Сын ветра

33. О больших и маленьких мальчиках

Тьен Оберлинг был той ещё скотиной. Он это прекрасно знал. Но семья Софи от этого пострадать не должна была, поэтому, несмотря на то что на дворе было раннее утро, он первым делом направился в уже знакомый ему дом, спокойно постучался в двери и представился. Кратко обрисовав ситуацию ("Софи в тюрьме, вам угрожают подельники Дэрела. Прошу собрать самое необходимое, я доставлю вас в безопасное место"), Тьен уставился на них своими холодными голубыми глазами, кажется, напугав стариков до полусмерти. Он наблюдал за родителями своей женщины с неподдельным интересом. Отец значительно старше матери, ну, или выглядит плохо. У матери такая же буйная шевелюра, только наполовину седая уже. И явно непорядок со здоровьем – пальцы опухшие, землистая кожа, под глазами чёрные круги. А мальчонка забавный, смотрит на Тьена с неменьшим интересом. Маленький совсем, лет семь ему. Тоже рыжий и с веснушками. Вот и познакомились.

– Я, наверное, зря так сразу вас напугал, – повинился Тьен. – Всё будет в порядке с Софи, я обещаю. Разберёмся. Она хотя бы под присмотром. А вот вас я хочу уберечь, эти люди уже однажды похитили мою племянницу и ее жениха, а сейчас могут запаниковать.

– Всё в порядке, лорд Оберлинг, – с достоинством склонил голову старый мужчина. – Служба есть служба, мы вам очень благодарны. Куда нас?

– В Предгорья. Я взял билеты на поезд. Через пару часов выедем, завтра к вечеру будем на месте. Я бы посоветовал ещё еды взять.

– А камни куда? Оставлять или с собой?

– Какие камни? – вытаращил глаза Тьен.

– Горный хрусталь. Такие, знаете… прозрачные. У Дэрела коллекция была.

– Хрусталь? Я могу взглянуть?

– Да, пожалуйста.

Мужчина вынес деревянную коробку с неровными полупрозрачными камнями: белесыми, желтоватыми, парой голубых. Один из камней был величиной с куриное яйцо, остальные раза в два меньше. Тьен, отлично знавший, как выглядят алмазы, молча дотронулся до большого камня и отдернул с шипением руку.

– Вы не маг? – тихо спросил он у мужчины

– Я нет. Супруга чуть чуть умеет, самую малость. Огонь зажечь да воду подогреть.

Тьен прикрыл глаза.

У Софи в доме накопителей, причём заряженных, столько, что хватит всю столицу осветить. И она ещё утверждала, что была не в курсе дел своего мужа? "Покойного мужа," – въедливо поправил внутренний голос.

– Скажите, а Софи знала про камни? – Тьену было жизненно необходимо узнать ответ на этот вопрос. Если знала – то всё. Он не простит.

– Знала, конечно, – заулыбался старик, не подозревая, что с грохотом забивает гвозди в гроб отношений дочери и лорда Оберлинга. – Эту коллекцию Дэрел с детства собирал. Он ее сыну завещал. Дэрел любил всякие камушки. Ещё цветные есть, но они помелче. Дэни любит с ними играть. Софи, знаете… она замечательная. Но женщины не должны зарабатывать на жизнь. Их дело заниматься детьми.

– Еще раз, – Тьен тяжело вздохнул. – Эти камни Софи видела? Это не горный хрусталь. Это алмазы. Те, которые украдены у ювелиров.

– Но…

– Я знаю, о чем говорю.

– О боги! А цветные? Цветные тоже ворованные?

– Показывайте.

Старик притащил ящичек поменьше, в котором были разноцветные прозрачные камушки. Часть из них была обычными стекляшками. Часть – полудрагоценными минералами. Три крупных красных камня были необработанными рубинами.

– Мы не знали, – с несчастным видом сказал старик. Его глаза наполнились слезами. – Мы думали, что это просто камни. Дэрел любил камни. К тому же нам сказали, что он просто вор… уличный. Про ювелиров не говорили.

А вот это была правда. Об этом было указано в деле Софи. Про камни – это не афишировали. Тьен выдохнул с облегчением. Все равно нужно поговорить.

– Я собрала вещи, – робко прошептала мать Софи. – И еду. Где мы будем жить?

– В замке Нефф. Там безопасно.

Оберлинг оглянулся на мальчика, который все время сидел в углу.

– Одевайся теплее, парень, – улыбнулся он испуганному ребёнку. – В замке Нефф знаешь какие сугробы? Ух! Это тут весна, а там еще можно кататься на санках из окна второго этажа, правда-правда! Ну ты чего, реветь вздумал?

– Я к маме хочу, – вскинул на него светлые глаза парнишка. – Где мама? Почему она не приходит?

– Дени, мама сейчас много работает, а ты с бабушкой и дедушкой поедешь в отпуск. Ты любишь собак, Дени?

– Да, – закивал мальчик. – Больших собак!

– Вот и отлично. В Предгорьях собак запрягают в санки и катаются по снегу. Ты тоже сможешь покататься. Давай быстрее одевайся. Сейчас мы поедем на мобиле, а потом на поезде.

– Я никогда не ездил на мобиле, – сообщил засиявший Дени. – А на поезде мы один раз с мамой ездили, так интересно было!

***

Яхор без дела сидеть не умел. Окна в мастерских вставили, полы помыли, стены побелили, уничтоженные инструменты заказали. Протез руки он закончил, и делать было решительно нечего, а значит, пришло время воплощать самые безумные идеи, тем более для того, что он задумал, много деталей и не требовалось.

– Это что за фиговина? – без пренебрежения, с одним лишь любопытством спросил Джерри, разглядывая стенд с длинным рядом маг-светильников и металлическим ящиком на задней стенке со всех сторон.

– Измеритель резерва, – серьезно ответил Яхор.

– Эээ… и зачем?

Степняк принялся объяснять:

– Смотри, я узнал, что у целителей есть проблемы. Им нельзя постоянно расходоваться досуха, потом в магическом фоне дисбаланс возникает. Я думаю, такая проблема не только у целителей, но и у других магов. Мы до сих пор говорим весьма расплывчато: этот сильный маг, а этот слабый. Но что, если классифицировать уровни? Логично, что это нужно делать по глубине резерва. И тогда будет понятно, что маг первого уровня может сделать одно, а маг четвертого – больше него в четыре раза. Это огромный плюс в обучении.

– И можно наблюдать за прогрессом! – загорелись глаза у Джеральда. – Слушай, но как можно измерить резерв? Ведь все маги – разные. Невозможно поставить рядом огневика и целителя и сказать, у кого больше! А ты вон вообще странный. А некроманты? Они в минус работают.

– Накопители же придумали, – пожал плечами Яхор. – И маг-двигатели, они охотно преобразуют любую энергию. А самая универсальная вещь, Джерри – это маг-светильники! Их могут зажигать все маги без исключения!

– А некроманты могут гасить, – ошарашено продолжил Браенг. – Яхо, ты бесов гений!

– Ага, – Яхор даже не смутился, как обычно, все же за последние пару месяцев он стал значительно более уверен в себе. – Ты подумай, сколько всего важного можно придумать на основе классификации резерва! Тут тебе и ограничители, и индивидуальные накопители, и гораздо проще обучать молодежь. Кстати, прототип ограничителя я тоже сделал, но он на тестировании у дадэ, потом посмотришь.

– О, ограничители! В тюрьмах пригодится, – хмыкнул Джеральд, потирая подбородок. – До сих пор преступников-магов охраняли стражи-маги и очень мощные решетки. А зная резерв, можно и индивидуальную меру пресечения подобрать. А если к ограничителю приделать накопитель, можно еще и энергии. На пользу обществу использовать.

– Ты говоришь совсем как твой отец.

– Ну так яблочко от яблоньки… О, а ты свой резерв измерил?

– Ну конечно. У меня здесь, – Яхор показал отметку где-то в первой трети ряда фонарей. – Кстати, это опытная модель. Главное, найти хоть приблизительный максимум, потом сделаю нормальную шкалу с делениями.

– Ух, я тоже хочу, что нужно делать?

– Просто зажигай все светильники – сколько сможешь.

Джерри надулся, напрягся, даже покраснел от натуги, явно выкладываясь по-полной, но все равно не смог зажечь и половину фонариков.

– Ну… я сильнее тебя, – прокомментировал он свой успех.

– Как будто ты этого не знал, – хмыкнул Яхо. – Зато теперь мы можем сказать, что твой резерв выше моего примерно на треть.

– На четыре девятых, – радостно поправил его Джеральд, быстро пересчитав огоньки. – Ровно на четыре девятых. Эээ, а чья это отметка на девятнадцатом фонаре?

– Аяза. Я его первого тестировал.

– Охренеть!

– Вот именно. Представь, какой у него резерв…

– Бедная его жена…

– Ну почему сразу бедная, её всё устраивает.

– А у Беллы сколько? Не мерял?

– Я померяю, а ты скажешь потом «бедный Яхо»? – пошутил изобретатель. – Вот она придет, и я попрошу ее пройти тест.

– Мы назовем эту штуку «измеритель Яхора», – восхищенно качнул головой Джеральд. – Потрясающая вещь. И, главное, так просто, а никто не догадался!

– Никому было не надо.

– А тебе надо, да?

– А мне надо. У Аяза-дэ проблемы с резервом, ему очень нужны ограничители. На основе этой штуки я их и сконструирую.

– А против «измерителя Яхора» этот засранец не возражает, – пробормотал Джеральд будто бы в сторону, вертя головой и явно думая, кого бы еще протестировать. Яхо только улыбнулся краешком губ. Ему все равно, а вот Бель и приемные родители будут им гордиться.

– О, Роберт, Роберт, – восторженно завопил Джеральд, размахивая руками. – Сюда!

Яхор откровенно забавлялся, видя, как Браенг затаскивает лорда Стерлинга-младшего в мастерскую и, ничего не объясняя, требует:

– Сейчас будешь фонарики зажигать! Яхо, сбрасывай. Как, кстати, эта штука обнуляется?

– Здесь обычный накопитель, – поясняет Яхор, поворачивая рычаг. – Готово.

Маг-фонари разом тухнут. Роберт смотрит на изобретателей с той жалостью, что люди испытывают к душевнобольным собратьям, но покорно делает пасс рукой, зажигая ряд светильников. У Джеральда вытягивается лицо.

– Пятнадцать! – неверяще выдыхает он. – Это как? А у меня всего девять! Яхо, дай мне еще раз попробовать!

Яхор философски пожимает плечами – у него-то вообще только пять – и обнуляет стенд. У Джерри снова показывает «девять».

– Кто-нибудь мне объяснит, что это за игрушка? – скучающе спрашивает Стерлинг.

– Измеритель резерва, – вздыхает Джеральд, явно разочарованный тем, что он почти в два раза слабее Стерлинга.

Роберт неожиданно оживляется и весь словно подбирается, как гончая.

– Это ведь можно у любого так померять? А некромант?

– А некромант наоборот, – охотно поясняет Яхо. – Смотри, зажигаем шкалу, – юноша щелкнул ключом, выпуская энергию из накопителя. – И некромант поглощает, сколько может. Что-то мне подсказывает, что во Франкии эту штуку с радостью закажет королевская семья.

– Ты бесов гений! – неожиданно взрывается всегда невозмутимый Роберт. – Яхор, я тебя обожаю!

Он хватает невысокого Яхо в объятия, а потом выбегает прочь, крича:

– Никуда не уходите, я скоро вернусь!

– Роберт сошел с ума, – комментирует происходящее Джеральд. – Яхо, тебе нужно подавать заявку на патент. А если Роберт сошел с ума, кто в департаменте техномагии ее подпишет?

34. Полет

Алистер умел быть настойчивым. Все же он был сыном своего отца и, когда нужно, становился просто страшным с своем упрямстве. Покойный Эстебан был, пожалуй, даже гибче, впрочем, у него был хлыст в виде канцлера Браенга, а Алистеру приходилось справляться самому. Он мог бы, наверное, взять в соратники Джеральда, но у того не было никакого интереса к политике, и королю пришлось учиться командовать таким тоном, чтобы никто даже думать не мог о том, чтобы возразить ему. Поэтому как бы ни бесились братья Оберлинги, как бы ни сопротивлялись пилоты – а аэростат летел над лесом с Алистером на борту.

Ловчая служба решила, что раз уж полет неизбежен – пусть он свершится как можно раньше, пока заговорщики не успели подготовиться. “В конце концов, запасной король у нас имеется”, – съязвил Макс и этим решил судьбу полета.

Близнецы едва не подрались, решая, кто сопровождает его упрямое величество, и Тьен с остервенением убеждал брата, что тот не должен подвергать себя риску ради жены и сына. Тьен победил: Макс понимал, что младший просто не может успокоиться, он даже к Софи наотрез отказался идти, воспользовавшись полетом, чтобы еще немного оттянуть момент расплаты. Он уже знал, что Софи беременна, а как теперь смотреть ей в глаза – не знал.

Тьен тоскливо наблюдал за королём, который в полном восторге – ну чисто дитя малое – бегал от одного борта гондолы к другому. Выдумал же его величество глупость, а он, Тьен, теперь отвечай. Яхор и Аяз наблюдали за величеством снисходительно, а вот Джеральд хмурился и кусал губы. Не нужно быть провидцем, чтобы понять – отца вспоминает. Если бы канцлер был жив – бегал бы точно так же, только, возможно, чуть медленнее. Тьен подошёл к Джерри, толкнул его плечом и тихо сказал:

– Он здесь. Не забывай, что аэростат носит его имя.

Джеральд молча кивнул и пристально уставился наверх, на складной потолок, словно там было что-то интересное. Глаза у него подозрительно блестели.

Тьен вздохнул и в очередной раз подумал, что Софи бы пришла в восторг от полёта.

– Ваше величество, вы наигрались? – с тоской в голосе спросил Оберлинг у Алистера, получил в ответ вполне ожидаемое ругательство и пошёл в нижний отсек смотреть в иллюминатор на лес, над которым они проплывали.

Неделю назад Тьен был бы счастлив участвовать в полете, но сейчас его раздражало все на свете. Где-то под грудиной ворочались стыд и недовольство собой. Он отправил в тюремную камеру нежную хрупкую девушку, у которой к тому же сын и немощные родители. Как бы она ни была перед ним виновата – нужно было действовать иначе. Он мужчина, а повел себя как истеричка. Оберлинг нашёл в себе мужество признаться: это потому, что он в нее влюблен. Он доверял ей, подпустил слишком близко к себе… а она просто использовала его. А потом зачем-то от него, Тьена, забеременнела.

Странный блеск между деревьев заставил его напрячься. Он поглядел наверх, на пилотов: они что-то весело обсуждали, показывая Алистеру, давали ему подергать за рычаги.

– Разворачивайте назад, – приказал Тьен командным тоном. – Быстро!

Его интуиция не просто сигнализировала об опасности – вопила во всю глотку.

– Что случилось? – растерянно спросил Джерри, который был негласным капитаном.

– Это приказ! – рявкнул Тьен. – Не спорь, Алистер.

Алистер, кстати, и не думал спорить. Он хорошо знал обоих братьев Оберлингов и понимал, что почем зря они таким тоном не разговаривают.

– Разворачивайте, – негромко подтвердил он.

Джеральд пожал плечами и принялся тянуть за рычаги. Яхор во всю ему помогал.

– Что происходит? – шёпотом спросил у шурина Аяз. – Мне готовить аптечку?

– Бесовщина какая-то происходит, – хмуро ответил Тьен. – Ветер меняется, в воздухе какое-то напряжение.

Словно в подтверждение его слов совсем рядом с аэростатом сверкнула молния. При безоблачном, между прочим, небе.

– Яхо, спроси у ветра! – крикнул Аяз, с тревогой глядя вниз. – Не нравится мне это!

– В смысле "спроси у ветра"? – удивился Тьен, но Яхо уже открыл люк и полез наружу. Высунул голову, прислушался… и кубарем слетел с деревянной лесенки вниз.

– Внизу странная штука, которая плюется молниями, – сообщил он. – Прицельно. В нас. Но мы уже вне опасности. Ушли в сторону.

– А накопителей украли много, нашли не все, – не в тему пробормотал Тьен. – Яхо, а установка электрическая одна?

Наверху раздался треск, аэростат резко тряхнуло и повело в сторону.

– Видимо, нет, – констатировал Яхор.

Джеральд побледнел и бросился к колесу, крутанул его, натягивая канаты, складывающие крышу гондолы. Открывшееся зрелище заставило воздухоплавателей горько вскрикнуть. В одном боку кожаной оболочки зияла дыра, из которой со свистом вырывался воздух.

– Спокойно! – закричал Джерри. – Оболочка ячеистая! Не упадём, запас есть. Я выровняю. Яхо, подстрахуй! Роберт, температуру уменьшай, снижаемся!

– Куда? – закричал Аяз, но Джеральд уже ловко, как обезьяна, полз по сетке тросов вверх.

Ему и нужно-то было всего ничего – лишь выпустить воздух из симметричного разгерметизированному отсека, чтобы выровнять оболочку. Он повис в воздухе, болтаясь на ветру и держась ногами и левой рукой, достал нужные тросы, дернул, открывая клапан. В тот же момент снова ударила молния – и Джеральд дернулся, срываясь с троса. Он успел ухватиться за один из канатов для фиксации аэростата при приземлении, съехать по нему, сдирая ладони в кровь, но гондолу снова качнуло, и мужчину с размаха ударило о борт.

Яхо стремительно бросился к краю, свесился и в последний момент поймал разжимающиеся пальцы друга. Тьен же ухватил юношу за ноги, понимая, что Джерри тяжелее Яхора, и в любой момент они могут сорваться оба.

Браенг был почти без сознания от удара, он вцепился в правую руку друга уже не рукой – рысьей лапой с острыми, как бритва, когтями.

Яхор взвыл от адской боли в руке, металлическую пластину буквально выворотило из его плоти когтями. В глазах потемнело, пальцы разжались… Когти съехали вниз, и Джеральд с криком ужаса полетел вниз, на верхушки ёлок.

Тьен затащил Яхо в гондолу, взглянул на то, что осталось от его руки и отвернулся, борясь с тошнотой. Смертельно бледный Алистер закричал:

– Падаем!

Но они пока не падали, их только болтало в воздухе так, что Аяз не мог даже кровь у сына остановить, только обхватил его руками, упираясь ногами в перегородку.

– Замечательно! – с истерическим смехом выкрикнул Роберт Стерлинг. – Мы лишились обоих воздушников. И что нам теперь делать?

– Командуй, – выпрямился Тьен, хватаясь за лестницу.

– Что ты можешь сделать, Макс? – в отчаянии спросил Роберт. – Вызвать дождь?

– Я Тьен, болван, – огрызнулся Оберлинг. – До сих пор не догадался?

Роберт посмотрел на него, потом на оболочку и скомандовал почти спокойно:

– Ветер на левый нижний винт. Ваше… Алистер, подогрей справа. Выравниваем. Спереди резервуар охлаждай. Спускаемся.

Гондола перестала бултыхаться, будто лодка в водовороте, и Аяз, наконец, смог приостановить кровь, хлеставшую из руки Яхора. Большего он сделать сейчас не смог. Все, на что он был способен в таких условиях – поддерживать сына в бессознательном состоянии и молиться.

Аэростат быстро терял высоту, но больше не вертелся. Стерлинг командовал – и надо признать, весьма разумно. Алистер попеременно охлаждал отсеки оболочки, а Тьен управлял винтами.

Им удалось дотянуть до края леса. Приземлились на поле, почти мягко – благодаря раскисшей от растаявшего снега земле. Да и Тьен все же был опытнейшим магом, сумел идеально распределить воздушные потоки. Аяз держал Яхора почти на руках, боясь, что при жёстком приземлении травмы могут стать ещё серьезнее, но обошлось.

К ним из ближней деревни уже бежали люди, целитель же приказал вытащить наружу одну из лавок, вынес сына и осмотрел повреждения. Прикрыл глаза, понимая, что здесь никакого резерва не хватит – чтобы нарастить недостающие куски плоти, необходимо сразу несколько целителей, причём очень сильных.

Он мог бы попытаться … если бы рядом была Вики.

Аяз сглотнул, обернулся на товарищей по несчастью.

– Если переносить – он истечет кровью. Повреждения очень серьёзные. И в любом случае – руку я спасти уже не смогу. Тем более в полевых условиях. Стерлинг, у тебя есть пила?

– Нет, – быстро ответил Роберт. – Откуда?

– Есть, – прохрипел Яхор, приоткрывая один глаз. – В ящике возле носа. Дадэ… режь.

Он снова не то потерял сознание, не то просто закрыл глаза, а Аяз требовательно поглядел на Роберта. Ему предстояло провести самую страшную операцию в своей жизни.