Сын ветра

37. Аристократы-предатели и аристократы-герои

Льен лихорадило. Новость о том, что король едва не разбился во время полета на аэростате, просто взорвала общественность. Острая сатирическая статья первой в Галлии женщины-журналистки Софи Доган разошлась по всем газетам, ее даже во “Франкский вестник” попросили, и в “Славские ведомости”. Тираж же “Льенских новостей” допечатывали трижды – в каждом доме хотелось иметь свою историческую реликвию, коей, безусловно, станет этот выпуск.

✔

Покушение на короля!

✔

Старый мир прогнил!

✔

Аристократы-заговорщики и аристократы-героические пилоты!

✔

Подвиг инженеров!

Вокруг только и разговоров было, что аэростат – настолько надежная штука, что даже при диверсии все, кто в нем летели, остались живы. Кроме Джеральда Браенга, но об этом старательно умалчивалось. Просто сообщалось, что сын канцлера ранен и проходит лечение в закрытой клинике.

Макс и Тьен, забыв про все разногласия, целыми днями мотались по пригородам, опрашивали людей, проверяли все мастерские, отправили ловчих в Белую Чашу на шахты и на стерлингов кожевенный завод. Дело начинало раскручиваться. Честное слово, если бы не это покушение, они никогда бы не подумали, что здесь может быть замешан безобидный изобретатель электрической машины из Предгорий. Можно было даже сказать, что братья Оберлинги были довольны тем, как всё обернулось.

А вот Алистер почему-то был недоволен. На жизнь его отца, Эстебана III Галлийского не покушались вовсе ни разу, да и на улицах его узнавали, так чем он, Алистер, хуже? Да, в последние годы отец много болел, практически все управление государством передал канцлеру и старшему сыну, но все равно – люди любили Эстебана.

Возможно, так было потому, что он поднял Галлию из разрухи, куда ее загнал его сумасшедший отец, возможно, благодаря тому что люди и в самом деле стали жить лучше. К тому же Эстебан отменил смертную казнь и открыл Университеты для всех, а не только для аристократов, но и аристократию не обидел. Талантливые юноши из древних родов назначались наместниками и начальниками департаментов, их отправляли учиться во Франкию и Катай. Кажется, отец сделал всё, чтобы оставить своему не самому блестящему сыну процветающую страну. А что сделал сын? Грохнулся с аэростатом и угробил последнего Браенга.

Ну ладно, не угробил. Бригитта уже его нашла, только наотрез отказалась сообщать, где ее сын и каково его состояние. Ее можно понять – он единственное, что у нее осталось… конечно, не считая дочери в Славии, но та давно уже жила самостоятельно.

Поэтому за чистку древних родов Алистер взялся с пугающим энтузиазмом, вдохновляясь не только записями канцлера Браенга, но и регламентами прежних правителей. Он лично проводил допросы Стерлингов, Ваенгов и Цвенгов, без зазрения совести ворошил их финансовые документы и декларации, словом – всеми силами строил из себя диктатора, хотя и понимал, что это не принесет ему популярности. Зато, дай богиня, отучит этих… покушаться на законного правителя.

А еще Алистер понял, для чего отцу был нужен канцлер Браенг – один человек просто физически не мог держать все под контролем. И в голове. И не спать он тоже не мог. Алистер понимал, что доверять теперь он сможет немногим, а именно тем, с кем летал. Роберт Стерлинг королю нравился больше других, он был амбициозен и одновременно зануден, из него вышел бы великолепный новый канцлер. Да, не любит риск – так дури у Алистера и своей хватало, несмотря на то что он уже в солидных годах. Зато документы после его правок читать одно удовольствие, не то, что отчеты братьев Оберлингов. Если Макс еще сдавал более-менее вменяемые бумаги, то на записи Тьена смотреть без слез было невозможно. Алистер последний его отчет порвал и выкинул обрывки в окно, уверяя, что даже если какие-то шпионы пожелают его восстановить – то сойдут с ума и закончат жизнь самоубийством.

Впрочем, и тут был отличный вариант – Тьен просил специального разрешения на брак с простолюдинкой-журналисткой, и король с удовольствием его Оберлингу выписал, поставив условие, что Софи будет бедняге с отчетами помогать. Статьи у нее получается писать очень ловко, так пусть и отчеты попробует, тем более, что она все равно слишком много знает. Тьен, к слову, не сопротивлялся.

С Аязом было сложнее. Целитель такого уровня был в Галлии просто необходим, но степняк наотрез отказывался от гражданства. Сын хана, его можно понять. Ну хоть госпиталем для бедных занялся, и то хлеб. Алистер долго ругал своего покойного отца за то, что тот умудрился упустить второго – Раиля Кимака. При том, что парень учился в Льене и был особенно дружен с Браенгом-младшим – да для него просто создана была должность Медицинского Управления! Но увы, Кимак-младший осел во Франкии, и вытащить его оттуда не представлялось никакой возможности.

Оставалась Изабелла. Что может женщина-целитель – Алистер не представлял, но механической рукой Яхора впечатлился. Он уже потом, после узнал, что именно Белла проводила операцию по приживлению протеза, пусть под руководством отца, но она справилась блестяще. Король предполагал, что изобретатель и его супруга могут внести немалый вклад в развитие техномагии, и намеревался удерживать их всеми силами. Для начала им нужен дом, который просил Яхор. С этим проблем не возникло. Алистер распорядился выкупить и отремонтировать неплохой особнячок на Садовой улице, откуда до ангаров было несколько кварталов, особо указав, что конюшню нужно оборудовать под гараж. Мобиль изобретателю тоже был уже выписан. А для Беллы в Льенском университете составляли индивидуальный курс обучения: Алистер хотел сильного целителя во главе Управления – Алистер его получит. И ничего, что она, в общем-то, не мужчина.

А ещё Стерлинги оказались замешаны в покушении по самые уши. Они издревле ненавидели Оберлингов, а следом за ними – и королевский род. Уже давно их деньги шли на финансирование заговорщиков против короны. Как жаль, что Эстебан отменил смертную казнь! И как неприятно, что именно Алистеру пришлось ее вернуть!

За тестя просил Макс. В ноги кидалась дочь, прекрасная Мелисса. Подавал петицию на помилование Роберт. Но Алистер решил устроить Стерлингам показательную порку – чтобы впредь никому неповадно было. Голову одному из самых знатных аристократов отрубили на площади возле королевского дворца. От причитающегося ему “наследства” Роберт гордо отказался, заявив, что даже руки пачкать не будет, сам всего добьется (и добьется ведь, зараза!), поэтому Алистер с чистой совестью все состояние Стерлингов перенаправил на развитие медицины. А что, не свое – не жалко. Кстати, народ оценил, народ потребовал назвать новый госпиталь именем Алистера II, что немного утешило страдания короля.

Разумеется, к несостоявшемуся заговору приложили руку не только Стерлинги. Разумеется, работы было еще выше крыши – пока от каждой ниточки кончик найдется, но все же король мог спать спокойно: его жизни и чести ничего не угрожало, кроме разве что скандальных мемуаров обиженной любовницы.