли. Вот так всё и было.

– Я позабочусь о твоей семье, – поднялся Макс. – А тебе лучше побыть тут. Безопаснее.

– Я понимаю. Спасибо.

Софи снова забралась с ногами на койку и сжалась в комочек.

– Макс… лорд Оберлинг! – окликнула мужчину журналистка, когда он уже бряцал замком. – Пожалуйста, скажите Тьену… нет, не говорите… нет, скажите, что я не была с ними заодно.

– Я скажу, – кивнул Макс, морщась.

Ну, Тьен, ну удружил! И ладно бы с аристократкой, да пусть хоть с горожанкой, но Софи-то зачем? Она ж ему в дочери годится, даже младше Мелиссы. Сам Макс девочку никогда не рассматривал в таком качестве. Он же ее со студенческой скамьи помнит, а влюбляться в своих студенток – это удел старых пердунов.

– Лорд Оберлинг! – окликнул его один из ловчих. – Такое подойдёт?

– А?

– Ну вы просили девочке плед отнести, чтобы она не простудилась, в подвалах не жарко. Вот, я только такой нашёл. И подушку.

– Да, подойдёт, – кивнул Оберлинг, невольно улыбаясь. – Только это не я просил, а Тьен. Ты перепутал. Софи обязательно скажи, что Тьен позаботился, ладно?

Оставив подчиненного недоуменно хлопать глазами, Макс собрал бумаги и отправился домой. Отчеты он и там написать может. Хотелось сына на руках подержать.

***

– Девочка заболела, – сообщил Максу наутро дежурный. – Я понимаю, что не положено… но может все-таки вызвать целителя?

– Какая девочка? – не понял Макс.

– Журналистка. Доган. Всю ночь кашляла. А там знаете какое эхо? А утром ее тошнило.

– Ладно, я понял. Изабеллу попрошу поглядеть, она сейчас дома. Пусть кто-то на улицу Трех ветров съездит и привезет мою племянницу, она лекарь.

Изабелла приехала быстро – ей было скучно дома сидеть, а на Мелиссу и ее ребёнка она уже насмотрелась до такой степени, что ей немедленно захотелось родить Яхо сына. Или дочь. Разум подсказывал, что сначала нужно выучиться в университете, пока ей разрешают, а уж потом думать о детях, но сердце упрямо стучало "хочу, хочу, хочу". Тут хоть отвлечься можно.

Почему Софи в камере, Белла не понимала. Какой урод ее тут запер, холодно ведь, влажно и страшно. Неужели нельзя было решить вопрос более гуманно? Целительница скинула тёплый бархатный плащ на стул и с презрением взглянула на Макса: ну конечно, он явно думает, что так никто не узнает, что журналистка – его любовница. Нет, такого она от дядюшки точно не ожидала!

Поэтому с Софи Изабелла была нежна и осторожна. Осмотрела ее горло, потрогала лоб, исследовала пальцами грудную клетку, дотронулась до живота… и в ужасе поглядела на рыжеволосую женщину.

– Софи, вы…

– Тише, – зашипела журналистка, быстро кутаясь в плед, словно можно было уже что-то заметить. – Точно, да? Ошибки быть не может?

– Что значит "тише"? – с негодованием воскликнула Белла и немедленно обернулась с задумчиво наблюдающему за ними Максу. – Дядя Макс, вы подлец и трус!

– С чего это? – растерялся Макс.

Софи отчаянно мотала головой, но разве Беллу можно заткнуть?

– Мало того, что вы при беременной жене крутите шашни с другой, так ещё и любовницу свою в подвал засунули! Думаете, что вам это с рук сойдёт? Запугали, чтобы она молчала? – Изабелла наступала на Макса, словно петух, и тыкала его пальцем в грудь. В другое время Софи даже посмеялась бы, но сейчас она про себя умоляла защитницу заткнуться. – А вот что я вам скажу, неуважаемый! Я не позволю беременную женщину в подвале держать! И вам придётся за все ответить, богиня знает, как вы это с Мелиссой решите, но я этого так не оставлю! Я… я деду нажалуюсь!

– Стоп, ты сказала "беременную"? – взвыл Макс. – Софи?

Журналистка пожала плечами, не глядя на Макса.

– Я его убью! – рыкнул Макс. – Так, вы обе на выход.

– Я здесь останусь, – упрямо вскинула подбородок Софи. – Никуда не пойду. Не вы меня посадили, не вам и выпускать!

– Неплохой план, – одобрил Макс. – Ну как хочешь. Белла, ты подлечила ее? Да? Ну так рот закрывай и давай, шуруй отсюда. И ещё раз тявкнешь на меня, я сам деду нажалуюсь, поняла? Молчание – золото, рыбонька.

Софи, прищурившись, посмотрела на Оберлинга, заподозрив неладное. Но он только пожал плечами, а потом описал кистью круг в воздухе, собирая в ладонь воду, которую он потом стряхнул на пол небрежным движением. Водник он, водник. Просто иногда они с братом чересчур похожи.

– То есть ребёнок от дяди Тьена? – сообразила Белла. – Как так вышло-то?

– Тебе в подробностях? Ты же целитель, должна знать, откуда дети берутся!

– Я не об этом! – возмущённо засопела девушка.

– Так, племянница. Остальное тебе знать не след, ты уж очень громкая. Хорошо, что здесь орать начала, а не при Мел.

Изабелла как-то вдруг покраснела и заткнулась, суетливо надевая плащ.

– Тааак, – зловеще протянул Макс. – Мелисса в курсе, да? И кто такой добрый ей рассказал?

– Это не я, – мгновенно открестилась девушка. – Это Роберт. Его очень волновала честь сестры.

Конечно, сваливать всё на Роберта было несколько подло, но это лучше, чем огребать самой. Постойте, а в чем они-то виноваты? Близнецы перепутались, водили всех за нос – а оправдываться приходится Изабелле?

– И что сказала Мелисса? – придушенно спросил Макс, ослабляя галстук на рубашке.

– Сначала она расстроилась, потом заявила, что вас прощает… а потом вздумала рожать, – Белла невинно захлопала ресницами и ласково улыбнулась. – Но я же целитель, я приняла роды. Все хорошо закончилось.

Побагровевший Макс надулся как индюк, явно пытаясь выдавить из себя что-то ругательное, но не находя приличных слов. Ругаться при леди он не мог, он же не Тьен! Поэтому он молча махнул рукой в сторону выхода.

Запирать камеру демонстративно не стал.